Жертвоприношение (1986)

Последний фильм Тарковского обычно принято ругать, за что, это уже решают критики, однако, «Жертвоприношение» - не просто дань памяти бергмановскому типу кинематографа, с которым советский постановщик никогда до этого так тесно не взаимодействовал, но чрезвычайно сложно устроенное кино, сложное даже для Тарковского, именно этим, быть может, объясняется его непопулярность среди синефилов. История об Аврааме последних дней, решившемся пойти на безумный, абсурдный поступок, чтобы спасти человечество, рассказана режиссером амбивалентно, то есть, стирая тонкую границу между верой и безумием. Что же все-таки произошло с Александром? Сошел ли он с ума, приснилось ли ему его «жертвоприношение» вместе с концом света? Или он совершил подвиг, поправ законы логики и здравого смысла во имя других людей? Ответов на эти вопросы мы так и не получим, и это хорошо, иначе лента получилась бы прямой аллегорической калькой с ветхозаветного сюжета.

В «Жертвоприношении» много, как и в фильмах Бергмана, душераздирающих монологов-самокопаний, этим данная лента и отличается от других картин Тарковского, выбиравшего всегда визуальность в ущерб психологизму. Здесь же соблюден баланс структурных элементов фильма, и это еще одна из причин, почему перед нами – вовсе не худшая лента мастера. Создавая многие свои картины в эпоху, когда была в моде парапсихология, а духовность понималась, как нечто синкретичное, Тарковский и здесь создает противоречивый сюжет о возможности спасения мира от последствий ядерной войны, сюжет, максимально далекий от христианской онтологии, хотя в нем и мерцают ветхозаветные мотивы. «Жертвоприношение», как и «Ностальгия», - о конфликте грубого материализма и эклектично понятой духовности, последний днях мира, погибающего вследствие маргинализации духовности в человеке.

По этой причине Александр с его монологами о тупике цивилизации в начале фильма так похож на Доменико из «Ностальгии», потому сила огня в этих двух картинах, стихия пламени будет играть в них доминирующую роль, как сила очищения всего доброго и проклятия всего злого. Много сказано критиками о значении стихии воды в фильмах Тарковского, как воды Крещения, очищающей от греха, для этого режиссеру нужны все эти бесконечные дожди, идущие в его фильмах. Но гораздо меньше написано о стихии огня в его двух последних лентах: здесь пламя духовности, яростной веры, выжигает человека без остатка, превращая его в факел, светящий остальным (как в случае Доменико), в то же время этот огонь уничтожает ветхий мир в конце времен, это огонь Божественной благодати, зажженный Александром, разрушает его дом – по сути, весь старый мир.

Такое значение имеет стихия огня в двух последних фильмах Тарковского, не всегда вписываясь в каноническое понимание Бога и человека, принятое христианством, но советский постановщик, одним из первых заговоривших открыто в нашем кино о Боге и вере, никогда не был чисто христианским художником (когда-то он хотел даже экранизировать Кастанеду и Гессе), он нес весь груз ошибок и заблуждений советского верующего интеллигента. По этой причине и «Жертвоприношение» своим основным сюжетом и пафосом вызывает недоумение у христианского зрителя, это выдающееся кино большого художника, финал его жизненного и творческого пути, его личное понимание жертвенного подвига веры. Александра, не вынесший груза своего действия, в итоге увозят в место скорби, но семена веры, посеянные им в душу его сына, все же взойдут: ребенок заговорит и сразу цитатами из Евангелия.

Именно постепенный путь веры, медленное движение шаг за шагом надо выбирать перед любыми необдуманными, пусть и кажущимися святыми, но опрометчивыми действиями: Александр сделал, вероятно, неправильный выбор, доведший его до безумия, но зато его сын пошел верным путем. Жертва, которую приносит Александр, быть может, не так очевидна, - это не то, что мы думаем, а жертва во имя сына, его отеческое воспитание. Вот его настоящая жертва, а вовсе не связь с Марией, возможно, именно это хочет сказать своим фильмом Тарковский, не случайно посвятивший его будучи смертельно больным своему сыну.

Последний фильм Тарковского. Снятый в Швеции и в основном с шведскими актёрами.

Монументальное исследование человеческой психо-философии, в лучших традициях классических русских прото-экзистенциалистов. Исследование несчастья. Всё в фирменной мрачной и апокалиптичной традиции. Бурая меланхолия.

Основа это - философские монологи и диалоги, затрагивающие как бытовые аспекты, так и более возвышенные духовные. Реакция умных и утонченных людей, интеллигенции на надвигающийся апокалипсис. Главный герой говорит, что всю жизнь готовил себя для такого, но судя по всему так и не придумал, что делать. Обстоятелтства и окружение, которые помогали справляться с душевными терзаниями, внезапно стали отягощением и тем грузом ответственности, который сводит с ума.

В фильме множество взглядов и идей. Например о том, какие слабые люди по своей сущности, перед неотвратимостью рока. И как эта слабость по разному может проявляться у мужчин и женщин. Но

Тарковский всё же даёт лучик надежды в финале. Дети - наша надежда. Даже не в конкретном смысле, а в глобальном. Дети - это поколение, а мы - это всё человечество. А по другому - никак.

Кино в своей трагичности оказалось отчасти пророческим. На месте съёмок паники толпы перед ядерной катастрофой, позднее был убит Улоф Пальме.

Кино хорошее, естественно очень медленное и статичное.

Мне не хватило актерской энергетики, которая была например в Сталкере. Но скорее всего, это чисто субъективная реакция.

Четыре золотые ветки на Каннском Фестивале, в том числе и Гран-при жюри.

Больше всего я люблю все фильмы Тарковского, после Рублева и Иванова Детства, после которых, как по мнению Кончаловского, он свернул не на ту тропинку самокопаний и рефлексии. Что-то есть общее в юродивом сталкере, в чудаке Доменико и Александере, в последнем его фильме.

Всех этих персонажей в нашем современном мире можно принять за чудаков, а то и вовсе избегать стороной, или вообще отправить на лечение. Тарковский опередил время, его киноязык недоступен, а возможно и просто непостижим для многих. Когда мне грустно, и я впадаю в депрессию, я обязательно в 10-й а то и в 20-й раз пересматриваю именно Ностальгию или Жертвоприношение. И в обоих случаях понимаю, что это действительно гениально, но это тупик.

Сам киноязык Тарковского многосложен и не раз разбирался в разных изданиях. Его упрекали за самовлюбленность и заигрывание с интеллектуальной вычурностью, но я категорически не согласен. Последний фильм, да и ряд других говорит об обратном. Сама поэзия Тарковского многообразна и трудна, но говорят его герои о простых, но при этом нравственных вещах. Жертвоприношение – особый фильм, хотя бы лишь потому, что, находясь уже в тяжелом эмоциональном состоянии, да и попросту в шаге от смерти, он снял оду жизнелюбию и человечности.

