Валенса (2013)

Из диссидента в президенты

Фильм собрал в кинотеатрах Польши почти миллион зрителей, но больше не выходил ни в одной стране мира, поэтому формально его можно отнести к тем произведениям, которые создавались, что называется «для внутреннего потребления». Вайда использовал в подзаголовке своей новой работы уже дважды апробированную формулировку: в 1976-м он снял «Человека из мрамора», в 1981-м — «Человека из железа», из которого задействовал несколько кадров и для «Валенсы». Та игровая картина, снятая в начале 80-х, была настолько укоренена в реалиях забастовочного движения и расправляющей плечи «Солидарности», что сегодня выглядит почти документальной. Но и тогда эффект был столь силён, что жюри каннского фестиваля не нашло ничего лучшего, как поддержать новаторство и отвагу режиссёра, выступившего, по сути, против властей, и наградить «Человека из железа» «Золотой пальмовой ветвью».

В новой работе, впервые показанной минувшей осенью на фестивале Венеции в присутствии самого виновника торжества, 87-летний Вайда вновь возвращается в те времена, чтобы проследить становление лидера оппозиции. Двухчасовой байопик оказался на редкость энергичным, вобрав в себя малоизвестные подробности биографии главного героя, олицетворяющего собой особенностями польского национального характера, доведенного до крайности нуждой и неразумной политикой властей. Задействовав реальную хронику и ловкую стилизацию под документальные кадры, сопроводив это духоподъёмным польским роком, Вайда создал не по годам динамичное и энергичное кино о президенте Польши, который скорее вынужденно — в силу стечения обстоятельств, нежели осознанно, начал заниматься политикой, сделав в итоге невероятную карьеру. И если вы всерьёз интересуетесь историей, то сможете обнаружить немало поучительного в биографии человека, спровоцировавшего 30 лет назад Перестройку и кардинальную смену политических приоритетов в восточной Европе.

Фильм сконструирован как проиллюстрированное «этапами большого пути» интервью, которое в 1980-х Валенса дал в родном Гданьске знаменитой итальянской журналистке и писательнице Ориане Фаллачи. В то время как за его квартирой круглосуточно наблюдали агенты из комитета безопасности, лидер рабочего профсоюза, уже почувствовавший свою силу, не просто раскованно, но и уже с некоторым апломбом откровенничал перед микрофоном посланницы с Запада. Хотя в Польше коммунисты всё ещё являлись правящей партией и из последних сил притесняли свободы, вчерашний электрик с судоверфи, католик и отец шестерых детей, уже близок был к тому, чтобы встать во главе целой страны. В повышении его самооценки не последнюю роль сыграла Нобелевская премия мира 1983-го года, получать которую отправилась его жена, так как в противном случае самого лауреата вряд ли впустили бы обратно на родину. Но и за эту невинную рокировку супруге самого популярного человека страны пришлось тогда по полной программе расплатиться на таможне, где её подвергли дотошному и унизительному обыску.

Картина, обращающая внимание на малоизвестные, но весьма красноречивые факты и детали, заметно очеловечивает ныне уже канонизированный образ. Вайда, будучи соратником Валенсы, разделяющим многие его взгляды, не боится открыть миру, как неопытный молодой работяга, совершал промахи на первом этапе борьбы с властью, подписывая ради элементарного выживания компрометирующие бумаги, подсовываемые ему предусмотрительными органами безопасности. И если бы не крепость духа и растущая на глазах харизма, то при определённых обстоятельствах Валенса вообще мог оказаться завербованным агентом. Режиссёр поэтапно показывает становление его как политика — наученного собственным опытом и искушенного в отношениях с властью диссидента, который, каждый раз уходя на очередную забастовку, оставлял жене обручальное кольцо и часы — на случай, если вдруг уже никогда не вернётся обратно.

И хотя президентство Валенсы в дальнейшем ограничится только одним сроком, и в декабре 1995-го он совсем чуть-чуть — три процента — уступит во втором туре Александру Квасьневскому, как личность он безусловно остаётся самым колоритным фигурантом новейшей истории Польши. В свою очередь, его биография, написанная камерой Вайды, может стать прекрасным учебным пособием для тех, кто намеревается делать политическую карьеру или просто реализовать задатки лидера в общественной жизни. А на фоне последних событий на Украине, эта картина становится ещё и интересным примером для сопоставления — как можно сравнительно мирным путём поменять государственный строй.

Анджей Вайда, уже более полувека являющийся флагманом польского кинематографа сумел в очередной раз удивить зрителя. Казалось бы престарелому мэтру подобает почивать на лаврах или снимать неспешные, спокойные картины, собирающие уважительные аплодисменты от нескольких десятков преданных поклонников на кинофестивалях. Однако девяностолетний режиссер смог создать фильм по своей энергетике и напряженности не уступающий, а в чем то и превосходящий самые яркие картины вайдовского золотого периода и, заодно, логически закрывающий «человеческую» трилогию.

«Человек из мрамора»-«Человек из железа»-«Человек надежды». Эти ленты разделяет четыре десятка лет. Первый фильм, притча о безвременьи и тщетности борьбы против системы, пропитанная печалью и горькой иронией — создан хмурой зимой семидесятых. Второй, полудокументальный, отснятый в гуле и грохоте проснувшегося Гданьска восьмидесятых — уже звенит яростью и надеждой на победу. Третий, наш современник — это подведение итогов под целым пластом истории на примере главного героя польского Сопротивления, ставшего могильщиком советской системы. Человека, совершившего невозможный, вроде бы, прыжок от простого электрика в президенты крупного европейского государства, доказавшего реалистичность и необходимость народной борьбы за свои права.

Валенса — персонаж иконизированный, а потом и, отчасти, развенчанный — все за одну, еще незаконченную, жизнь. Перед зрителем предстает неоднозначный человек — умный, хитрый, упорный, по простонародному ухватистый, самовлюбленный, хвастливый. Если мерить героями польского пантеона это, скорее, не Кмициц или Володыевский, а Заглоба вкупе с Твардовским. Тем более удивителен его взлет и интересна его биография.

Вайда вскрывает прошлое без гнева и пристрастия, спокойно, деловито, но не теряя темпа повествования. Не ретушируя неудобные моменты и не надевая на лицо своего героя парадную маску. Да — состоял, да — соглашался, да — испытывал трудности и сомнения, да — живой человек, да — победил и, в конечном итоге, оказался прав. На экране чередуются кадры старой и заново отснятой хроники, в какой-то момент мелькают герои из Железного человека, с помощью монтажа прихотливо вписанные в ткань нового фильма. Создаются подпольные профсоюзы, кто-то раскидывает листовки, кто-то бросает в полицию камни, кого-то лупят в полицейском участке. И рабочие снова берут Гданьск, Солидарность выводит миллионы на улицы, а партийные боссы лебезят перед недавними узниками застенков госбезопасности.

Хорошо, что современное кино может еще удивлять, пускай и с помощью гигантов прошлого. Может воспоминания, может дух былой эпохи вдохнули в Вайду свежие силы и удивительную для его возраста ясность и живость повествования. Все это на благо зрителя, ведь в итоге перед нами предстает одна из лучших политических картин последних лет, а так же остается надежда, что польский режиссер еще сможет радовать нас своими новыми фильмами.

10 из 10