Легенда о княгине Ольге (1983)

Даже не ожидал такого заряда патриотизма, которым оказался полон этот фильм, особенно его первая треть. Жаль, что картина оказалась забытой в пучине тех исторических катаклизмов, что случились со страной после 1984 года… Он уж точно лучше, ярче, правдивее, искреннее того псевдоисторического фуфла, что заливают в глаза, умы и души современного российского зрителя капиталистические кинодельцы не самого высокого пошиба.

Самым ярким героем здесь выведен князь Святослав Игоревич, положивший, как известно, конец существованию Хазарского каганата. Смелый, дерзкий, суровый и жесткий, но справедливый правитель молодой Руси — такова трактовка героя в версии режиссера Ильенко и актера Леся Сердюка. Защищая память своей матери княгини Ольги от лживых домыслов грека-монаха Арефы, он произносит речь о славе нарождающейся державы, её самостоятельности и независимости от «великих религий» и империй того времени.

«А ведомо ль тебе, чернец, что сто и пять лет как положен договор о мире и любви с Константинополем? И дань платили нам греки!… А ведомо ль тебе, что княгиня Ольга установила мир с германами, Оттоном? И то не по усмотрению князя, аль по княгине Ольге свершилось, а растущей аки молодой богатырь Русью! Всему миру ведомо, а тебе ведомо?!» — вопрошает Святослав, а зритель понимает: ничего подобного в современной России не снимут. Ибо слова Сердюка в роли Святослава будят такие давно забытые эмоции, как чувство национальной гордости за свой народ и страну. Гордость нации за себя и свое прошлое нужна для уверенности народа в себе и дальнейших свершений в будущем. Так что отрывок с окрыляющим сердца монологом Святослава нужно показывать детям в школах. Лучше этого пока я ничего не видел в отечественном кино.

Пара недостатков в фильме есть. Ильенко слегка заигрался в «авторское кино» и построил фильм на изложении трех «версий» жизни и мотивов княгини Ольги. Сам по себе ход небесспорный, а тут он еще и решил добавить историю о якобы несчастной любви княгини, которая и повлияла на её решение принять христианство в пику язычеству. Не к месту, может запутать несведущего зрителя. Не говоря уж об исторических основаниях — они отсутствуют.

Исполнительница роли Ольги, Людмила Ефименко, при всей своей красоте когда молчит, играет лучше. Когда открывает рот — получается по-разному. Нормальную тональность актриса нашла, как мне кажется, только в финальной сцене, когда она, являясь в видении князю Владимиру, рассказывает истинную историю своей жизни.

В целом, «Легенда о княгине Ольге» на порядок выше современного российского «исторического кино». Даже при том, что в СССР она явно не считалась шедевром. Линии повествования плавно перетекают одна в другую, не запутывая зрителя, большинство актеров играют на «пять» и «четыре с плюсом». Хороши костюмы. Ну а дополняет все музыка, которая, предположу, и сегодня бы звучала вполне уместно в аналогичном фильме.

8 из 10

Искусство не обязательно понимать, его нужно чувствовать. — Юрий Ильенко

Родина и история не зря женского рода. Их, как и женщину, можно любить глазами, можно ласкать словами, а можно… всё можно, если очень захотеть. В родную историю, например, можно вникать умом, тщательно классифицируя факты, фактики и фактишечки и бесконечные причинно-следственные связи между ними. Её можно живописать образами, как это делают художники. Наконец, её можно выражать поэтическим словом, стараясь отождествиться чувствами со своими предками. И то, и другое, и третье — равноценные способы исторического познания, причём не изолированные, а смешиваемые в любых пропорциях. Былые летописцы были ведь не учёными сухарями, а живыми чувствующими людьми, небезразличными к современным им событиям, поэтому в летописях есть и наука, и литература, и поэзия. А что современные исследователи истории? Они-то как раз предпочитают узкую специализацию, подряжаясь, как правило, архивариусами, пропагандистами или простыми иллюстраторами. Поэтому особенно интересны необычные подходы к истории — такие, как у Юрия Ильенко, чутко воспринимающего поэзию несторовых летописей, пытающегося вчувствоваться в души их героев и через поэтическое слово воссоздать целостную историческую реальность.

