Господин, госпожа и слуга (1962)

Болливуд, Болливуд… На самом деле мало кто знает, что это такое. Ведь Болливуд — это не только когда «Солнце встаёт над Гангом» каждые 10 минут, а родственников можно опознать исключительно по родимым пятнам. Это еще и ни с чем не сравнимый звук удара ломом, когда в кадре кулаки хорошего парня пляшут по лицам врагов и прочих плохих раджей. Конечно, после очередного просмотра снова хочется уволить того единственного звукорежиссёра, который, похоже, работает на всех картинах, но это желание сиюминутно. А втайне-то все мы мечтаем хоть раз почувствовать себя героем, раздающим оппонентам феерических люлей, танцуя и поя при этом аки Митхун Чакраборти. Впрочем, всё вышеописанное — лишь типичная картинка перед глазами рождённого в СССР в 80-х. Что же такое Болливуд на самом деле? Да Падмини его знает…

Приехав к родственнику в Калькутту, Бхутнатх сталкивается с совершенно иной жизнью, нежели та, что он знал раньше. Великолепие улиц, бесконечная высота зданий, свобода нравов — всё здесь отличается от деревенского образа жизни, к которому привык юноша. Вот только классовое общество никто не отменял, и всё это — только для высших слоёв, погрязших в праздности и пороках, когда смыслом жизни становится обставить соседа-раджу любым способом: будь то соревнование голубей или свадьба собственной кошки. Хозяева жизни еще не догадываются, что их время подошло к концу — уже сталкивают их с местечкового олимпа дельцы в костюмах, которые сами вскоре канут в Лету. И лишь скромные и незаметные, живущие по принципу «ничего не вижу, ничего не слышу» шаг за шагом продвигаются к своей, пусть маленькой, но всё же цели.

Но, конечно, практически любое индийское кино — это прежде всего кино о любви. «Господин, Господа и Слуга» не исключение, хотя проблематика фильма значительно шире, нежели у многих иных картин Болливуда. Причем, круговорот любви в индийском фильме — всегда странный и жестокий. Одна женщина живёт ради мужа, а как жить иначе — она и не знает. Всё, о чем она мечтает, — угодить ему, даже если он недостоин быть связкой ключей, прицепленной к краю её сари. Современным женщинам не понять, что такое самопожертвование, потому и мужских подвигов в наши времена уже не встретишь. Но даже для такой женщины всегда найдется тот, кто будет боготворить её. Другую выдают замуж без её желания, поручая уладить свадебные формальности тому, кто влюблён в неё без памяти. Что может быть печальнее на свете? У Ромео и Джульетты хотя бы была возможность противиться обстоятельствам, в индийском обществе такое вряд ли возможно. Впрочем, это Калькутта, отличающаяся от Индии что Москва от России. Здесь даже священные кастовые законы соблюдаются не всеми и не всегда. Особенно, когда дело касается любви. И именно здесь, на фоне любовной истории, разворачиваются куда более важные события.

Судьбы людей и мест тесно переплетены между собой — а разве может быть иначе в индийском фильме? Но в то же время все они вписаны во временной пласт, отражая актуальное положение вещей. Жестокость колонизаторов-англичан, невозможность существования в рамках классового общества и как следствие необходимость смены духовных ценностей, — всё это нашло отражение в картине. И, как минимум, этим она выделяется среди множества фильмов Болливуда, наполненных танцами и псевдодраматизмом, но пустых по сути своей. В то же время, не обойдена стороной и любовь — главный экспортный товар индийской киноиндустрии. Переплетение тем столь гармонично, что порой даже сложно понять, какая из них является основной в сюжете. Временами кажется, что лишь главный герой объединяет разрозненные кадры воедино. Будто призрак бродит он по Калькутте, не зная покоя и не понимая, что гложет его. Остаётся быть лишь сторонним наблюдателем, исполняя тем самым важную роль — роль рассказчика. Стеснителен и робок, он боится всего, но жизнь будто испытывает его на прочность, посылая испытания как раз его неуверенности. Потрясённый фейерверком происходящего, за пышными церемониями и внешним блеском он не замечает несправедливости, творящейся вокруг. Не замечает и того, как ужасы жизни подкрадываются к нему — тихо и неслышно, будто призраки, чтобы в одночасье появиться тогда, когда даже в собственной скорлупе невозможно будет укрыться.

И когда неотвратимость бытия обрушивается на несчастного юношу, на первый план внезапно выходят другие вещи. Ловишь себя на мысли, что, безусловно, драматическая история людей проходит мимо, уступая место общей картине Индии того времени. Картине до странности чарующей. Впрочем, что удивительного? Кажется, всё возможно там, где носят судьбу, зажав её между кончиками пальцев. Где, чтобы сорвать ячмень для лекарства, кто-то должен вступить в грязь — и в этом вся философия жизни. Где имя каждого человека — одно из множества имён Бога, даже если зовут тебя Бхутнатх, «король призраков». Где даже песня с забавным названием «Этот шмель так простодушен» звучит гимном чему-то куда более серьезному. Обращая внимание на все эти мелочи, учишься видеть общую картину. И тогда, вдруг, становятся понятны простые истины: ничто не вечно. Ты живешь, не замечая этого, погружённый в повседневные дела, пока часы режут время на кусочки из минут и секунд. Но стоит прислушаться к звуку времени, и всё остальное покажется ложью.

Конечно, нынешнему зрителю, избалованному изощрёнными сюжетами и закалённому общественными потрясениями нашего времени, индийское кино покажется наивным. Но всё-таки есть в нём что-то, что вызывает чувство трогательной неловкости и ощущение странной веры в чудо. И тогда начинаешь понимать родителей, бабушек и дедушек, влюблённых в индийский кинематограф, понимаешь, что они находили в нём. Два часа сказки, которых так отчаянно не хватает современным технически идеальным вплоть до бездушности полуфабрикатам.