Герой Юзефсона как будто перетек из фильма Ностальгия на этот скромный шведский островок. Все те же угрызенья совести, а что самое главное, в том и ином случае автор ставит диагноз человечеству. Тех самых учителей не осталось и подавно разрыв между материальным и духовным перерос в нечто совсем плохое, а человек и вовсе попросту перестал слушать. Талант настоящего художника – не только понимать и давать анализ свой эпохе, но и приглядеться в будущее.

К огромному сожалению, таких великих учителей в мировом кино сейчас попросту нет, да и в 20 веке было не так много, способных вывернуть душу внимательному зрителю и изменить его мировоззрение. Принято ругать, а вернее считать, что последний фильм мастера самый спорный. Какие только аргументы не представляли, будто Тарковский представил свой личный апокалипсис за мировой, но стоит оглядеться по сторонам и на происходящее в мире понимаешь, насколько он был прав.

Если и не произошло (пока) физического уничтожения человека, то переформатирование в нечто темное идет полным ходом. Жертвоприношение – это фильм завещание всем нам. В фильме есть целый комплект всего символизма, присутствующего во многих работах Тарковского от горящего здания до парящего человека. Спустя 36 лет после смерти Тарковского понимаешь, что все таки он слишком переоценивал людей и его дар это мировое достояние.

Тарковский, будучи верным своим традициям снимать библейские мотивы завершил свой творческий путь сняв современную притчу об Аврааме. Странно что почти никто из рецензентов не посмотрел на фильм под этим углом. Само название фильма явно отсылает к ветхозаветной сцене жертвоприношения Авраамом своего сына.

Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе.

Александр живет с женой и маленьким сыном на шведском острове Готланд. Жизнь на острове почти замерла. Лишь редкие встречи с почтальоном Отто и врачом дома дают понять, что на острове есть жизнь.

Но даже такой тихой размеренной жизни угрожает неведомая угроза ядерной войны, предвестники которой незримо напоминают о том, что скоро мир погибнет. Но на острове живет некая ведьма, встретившись с которой Александр может спасти мир.

Авраам встал рано утром, оседлал осла своего, взял с собою двоих из отроков своих и Исаака, сына своего; наколол дров для всесожжения, и встав пошел на место, о котором сказал ему Бог.

Путь Тарковского в кино – это отдельная тема, но главными вехами в его творчестве, пожалуй, будут «Солярис» и «Сталкер» продемонстрировавшие зрителю доселе неизвестные аспекты кино. Кино Тарковского – это застывшие полотна художников, величественные скульптуры, яркие образы. Альбом с фотоснимками картин, которые перелистывает главный герой, музыка которую он ставит – все лишний раз подчеркивает то насколько глубока мысль автора. Забавно что некоторые увидели в этом какую-то простоту. Хотя думаю, что получасовые проезды камеры по Эрмитажу были бы избыточны.

И возвел Авраам очи свои и увидел: и вот, позади овен, запутавшийся в чаще рогами своими. Авраам пошел, взял овна и принес его во всесожжение вместо Исаака, сына своего.

Этот фильм как я думаю и есть та «жертва», которую принес во имя искусства Мастер. Неважно, является ли он шведским или советским. Хоть и снят в Швеции, но думаю он может заговорить с тобой на любом языке, котором ты захочешь. На языке чувств и образов.

10 из 10

Андрей Тарковский — один из немногих отечественных режиссеров, который был признан за рубежом (если в других странах и вспоминают о советском кино, то только его и Эйзенштейна). За всю свою карьеру он снял всего 7 полнометражных фильмов, прям 7 чудес света. Каждый из них попадает в различные списки величайших фильмов: Андрей Рублёв и Сталкер входят в 250 лучших фильмов на IMDb; последний наряду с Солярисом находятся в 100 величайших научно-фантастических фильмов; Зеркало зачастую становится любимым у значимых режиссеров, например, фильмами Тарковского восторгался Стэнли Кубрик и Акира Куросава, а Ларс Фон Триер вообще считает себя его учеником. Над смыслами фильмов Тарковского размышляет и пытается расшифровать не одно поколение киноведов. Несмотря на затянутость и неторопливость его кинокартин, я восхищаюсь ими за красоту кадров, мастерство операторской работы и актеров, и атмосферы гармонии. Они все являются культурным наследием советского и мирового кино. Из всех произведений Тарковского меньше всего мне нравится Ностальгия, как по мне крайне скучный и безжизненный фильм, в Зеркале и то, тема ностальгии раскрывается во много лучше, но все же и в Ностальгии есть интересные мысли и харизматичный Олег Янковский.

Жертвоприношение вызвал не хилый спор и дискуссии, кто-то даже именует его худшим творением у Тарковского и, если честно, есть за что: в фильме очень мало действий, а если и есть, то с непонятной мотивацией, также много таких долгих планов, что даже усыпляет. Когда я посмотрел этот фильм, то даже досмотреть не смог, от неприкрытого наплыва философских монологов главного героя голова кругом. Еще озвучка была настолько монотонной, что даже невозможно слушать или вникнуть. И тут я подумал «Фильм действительно худший и жалко, что последний у великого режиссера». Но все же фильм не выходил из головы.

Купив и прочитав книгу «Собиратель снов Андрей Тарковский», очень интересную, искуренную и местами трогательную, я пересмотрел Жертвоприношение, уже в другой озвучке. Книга более менее растолковала многие образы и мотивы фильма и помогла проникнуться картиной и историей её создания.

Фильм, действительно, мне понравился со второго просмотра. Много интересных символов и образов. Отличная актерская игра, особенно Эрланда Юзефсона, к главному герою Александеру с одной стороны и проникаешься, а с другой недоумеваешь от его действий во второй половине фильма. Вообще самыми впечатляющими сценами являются молитва Александера к Богу, истерика жены главного героя (особенно впечатляет, что эту тяжелую в эмоциональном плане сцену переснимали аж 10 раз) и, конечно же, финал, один из самых долгих моментов снятых одним дублем в истории.

О чем же этот фильм? Об ужасе ядерной войны, о человеческих взаимоотношениях и на что готов пойти человек, чтобы спасти мир. Вообще это мотив всех героев фильмов Тарковского, этаких «юродивых», будь то Иван Бондарев, Андрей Рублёв, Сталкер или Андрей Горчаков, и сам Александер, которые вроде и ничтожны в социальном статусе, но берут на себя всю ответственность за человечество и мир, будто они Иисус Христос воплоти.

