По главной улице с оркестром (1986)

Герой ленты всю жизнь посвятил совсем не любимому делу. Нет ничего удивительного в том, что в зрелом возрасте он не получает нужных повышений. В его усердии сомнений нет, но кому нужен покорный исполнитель? Чуть познакомившись с нашим персонажем мы понимаем, что у него настоящий талант совсем в другом. Нужно только решиться, сделать шаг в сторону и все пойдет... А мужчине уже за 50.

Спусковым механизмом становятся отношения в семье. Выясняется, что все эти годы его не замечали. Но это лишь вершина айсберга отчужденности. Не замечал своих близких и наш герой. Что же тут удивляться и сетовать? Несколько десятков лет компромисса привели к тотальной отчужденности.

Весьма интересным оказывается портрет близкого товарища. Наш герой позволил ему исполнять свою песню, приписать себе авторство. И песня стала хитом. Что делать? Было ли нарушение или злоупотребление? При таких вводных присвоения авторства без сомнения нет и не может быть. Но... Наверное персонаж Валентина Гафта мог придумать какое-то компромиссное решение, уравнивающее ситуацию, но видимо ему было бы легче делать вид, что он не понимает подоплеки.

Эта лента оказывается бенефисом для Олега Борисова. Он тут в центре и умудряется блистать оставаясь при этом скромным человеком. Его знакомство с героем Меньшикова позволяет обоим увидеть себя со стороны. Одного погрузиться в воспоминания, другого - заглянуть в будущее.

А вот финал дисгармоничен. Он намекает на народную известность, но прогулка по улице в толпе с гитарой так напоминает массовую самодеятельность или демонстрацию. А мы имеем дело с размышлениями о выборе жизненного пути, непростом бремени авторства.

7 из 10

У Алексея Иванова в его документальной книге «Ебург» есть забавное и не бесспорное высказывание: известная екатеринбургская рок-группа «Чайф» сохранила стабильность и не распалась за тридцать лет потому что категорически не впускала в себя ни женщин, ни денежных расчетов, являясь по сути закрытым мужским клубом по интересам, вроде рыбалки или гаража. Мысль, повторяю, не бесспорная, но в фильме «По главной улице с оркестром» нашедшийся даже не полное, а избыточно-полное подтверждение. На протяжении года в отношениях Василия Павловича Муравина (Олега Борисова) и Константина Михайловича Виноградова (Валентина Гафта) не было ни облачка, они развивались по нарастающей: Костя предоставил в полное распоряжение своего друга свою квартиру, готов делится с ним по братски заработанными деньгами, да и вообще ему хотелось работать с ним ни раз в неделю, а все семь, — наконец он повстречал в своей жизни человека, который идеально дополнял его, составляя единое творческое целое…

Но как только в это содружество нагрянули женщины вся эта идиллия моментально накрылась медным тазом! Сразу же, при первой встрече как Ксюще, дочки Муравина (Марина Зудина), так и его жене Лидии Ивановне (Лидия Федосеевна-Шукшина) все сразу стало ясно, и эту отрытую ими правду они не преминули высказать в глаза Константину; пусть он и не надеется, что они и дальше позволят циничному и прожженному деляге эксплуатировать талант такого гениального, но такого не практичного и наивного человека..

Вдобавок, чтоб еще подтвердить эту тенденцию, введен вроде бы случайный и не обязательный эпизод с Луизой (Татьяной Агафоновой), которая услышав об выдающимся таланте Василия, сразу навострила ушки и вроде бы просто так, не серьезно, начала рассказывать свою мечту стать последней любовью не молодого, но выдающегося человека, чтоб он сполна оценил пожертвованную ради него ее молодость и красоту (что ждало бы отношения Василия и Константина, если бы эта мечта пошла дальше слов, не вызывает сомнения). Но тут явилась Ксюща, и мгновенно оценив ситуацию, устроила скандал, — мечта так и осталась мечтой.

Предполагал ли Василий Павлович какую-то опасность от вмешательства представителей прекрасной половины человечества в их с Костей творческие отношения? По-видимому, да, так как в течении года он не обмолвился и словом об них ни жене, ни дочке. Поэтому стоит серьезно подумать о причинах нарушения самим им установленного табу. Сначала я подумал об любовной драме, которую переживает Ксюща, что Василий Павлович, догадавшись об этом, использует все средства, чтоб побольше не упускать ее из вида; это не общение с дочерью, а ее сопровождение, как сопровождают больного, который подвержен опасностям внезапной потери сознания или припадка. Однако, несмотря на то, что отец искренне переживает за дочь, попавшей в любовный треугольник, готов сделать все возможное, чтобы ей помочь (даже подраться с неверным любовником), все же не ускользает от внимания, что он воспринимает происходящее именно как драму, а не трагедию, как совершенно нормальную, хотя и тяжелую жизненную ситуацию, через которую должна пройти почти любая женщина (лучше всего это видно в музыкальной пантомиме, которую он воображает) — так что жертвовать дружбой Кости в этом случаи нет никакой необходимости.

