Скрытое (2004)

В 2012 г. Михаэль Ханеке снял 'Любовь' - фильм, который по праву считается одним из величайших творений киноискусства. Слава этой ленты затмила другие проекты этого австрийского режиссера. Хотя в 2004 г. 'Скрытое' стало одним из лучших фильмов года, завоевало множество наград и заставило критиков и зрителей увлеченно спорить о том, что же скрыто в 'Скрытом'.

'Скрытое' - это напряженный триллер, в котором не происходит ничего, что свойственно этому жанру. Тут есть лишь тайны, множество вопросов без ответов и казалось бы обыкновенная семья, которую не в чем винить и которой нечего скрывать.

Начинается фильм с кадров, где зрители видят улицу, там припаркованы машины, стоит дом и периодически там проходят люди. Ничего особенного. Но запись с этим видом получили люди, живущие в запечатленном доме. Что это значит? Кто это снял? Для чего? Зачем им подкинули эту запись?

Таких записей будет несколько и вместе с героями фильма мы узнаем, нечто скрытое. Но однозначного ответа на все вопросы, которые будут возникать при просмотре этого фильма мы не получим. Более того, лента завершится кадрами, которые никого не оставляют равнодушными и заставляют напряженно гадать, что именно они увидели и почему.

'Любовь' - это фильм о любви и он нравится практически всем. Тогда как 'Скрытое' - это фильм, который вызывает противоречивые чувства даже у тех, кто ставит ему высокие оценки. Это обыденная история, за которой скрываются глобальные общественно-политические проблемы колониализма, противоречивых интерпретаций исторических событий, расизма, экономического и социального неравноправия. Очень глобальные проблемы, составляющие основу любого общества, периодически обсуждаемые, но остающиеся неразрешенными.

Многих эта тема раздражает, кажется надуманной и излишней. Наблюдая за развитием истории в 'Скрытое' можно поймать себя на мысли, что Михаэль Ханеке пытается превратить в проблему то, что проблемой не является. Жизнь такова, какова она есть. Она несправедлива и ничего с этим не поделаешь. Если у нас что-то есть, а у кого-то нет - это вовсе не значит, что мы должны делиться.

Но именно когда вы подумаете об этом, режиссер заставит вас увидеть самих себя в главных героях этого фильма - в перманентно скрывающих даже от самих себя правду о том, кем они являются. Правду, которая станет очевидна, если осмелиться взглянуть на себя не только глазами равных себе, но глазами тех, кого мы даже не считаем достойными того, чтобы они смотрели в нашу сторону и тем более давали оценки...

'Скрытое' - необычный, виртуозный фильм, который нужно очень внимательно смотреть, а потом очень тщательно осмыслять. Он может показаться вам глубоким и значимым, может показаться пустым и пафосным. Вероятно и в том и другом случае, ваша оценка окажется справедливой. В любом случае, это фильм однозначно один из тех, которые достойны просмотра.

Достоверность, реалистичность и + эффект присутствия. Ни одной ноты, весь фильм без музыки, и это не осознаётся при просмотре фильма. Отсутствие музыки становится огромным плюсом в этой картине, и в этом есть смысл. Музыки в фильмах порой звучит слишком много, её перебор, и она не всегда нужна. Перенасыщение музыкальным сопровождением является скорее недостатком, чем достоинством в кинематографе.

Почти 2 часа без экшена, но этого не замечаешь, если попадаешь в атмосферу, а это непременно происходит. Ты ощущаешь, что нечто страшное должно произойти. Интрига захватывает внимание, ты понимаешь, что сосредоточен, атмосфера напряжения и тревоги растёт, ощущаешь почти физически настороженность и даже бдительность. Остаётся лишь скрытым нечто важное, тайна лишь частично приоткрывает завесу.

Название картины и является главным героем её; зритель — действующее лицо, кто следит и наблюдает. Мощно. И настоящее авторское кино, и нестандартный триллер, и подлинный экзистенциализм.

Всё непонятное пугает, порождает тревогу, истерию и паранойю. Любой намёк способен ввести вас в заблуждение, а тем более, когда вам дают понять, что за вами постоянно наблюдают, а вы этого не понимаете, не замечаете и не знаете: кто, зачем и почему? И, это вас способно надломить. Ваши догадки, предположения ещё больше вас напугают, и вы совсем и окончательно запутаетесь. А, если ваша совесть не чиста, и вы подавили своё чувство вины, например, то именно это всё и выплывет наружу, и вы просто захлебнётесь в дерьме собственной гнилости. Всё подавленное и вытесненное вами когда-то вернётся к вам кошмарами, воспоминаниями, которые начнут разрушать вашу психику и вашу жизнь. Постоянные тревога, чувство вины за постыдный поступок вернут вас в ваше забытое вами прошлое. Страх, стыд и чувство вины заставят вас пойти на всё и подтолкнут на ложь. Ложь убьёт доверие к вам. То, что вы так отчаянно скрываете ото всех и от себя самого, в первую очередь, непременно вызовет подозрения. Вытесненный и неосознанный расизм отвратителен и проявит себя неизбежно…

Вот такой поток сознания вызвал у меня этот кинематограф. Я могла бы написать ещё больше, но это уже спойлер. В фильме подняты сложные темы и злободневные проблемы и его непременно стоит смотреть. Мои ожидания оправданы.

Режиссер в фильме раскрывает проблему эмигрантов во французском обществе.

Картина изобилует символикой. Главный герой — коренной француз с родовым имением и алжирец — олицетворение эмигрантов. С детства француз Джордж видит в эмигрантах угрозу для Франции. Это очень наглядно демонстрирует сюжет где ребенок — француз смотрит на то, как ребенок-алжирец обезглавливает петуха. Петух — это Франция.

Далее, сюжет в котором чернокожий эмигрант пересекает дорогу французу и между ними возникает перепалка. Что это как не еще один символичный пример взаимоотношений между коренными и эмигрантами? Чернокожий молодой парень ведет себя дерзко, Джордж с женой вынуждены молча уйти, они боятся его. Полиция не поможет пока с ними что-то не случится.

С самого детства Джорж пытается отстранить эмигранта от себя, своей семьи, своей жизни, несмотря на то, что араб Мажит — хороший человек. Джордж поступает с ним несправедливо, лишив Мажита шанса на благополучную жизнь коренного француза. Алжирец не выносит несправедливости, убивает себя на глазах Джорджа. Однако, главный герой упрямо не признает вины, он всячески оправдывает себя и где-то его можно понять, он хочет быть хозяином у себя дома, не желает делить свою мать- Францию (снова символ) с приемным ребенком.

Видео кассеты — это страх Джорджа. И совершенно не важно кто их присылает, здесь речь о другом, Скрытое — это не детектив как может показаться. Вспомните сюжет в котором гость главного героя рассказывает в кругу друзей невероятную историю. Вопрос «произошла ли эта история на самом деле» — остался без ответа.

Страх не пропал после смерти Мажита. Финальная сцена — запись на видеокассете школьного двора Пьера — сына главного героя. Джордж видит угрозу в эмигрантах и для своего ребенка. Джордж не предпринимает никаких шагов для того чтобы решить эту проблему, он просто ложится спать. Вероятно, это и есть самый смысл данной картины, затронутый Михаэлем Ханеке.

Посыл режиссера возможно истолковать по-разному. Кто-то увидит упрек аборигенам в их нежелании делить дом с приезжими, а кто-то, возможно проникнется жалостью к французам, вынужденным делить свою землю с не очень желанными гостями.

10 из 10

Фильм хороший и не совсем простой. Меня удивила реакция тех кинокритиков, которые увидели в фильме «груз вины Жоржа за совершённую в детстве подлость», потому что из фильма это никак не следует. В самом конце фильма видно, что Жорж за что-то пожаловался на принятого в семью мальчика Маджида, из-за чего семья отказалась от усыновления и передала его в детский дом.