Обидно, что этот фильм не получил заветной Пальмовой ветви, а ведь это, возможно, лучший фильм 1986 года и вообще является завещанием для человечества и предостережением от ошибок в будущем. И гадко, что фильм полузабытый, а ведь он со смыслом, даже в 250 (что IMDb, что Кинопоиска) не входит. Да, это не тот фильм, на котором можно поплакать или посмеяться, но все же это шедевр авторского кино, который долго не забывается и заставляет о многом задуматься.

8 из 10

1. Общий взгляд.

«Жертвоприношение» — фильм-извинение, фильм-завещание и подытоживание всей режиссёрской деятельности Андрея Арсеньевича. В нём скомпилирована вся суть мироощущения, все идеи и направленности в творчестве автора. В «Жертвоприношении» буквально затрагиваются все темы из предыдущих фильмов: тема преемственности поколений здесь изображается в сжигании своего собственного дома, как показ невозможности передачи опыта, что имеет параллели с «Зеркалом»; позиция режиссёра о том, что человечество пошло не по тому пути, затрагивается здесь в монологах Александра, также имеет связь с предыдущими картинами «Сталкер», «Ностальгия»; тут же тема отставания духовного развития человека от технического прогресса, от которого впоследствии, мировой дисбаланс и приближение к концу времён, что пересекается с «Солярисом»; попытка изображения портрета истинного Художника, взаимодействие с внешним миром, его основное предназначение и место в искусстве, объединяет «Жертвоприношение» с «Андреем Рублёвым» и «Ностальгией»; ну и конечно же, нереализованное желание снять «Идиота», выливается в заложении образа князя Мышкина в основу своих персонажей: некоего «сумасшедшего», приблизившегося к истине, «идейного» и нравственно возвысившегося человека. Последние три фильма объединяет именно такой персонаж — Сталкер, Доменико и Александр.

2. Метод.

В начальном эпизоде, главный герой ставит сухое дерево в ямку, и говорит сыну о способности метода изменить мир. Метод заключается в регулярном повторении одного действия, совершаемого в определённый период времени, не приносящего сиюминутный результат, но возможный что-то изменить в будущем. Приводится в пример монашеский ученик, поливавший несколько лет сухое дерево, которое, благодаря методу, ожило и дало листья. Данным методом можно охарактеризовать всё творчество Тарковского — посвятив себя полностью кино, и совершая каждым своим фильмом жизненный поступок, направленный на восхождение в духовном и нравственном смысле, имея при этом искренние, благие намерения, он верит в то, что таким образом мир можно изменить. Поступком приношения себя в жертву ради всеобщего благополучия, Александру удаётся повлиять на своего сына как на представителя нового поколения, т. е не напрямую передать личный опыт, а своим действием подтолкнуть на путь продолжения, чтобы всеобщее «дерево», с помощью таких людей, смогло расцвести, а как известно, в детях будущее.

3. Поклонение волхвов.

Начальные титры идут на фоне картины Леонардо Да Винчи, название которого я поставил заглавием абзаца. На ней изображена дева Мария, всем известный божественный младенец, вокруг них паломники, приносящие дары Христу, и простые наблюдатели, на среднем фоне дерево с распустившимися листьями, а на заднем — хаос и разруха. Картина Да Винчи играет большую роль в понимании задумки и мелькает на протяжении всего фильма.

В день рождения Александра, в доме оказываются все его друзья, родные и близкие, собравшиеся отмечать событие. Но случается нечто, чего никто не ожидал — начинается война. Как известно, в двадцатом веке, страх третьей мировой войны был повсеместно распространён, т. к. ядерная война фактически ровняется концу света. Выхода нет также, как и спасения, в этом случае, остаётся только надеяться на чудо. Александру, как человеку, которого презирает жена и крутит роман за спиной с его же другом, к тому же как человеку не имеющему успеха в своей работе, и живущего с ощущением одиночества, но при этом дорожившего всем этим, он решает совершить «поклонение». Первое действо, совершённое Александром, является принятие на себя ответственности за всё человечество, т. е осознание вины, и искупление в искренней мольбе перед мирозданием. Взамен на мир во всём мире, избавления от войны, Александр обещает принести себя в жертву -»… Я отдаю Тебе всё, что есть у меня: я отдаю свою семью, которую люблю, я уничтожу мой дом, откажусь от сына, я стану немым, я никогда ни с кем не буду говорить, я отказываюсь от всего, что связывает меня с жизнью…» Итак, первым шагом была мольба и осознание ответственности за всё что происходит в мире. Вторым шагом становится надежда на то, что ещё есть шанс, и всё может получиться, главное искренне поверить в эту возможность. Сюжетно же, это обыграно походом к их горничной Марии, которая оказалась ведьмой, способной исполнить это самое чудо. Ведьму не случайно зовут Марией — здесь идёт параллель с картиной Леонардо, где деве Марии поклоняются волхвы. Между Александром и Марией совершается непорочное зачатие, и, таким образом, происходит зарождение «чуда». Иными словами, человек должен верить в свою ответственность, а значит и надеяться на то, что его усилия оправданы. Как раз таки здесь демонстрируется «метод» Александра, символично изображённый в виде сухого дерева в начале картины.

4. Форма и особенности.

В «Жертвоприношении», нет чёткого понимания, была ли на самом деле объявлена война, или главному герою всё это почудилось во сне. Все факты подтверждающие реальность происходящего, могут, напротив, указывать об обратном. Происходит эффект двойственности, работающий только от восприятия главного героя. Такой же эффект был и в «Сталкере», когда все ловушки, обходные пути, правила поведения, могли быть полностью выдуманы главным героем. Зависимость «чудес» от Александра, здесь показалась с помощью регулярного направления зеркал в сторону персонажа. Зеркала будто преследуют его, и направляют взглянуть внутрь себя, т. е если соотнести это с идеей, увидеть на себе ответственность, показать то, что судьба мира заложена в каждом из нас.

5. Отношение автора и личная жертва.

Тарковский объяснял свой замысел фильма так:«Если мы не хотим жить как паразиты на теле общества, питаясь плодами демократии, если мы не хотим стать конформистами и идиотами потребления, — то мы должны от многого отказаться. И начать мы должны с самих себя. Мы охотно возлагаем вину на других, на общество, на друзей, только не на себя. Лишь когда знаешь, что готов пожертвовать собой, можно добиться воздействия на общий процесс жизни, по-другому не выйдет. Цена — это, как правило, наше материальное благосостояние. Нужно жить так, как говоришь, дабы принципы перестали быть болтовнёй и демагогией».

6. Подведение итогов.