Вернемся в самое начало фильма. Хотя кризис, в котором находится Муравин, выглядит типичным, так называемым, «кризисом среднего возраста», на самом деле у него совершенно конкретная причина: его семья, жена и дочь перестали принимать его всерьез, — для них он превратился в полного неудачника (даже столь давно чаемое повышение на кафедре он умудрился упустить), зарабатывает в два раза меньше жены, квартиру она тоже сама пробила (по советски-пуритански, но намекается, что с супружескими обязанностями он тоже не справляется), — и в этом пиковом положении он ни находит ни чего лучшего, чем целыми днями бренчать на гитаре! Взбешенный («Совершенно чужие люди!), он покидает семью. — есть женщина, которая с радостью примет его, есть дом, где его по настоящему ценят и понимают! Но у Аллы Максимовны (Людмила Максакова), женщины, которая, по ее словам, ждала его десять лет и готова еще десять ждать, на него наваливается внезапно открывшаяся, тяжелая и беспощадная правда: не надо ему ни ее любви, не надо ему никакой творческой работы с Костей, без своей семьи он совершенно не может жить, — хотя возвращаться обратно, как побитая собака, тоже невыносимо. Поэтому он бредет ночевать на вокзал (разговоры с Костей в теперешнем его состоянии…) — и там утром, после импровизированного выступления, он неожиданно сталкивается с Ксюшой. Его поражает ее раздраженное, но острое любопытство к его уходу (куда и к кому ушел?), он пытается подержать ее интерес — и ведет ее на квартиру Константина, — к человеку в социологическом плане более чем успешному по советским меркам, — и который, тем не мение, не смотря на этот статус, дорожит дружбой с ним и всецело отдает должное его таланту… Дальнейшие события развиваются стремительно, но предсказуемо.

То что Василий Павлович сознательно пожертвовал дружбой ради сохранения с емьи потверждается и в разговоре с Ксющей, когда он рассказывает ей о непростом выборе после окончания войны: или серьезно занятся музыкальным образованием, одав на это десятки лет своей жизни, или выбрать путь простой семейной жизни, с ее тихими радостями и естевенными проблемами. И нынешняя ситуация, несмотря на причудливое развитие, лишь потверждение этого судьбоносного выбора. Можно ли ставить ему в вину, то что он зарыл свой талант? Нет, мы можем лишь пожалеть об

этом, а так вся ответсвенность и прово принадлежит конкретному человеку. Однако стоит заметить, что ситуация Василия Павловича лишь внешне совпадает с ситуацией Федора Королькова (Олег Меньшиков). Последний поступил в Политех (и наступив этим самым на горло своим заветным стремлениям и желаниям) — лишь бы не лишаться сложившеся компании друзей. Муравин же (и это раскрывает финальная песня, которая лишь кажется не связана с сюжетом, — а на самом деле занимает в нем центральное место, что потверждает и название фильма) воспринимет, что он и его страна выжили после страшной войны как огромный Дар. Просто дышать, видеть солце, ужаживать за девушками, вожможность завести семью — как огромное счастье, о котором четыре года приходилось только мечтать — а смерть была вот тут рядом, в четырех шагах.. Поэтому этот Дар перевешивает другой дар, какие бы сожаления это не вызывало и у самого Василия Павловича, и у его окружения, ближнего и дальнего.

Посмотрев фильм «„Городской романс“» одесской киностудии под режиссурой Тодоровского — фильм светлый, лёгкий, мудрый, по-советски добрый, решил ознакомиться и с данной работой. И не написать уже не мог.

Прежде всего, «„По главной улице с оркестром“» — это, с художественной точки зрения, выдающаяся операторская и режиссёрская работа. У Тодоровского очень яркий почерк. И точечный подбор великолепных актёров. Движение камеры, акцент на ситуационную обстановку во время диалогов, дворники автомобиля, „„танцующие““ под вступительную мелодию — всё это обрамляет чудесную, глубоко поучительную и вдохновляющую начинку этого фильма в не менее чудесную обёртку.

Во многих фильмах режиссёра, наряду с темами войны, образованности, отношения отцов и детей, фигурирует тема мужской самореализации, мужской свободы, самовыражения, творчества. А именно — того, как мужчина реализует себя в совместной жизни с женщиной. Насколько любимая женщина, жена, способствует, или же неосознанно препятствует этому — мужскому ощущению личной свободы, личного счастья и воплощения творческого потенциала.