Но в течение фильма нам достаточно раскрыли характеры и Маджида, и Жоржа, чтобы картина более-менее сложилась. Жорж — человек простой и бесхитростный, он упорно не может понять, что такого Маджиду от него надо (даже когда догадывается, кто это такой). Маджид же — умелый и изощрённый манипулятор аффективно-демонстративного психотипа; он из тех, кто воспринимает любую вежливость как слабость, как знак того, что можно давить и наглеть дальше. Видимо, в детстве подобные фокусы зашли слишком далеко — и он оказался в среде таких же манипуляторов, как он сам. Жорж подобное не понимает. Никакой агрессии по отношению к Маджиду у него нет, но и желания связываться, что-то объяснять ему и его сыну — тоже нет. Зачем? И так понятно, что ценности разные, не проще ли разойтись? Но не с точки зрения Маджида и Валида. Для них — весь мир им должен, они страдали, а значит, должны получить возмещение. Типичная криминальная психология. И безысходность фильма — в том, что сам по себе Жорж такую проблему никак не решит. Тут без полиции не обойтись.

Жорж Лоран, популярный телеведущий, ведет спокойную и размеренную жизнь: жена, сын, друзья-приятели. Все как по сценарию, ни малейших отступлений в стороны. И вдруг кто-то и непонятно зачем присылает видеокассеты и странные письма. Ни шантажа, ни намеков, ничего. Семья встревожена.

Попытки понять, что собственно происходит, оказываются невозможными без вскрытия психологических защит, мощным панцирем прикрывавших детскую травму. Успех, социальный статус больше не компенсируют потерянное идеальное-Я. Сын перестает быть идеальным, доверие жены утрачено. Пришло время закрыть старые гештальты.

Для этого нужно увидеть свое собственное лицо, не прикрытое ничем, лицо Жоржа из детства, явственно представить приемного брата Мажида, вспомнить один поступок, стоивший тому домашнего крова и семейного очага. Почему? Сильный испуг при виде крови; комплекс европейского мальчишки к цветному (то были времена войны с Алжиром); или банальная ревность и желание быть единственным сыном? Нежелание и невозможность принятия себя порождает паранойю, ощущение преследования и желание найти источник тревоги вне границ своей личности.

Финальные кадры современной многонациональной французской школы наглядно свидетельствуют, что проблема ксенофобии в настоящее время решена. Или это только красивый фасад, за которым нерешенное «скрытое» тянется из прошлого?

7,5 из 10

С 2000-го года в арсенале Михаэля Ханеке появляются первые крупные награды, и почти каждый следующий его фильм не остался без поощрений международных фестивалей. Резкий поворот в карьере и до того широко известного австрийского режиссёра, не один десяток лет примеряющего свою собственную форму взаимодействия с аудиторией, каждый зритель может расценивать как ему угодно, а своих критиков Ханеке пригвоздил уже давно и присуждение фильму «Любовь» сразу двух высших наград — Оскара и Золотой Пальмовой ветви — самый достоверный пример. Многолетний разбор общественных ценностей, завершившийся абсолютным триумфом, Ханеке проводил разными путями, но один из самых необычных взят за основу фильма «Скрытое».

Как и все известные работы Ханеке, «Скрытое» в своё время стал поводом для горячих дебатов и полярных мнений, при том, что поверхность фильма и сюжетный фон в каждой своей точке остались всё теми же безмятежно-гладкими и тихими настолько, насколько могут быть самые обманчивые внешние проявления европейской патриархальной ячейки под аббревиатурой Жорж — Анн — Пьеро в порядке старшинства, естественно. C определённого момента равновесие их общей жизни нарушается чередой таинственных видеозаписей и странных рисунков, анонимно подбрасываемых под дверь дома, а затем и на работу. Супруги, естественно, бьют тревогу и мысленно вспоминают возможных врагов, не решаясь предпринять особых мер безопасности, но Ханеке и этого оказывается вполне достаточно, чтобы одним коротким всплеском чужой памяти превратить околодетективное произведение в округлое зеркало европейской современности под стать земному шару. которое вместо солнца будет вращаться вокруг неведомой истины, показывая нам то одну, то другую сторону человеческого подсознания. И этим единственным человеком, по замыслу режиссёра, становится глава семьи Жорж Лоран.

«Скрытое» — это, пожалуй, самая тонкая и многослойная картина Ханеке, с полным отсутствием звука для достижении максимального эффекта присутствия. По большому счёту, далеко не все сюжетные детали здесь важно запоминать и анализировать. К фильму необходимо прежде всего присматриваться и прислушиваться, расшифровывать каждый звук, каждый жест героев, составляющих совокупность системы безусловных рефлексов, то самое скрытое, микромир каждого человека. Символ здесь — не просто линчевская вещь в себе, которую при желании можно приравнять к умственной тарабарщине, а прямое обращение к зрительским чувствам, которые обычно редко ошибаются. Сохраняя физическую бесстрастность на протяжении всего фильма, Жорж демонстрирует типично невротическое поведение, достаточно лишь понаблюдать в паре-тройке сцен за его мимикой и послушать как он дышит. Неслучайно многие собеседники Жоржа в лице его жены, матери, шефа и других проводят своего рода испытание взглядом, пытаясь распознать причины его уклончивости. Но и то, чем Жорж живёт сегодня, вряд ли способствует его духовному развитию. Очевидно, за годы работы на телевидении он прекрасно усвоил механизм системы медиарынка и стал его полноценной частью, руководствуясь исключительно коммерческими интересами и негласно снимая с себя журналистскую ответственность.

Страх, как известно, всегда нуждается в подпитке, зачастую имеющей негативный окрас. В случае Жоржа таковой стала его нечистая совесть, уничтожающая нравственное начало снаружи и изнутри. Это хорошо заметно в сценах с названым братом Жоржа Маджидом, чьи родители в 1961 году погибли от рук французской полиции. Теперь Маджид становится для него весьма удобной причиной для того, чтобы вернуться в далёкое прошлое и уже с более крепкой позиции состоявшегося человека самоутвердиться в своих же глазах за счёт человека, которого судьба наградила меньшим счастьем. Ханеке мастерски использует контрастную среду для выявления социального разрыва между мужчинами. Кривое переплетение их судеб принимает ещё более уродливые черты, если признать, что один является потомком колонизаторов, а второй — потомком рабов. При помощи разных телеверсий столкновения и режимов прослушивания диалогов, Ханеке показывает зрителям пример более очевидной и менее очевидной моделей отношений двух совершенно непохожих мужчин, умышленно переворачивая с ног на голову истинный порядок взаимоотношений «преступник — жертва». Таким образом, режиссёр добивается абсолютного нейтралитета фильма, ведь объективность для Ханеке заключается не в высшей справедливости и не в симпатии к униженным и оскорблённым, а в наиболее точном отображении скрытых процессов в обществе.

Единственным пятном морали на сухой и отполированной до лживо чистого блеска действительности фильма является Маджид. Этот внешне непрезентабельный персонаж чуждой французам национальности и культуры представлен наиболее целостным человеком, живущим в мире и согласии со своей судьбой, в которой отсутствуют слава и богатство. Его главное достижение в жизни — воспитание сына достойным человеком, стремящимся получить образование в Европе. Даже при встрече с Жоржем как формально потерпевшей стороной вежливость и спокойное поведение Маджида доказывают, что с честью и совестью у него всё в порядке. Маджиду можно лишь посочувствовать, учитывая, что вмешательство Жоржа не осталось незаметным для его сына.

При всех своих особенностях фильм Ханеке даёт нам яркое представление о сложности и универсальности человеческой природы, а режиссёр делает это своим собственным, творческим методом, у которого вряд ли найдутся аналоги в мире. Он не устаёт повторять, что вера в реальность, формируемую средствами массовой информации и штампованным заокеанским кино не имеет ничего общего с настоящей реальностью. Современный человек ощущает груз настоящей реальности, но этот груз слишком тяжёлый и требует некоего самоотречения, отказа от той модели мира, которая сформировалась к новейшему времени. И речь идёт, конечно же, о капиталистической реальности развитых государств, которая давно уже изжила себя и бессчётное количество раз умирала и воскресала в новом облике. На примере «Скрытого» австрийский режиссёр в очередной раз напоминает, что массовое бездействие, порождённое подобными гнилостными процессами, формируется в людях с раннего возраста и является одним из сильнейших факторов разложения общества, при некоторых обстоятельствах способное влиять на ход исторического процесса, как это было им показано в более позднем и эпичном фильме «Белая лента».