«Жертвоприношение» — абсолютно прекрасная картина со всех сторон, объединяющая в себе всю вселенную режиссёра, при этом транслирующая уникальную идею о методе, способном изменить мир и личной ответственности каждого человека за всё, что в нём происходит, ко всему этому, картина является предельно откровенной и личной историей своей семьи, в которой все персонажи реальны. После трёх просмотров, отношение к этому фильму невероятно изменились, и сейчас я даже осмелюсь назвать «Жертвоприношение» вершиной творчества гениального Художника и Поэта от мира кино.

Это последний фильм Андрея Тарковского, он также пропитан верой и любовь, как и все его фильмы, но в большей степени, чем остальные фильмы надеждой, для семьи, детей и размышления, подготовке к смерти, к ее приятии.

И так же множество идей, почерпнутых из диалогов и монологов, которые ты считаешь абсолютно правильными или наоборот совершенно неверными.

Не смотря на то, что сюжет фильма не запутан, как Зеркало, но в меньшей мере сложен для восприятия некоторые вопросы могут остаться без ответа. Но фильмы Тарковского в первую очередь надо не понять, а прочувствовать.

Фильм достаточно сложно смотреть, он не скучен, но чем-то утомителен. Он не так сильно берет за душу, как Андрей Рублев или Солярис.

Но фильм как всегда прекрасно снят и срежиссирован, актеры отыгрывают именно так, как надо режиссеру.

Как итог это очень личная картина, Андрей Арсеньевич даже посвящает ее своему сыну Андрюше.

Художник создаёт великие шедевры и один из таковых — работа Андрея Тарковского «Жертвоприношение». Эта работа прежде всего учит стоять твёрдо перед ликом смерти. А вы задумывались почему вы ещё не живете? Потому что смерть ещё не пробиралась в вашу комнату и вы не чувствовали её холодное дыхание осени. Именно осенью собирают урожай. Также как человек собирает историю своей жизни во едино перед лицом смерти. И прежде всего делает это честно настолько что становится до боли ужасно. Потому что терять нечего, впереди смерть. «Жертвоприношение» последняя работа Тарковского и, наверное, стакан смыслов, наполненный до глубины души художника, пролился именно в этом последнем предсмертном произведении автора.

Тарковский создал произведение для самоврачевания. «Актёр, — говорит он, — это произведение искусства, которое он сам из себя создаёт». И именно принявшие смерть, как океан принимает каплю и ежедневно её проживающие, излечиваются ото лжи!

Честь и хвала Андрею Тарковскому, великому автору, и вечная память!

10 из 10

Посмотрел последний фильм Тарковского «Жертвоприношение» на главном экране Октября в Москве.

Мне понравилась картина. У Тарковского уникальная способность снимать очень флегматичным образом Большое кино, которое заставляет задуматься на довольно распространённые темы. Но… его язык в каждом кадре выглядит настоящим.

Фильм о смерти, о финале, об уничтожении, апокалипсисе в жизни человека и зарождении новой жизни.

Огромное количество отсылок, размышлений, интересных ракурсов, прекрасной актёрской игры.

Он очень откровенен со своим зрителем. Уже в первом диалоге с мальчиком он откровенно готовит зрителя к всему тому, что он в дальнейшем увидит на экране. Во всех вариациях. Как он связывает отдельные кадры, компонует, у тема матери и ребёнка, Ницше. Я увидел в картине и «Превращение» Кафки, и кадры из Сталкера, который обязательно нужно пересмотреть. Солярис.

Тема абсолютной свободы в процессе смерти- стоит отослать к роману Бориса Виана «Красная трава».

Очень красивая картина. Я кстати подумал, что когда главный герой просыпается Воскрешение уже произошло. Но потом в финале мне привиделась мысль, что вернулся он уже через мальчика. Но это уже мои вариации.

Сцена с сожжением дома замечательная. Напомнило финал Авессалома у Фолкнера. И вот эта его суматошность. Надоедливые люди, которые всю жизнь на нем ездили -Превращение Кафки.

Мимолетность жизни — японские мотивы в картине.

Много русского в картине вместе с Достоевским. Тоска по Родине. Есть в этом, на мой субъективный взгляд, что-то Набоковское.

Велосипед. Нельзя будить мальчика. Страшные войны человечества. И чудо — новая жизнь, которую они так уберегают. Хотя мать хочет его разбудить.

Вспомнилась ещё Дорога Маккарти.

Снята лента потрясающе. Своей флегматичностью она держит с большим интересом зрителя до последнего.

Очень интересная версия всем хорошо известной темы. И важно что это в данном случае картина в определённом роле автобиографична, что наиболее важно.

Давно хотел посмотреть именно такое большое артхаусное кино на Большом экране. Мечты сбываются!

Я несколько раз вздохнул, и очутился в состоянии эстетического удовольствия и этического блага, фильм к этому располагал с первого кадра. Непринужденность стала очаровывать, в прочем ожидаемо, это же ведь легендарный мастер Тарковский. Тем не менее, изначально мне показалось, что это произведение похоже на «Фаустуса» Манна. Тот же, вежливо-благородный тон повествования с большой примесью культурного наследия, те же спорные размышления о боге.

День рождение — дом — гости, ребенок, который не говорит, монологи отца. Но не все так просто.

Внезапно пришла вторая часть повествования, и она была передана в совершенно ином тоне. Тон напомнил абсурдно сюрреалистический, нелепый юмор «монти пайтон», особенно этому восприятию способствовал великолепный конец.

Удивительное мастерство в манипулировании комичным и трагичным, просто идеально передано на экране с помощью сюжета о нравственном падении человека.

Совершенный фильм, шедевр и много чего еще.

10 из 10

Последняя работа Тарковского Андрея Арсеньевича — это полностью, без каких-либо приставок зарубежная работа советского режиссёра. Факторов, ввиду которых произошло так, а не иначе, может быть множество и история их также представляет в обширном спектре, оспаривая одни и являя как истину другие: невероятная популярно режиссёра за рубежом; его тандем с актером Эрландом Юзефсоном, который был реализован в «Ностальгии» и который оба желали повторить; самоличное изгнание Тарковского из Советского Союза по вопросам то ли личностной философии, то ли куда более приземлённого финансирования картин творца… В общем и целом это не столь важно, ибо в конечном итоге картина явила себя зрителю, и предстала перед ним взаправду в чертах, не характерных Андрею Арсеньевичу ранее, чему во многом благоденствует как раз колорит туманных, болотистых локаций зарубежной Швеции. И потому, ввиду некоторого особого взгляда, особенностей локаций создаётся впечатление, словно смотришь фильм, который сочетает в себе множественные единичные дубли Хичкока, да особую, монохромную, словно физически воплощённую на экране философскую атмосферу Феллини. Словно данная картина — лебединая песнь тандема данных двух одинаково великих, но таких различных в жанровом вопросе творцов. Однако на самом деле это лебединая песнь иного, столь же легендарного творца…