Ильенко вообще известен как один из создателей (наряду с Параджановым и Осыкой) школы украинского поэтического кино. Это кино возникло естественным плодом бунтарских шестидесятых, когда нетитульным нациям надоело ощущать свою малость и неизбывную окраинность и лучшие их умы занялись интенсивными поисками способов выражения национальной идентичности. Под прессом всепроникающей советской цензуры эти поиски привели к весьма самобытному, если не сказать экстравагантному, результату. Стремление прикоснуться к истокам своей связи с родной землёй, глубоко прочувствовать свою ближайшую коллективную идентичность в сочетании с необходимостью сказать многое в немногом, обойти многочисленные выпирающие углы животрепещущего национального вопроса привело к созданию нового киноязыка, наиболее близкого поэтическому творчеству. Для такого кино характерно нелинейное повествование, статичность действия, акцент на чувственном восприятии, необыкновенная выразительность видеоряда. Можно сказать, что пионеры национального украинского кино по-своему повторили путь Тараса Шевченко, только вместо слова оперируя зрительным образом.

Картина Ильенко об истоках Земли Русской (или Украинской, как многим теперь милее думать) построена по принципу альтернативной истории и одновременно поиска истины. Князь Владимир Красное Солнышко на смертном одре вспоминает свою жизнь с малых лет и мучительно старается найти ответ на важнейший для себя вопрос: кем же на самом деле была его знаменитая бабка — княгиня Ольга, первая христианка на Руси? Кажется — да и оказывается впоследствии, — что Владимир может спокойно оставить этот мир только после того как узнает тайну той, с кем его по-видимому связывает не только кровное, но и духовное родство. Для этого Владимир проводит своего рода мысленное расследование, привлекая свидетелями греческого монаха-летописца Арефу, свою мать Малушу, бывшую ключницей у князя Святослава, и свои собственные отроческие воспоминания. Но расследование это — не комплекс интеллектуальных действий, как у какого-нибудь Шерлока Холмса, а работа живого чувства, что прекрасно передаётся поэтическим языком и образностью запечатлённых воспоминаний Владимира. В этом, пожалуй, и состоит основное своеобразие фильма: поэтическое, лучше выражающее целостность ищущего духа, имеет естественное и очевидное преимущество перед интеллектуальным, решающим лишь вспомогательные задачи.

Многовариантность действия, построенного по принципу «три рассказа — три правды», в данном случае выражает не моральное измерение, как у Куросавы в «Расёмоне», а естественную сложность реальной жизни, односторонний взгляд на которую всегда неполон и чреват ложью. Грек Арефа, повествование которого вначале кажется честным, правдивым и последовательным, имеет, как выясняется, свои интересы в освещении событий — религиозные, идеологические и политические. Рассказ Малуши, движимой любовью к сыну, слишком замешан на чувстве и вовсе оставляет в стороне политику. Для того чтобы разрешить противоречия двух историй, Владимир погружается в собственные воспоминания и размышления, не избегая острых углов и душевных страданий. Не в силах отыскать истину самостоятельно, он «вызывает духов», беседует с образами давно умерших людей, включая саму Ольгу. И именно благодаря последней на Владимира нисходит долгожданное озарение — мысль столь же простая, сколь и глубокая, необходимая настоящему народному вождю и государственному деятелю. Хотя у нынешнего зрителя, избалованного интеллектуалистическими изысками, она может вызвать и разочарование.

Простота идеи фильма удивительным образом гармонично сочетается со сложным, многоплановым киноязыком Ильенко. В языке этом есть выразительная статика человеческих чувств и отношений: взять хотя бы каменное выражение лица Ольги (Людмила Ефименко), «радушно» принимающей древлянских послов, или гневно сверкающие очи Святослава (Лесь Сердюк), слушающего историю Арефы или воспитывающего юного Владимира. Но есть в ильенковском языке и безудержное действие, стремительное движение через пространство, наполняющее грудь горделивым чувством власти над судьбой человеческой, но равно и покорностью перед мощью и красотой русской природы. Простота отдельных высказываний соединяется в нём с неохватной многогранностью человеческих чувств, мыслей и отношений, ни одно из которых не может быть высказано до конца. Благодаря этому язык картины приобретает некую плавную текучесть, когда режиссёр в любом эпизоде, не исчерпав его раскрытием характеров и мотивов героев, может неожиданно, но и логично менять расстановку лиц и декораций, предоставляя зрителю самостоятельно искать связи. Легко уходя от рационального высказывания, Ильенко в то же время удерживается и от падения в иррациональность, сохраняя путеводные нити и общий строй повествования.