Мистика заключается в том, что я (абсолютно спонтанно) посмотрел этот фильм именно сейчас, когда градус общеевропейской дискуссии о мигрантах, мультикультурности и толерантности достиг максимального накала.

Социальный аспект фильма очевиден: Лоран персонифицирует комплекс вины просвещенной Европы — родины прежних колониальных империй — перед третьим миром. При этом обратите внимание, как Ханеке «распределяет» рефлексию на эту тему между поколениями. Мать Лорана — источник всех последующих проблем- совершенно простодушно отвечает озадаченному сыну, что «плохо помнит, что там случилось», и уж конечно не страдает муками совести. Таким образом, на поколение Лорана ложится проклятие и ответственность искать выход из патовой ситуации. То, что ситуация патовая, Ханеке совершенно виртуозно демонстрирует всей структурой фильма, постепенно нагнетая обстановку неразрешимого морока. Какой-то намёк на возможное разрешение конфликта культур и цивилизаций даёт финальная сцена разговора детей главных антагонистов. То есть поиски выхода из тупика перекладываются на следующее поколение.

Итак: «деды» вообще не видят проблемы, «отцы» безрезультативно психуют (финальные слова Лорана — послание детям: не будите старого больного отца) и в итоге взваливают это наследство на своих детей, которые относятся к родителям с недоверчивым подозрением. Казалось бы, логика поступков Лорана имеет благородную цель: защитить семью (читай: европейскую цивилизацию), взяв на себя ответственность за все действия. Но на поверку цепь его импульсивных действий все туже и непоправимей затягивает узел конфликта, захватывая все новых участников.

Так что же — метафора фильма расшифрована и на этом можно поставить точку? Не думаю, что все так просто. Даже социальный аспект фильма не исчерпывается констатацией «первородного греха» запада перед третьим миром. Если повнимательней присмотреться к поведению «потерпевшей стороны», то становится очевидной их изощренная провокативность, следование укоренившейся традиции обвинять прямо или косвенно во всех своих проблемах прежнего «белого хозяина», цинично играя на его христианских комплексах вины. Так что по мере развертывания сюжета Лоран и его семья трансформируются в жертвы этого вечного конфликта.

Не исключаю, что я высмотрел в фильме то, что режиссёр вовсе и не имел ввиду. Обидно, если это так, и вся изощренная конструкция фильма выстроена для иллюстрации банального (и как показывает сегодняшний день крайне опасного) тезиса о неискупленной вине «сытого буржуазного общества».

Однако хватит о политике — ведь этим далеко не исчерпывается содержание фильма. Попробуем ответить на вопрос, который наверняка раздражал всех зрителей на протяжении просмотра и многих в итоге оставил в досадном недоумении. Действительно, внешней пружиной действия, каркасом псевдодетективного сюжета и главным провокатором являются кассеты и рисунки невыявленнного шантажиста. Подсказка заключена в самой стилистке съёмок на кассетах и способе их демонстрации зрителю. С самого первого кадра мы начинаем ощущать некий дискомфорт, непрерывно усиливающийся к финалу: нам трудно уловить границу, когда заканчивается демонстрация кассет и продолжается непосредственно фильм и наоборот. Первое, что становится очевидно к финалу: съемки не производил никто из действующих лиц фильма. Тогда кто же? Ответ очевиден — автор. Именно автор (а если шире — христианское искусство) провоцирует героев фильма на рефлексию, вытащив на свет загнанные почти в подсознание грехи. И только ли героя фильма провоцирует Ханеке? А нас, зрителей? Очевидно, тоже: изощренная метафора с документальными кассетами распространяется на весь фильм.

Внимательный зритель наверняка почувствует, что весь фильм — это кассета, аналогичная предъявленной Лорану, и нас фильм провоцирует точно также, как неведомо откуда взявшаяся кассета — главного героя. Давайте вспомним, что было на первой кассете? Всего лишь статичная съемка узнаваемого места жительства. Вторая кассета апеллировала уже к памяти, последующие неотвратимо вовлекали героя в воронку действия и уже влияли непосредственно на его поступки. Для меня все это — мощная метафора способов воздействия искусства на человека. Действительно, с чего начинается фильм — «первая кассета-послание» нам зрителям? Буквально с того же, с чего и кассета Лорана: нам демонстрируют вполне узнаваемое время и место действия (Франция, 21 век). Что происходит с героем и зрителем дальше? Обе «кассеты» синхронно обращаются к памяти героя и зрителя (источнику цивилизационного конфликта в Европе). Ну а дальше «кассеты» жестко провоцируют героя и зрителя на рефлексии по поводу произошедшего.

Метр за метром пленка неумолимо подбирается к «скрытому» в главном герое и в каждом из нас, снимая один защитный слой за другим, подводя к беззвучному экзистенциальному взрыву финала. Повинуясь железной воле режиссера мы наверное пройдём вслед за героем фильма теми же этапами:

Сначала разоблачается самое поверхностное «скрытое» от жены, затем мучительно открывается «скрытое» десятилетиями от самого себя, затем наступает очередь «скрытых» культурных и цивилизационных пластов и в конце концов фильм обрушивается в такие метафизические бездны, которые я описать не берусь.

Мастерство этого фильма поражает и подавляет одновременно. Он слишком совершенен, подогнан без зазора во всех деталях, так что зрителю по большому счету он не оставляет никакой свободы — режиссёр железной рукой ведёт тебя к финалу, искусно управляя мыслями и эмоциями. Из-за этого отсутствия воздуха:

8 из 10

Но это конечно очень субъективно и по самому высокому «гамбургскому» счету.

Ханеке. Люблю, но не понимаю

Говорят, что любить можно только то, что понимаешь. В общем-то, я согласна с утверждением, но с фильмами Михаэля Ханеке у меня выходит всё наоборот.

Первый фильм, в котором я столкнулась с этим современным мастером позы и кадра — «Пианистка». Его нельзя назвать прекрасным, добрым, душевным. Но можно — шокирующим, глубоким, сильным и… красивым. Михаэль Ханеке — режиссёр, которому всегда есть, что сказать, и который делает это в оригинальной манере. Его почерк легко узнаваем, стиль индивидуален и аутентичен.

Чем мне нравится «Скрытое»

Съёмка. Я поняла, что обожаю стиль съёмки в фильмах Ханеке. В «Пианистке» он сразил меня долгими планами «наоборот»: когда по всем правилам надо снимать играющего на пианино героя, он снимает героиню и — вот что главное! — отражение музыки на её меняющемся лице. Внимание к лицу, к тому, как можно передавать эмоции без слов и с минимальной мимикой — вот чем мне запомнился Ханеке мгновенно. Гениально.

В «Скрытом» есть и эти долгие планы, и нечто новое для меня: сцена, где герой смотрит на другого, а тот отражается в зеркале. Закрытое пространство: лифт. Зеркала. Ожидание. Невероятно удачное использование самой идеи лифта. Я не знаю, наверное, всё это было во множестве других кинокартин. Но только у Ханеке это мной замечено и так врезается в память.

В «Скрытом» режиссёр доводит статичную картинку до совершенства, используя эффект съёмки скрытой камерой. В какой-то момент мы уже не понимаем — это действие в настоящем или вновь видео с камеры немногословного наблюдателя? И только полоски перемотки подают нам сигнал. Примечательно, что герой Даниеля Отоя соглядатая так ни разу и не замечает, когда проходит из дома или в дом.

Актёры. Раз уж неделя кинофильмов посвящена Жюльет Бинош, нельзя не отметить её блестящую роль в «Скрытом». Как всегда — на высоте, отыграно достоверно, убедительно, искренне. В гармоничном фильме актёры не должны быть «центром вселенной», перетягивать на себя одеяло или «вытаскивать» фильм. А быть идеальным проводником режиссёрской мысли. Воплощением авторских идей, ожившими персонажами сценария. И этот баланс наблюдается в «Скрытом»: актёры не переигрывают, но и не кажутся плоскими, серыми статистами. Это может быть лишь результатом соединения многих талантов на одной площадке.