Философская драма Тарковского «Жертвоприношение» — это медленное, в некотором смысле даже скучное кино, которое не привыкшего к подобным картинам зрителя способно усыпить, однако человека с нуждой глубокой аналитики она безмерно заинтересует и с самого начала заставит размышлять над каждым новым, редким кадром и его минималистичным наполнением, где каждая деталь — показатель, однозначное напоминание человеку по ту сторону экрана о мировоззрении героев, об особенностях их жизни и их характеров. Вопросы, над которыми размышляет Андрей Арсеньевич, это сугубо личностные, глубинные мазки человеческой натуры. Чего стоит людское обещание и что оно вообще из себя являет? Когда Бог — это конгломерат вселенской силы в представлении некоторой личности, то способна ли эта личность попытаться изменить нечто грандиозное не только одним лишь обращением к чему-то столь же масштабному? И что есть человек сам по себе на фоне таковых мировых сил? Один единственный мужчина или одна женщина. Что они могут, кроме молитвы, когда выхода, кажется, нет?… И если все происходит так, как не должно было, то человек, метавшийся до этого во многие крайности возможных действий, к чему должен отнести результат. То есть, кому он должен говорить «Спасибо»? Себе, ближнему своему или чему-то иллюзорному, Всевышнему?

В «Жертвоприношении» Тарковский рассуждает над вопросом извечным и постоянным, который зиждется лишь на разной философии: «Кто вершит историю?». То есть кто правит течение этой постоянной, неустанной реки? Человек или некие куда более могучие силы? Режиссёр предлагает рассмотреть данную тему с обеих сторон, проанализировать их и таким образом самостоятельно вычленить для себя некоторый итог, тогда как сам творец собственного ответа на собою же предложенные темы такового эфемерного диалога не даёт.

В данной ленте Андрей Арсеньевич куда меньше общается использованием символов и образов. То есть их в кадре все также много, просто теперь художник повторяется, то демонстрируя любимую собою влагу как способ обесценивания и такового очищения (человека ли, предмета ли — не важно), то показывая апогей людского вожделения в процессе сна или реальности путём полёта, путём демонстрации оторванности тела от всего сущего вокруг, что зритель мог уже наблюдать ранее в «Зеркало» 1974-го, то вновь работая с цветовой гаммой и светом, разделяя мечту, сновидение, реальность, правду и ложь способом подобным тому, который был воссоздан в ранее упомянутом «Зеркало» либо в «Сталкере» 1979-го. Плохо ли это? Нет. Ни в коем разе нет. Это наоборот упрощает и без того довольно тяжелую для восприятия, долгую картину. Притом не стоит думать, что иные образы и метафоры, новые и ранее не виданные в творчестве режиссёра, здесь отсутствуют. Прорастая на почве веры, Тарковский вновь, как и во множестве иных своих произведений, в особенности в «Андрей Рублёв» 1966-го года, обращается к иконам или картинам библейских сюжетов, теперь только на их фоне «разворачивая» тематику то прощения, то способности помочь, то возвышения над всем сущим вокруг — все зависит от момента фильма, в котором и имеет место быть обращение творца к зрителю: несмотря на крайнюю локальность ленты, несмотря на её невероятно малые масштабы, герои претерпевают изменения, развитие отношений не только самих к себе, но и межличностных.

В итоге последнее полотно режиссёра — это необыкновенная, красивая и вместе с тем бесконечно драматическая лента. Первая половина немалого хронометража не насыщена авторским языком сообщений, что помогает усваиванию тематик и вниканию в ситуацию, вместе с тем приготавливая ко второй части картины, в которой привычного Тарковскому чего-го полуреального, иллюзорного и еле чувствительного, но такого важного и однозначно призванного присутствовать довольно много, то есть не «довольно», а в привычных рамках гения Андрея Арсеньевича. Атмосферный, запоминающийся, актуальный и сейчас антивоенный фильм, поражающий своей красотой и актерской игрой. Антураж депрессии, разложения общества, разложения или перерождения, — каждый поймёт по-своему, — одной людской души — это поражает и поглощает, почему данный фильм необходимо не смотреть, его требуется именно пережить.

P.S. Спасибо за внимание.

Жизнь с большой буквы. Онтология. Чем отличается творчество таких людей как Тарковский, Достоевский, Гессе от.. .

- При всех заблуждениях, ошибках, поисках истины на ощупь истинное творчество бытийно, онтологично. Документ духа.

Смотрите это произведение как жизнь, или вариант жизни, если хотите. Будьте спокойны, здесь не будет фальши, только клубок нервов, зеркало бытия, саморазворачивание, ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ.

Жизнь — это жертвоприношение. Вы не знали?! — Вы — не жили…

Тема разобщенности и отсутствия коммуникации между людьми всегда была одной из ключевых в творчестве Тарковского. Это интересный момент, учитывая тот факт, что обычно подобной проблематикой интересуются режиссёры, хоть как-то причастные к филологии (как, например, Кира Муратова), тогда как Андрей Тарковский никоим образом не был связан с этой наукой. Вдвойне интересно то, что, ратуя за кинематографический необработанный документализм (по крайней мере, в книге «Запечатленное время»), свой последний фильм Тарковский ставит в исключительно условном и театрализованном пространстве. Сцены в доме поставлены так, что порой возникает впечатление, будто бы фильм снимается, на самом деле, в сцене-коробке, а вовсе не в специально выстроенной декорации. И это уже не говоря о явно осознанных отсылках во внешности персонажей к чеховским героям, что, разумеется, лишь усиливает впечатление театральности и условности происходящего… Одна из самых любопытных трактовок фильма заключается в том, что «Жертвоприношение» — это такой оммаж к произведениям русской классики, о чем свидетельствуют его атмосфера, развернутые монологи о смысле бытия, сюжетная канва и вообще проблема необходимости жертвоприношения и искупления человеческого греха — вне зависимости от того, в чём он заключается. Это и в самом деле очень любопытная и имеющая основания теория, хотя заниматься расшифровкой фильмов Тарковского — дело неблагодарное, особенно если речь идёт о таком произведении, как «Жертвоприношение».