Главный герой, умудрённый опытом и каждый раз заряжающий себя и всех окружающих своей виртуозной игрой на музыкальном инструменте, всегда спокоен, добр, честен и мудр, и его дочь, яркий представитель нового поколения, поколения, чей расцвет пришёлся на расцвет эпохи «„перестройки“», открывает для себя удивительный творческий мир своего отца и проникается к нему семейными чувствами.

Фильм пленяет своей искренностью, смелостью. Видно, что это 86-й. Семья академика, где не заводят детей, потому что «„это старит“», главный герой, для которого самовыражение важнее и работы, и даже семьи, и которого называют „„волевым человеком, раз сумел уйти от такой жены“». А жена, прекрасная женщина, лишь только чуть иной закалки, мироощущения, хирург, вдруг проникается музыкой мужа и понимает, что «„талант“», всё-таки, «„кормит““, да как.

В конце фильма звучат чудесные песни в исполнении главного героя: музыка Тодоровского, стихи армянского поэта. Вновь, русско-армянско-еврейский тандем режиссёров, композиторов, операторов и поэтов создаёт советский шедевр. Очень растоогала финальная песня «„И всё-таки мы победили“». Я из поколения 90-х, и я тоже среди победителей. Браво, СССР!

10 из 10

Советский день сурка. Просыпаешься, идешь в институт, читаешь лекции, возвращаешься домой, там пилит жена, заходишь в туалет, устраиваешься на краешке ванной и берешь в руки осколок той замечательной жизни, которую мог бы прожить, — гитару. Играешь. Увлеченно, упоенно, удивительно. Но ты — лишь призрак, тень потенциального себя. Талантливого, признанного, уважаемого, а на деле скромного, непритязательного, микроскопического. Так живет Муравин В. П. Лет тридцать уже, наверное.

Маленький человек в огромной стране. Маленький одаренный музыкант в безликом трудоориентированном мирке. «Талант не кормит», — говорит супруга Муравина, гарант булки с маслом в своем доме, но не гармонии в собственной душе. Очень важный и болезненный выбор — заниматься делом любимым или… работать. Творчество — риск, боязнь чужого мнения, зависимость от вдохновения. Вряд ли товарищ Муравина, окрыленная визитом музы хирургии, раскраивала бы пациентов изящнее и одухотвореннее. Вряд ли она вообще задумывалась о таких категориях. Другое дело супруг. Однако он только и делал, что думал и ничего не думал делать. Выгнанный на обочину собственного бытия герой так или иначе фигурирует в нескольких фильмах Тодоровского. Путы путанские, рабоче-семейные, исключительно женские с 38 звеньями-годами несчастья, искомые любовные, стеснившие так не вовремя, так неправильно. О состоявшихся говорить нечего: каждую лазейку для разговора с самим собой заполняет убежденность в благополучии. Только так не бывает.

С простой человеческой нереализованностью понятно. Начинать наконец жить Муравину поздно. Только такая мысль и крутится в голове на протяжении всей ленты. Как бы ни старался Тодоровский расшевелить своего подопечного совершить не действие, но поступок, бунт героя вял, мелочен и, увы, уже смехотворен. Загромождение образа Муравина атрибутами плохиша напоследок приумножает контраст с его истинной затравленной натурой, безмерно доброй, конечно, но как-то все себе во вред. Однако и дарит надежду: а вдруг что-нибудь стоящее в конце концов у него из этого калейдоскопа нелепостей получится. Чувствуется, в равной степени удачным было бы возвести в абсолют горечь бесцельно растраченных лет. Загасить мало-мальски теплящийся огонек перемен — резко, грубо, злобно, как в «Интердевочке». Но в 1986 году режиссер не стал поступать столь сурово. Сработала единственно серьезная ловушка, быть может, та, ради которой и не был окончательно поставлен крест на преподавателе — он взялся предостеречь другого, еще молодого и перспективного от своих ошибок, страхов, сомнений. Чтобы через тридцать лет не пристраивался на краешке ванной такой же потерянный, сотканный из упущенных возможностей человек. Как же хочется, чтобы ему удалось.