Чем мне не нравится «Скрытое»

Увы, я не люблю открытых финалов. Точнее даже — откровенно незавершённых историй, поскольку «приоткрыть» финал можно по-разному. Я не поняла последних кадров — каюсь. Но это нисколько не умаляет ценности «Скрытого» для меня, и уж точно я не стану ругать фильм, который не поняла до конца. Крутившаяся на протяжении всего действия интрига так и осталась для меня висеть в воздухе. Кто же это был? Мне кажется, это Ханеке подглядывал за своими героями.

А, впрочем, так ли это важно? Ханеке сказал всё, что хотел, и на этом фильм логично завершился.

И я тоже закругляюсь.

7 из 10

Лично у меня, далеко не все даже очень хорошие фильмы вызывают эмоциональный отклик, когда начинаешь сопереживать героям, ставить себя на их место и внутренне переваривать ситуации, возникшие по ходу действия. «Скрытое» один из фильмов, который меня зацепил. Несколько раз я ловил себя на мысли, что раздражаюсь вместе с героем, злюсь от патовости ситуации, в которую вынуждено попадает Джордж, и переживаю за его неспособность справиться со своими так глубоко скрытыми комплексами.

В отличие от многих, я не считаю его сугубо отрицательным персонажем. Он обычный среднестатистический француз, которому, быть может, чуть больше повезло родиться в обеспеченной семье и сделать карьеру. Он неплохой отец, любящий муж и вообще приличный человек. Разве что можно назвать его трусоватым. То, что он совершил плохой поступок в 6-летнем возрасте, вовсе не делает его негодяем. В общем-то, это вполне нормальная реакция маленького ребенка на известие, о том, что он вынужден будет с кем-то делить родительскую любовь. Тем более его братом должен стать бывший слуга, да еще чернокожий. Гораздо большая вина лежит на родителях Джорджа, которые сделав красивый жест, оказались неспособны довести начатое до конца. Ведь они вполне могли позволить себе отослать Маджида не в приют, а в военное училище, к примеру, или как-то по-другому позаботиться о его судьбе. Более того, даже их поведение не является чем-то из ряда вон выходящим, чем-то, за что их можно было бы призирать безнравственными людьми или, за что Маджит мог бы при желании мстить. Тогда почему главный герой так боится рассказать об этой истории даже своей жене? Почему он прячет свои детские страхи, и очевидно комплекс вины, так глубоко внутрь себя, и почему все происходящее так тревожит его и заставляет идти жизнь наперекосяк? Почему бы ему просто не рассказать обо всем жене, не поговорить с Маджидом и его сыном, не обсудить ситуацию с друзьями? Если бы он просто извинился перед Маджидом, то, скорее всего, весь инцидент был бы после этого исчерпан. Но вместо этого мы видим, как взрослый мужчина не способен переварить эту ситуацию, что он ведет себя как ребенок, пытаясь убежать и скрыть что-то, как ему кажется, ужасное и постыдное. И главное — ПОЧЕМУ из этой незначительной истории вдруг вырастает целая трагедия. И притом так и неразрешенная даже после смерти одного из героев. Последние кадры, в которых дети главных героев мирно болтают друг с другом, намекают, что неразрешенные конфликты придется решать уже им…

Я думаю, любой из нас получив кассету с записью своего дома, сильно забеспокоился бы. Все мы прекрасно наслышаны о маньяках, насильниках и террористах наводняющих наше медиапространство. Так что тревога героев фильма неудивительна. Хотя, по сути, абсолютно ничего страшного в самих записях и детских рисунках нет, но кто знает — что за этим стоит! Тоже самое можно сказать и тревогах главного героя. По сути ничего криминально он в детстве не совершил и бояться огласки ему нечего, но за всем этим стоит нечто большее, чем просто переживания одного отдельного человека.

Дело в том, что в фильме через призму страхов конкретного персонажа, Ханеке гениально вывел страхи и комплексы всего французского общества. Демонстрация Алжирцев на которой погибли родители Маджида действительно стала черным пятном на совести французской нации, как и все события связанные с кровопролитной Алжирской войной. Все эти события на протяжении многих лет старались и стараются скрыть, забыть, уйти от национального вопроса за маску внешней толерантности и терпимости добропорядочных буржуа. Факт массового убийства демонстрантов был официально признан президентом Франции Франсуа Олландом только в 2007 году, долгое время алжирская война вообще не называлась войной, а считалась просто наведением порядка на территории Французской республики. До сих пор идут жаркие дебаты по этим вопросам. И этот глубинный конфликт на национальной почве (а на самом деле, если копнуть глубже на классовой почве) тлеет до сих пор и далек от разрешения. Нервозностью подпитываемой СМИ (и это мы видим в фильме — часто на заднем плане идут теленовости о мусульманских странах и террористах) пропитана вся современная Европа. И те комплексы, которыми страдает герой фильма, на самом деле берут начало не просто в его детстве — корень их в общественных отношениях.

Джордж больше всего боится, что вся история станет известна окружающим. Он постоянно спрашивает жену, о чем она говорила с друзьями, боится раскрыться перед ней. Когда одна из кассет попадает к его начальнику, это становится ударом по его карьере. Необходимость поговорить с сыном Маджида выводит Джорджа из себя и его трясет от мысли о скандале. В обстановке его окружающей так и чувствуется угроза раскрытия его «тайны» после чего он как известная медийная фигура может быть обвинен в неполиткорректном поведении, журналисты наверняка приукрасят историю, придется объясняться, оправдываться, разъяснять свою позицию. Делать то, что Джорджу делать совершенно не хочется. Больше всего он желает забыть обо всем, спрятаться под одеялом в зашторенной комнате и не думать ни о чем. И для того, чтобы сохранить ту благополучную, безмятежную жизнь добропорядочного буржуа, которую он ведет с детских лет, он готов даже сорваться до угроз физической расправы и драки, что для него как ярко выраженного интеллигента, безусловно, является нравственным падением.

Но скрытые неврозы, всегда, так или иначе, всплывают наружу. Наверное, персонаж Ханеке уже не способен справиться со своими страхами, признать свою вину и по-новому взглянуть на свои отношения с братом и его семьей. Но будем надеяться, что французское общество в целом национальный вопрос решить в состоянии. В состоянии честно признать факт эксплуатации колониальных стран, массовые убийства алжирцев и дискриминацию выходцев с востока в современной Франции. В противном случае этот тлеющий конфликт на классово-национальной почве не угаснет никогда, и будет периодически напоминать о себе в том числе такими варварскими терактами как недавнее убийство журналистов журнала Сharlie Hebdo.

Сны Жоржа — это чувство вины, загнанное глубоко внутрь, но не перестающее беспокоить. У него прекрасная семья, чудесные друзья. Обеспеченный, образованный, успешный француз, без вины виноват. Французы вынуждены испытывать чувство незаслуженной вины за свою сытую жизнь, перед теми, кому меньше повезло. Такое же, возможно, испытывают немцы, деды которых развязали кровавую бойню. Маленький мальчик, желая выжить Маджида, приёмного ребёнка, из своей семьи, устроил каверзу. Родители не разобравшись, не попытавшись урегулировать ситуацию, отправили ребёнка в приют. Пятидесятилетний Жорж мучается подсознательным чувством вины. Это чувство настолько мучительное для него, что он не рассказывает об этом поступке даже своей понимающей жене, которая страдает из-за его скрытности и нежелания идти на открытый разговор. Жоржа мучает тревога за свою семью. Ни в школе, ни дома, ни на работе, нигде, его семья и он не могут чувствовать себя в безопасности. Полиция оказывает помощь только при наличии трупа. Его дом, его город, его страна не являются крепостью, он под прицелом, он не защищён. Когда, при выходе из дома, его чуть не сбил велосипедист, и он совершенно естественно проявил эмоции, ему грубо и агрессивно показали его место.