Понимаете, в чём дело, «Жертвоприношение» — фильм с потрясающей историей создания. Это последняя работа одного из самых гениальных режиссёров в мире, оцененного ещё при жизни, но не в своей стране, который незадолго до его съемок принял решение об эмиграции, фактически отрезав себя от своего сына, родины (которая все-таки очень много для него значила) и друзей, после чего, спустя какое-то смехотворно короткое время, ему диагностировали рак легких. И это ещё не всё! Помимо всего прочего, «Жертвоприношение» основано на сценарии, рассказывающем о чудесном исцелении больного раком после того, как он провел ночь вместе с ведьмой (сам сценарий, кстати, был написан до того, как Андрей Арсеньевич узнал о своём роковом диагнозе), а любящие мистические совпадения синефилы любят пересказывать друг другу историю об убийстве Улофа Пальме — как раз на том самом месте, где была снята сцена апокалиптического сна главного героя фильма.

В общем, «Жертвоприношение» — это та картина, которую очень удобно интерпретировать. Учитывая её предысторию, особенности повествования и киноязыка Тарковского, тематику, рассказанную историю, в конце концов, можно просто зарыться во всевозможных интерпретациях и трактовках, и ни разу при этом не повториться. Действительно ли это фильм о конце света? А, может, это трагический взгляд безнадежно больного человека на мир, его наивная вера в то, что его смерть сможет спасти человечество? Вероятно, это итог размышлений Тарковского о необходимости существования человека, его роли в этом мире и долге перед природой? Или всё-таки о поиске религии, необходимости веры для человека, столкновении магизма, атеизма и христианства с победой последнего? А если это просто такой взгляд на разлад в семье, муки человека от невозможности найти общий язык со своими родными и потому принесения в жертву своих семейных ценностей, дабы обрести свободу?..

Как видите, простор для интерпретаций фильма весьма широк. По сути, «Жертвоприношение» выполняет роль лакмусовой бумажки — через попытки поговорить об этом фильме можно многое узнать как о самом человеке, так и о том, что же он ищет в кино, что ему даёт этот вид искусства. Всё-таки «Зеркало», «Сталкер» и особенно «Андрей Рублёв» были куда прямолинейнее как по своим сюжетам, так и по мысли, стоящей в их основе — чего сложно сказать о «Жертвоприношении». И это при том, что в нём куда меньше навязчивого символизма (хотя и без него не обходится), куда более стройное и линейное повествование, и почти нет экспериментов с внутрисюжетным таймингом; то есть из всех фильмов Тарковского по своей повествовательной манере «Жертвоприношение» неожиданно стоит близко к «Иванову детству», чем к более программным произведениям, вроде «Зеркала», «Ностальгии» или «Андрея Рублева»…

И всё-таки «Жертвоприношение» не нуждается в дополнительных комментариях. Это очень легко — говорить о нём и анализировать его, но, в целом, это не так уж нужно. «Жертвоприношение» — из той породы фильмов, которые рассказывают о себе намного, намного больше, чем может представить себе любой кинокритик или историк кино. Из всех произведений Тарковского это — наиболее полное, наиболее самодостаточное и наиболее выстраданное, впитавшее в себя весь его жизненный опыт, идейные метания, творческие взгляды, мировоззрение…

В конце концов, это — лучшая эпитафия для такого кинематографического гения, каким является Андрей Тарковский, которую, кроме него самого, никто и никогда не смог бы создать. А он — смог.

«В детстве я как-то спросил у отца: «Существует ли Бог?». Его ответ был для меня открытие. «Для неверующего — нет, для верующего — да!». Это очень важная проблема. Я хочу сказать, что фильм можно интерпретировать по-разному.» «Я считаю, что зритель имеет право воспринимать то, что он видит на экране, в соответствии с собственным внутренним миром, а не с той точкой зрения, которую пожелал бы навязать ему я.» — говорит Андрей Тарковский в одном из своих интервью.

С первых минут фильма понимаешь, что ввязался во что-то личное, интимное. Притом, это интимное граничит с дозволенностью. Словно автор приоткрывает дверь в совершенно иной мир. Более неземной. Простые картины соединяются с высокоморальными диалогами. Жизнь как есть — с одной точкой обзора. Жизнь, которой нет — со словами, что обычно остаются несказанными.

Реалистичные персонажи, реалистичные характеры, но что-то постоянно идет не так, это «что-то» держит в напряжении.

И вот, роковая клятва Александра. «Он в соответствии с логикой своего внутреннего мира обращается к Богу, как единственной надежде. Это момент отчаяния» — опять-таки слова самого Тарковского. И можно понять его стремление, чтобы «все было, как утром, как вчера», несмотря на слова, сказанные Маленькому Мальчику, что «смерти нет. Конечно, есть страх смерти — очень плохой страх. Он часто заставляет людей делать то, чего не следует».

Больше всего меня волнует помешательство главного героя. Когда близкий друг, почтальон Отто, говорит путь к решению трагедии, когда понятно, что не будет никаких смертей — все решилось, Александр все равно выполняет свое обещание. Он уничтожает дом, уничтожает свою жизнь. Но так ли это было нужно? Или же смысл любой жизни в том, чтобы разрушить ее? Пусть и преподнеся, как подарок.

«Подарок — всегда жертва».

От себя лишь еще добавлю, что получать его — также немалая ответственность.

6 из 10

Мир встретит своей конец в обычный, неправильный день. В темном доме у океана голос диктора возвестит о начале ядерной войны, отчаяние исказит лица гостей, и на пол прольется белое море молока. По тесным переулкам под разорванным небом побегут люди, а полные монет лужи приглушат шаги по измученной земле. В холодной Швеции уже не советский гражданин Тарковский, трансформировав историю об онкологическом больном в реквием больному миру, предсказал недалекое будущее. Скоро ему диагностируют роковой рак легких. Скоро известиям о Чернобыльской катастрофе будет вторить идущее в прокате «Жертвоприношение». Скоро пугающе сильная картина о безнадежном поиске спасения в апокалиптичном мире станет для постановщика не очередной, а последней.

Замененные далеким гулом взрывы, паника вместо столкновений — война как очередная режиссерская условность, событие, значимое лишь как визуализация всеобщих ночных кошмаров, которая выглядела бы иначе вне реалий Холодной войны. Изображением боевых действий Андрей Тарковский пренебрег намеренно, по обыкновению сконцентрировав внимание лишь на внутренних сломах немногочисленных персонажей — стареющего журналиста Александра и его близких друзей, собравшихся для празднования дня рождения. Обернувшееся трагедией торжество обнажило души героев, медленно подводя их к черте безумия. Каждый переживает горе по-своему, каждый ищет выход, но из всей группы режиссер выделяет лишь именинника, мечтателя, уверенного, что сухое дерево когда-нибудь оживет. Называемый друзьями старым ребенком, Александр переживает беды мира еще до разразившейся грозы и после нее в своем исступлении приближается к святости, становясь почти блаженным. Именно он, вчерашний атеист, взывает к Богу и заново учится молиться, прося Всевышнего даровать спасение. Заключая в этом отчаянном обращении, кажется, всю суть тысячелетней людской веры, автор укоряет мир безбожников, достающих идолов с пыльной полки, лишь когда станет слишком поздно.