Можно сказать, что Ильенко перекладывает мифы несторовых летописей деловито-исследовательским языком прозаика, но в то же самое время обнаруживает у истории крылья Пегаса и видит в ней отражение красоты родной земли. Родина, история и поэзия соединяются для него в равнобедренный треугольник, на котором он выстраивает пирамиду стереоскопического видения мира. А ведь если признаваться в любви к Родине языком поэзии могут многие, то умение поэтически исследовать историю — редкий дар. Дар тем более ценный, что речь идёт об истории не в узконациональном понимании, а о подлинно нашей общей истории.

Признаюсь честно — я не совсем уверен, что правильно понял смысл фильма, но «Легенда о княгине Ольге» мне, всё равно, безумно понравилась. Ведь картина не просто рассказывает о весьма интересных и, к сожалению, малоосвящённых кинематографом событиях древнерусской истории, но и делает это так мастерски, что от просмотра крайне трудно оторваться.

Ох, не зря ели свой хлеб, что режиссёр, что сценарист, что композитор, что актёры. Поработали они на славу. Сюжет получился завораживающим, музыкальное сопровождение отличным, ну а актёры … Актёры… Они сыграли великолепно. Последний раз подобные положительные эмоции от актёрской игры, я испытывал несколько недель назад — при просмотре британского киношедевра «Лев зимой» 1968 года выпуска. И очень рад, что наши доказали, что они ни чуть не хуже британцев.

Ну чего стоит, хотя бы, Лесь Сердюк в роли князя Святослава Игоревича! Казалось бы, под маской сурового и жестокого вояки, истинного варвара в не самом лучшем значение этого слова, не может быть ничего доброго и человечного. Ан нет… Князь-то оказывается, несмотря на всю свою суровость, человек вполне добродушный и любящий, как свою мать-христианку, так и своего внебрачного сына. Образ, прям скажем, внушающий уважение.

И Константин Степанков в роли верного княжеского воеводы Свенельда тоже весьма интересен: на первый взгляд, воевода — типичная правая рука и безвольный исполнитель, но по последующим событиям становится ясно, что не так уж всё просто. И столетний Свенельд, скорее, не правая рука, а «серый кардинал». Причём такой «кардинал», что ни Ольга, ни Святослав даже не подозревали о его «кардинальстве».

И, конечно же, Николай Олялин в роли князя Олега Вещего. На нём я хочу остановится отдельно, ибо, по моему, то, что, как показана внешность этого князя, заслуживает особого внимания. Князь в фильме выглядит старым и волосы у него, естественно, седые-седые, но лицо-то абсолютно гладкое — без единой морщинки! И в его-то, судя по кадрам, почтенном возрасте. На мой взгляд, этим создатели кинокартины хотели подчеркнуть не совсем человеческую природу князя Олега. То, что он — Вещий. И по мне, у них вполне получилось, благо глядя на киношного князя невольно начинаешь его уважать.

Кстати, Людмила Ефименко, исполнившая роль княгини Ольги, тоже сыграла весьма хорошо, но её показывают слишком мало. Парадокс! Фильм вроде бы про княгиню Ольгу, но эпизодов с её участием в нём не много. Таков, по видимому, режиссёрский замысел.

10 из 10

Вершина творчества Юрия Ильенко. Очень яркий, впечатляющий и поэтический фильм. Трудно назвать его историческим, т. к. те крохи наших обрывочных знаний о том периоде не позволяют даже говорить с уверенностью о том, была ли вообще сама Ольга. Нет истории, но есть легенда, и красивая и сказочная, и мрачная и жестокая одновременно. Былинные персонажи оживают в поэме Ильенко и надолго остаются в нашей памяти, словно заставляют нас поверить и в величие Ольги, и в твердость Святослава, и в мудрость Владимира. Правдиво и искренне показаны в фильме все противоречия того времени, склоки кровавой междоусобицы, непримиримое столкновение язычества и христианства, и, на фоне всего этого, становление Великой Руси как государства. Друг и соратник великого Параджанова, с которым они вместе сделали «Тени забытых предков», Ильенко своими ярчайшими работами «Белая птица с черной отметиной», «Лесная песнь. Мавка» и «Легенда о княгине Ольге» продолжает и возносит на небывалую высоту жанр эпического и поэтического кино.

В этом году ушел от нас Юрий Ильенко, Величайший Мастер советского и мирового кино.

10 из 10

10 из 10