Судьба Маджида, сына погибших в уличных беспорядках арабов, сложилась не так, как тот хотел бы. В чём он и обвиняет Жоржа. Мало того, его молодой, красивый, хорошо воспитанный сын, Валид, преследует Жоржа, с желанием посмотреть в лицо человека, который сломал жизнь его отца, а соответственно и ему. Желание выяснить причину слежки за ним и его семьёй привели Жоржа в дом к Маджиду. Маджид и Валид отказываются от причастности к преследованию, несмотря на то, что съёмки ведутся в квартире арабов. Маджид фальшиво говорит о благодарности родителям Жоржа. Они сделали для него много хорошего. Неискреннее выражение благодарности Франции. Сколько бы Франция не искупала свою вину, не пыталась удовлетворить запросы обиженных, никогда не сможет насытить растущий аппетит. Несмотря на внешнюю безобидность Маджида, ненависть к Жоржу настолько велика, что он совершает на его глазах жуткое, кровавое самоубийство. Чтоб со всей яростью показать затравленному Жоржу, всю глубину его « преступления». Фильм заканчивается долгой съемкой школы, в которой учится сын Жоржа, Пьеро. Отсыл к тому, что и последующим поколениям не уйти от чувства вины. Не уйти от чувства ненависти, зависти, агрессии.

10 из 10

Мне фильм понравился, такой крепкий представитель арт-хаусного кино, со всеми вытекающими — неторопливый, местами занудный сценарий, с хорошими актёрскими работами и открытой концовкой, которая даёт возможность пораскинуть мозгами, если хочется чего-то не очевидного, но, в принципе, можно и удовлетвориться и тем, что на поверхности, есть выбор и это радует.

Сценарно фильм по началу представляет собой детективную ленту с элементами триллера — добропорядочная семья получает загадочные плёнки, на которых записан их дом, похоже на мелкое хулиганство, на которое полиция не обращает внимания, так как состава преступления ещё нет, но сама ситуация напрягает, как и мысль, что ты находишься постоянно под наблюдением и не понятно, какой следующий шаг ожидать от плёночного маньяка, но постепенно плёнки будут нести более личный характер, что наведёт отца семейства на мысль, что преступник близко знаком с его семьёй — далее зрителя погружают в семейные отношения, вытряхиваются скелеты, появляются недомолвки, возрастает недопонимание между всеми членами семьи, вот здесь вся эта детективная жилка оттесняется далеко на второй план, только изредка напоминая о себе, сменяясь драмой совестливого человека.

Вся эта сценарная мешанина обычно призвана развлекать, но в этом фильме она наводит только скуку, потому что детектив вышел совсем никудышный, никакой остроты, вялотекущее зрелище, которое даёт зато возможность сполна налюбоваться прекрасной игрой актёрского дуэта, великолепная игра, обволакивающая зрителя, которая только накаляет драматическую основу фильма.

Это не простой фильм, который нужно высидеть, он того стоит, меня весь фильм водили за нос, но я не в обиде, так как режиссёр как бы извиняясь, даёт возможность зрителю признаться в этом самому себе, да и ещё реалибитироваться в своих глазах — поумничать и закончить фильм, как угодно себе любимому.

Всем желаю приятного просмотра!!!

Михаэль Ханеке интересный и необычный режиссер, который снимает фильмы ни на что не похожие. В каждом его фильме присутствует только его атмосфера, и по ней сразу можно отличить его это кино или нет. Этот режиссер любит снимать психологические фильмы и шокировать зрителя. Мне нравится работы этого европейского режиссера, и я всегда с удовольствием смотрю его фильмы. Его работы оценят не все зрители, но я уверен, что в нашей стране найдутся почитатели этого режиссера, ведь в Европе Ханеке пользуется большой популярностью.

«Скрытое» — кино, которое снято чисто в стиле этого режиссера. Этот психологический триллер я посмотрел одним из последних фильмов в списке просмотренных работ этого режиссера. Данный психологический фильм снят в европейском стиле, и он балансирует между напряжением и психологическим давлением. Это кино будет по вкусу не всем, но любителям работ этого режиссера и ценителям европейского кино, данный фильм должен привлечь внимания.

Мы видим главного героя, которому посылают кассеты со съемками его жизни и его близких. Получив отказ в помощи от полиции, главный герой сам решает начать расследование, которое приведет к его к разгадке тайны и его забытому прошлому, в котором он хранит детскую тайну…

Этот триллер идет не спеша и медленно погружает зрителя в ситуацию, в которую попал главный герой. Ханеке любитель показывать напряженные ситуации и конфликты, и особенно неожиданно шокировать зрителя каким-нибудь внезапным ужасным или трагическим моментом, как и было все это в данном фильме.

Мне триллер «Скрытое» понравился. Фильм не шедевр лично для меня, но я и не ждал от него ничего такого. Кино в какой-то степени напряженное, а в какой-то спокойное. Мне понравилась игра французских актеров в этом фильме. Даниель Отой отличный европейский актер, и он всегда хорошо справляется с драматическими ролями. Жюльет Бинош интересная актриса, и мне всегда приятно видеть ее в фильмах. Она очень милая и обаятельная киноактриса. Анни Жирардо мне нравилась всегда. У нее есть темперамент и талант, и не смотря, что она в этом фильме в преклонном возрасте, мне было приятно ее увидеть.

Данный триллер имеет элементы драмы и детектива. Фильм получил награды Каннского кинофестиваля, и определенно заслуживает внимания. В этом кино мы видим, как детские необдуманные ошибки могут изменить чью-то жизнь и как от нас многое зависит в других жизнях, а мы даже про это не знаем. Кино тяжелое и на любителя, но мне данная работа Михаэль Ханеке запомнилась, и я считаю, что фильм удался и заслуживает положительной оценки.

7 из 10

В «Скрытом» знаменитый обличитель загнивающего европейского общества Михаэль Ханеке не демонизирует в очередной раз безобидный средний класс, но виртуозно играет на его тайных фобиях и болезненном осознании им собственных недостатков. Искусно замаскированный под триллер фильм давит на подсознание мастерски нагнетенной атмосферой превращения сытой буржуазной уверенности в параноидальный страх неизвестного. Страх, близкий и понятный каждому, ведь интеллигентные и успешные герои так похожи на любого из нас.

Уютный таун-хаус на улице Ирисов перестает быть крепостью для Жоржа, Анны и их сына Пьеро, когда загадочный аноним начинает присылать им видеозаписи, из которых явственно следует одно: за ними следят. Напряжение усиливается тем, что мотивы неизвестного террориста далеки от очевидности. Наверное, кассеты, завернутые в детские рисунки (весьма, правда, психоделического вида) могли бы сойти за неудачную шутку одного из дружков Пьеро, если бы совесть успешного телеведущего Жоржа Лорана была чиста. Если бы его прошлое не скрывало давно забытую историю, в которой судьба шестилетнего героя пересеклась с судьбой алжирского мальчика Маджида, чьи родители погибли во время подавления французскими властями демонстрации за независимость их родной страны.

Но дело не в том, несем ли мы ответственность за поступки, совершенные в детстве. Дело в нашем отношении к ним. В том, испытываем ли мы вину. В том, как мы учимся жить с этой виной. Прячем ли ее в глубины подсознания, пытаемся ли стереть из памяти алкоголем или антидепрессантами. Запираемся ли в темной комнате, укрывшись с головой одеялом и накачавшись снотворным. Или же мы признаем вину. Собираем волю в кулак и встречаемся один на один с терзающим нас чувством.

Муки совести способны не только преследовать отдельную личность, но и порождать коллективный комплекс вины. В качестве иллюстрации Ханеке использует франко-алжирский конфликт. Использованный фон не является плевком режиссера в сторону хлебосольно принявшей его страны, так же, как, например, «Седьмой континент» не является фильмом о том, как невыносимо жить именно в Австрии. Позорные факты при желании можно найти в истории любого государства. Интересно, опять же, отношение к ним. Та же Франция признала, что в 1961 году в Париже имела место кровавая бойня, только в текущем году. Ранее это не афишировалось и, разумеется, никогда не освещалось центральными телеканалами. Или тем же Евроньюсом, который фоново постоянно включен в доме Лоранов.