Выступившее фоном для стартовых титр «Поклонение волхвов» Леонардо Да Винчи стало ключом к центральной теме жертвенности. Подношения восточных царей младенцу Христу, роскошные подарки ко дню рождения хозяина дома и жертва, которую главный герой хочет принести ради спасения, в фильме равнозначны в своем значении дара во имя будущего. В новой роли Александр подобен и волхвам, и распятому Иисусу, но сберечь он хочет не все человечество, а свой маленький мирок, укладывающийся в простую формулу — дом, дерево, сын. На вопрос об адресате этой жертвы Тарковский не дает однозначного ответа: она предназначена то ли Господу, то ли языческим духам, то ли кровавым богам войны. Первобытная одержимость мужчины мрачным ритуалом переплела христианские мотивы с политеизмом и извечной верой в чудеса, что наделило картину особой мистичностью. Здесь падают замертво, обрывая мысль на полуслове, делятся необъяснимыми историями, называют замкнутую служанку Марию ведьмой. В образе загадочной исландки создатель ленты объединяет и греховность злодейки, и святость девы, она и Кассандра, возвышенная в своем могуществе, и одинокая женщина, которой приписывают сверхъестественные способности.

Чем ближе Александр становится к помешательству, тем сильнее цветная явь начинается смешиваться с черно-белым сном, а меркнущие краски действительности все больше стирают тонкую грань, ставь под сомнение реальность многих событий. Так могла быть сном даже ключевая сцена похода к ведьме — одна из загадок таинственного «Жертвоприношения», полного недосказанности и вопросов без ответов. Мистичен даже дом, с его однотонными стенами и полом подобный деревянной коробке, символичное убежище-клетка, ящик Пандоры, скрывающий немало темных тайн. Эффект усиливает камера Свена Нюквиста, превращающая небольшой коттедж с лабиринт мрачных коридоров. Мирные сцены на берегу противопоставляются состоянию героев в этом страшном доме, где психоз подбирается к ним все ближе. Потусторонни и интерьеры: призрачно-белые ткани, распахивающиеся сами собой двери, зеркала, открывающие взорам прикрытую наготу.

Особым смыслом в «Жертвоприношении» наделены слова и молчание; говорят здесь много, чередуя философские монологи с будничным пустословием. Болтун, осуждающий болтунов, Александр не замолкает, пока его слушает потерявший голос сын. В образе этого способного услышать, внимательного ребенка воплощено то, чего не хватает отравленному равнодушием глухому миру. Вниманием даже к обыденным диалогам и своей размеренностью картина напоминает театральную постановку, чему способствует и актерская игра, сочетающая безыскусную естественность с преувеличенно выразительными эмоциями. Камерному фильму свойственны три единства, а объектив глядит на героев издалека, охватывая фигуры в полный рост и превращая комнату в подмостки.

После духовно русской «Ностальгии» Тарковский следовал корням и на скандинавской почве, вкладывая в уста шведов чуждо звучащие молитвы, а в руки — альбом репродукций древнерусских икон, затронув при этом тему искусства, пришедшую от дюреровских «Четырех всадников Апокалипсиса» в «Ивановом детстве» по дорогам жизни Андрея Рублева. Но «Жертвоприношение» не стало русским, как и не стало шведским, вопреки месту съемки, сходству с интерьерным психологизмом Ингмара Бергмана и участию его оператора с ведущим актером. Общечеловеческая тема сделала кино общемировым, вознесла фильм-итог Андрея Тарковского на уровень, которому чужды географические условности. Режиссер не нашел панацею от всех бед, но дал надежду, светлую веру в то, что мертвое Древо жизни воскреснет, что простые ежедневные ритуалы исцелят этот мир. Что оставленное нами на Земле станет достойным даром будущему.

Сущесвует тезис о том, что кинематограф — это не субкультура массы, а привилегия единиц. Тарковский — один из режиссеров, который совершенно подтверждает такую теорию.

Дело здесь не во вкусах, не в «элитности», и даже не в том, какую посылку имеет картина «Жертвоприношение», а в том, как эта посылка бывает воспринята или «С чем я останусь после просмотра?» Не стоит копаться в идейных пластах произведения, выдавая увиденное мной за основн44ые темы, поэтому просто со всей ответственностью заявлю — «Жертвоприношение» не оставило меня без мыслей.

О сюжете, Вы сможете прочитать в Википедии, а мне остается добавить, что при всем моем невнимании к перипетиям некоторых линий, режиссер много сделал, чтобы не просто сделать его оригинальным, но и гармонично «„вживить“ множество собственных мыслей, идей, догадок, знаний и перенести на экран весь драматизм и эпичность разворачивающихся событий.. Актерский состав подобран блестяще, особенно радует Юзефсон; нет ни единого „проходного“ персонажа, ни единого пустого диалога.

Жертвоприношение — уже признанная миром киноклассика, а его режиссер — один из последних архиталантов, которых нам смогло подарить наследие СССР.

А напоследок, моя любимая цитатка:

' Человек всегда защищался, от других людей, от природы, частью которой он сам является…»

Главный герой фильма, Александер, в прошлом успешный актер, находится в духовном кризисе. Как человек думающий и не скользящий по поверхности, а кроме того искренний и способный на жертву, он способен отказаться от личного блага ради других людей.

В одной из первых сцен главный герой рассказывает о том, как в определенный момент своей жизни он стал испытывать на сцене чувство стыда. Он стыдился быть искренним. Актерское «я» растворяется в персонажах, а он не хотел растворяться. Это сложное чувство и объяснить его можно по-разному. Возможно, дело в том, что, отыграв роль Гамлета (хотя Александер играл Ричарда III и князя Мышкина, а вот про датского принца мы ничего не знаем), актер не умирает, а уходит со сцены в свой теплый уголок живым и невредимым.

Вызывает интерес случай, который рассказывает почтальон Отто. Его мистическое содержание раздвигает привычные рамки мира. «… Всего у меня около 300 таких случаев. 284, если быть точным» — его слова.

Если бы я не знал, что это фильм Андрея Тарковского, я бы предположил, что автор — Ингмар Бергман. И дело не только в том, что действие разворачивается в Швеции и актеры шведы. В «Жертвоприношении» мы наблюдаем ту же социальную прослойку, что и в фильмах Бергмана. Это такая западная «интеллигенция», буржуазная по сути. Кроме того, Эрланд Юзефсон очень колоритный актер и его голос сразу вызывает соответствующие ассоциации. Ну и тема секса, пусть и вскользь, но присутствует, что также позволяет говорить о сходстве.