А ведь еще есть дочь. Она появляется в фильме внезапно, не сразу удается понять, кто же это, какое отношение такая взбалмошная и наглая девица имеет к талому В. П. И узнавать друг друга они начинают только на наших глазах. Столкновение угасающего существования и горячности жизни — они, конечно же, влияют друг на друга, но почему же так поздно?.. «По главной улице с оркестром» — печальное высказывание Тодоровского, степень печальности которого зависит от уровня громкости внутреннего монолога зрителя. Если на секунду представить, что подобное происходит уже или может произойти с тобой, становится неуютно, страшно, катастрофически страшно. Тяжело осознавать, что останешься канцеляристскими инициалами в бесконечно бесполезных платежках, распоряжениях, уведомлениях. Что главная улица в твоей жизни будет только одна или ее не удастся отыскать вовсе. Набрести в лабиринте переулков, полных неуверенности, тишины и неизвестности. Уловить отзвуки струнных, духовых, клавишных. Вырасти наконец из безликих В. П., зашагать бодро и в удовольствие, замечая все и всех вокруг, стать заметным для других, покорить пугающую прежде высоту. Стать Василием Павловичем Муравиным. Хотя бы на миг. Который, верю, продлится. Теперь — продлится.

… ты станешь свободным. Ты сможешь оставить все, что так неправильно и нелепо останавливало на пути к мечте. И ты пройдешь по главной улице, улыбаясь людям. И они поймут тебя. И оценят по-настоящему. И полюбят таким, какой ты есть. За твою улыбку. За твой талант. За твою музыку…

ДО чего же людям нравится причесывать растрепанные умы и наставлять на путь «истинный» заблудшие таланты! На полках истории пылятся целые гербарии гениев! А что делать с теми, кто хочет остаться свободным от рамок в своем желании творить? Запереть в ванной комнате или пригвоздить к «надежной, денежной» профессии?

РЕспектабельных и тактичных, изображающих из себя примерных семьянинов любят все… А кому понравится человек, который говорит правду в лицо? Или так многозначительно молчит, что все становится на свои места? Будет ли он нужен даже собственной семье?

МИр не без добрых людей… И для каждого тихого таланта всегда найдется «надежный рупор», «товарищ», который «придаст гласности» творения гениального, но скромного человека. Или прЕдаст?

ФАмилии таких «товарищей» всем известны… А талант выбирает свободу. И спокойствие. И годы тратит на творчество, а не на доказывание своей гениальности. «Бороться за свою славу, что может быть утомительнее»??? Но такой талант остается без знаний в своей области искусства и ее истории… Он дезориентирован в пространстве и неграмотен. Ведь, к примеру, без системы К. С. Станиславского не было бы многих сотен замечательных актерских работ, в том числе и роли Олега Борисова в этом фильме. Вопрос меры. И личного выбора…

СОЛЬ в том, чтобы угадать и понять талант. И принять его. А для этого иногда необходим талант еще больший… вкус, природное чутье и жизненная мудрость. И тогда яснее увидишь собственную жизнь: чужого мужа, коллегу по работе, милиционера и лучшего друга… И талант уже никогда не проглядишь. Узнаешь его. Даже в интересующемся судьбой Кука студенте, который кажется на первый взгляд просто глупым и вздорным мальчишкой.

ЛЯпнуть по глупости можно… правду. И не услышать ее будет просто невозможно. Ее поймут случайные знакомые, родные дети и нелюбимые жены…

СИлу притяжения еще никто не отменял. И даже с самым лучшим из парашютов невозможно летать бесконечно. Но тем и хороша свобода!

Недавний юбилей замечательного режиссера Петра Тодоровского стоит отметить просмотром этого удивительного фильма. И подумать над ответами на все эти вопросы. Создается впечатление, что вместе с мелодиями, автор вложил в его создание эмоции очень личные…

Советую бунтарям и героям, поэтам и музыкантам, милиционерам и парашютистам, тем, кто играет на гитаре, закрывшись в ванной комнате, и любит гулять по ночному городу… это чудесное лекарство от осенней хандры.

… ты увидишь, как измениться мир. и дышать станет легче. и рядом будут только любимые люди. когда-нибудь ты пройдешь по главной улице с оркестром…

10 из 10

И что за фильм!? Куда не глянь одни звезды: что режиссер (Тодоровский), что актеры (Меньшиков, Борисов, Гафт, Федосеева-Шукшина, Лазарев, Немоляева). Совсем молодой Жигунов!

С таким составом фильм не может быть плохим.

В фильме, хотя и есть социальная драма, но она не доминирует, не заглушает ту музу и ту музыку, которой, собственно и посвящена картина, за что больше спасибо режиссеру. «Спасибо», т. к. в те времена было намного проще снять социальную драму либо фильм о трудовых буднях, нежели фильм, который улучшит ваше настроение и спустя много лет.

6 из 10

Фильм удивителен, а Олег Борисов — мой самый любимый актер!

Более того, музыка Тодоровского, как всегда, удивительна и великолепна! Каждый раз просто поражаешься его таланту!

Хочется надеяться на то, что он снимет еще много фильмов!