Тлетворное влияние телевидения на сознание масс является одной из любимых тем Ханеке. Особенно ярко она проработана в фильме «Видео Бенни». В «Скрытом» вполне безобидные видеозаписи доводят главного героя до паранойи, а на примере монтажа его собственной передачи доходчиво продемонстрировано, с какой легкостью пленка может преображать, искажать или утрировать реальность. Довольно опасный, а может, и хитроумно продуманный ход со стороны человека, снимающего кино, поскольку неизбежно возникает сомнение, а можно ли верить самому режиссеру.

Действительно ли автор берет на себя роль судьи, или он всего лишь талантливо расставляет маячки, придумывает задачи, не имеющие решений? Фабула не содержит разгадки, да она и не важна. Точно также никто не ответит, может ли чувство вины оказывать позитивное влияние, провоцируя массовые усыновления детей из стран Третьего мира или доходящую до смешного политкорректность по отношению к афроамериканцам. Или чувство ответственности за все и вся губительно, поскольку всеобщее равенство утопично, и глупо заниматься самоистязанием в связи с тем, что нищие сомалийцы умирают от туберкулеза, а несчастные таджикские гастарбайтеры ютятся целыми толпами в холодных бытовках. Допустимо, что прав всем известный хромой доктор, и эволюция требует наплевать на всех, кроме родных и друзей, а когда мы станем любить всех без разбора, нам конец. А может, бремя вины, успешно замурованной в глубинах памяти, придется нести нашим детям, вызывая нечто сродни комплекса второго поколения немцев. Финальная сцена картины австрийского режиссера — длинный кадр школьного двора — намекает и на такой вариант развития событий. Единственно верно то, что «Скрытое» заставляет заглянуть в себя, в потаенные уголки души. В конце концов, практически у каждой развитой страны есть свой Алжир. И практически у каждого интеллигентного представителя среднего класса есть свой Маджид.

Идеальная буржуазная семья, идеальная не чрезмерно, но близко к тому. Вот глава семейства — успешный литератор, ведущий программы на телевидении, начинающий каждый день со съемок, а заканчивающий традиционными посиделками с друзьями семьи (людьми того же круга). Вот, его жена, благодаря достижениям феминизма не прозябающая у плиты, а работающая в успешном издательстве. Вот их единственный сын Пьеро, на фоне переходного возраста старательно оправдывающий мрачность своего имени. Что же пошатнуло спокойствие примерной ячейки общества? Кто-то шлет странные записи, снятые подозрительно близко к дому, одновременно приближаясь все ближе к тому, о чем глава семейства уж очень не хотел бы вспоминать.

Но что же это? Слишком простой ответ, вроде голливудского параноидального «большого брата» стоит исключить сразу: Ханеке слишком любит копаться в психологии и мировоззрении общества, препарируя словно лягушку, отдельных индивидов. Трактовать сам факт существования такого рода записей можно по-разному. Задаться вечным и пафосным вопросом, что есть наша жизнь, и может ли такое быть, что все, что происходит с тобой — лишь злая шутка, чей-то затянувшийся сериал из драматических записей, которые кто-то благополучно складирует для коллекции. Или же мы сами культивируем паранойю внутри своего разума, созерцая самые нежеланные кусочки памяти, которые не желают блекнуть и выцветать от времени, все также мешая спокойному сну и безмятежному дрейфу в гавани степенной жизни.

Ханеке мастер показывать обыденность нашей бренной жизни срисовывая ее далеко не радужными красками, но наполняя столь явным и заметным символизмом, что становится по-настоящему душно от давящего на мозг происходящего на экране. Уличный шум вместо музыки, родной дом, столь… картонный и стерильный, что больше походит на монтажную своего собственного шоу, или же не своего? Реальность виртуальна, и когда главный герой в очередной раз пытается найти отгадку к тому, что же происходит, круг замыкается.

Не обошлось без социального подтекста: герой еще ребенком оказался виновен в изгнании бедного алжирского мальчика, родители которого погибли на демонстрации. Цена такого греха и «вес» отягощающей душу вины зависит от как раз от места воспринимающего в социальной цепочке. Можно считать поступок отвратительным, а можно — вполне терпимым. Но это тоже не столь важно, что доказывает карикатурное отличие между эмигрантом и буржуа.

Важно, скорее то, что Ханеке достиг желаемого эффекта. Неспешно, спокойно, лишь раз закрасив белые стены комнаты кровью, он вводит зрителя в состояние шока, граничащего с эйфорией и удивлением. Воистину мастерство, с которым Ханеке на самом интересном месте загоняет эту историю, в котором почему-то проглядывают одновременно жестокие и необычные чеховские финальные нотки, заставляет аплодировать мастеру. Жизнь героя разрушена призраком прошлого, духом времени. И единственный шанс выбраться из этого порочного круга, где за тобой кто-то следит — это зашторить окна, выпить снотворное и отдаться в царство сна. Кто знает, может там, будут изводить прошлым кого-то другого.

Пока американцы из года в год устраивают коммерциализированное шоу, тщетно пытаясь запугать зрителей торчащим изо всех дыр саспенсом стоимостью в несколько миллионов долларов, Михаэль Ханеке продолжает препарировать райские кущи европейской буржуазии ординарным инструментарием, не используя при этом даже закадровой музыки. Интеллектуальному саспенсу, например, «Скрытого», кроящемуся в тёмных углах благообразного интерьера, позавидует даже самый кровожадный хоррор. Ханеке настолько же прост и лаконичен в высказываниях, насколько циничен и беспощаден. Обходя стороной жестокость, насилие, кровь, Ханеке превращает статичные дубли в агонию смыслов, шёпот — в крик, чёрно-белую картину — в цветистый коленкор. «Скрытое» в очередной раз демонстрирует хитроумность австрийского режиссёра, предпочитающего концептуальную чехарду откровенной расчленёнке и возлагающего на искусство цели исключительно провокативные. «Скрытое» — ещё не язвительная тирада в адрес американских слэшеров с их извечной deus ex machina, коей предстал авторемейк «Забавных игр», но уже высокопрофессиональная, утончённо двусмысленная кинопровокация психоаналитического толка, добивающаяся шокирующего эффекта извращённой логикой содержания, а не нахальной броскостью формы.

В «Скрытом» на изнеженные в неге потребительства головы обрушивается обезличенный террор. Беспечный интеллектуал Жорж становится объектом анонимных видеопосланий, в которых самым невинным способом запечатлён фасад его дома. Намеренная незначительность отправной точки повествования контрастирует с ужасающими последствиями. Что такого в том, что тебе присылают детские рисунки и невыразительные видеозаписи? Ничего. Однако лёгкое прикосновение угрозы высвобождает покоящиеся в порах подсознания комплексы и детерминирует параноидную тревогу Жоржа, которая сублимирует в нападках на Невиновного. Разрушительная сила сюжетной канвы — террор провоцирует террор. Жорж, одержимый поиском эфемерного анонима, начинает третировать непричастного араба, проецируя на него собственное чувство вины. Подсознательные пласты благовоспитанной психики Жоржа на самом деле требуют изничтожения зудящего источника угрозы. После того как скрытое желание воплощается в безумном поступке Невиновного, Жорж словно сбрасывает мучительные оковы и закутывается в кокон комфортной постели, предварительно накачавшись снотворным и задёрнув шторы. Как будто ждал этого всю жизнь.