Кризис главного героя подчеркивается непониманием со стороны окружающих. Супруга сожалеет о том, что он оставил театр. А еще есть один выразительный эпизод с незаконченной картиной Леонардо «Поклонение волхвов» и другой, идущий за ним следом, где голос из радио призывает граждан к сознательности и спокойствию, когда на душе у Александера совсем не спокойно.

Психологически точно выстроен образ жены главного героя. Известие об угрозе ядерной войны обнажает души, и Аделаида срывается в истерике со шведского на родной английский.

И еще раз о связи с Бергманом. Тьма сгустилась над миром. Уже почти нет места свету (большая часть фильма снята в приглушенных тонах). Словно мир создал не христианский любящий бог, а Демиург, а это плохо вяжется с мировоззрением режиссера. Иначе как объяснить, что в ответ на мольбу героя, ему предлагается сойтись со служанкой, обладающей магическими силами и способной защитить семью? Но даже если это только сон, то наяву все равно требуется жертва. Лично я не вижу ни доброты, ни мудрости Создателя. В этом отношении мне фильм близок.

Финал, который должен был бы утешить и сподвигнуть на смиренный труд не утешает. В контексте фильма не понятно даже, в чем же состоит радость бытия. Тем не менее, мальчик, впитавший в себя слова отца, встал на его путь…

10 из 10

Как же человеку бывает тяжело пребывать с тем, что он создаёт. Как мучает его осознание корявости его творений, оказавшихся рядом с божественной красотой естественных вещей. Как часто человек берётся за дела, от которых невозможно получить греющий душу результат. И как же часто человек выдумывает и верит в сказки о том, что если каждый день поливать сухое дерево, то через три года оно зацветёт. Хиленькое корявое сухое дерево без корней. Изначально мёртвое дерево.

Быть может легенда мудрее и дерево цветёт лишь в нашем восприятии, но тогда ещё больнее обнаружить, что восприятие нас подвело. Обнаружить, что труды были напрасны, красота разрушена, результат ничего не значит или, что ещё хуже, ведёт лишь к дальнейшему разрушению. Сколь многое ценное мы приносим в жертву ради своих никчёмных творений и считаем благом, что ради результата следует нести жертву, иначе результат не обладает ценностью, «иначе какой же это подарок?», словами героя фильма.

Подчинение себя и мира различным великим и малым целям и связанная этим потеря чувства гармоничности и естественности собственной жизни приводят к страданию. В итоге приходит осознание того, что мы принесли в жертву себя, свою идентичность. Чувствующий свои границы человек остро переживает подобные потрясения. И не только за себя лично, но и за других, за всех. Ему хочется отказаться от лжи самому себе, от ролей, в которые так до сих пор и не вжился полностью без остатка, от пустых слов, от созданного самим собой и человечеством уродливого мира, которого как ни поливай, он увы никогда не зацветёт. Выход из этого тягостного состояния — сделать сильный шаг и принести всё, для чего жертвовал миром и собой, в жертву ради первозданности мира и целостности себя.

На фоне этого недовольства сущностью преобразующей деятельности человека, как малая отдушина проскальзывают в фильме образы икон, как пример несущих тёплые чувства творений. Быть может Тарковский тем самым даёт некоторую надежду и отделяет высокое искусство от всего прочего созидания, преобразования и творчества в широком смысле. Быть может.

Стоит ли приносить жертву, идти на риск и страдать ради творчества и созидания? И если в Андрее Рублёве ответ «однозначно да», то в Жертвоприношении — «возможно и нет». Вопрос в том, каков критерий, когда стоит браться за созидание, а когда стоит оставить всё как было?

Картина, ставшая завещанием великого Мастера кино. Я пересмотрел её, спустя 24 года. Фильм стал гораздо понятнее. Некоторые трудности я испытал только с интерпретацией некоторых видений Александра. А также подзабыл «Заратустру» Ницше. Впрочем, некоторые вопросы остаются, например, кто такой почтальон Отто (ещё один бергмановский актёр Аллан Эдваль), — ангел, пришелец?. Настоящее интеллектуальное кино. Как всегда у Тарковского, не только реальность, но и сны, видения, одним словом — поток сознания. Не буду пересказывать сюжет фильма и подробно его комментировать. Скажу только, что именно требуется от зрителя, чтобы хорошо разобраться в нём:

1. Знать картину Леонардо да Винчи «Поклонения волхвов».

Мне в этом повезло, видел её в галерее Уффици, во Флоренции. Разглядывал эту странную, тревожную и жутковатую картину почти в состоянии шока минут 25…

2. Фридрих Ницше «Так говорил Заратустра». Необходимо помнить эту знаменитую книгу, «один из ключевых текстов Нового времени».

В частности, помнить о том, как Заратустра побеждает карлика — духа тяжести. И о вечном возвращении: именно эти мысли Ницше Тарковский считал важнейшими для своего фильма (знал и он, что Ницше позаимствовал их у Сенеки, см. «Мартиролог», запись от 5 сентября 1981 года).

3. Комплекс идей Льва Шестова о жертвоприношении Авраама. В том числе как-то процитированную им удивительную идею одного монаха о том, что Бог может сделать мир не бывшим. То есть — изменить прошлое.

4. Читать «Бесов» и «Сон смешного человека» Достоевского. Оригинальные мысли о бессмертии вложены ФМД в уста Кириллова. Между прочим, у Достоевского в «Братьях Карамазовых» можно встретить и идею вечного возвращения: чёрт в видении Ивана говорит: «Да теперешняя земля, может сама-то биллион раз повторялась…

«Жертвоприношение» — несомненно трагическая картина. Это прямое указание Тарковского на то, что Апокалипсис близок, мы его заслужили. И что предотвратить его можно уже только через большие жертвы.

«Беда заключается в том, что современная цивилизация зашла в тупик. Нам нужно время, чтобы изменить общество духовно. Но этого времени как раз может и не хватить». Андрей Тарковский.

И всё же в конца фильма есть надежда. Как и в «Сталкере», она связана с новым поколением, с нашими детьми.

«Последняя его картина, «Жертвоприношение», вся соткана из страдания. Глядя на экран, я не мог представить, что еще может за ней последовать. Все итоги в ней уже подведены. Другой картины, где художник выражал бы себя с такой трагичной глубиной, я не знаю.» ПАНФИЛОВ Г. Время не властно над его фильмами // Искусство кино. 1995. N 11

Для меня некоторая однозначность фильма — его недостаток. Ошибся ли Андрей Арсеньевич Тарковский, выдал ли свой, личный Апокалипсис за всемирный?

9 из 10