«Скрытое» явилось кинематографически статичной компиляцией тематических и характерологических элементов предыдущих работ Ханеке. Сюжет выстраивается вокруг семьи из трёх человек, что сразу же указывает на дебютную работу режиссёра — «Седьмой континент» с идентичной системой персонажей. Мотив манипулирующей сознанием видеофикации, вообще-то пронизывающий многие работы Ханеке, отсылает к «Видео Бенни» — истории о малолетнем видеофиле с садистскими наклонностями. Врывающаяся в обыденную жизнь неизбывная помеха (анонимные послания с кассетами) вызывает в голове образы Питера и Пауля из «Забавных игр». Помещённое в контекст по крайней мере трёх фильмов Ханеке, «Скрытое» обрастает новыми смыслами: чётко проступает «классовость» критических инъекций, артикулируется «семейность» персонажей, а также «медийность» воссоздаваемой реальности. Режиссёрская мощь Ханеке, проявившаяся и в «Скрытом», заключается в нарочито размеренной и неторопливой манере повествования, которая, усыпляя, за руку подводит к гильотине. Излюбленный австрийским режиссёром приём нарративной недосказанности в «Скрытом» приобретает центрирующий характер. Однако большинство, привыкшее к полному прояснению сюжетных туманностей, будет разочаровано финалом ленты, в котором скрытое отнюдь не становится явным. Иные же возмутятся тем, что Ханеке просто занимается тасовкой своих тематик и приёмов, комбинируя из них нечто компиляционное, но никак не новое. Но когда кровавый фонтан обагрит белые стены и зритель будет ввергнут в состояние, умещающееся в трёх жалких буквах «ш», «о», «к», отпадут любые сомнения в том, что Ханеке в очередной раз достиг поставленных целей.

Семья Лорен едва ли чем-то отличается от большинства обеспеченных западноевропейских семей среднего класса. Не роскошный, но опрятный дом, не гламурное, но дорогое авто, курорт летом и лыжи зимой. Примерно пятидесятилетний Жорж (Даниель Отой) работает ведущим интеллектуальной передачи на ТВ, примерно сорокалетняя Анн (Жюльет Бинош) — редактором в издательстве. Сын учится в седьмом классе наверняка приличной школы. Но в один непрекрасный день размеренная и безмятежная жизнь получает пробоину — какой-то глупый шутник высылает им кассету с записью их же собственного жилья. День за днём ситуация усугубляется — во-первых, кассет становится больше, во-вторых, они дополняются жутковатыми детскими рисунками, посылаемыми не только на дом, но и на работу, к сыну в школу и т. д. Более того, видеоряд «Скрытого» в эти минуты пару раз разбавляется сценами с каким-то немилым кровавым мальчиком.

В общем, завязка и развитие ситуации идут в один шаг с лучшими представителями жанра «психологический триллер» и приправляются к тому же лёгким мистицизмом. Однако перевалив через экватор, «Скрытое» всё больше и больше начинает приобретать черты драмы. При этом, парадокс, оставаясь триллером. Фишка у Ханеке в том, что саспенс поддерживается уже совершенно иными приёмами. С определённого момента лента перестаёт быть камерной хичкоковской историей о терроре семьи неизвестным психопатом, т. к. Михаэль как бы чуть-чуть приоткрывает дверцу, ведущую в тайную комнату, даёт сюжету конкретное иное развитие. Но при этом он не отворяет целиком, не спешит ответить на главный вопрос: «Кто злодей?», и потому зритель продолжает удерживаться у экрана ещё и этой типичной для триллера интригой.

Но когда на фоне статичного плана пойдут финальные титры, любителя триллеров, скорее всего, постигнет разочарование. Концовка в этом смысле абсолютно не удалась, но стремился ли Ханеке удовлетворить вкусы массового зрителя, привыкшего к определённым жанровым клише? Конечно, нет. После просмотра не покидает ощущение, что «Скрытое» — это кино «под фестиваль», снятое и продуманное именно так, чтобы жюри Канн и определённый пласт критиков вручил хитрому австрийцу много-много веточек. Конечно, чистый жанр вряд ли что-то выиграет, но и от драм, выстроенных по одним и тем же сценарным законам, устали все. По сему Ханеке придумал смешать два ингредиента, вернее, один из них заставить работать на второй — так, чтобы и скучно не было, и чувства, что посмотрел пустышку, не оставалось. В итоге блюдо получилось весьма симпатичное, хотя ощущение от того, что ты съел ни рыбу ни мясо, имеется.

Ради чего весь сыр бор? Конечно, запугивающие посылки — в первую очередь, средство для того, чтобы показать кризис отношений внутри семей определённого класса. Маленькие трещинки, что присутствуют во внешне идиллической картине, под давлением превращаются в явные дыры. Тут же, например, всплывает вопрос того самого скрытого, прежде всего внутри Жоржа, некой забытой тайны из прошлого, дающей о себе знать через четыре десятка лет. Скрываемое — показатель недоверия. Во-первых — Жоржа к Анн, который даже в сложной ситуации не спешит поделиться с ней своими переживаниями и подробностями биографии, во-вторых — Анн к Жоржу, у которой такое поведение вызывает резонный протест.

К тому же, Ханеке не без удовольствия препарирует архетип своего героя, успешный «креативный класс», как модно нынче говорить. Только креатив очевидно в стадии гниения. Персонаж получился чрезвычайно черствым, холодным и даже консервативным. Такой очень не любит, когда что-то идёт не по намеченному пути, а, поставив его лицом к лицу с форс-мажором, Михаэль словно преднамеренно издевался. Ведь в сложившихся обстоятельствах Жорж особенно нелеп и уязвим. Он нервничает по любому поводу, срывается, ему снятся ночные кошмары и при всём при этом он же стремится не уронить лицо, ставить себя на позицию первого номера. Классическая сатирическая модель, когда желаемое не тождественно действительному.

Помимо этого есть менее очевидные идеи, которые, как иногда кажется, даже не столько высказывает сам режиссёр, сколько притягивают за уши многие критики. Это, например, история с арабом, как слабоватый, но всё-таки образ политической ситуации в Европе, которая приютив у себя чуждых мигрантов, сама же оказалась не способна с ними поладить (опять-таки, мультикультурализм — одна из излюбленных остросоциальных тем Канн). Это и некая «поучительность» всей истории, которая якобы в том, что успешному телевизионщику рано или поздно пришлось расплачиваться за грехи прошлого. Но вообще-то это смешно, ибо свой «проступок» Жорж совершил всего лишь в шесть лет, а, следовательно, и осуждён быть не может.

Тем не менее, к очевидным плюсам также стоит отнести поразительно реалистично показанные человеческие отношения. Они словно записаны скрытой камерой. Ханеке потому, например, и сознательно отказался от фоновой музыки, дабы усилить этот эффект. Ибо в реальной жизни никакой фоновой музыки не бывает. Ну и, конечно, некоторые актёры просто великолепны, особенно Жюльет Бинош, которая, как кажется, на своём уникальном обаянии и неизменно безупречной игре вытащит вообще любую картину.

8,5 из 10

Есть режиссёры, которые не слишком заботятся о своём зрителе. Как есть и писатели, которым нет дела до читателя, до его восприятия, понимания, чувств… Они просто выражают себя и показывают жизнь такой, какой она видится им. Если найдётся кто-то, кому будет близок и интересен такой взгляд на жизнь, что ж, тем лучше! Если нет — ну и не надо, не больно-то и хотелось. На такую своеобразную позицию творца можно злиться, негодовать, отворачиваться в возмущении, но нет никаких оснований отказывать творцу в праве на такое отношение к потребителям плодов его творчества.

Михаэль Ханеке, как мне представляется, как раз из породы режиссёров, вполне индифферентных к зрительскому восприятию. Этим он резко сужает круг своих поклонников, но, похоже, его это не слишком волнует. Он ставит творческие эксперименты не в расчёте на овации или зрительские симпатии, а исключительно для поиска добра, истины и красоты. Творчество для него самоценно, то есть само по себе вознаграждает художника. И это совсем не плохо, по крайней мере, такая позиция исключает всякую конъюнктурность и ангажированность.

Если принять это во внимание, можно избежать вредных для здоровья отрицательных эмоций, возникающих при просмотре одного из последних фильмов Михаэля Ханеке — «Скрытое». Не стоит ожидать от такого режиссёра привычного нам кино с внятным законченным сюжетом и понятной эстетикой. Наоборот, лучше всего встать на позицию самого режиссёра и относиться к его творению с отстранённым любопытством искателя и экспериментатора, максимально долго воздерживаясь от вынесения окончательных суждений.

Действие фильма тягуче-медленное, как переливание полузастывшей желеобразной массы… множество долгих эпизодов, в которых ничего не происходит, и зритель просто созерцает фасад некоего дома с обыкновенной размеренной посторонней суетой на его фоне… полное отсутствие закадровой музыки… Да, такие ходы трудно назвать приятными подарками для зрителя! Но если мы попытаемся взглянуть на происходящее глазами самого режиссёра, то можем заметить, что жизнь в интересующем режиссёра аспекте, то есть жизнь современных европейских буржуа — как раз такая, тягуче-медленная, однообразная и неинтересная до непристойности. В ней долго, очень долго ничего не происходит, а если происходит нечто необычное, то это мгновенно вызывает агрессивно-защитную реакцию этих буржуа, которые готовы весь мир пустить вверх тормашками ради возвращения своего сыто-спокойного благополучия, своего маленького уютного рая, в котором ничего не происходит…

Что же произошло в жизни успешного парижского телеведущего Жоржа Лорана, что выбило из колеи его размеренно-спокойную жизнь? А вот что. Некто стал присылать ему и членам его семьи видеокассеты, на которых просто засняты его дом и какие-то другие дома, а также странные, будто бы детские, рисунки, несущие в себе скрытую угрозу. Лоран ничего не понимает, но он и не намерен понимать. Ему нужно только одно — чтобы его оставили в покое, не вмешивались в его жизнь, размеренным покоем которой он так дорожит. Ради этого он готов на всё что угодно. Ради этого он будет терроризировать человека, причастность которого к кассетам и рисункам весьма сомнительна и абсолютно недоказана. Собственно говоря, человек этот виноват перед Лораном только тем, что последний в своём далёком детстве совершил по отношению к нему один нехороший поступок. И именно этого своего поступка Лоран, научившийся никогда не будить свою совесть, не может простить тому, кого он обидел. Поистине, мы ненавидим не столько тех, кто причиняет нам зло, сколько тех, кому зло причиняем мы сами…

Но Ханеке гораздо глубже и интереснее простого морализаторства на тему порочности «скромного обаяния буржуазии». Он интригует и провоцирует зрителя псевдодетективной основой своего повествования — тем таинственным «некто», кто на самом деле снимает странное видео и делает пугающие рисунки. То, что это не человек, становится понятным с середины фильма. Версия с мистическими сущностями отпадает, не успев закрепиться в сознании. Что же тогда? Ответ и прост, и невероятен одновременно: это кино и вместе с тем подсознание героя. Кино каким-то непонятным образом вторглось в сыто-однообразную жизнь Жоржа Лорана и, ничем, в сущности, ему не угрожая и ничего от него не требуя, предлагает ему только взглянуть на свою жизнь со стороны. Это единственный смысл видеокассет, регулярно получаемых и просматриваемых Лораном. Странные же рисунки, мучительно напоминающие что-то прочно забытое из детства, — не более чем образы подсознания, таким же непостижимым образом вырвавшиеся на поверхность. И они требуют к себе внимания, и бесцеремонно будят совесть Лорана, спящую летаргическим сном… Эх, если бы Лоран только захотел разобраться в своих переживаниях, как бы ему помогли тогда эти кассеты с рисунками!

Нельзя сказать, что такие киноприёмы совершенно новы. Сходные мотивы разрабатывались в отечественном кинематографе на закате советской власти («Зеркало для героя» 1987 года, «Автопортрет неизвестного» 1988 года). Но Ханеке демонстрирует нам по-настоящему авторский подход, не боясь разозлить зрителя (и многих разозлил, похоже). Он не стремится к шедевру, но и не дразнит намеренно публику. Его картина получилась во многом провокационной, но в то же время свежей и самобытной. Не для всех, конечно. Но думающему зрителю, который не чурается психологических и нравственных проблем и положительно относится к экспериментированию в искусстве кино, этот фильм будет интересен.

7 из 10

Фильм — во многом о проблемах французского колониализма, а через него — проблемах интеграции мигрантов во всей Европе. В фильме много символики, которую часто не улавливают российские зрители: во-первых, петух как символ Франции. Арабский мальчик представлен убийцей петуха, но в итоге сам воплощает собой петуха с перерезанным горлом. Изображение кровоточащего петуха преследует француза, видимо, как напоминание о поруганной стране. Во-вторых, ситуация со сводными братьями обыгрывает девиз французской республики «свобода, равенство, братство». Отказывая арабскому приемному мальчику в возможности стать своим братом, французский мальчик нарушает основополагающие принципы — основу французского общества. Что в итоге приводит к ситуации крайнего неравенства между французом и арабом. В-третьих, здесь отчетливая линия социальной проблематики: с одной стороны, дом французского интеллектуала, полный книг, благополучная семья, рациональное поведение, общественный порядок. С другой — бедность, невежество, эмоциональность, опасность.

В целом, фильм о проблемах ответственности, искупления вины французов перед алжирцами (вспомните, как алжирский мальчик впервые оказался во французской семье, отчего умерли его родители). Возможный сговор сыновей, который становится явным в конце фильма — это надежда на то, что две нации смогут примириться через поколение своих детей

Респектабельная семья, в которой на первый взгляд все спокойно и налажено, вдруг становится объектом повышенного внимания таинственного недоброжелателя. Кто-то присылает семейству Лоран видеокассеты со странной статичной записью: вид на окна и двери их дома. Неизвестный, явно недоброжелатель, наблюдает, как муж, жена и их сын входят и выходят из дома, как к ним приходят гости, в общем, кому-то не дает покоя их размеренная жизнь. Сначала записи становятся предметом недоумения, но когда в пакете с очередной кассетой приходит сообщение — гротескный детский рисунок, муж вспоминает о мальчике-арабе из детства, которого собирались усыновить его родители. Но так, как он яростно не желал обрести такого «брата», якобы уличенный в жестокости арабский подросток был отдан в детский дом. И вот, повзрослевший и добившийся успеха в жизни месье Лоран получает злосчастную кассету и нам открывается, что жизнь семейства не так уж и безоблачна. Оказывается, муж и жена живут как двое людей, которых ничего не связывает, с той лишь разницей, что обитают в одном доме и воспитывают сына-подростка. С появлением «видеодосье» скрытое в семье становится явным: жена слишком много общается с коллегой по работе — мужчиной, у мужа есть тайны, которыми он не намерен делиться даже со своей матерью, не говоря о жене.

В любой семье ребенок является индикатором происходящего; подросток открыто протестует против существующих отношений между отцом и матерью, а точнее — их отсутствия.

На фоне довольно спокойного развития сюжета, в некоторых моментах напряжение нарастает вместе с психологическим воздействием на главного героя и не отпускает почти до конца фильма. Эти видеозаписи — удачная попытка манипулирования, на такую уловку попадаются очень многие. Неизвестно, да и неважно, кто был «наблюдателем» — повзрослевший и затаивший обиду арабский мальчик или кто-то другой. Суть — последствия, вызванные видеозаписями.

Месье Лорана можно понять — он не желал терять то, что имеет; а так, как угроза была велика, он позволил манипулировать собой. Не пойди главный герой на поводу у неизвестного «борца с несправедливостью», таких проблем у него не возникло бы. Но, с другой стороны, зрителю не открылась бы, не привлекла бы его внимание ситуация, характерная для многих современных семей. Режиссеру удалось продемонстрировать, как один маленький камешек недоразумения способен вызвать довольно мощную волну и всколыхнуть спокойную, но в глубине таящую скрытую угрозу, поверхность.

Но, к счастью, нарушитель спокойствия был косвенно устранен, и жизнь семьи вошла в привычную колею. Да, это событие возымело определенные последствия, но они были не настолько серьезны, чтобы дать повод задуматься, что происходит не так… Неизвестно, насколько эмоциональная встряска должна быть сильной, чтобы человек мог позволить себе пересмотреть свою такую спокойную жизнь и что-то в корне изменить в ней или изменить свой взгляд на мир: а вдруг что-то пойдет не так, что тогда?

Просмотр вызвал спектр эмоций — от эстетического наслаждения игрой замечательных актеров и дорогими декорациями до осуждения шантажиста и сочувствием ему же.

Красивый фильм.