Пока народ еще просит (1971)

«Красный псалом» — Более корректное и, к тому же, оригинальное название этого авангардного символического фильма, оставляющее простор для трактовок, в отличии от ангажирующего «Пока народ еще просит».

Действо развивается на неком открытом пространстве, где, как на зеленом сукне бильярдного стола, режиссер Миклош Янчо, играя партию в одиночестве, оставляет геометрические узоры, используя вместо шаров, людей. Режиссуру венгра можно назвать хореографической, но законы, ее организующие восходят именно к музыке форм, математически выверенным симметрическим конструкциям — это одновременно и театр, и кино, и немного архитектура.

Янчо практически не нужен монтажный костыль — кажется, что режиссер использует склейки, лишь когда замечает визуальную рифму между объектами. Камера плавает по пространству, следуя за образующимися, а затем распадающимися фигурами — это круги и линии, иногда приближаясь, для крупного плана или символического жеста, и отдаляясь, чтобы дать нам панорамный обзор на бескрайнюю равнину. Не смотря на то, что вроде бы погода не меняется, свет освещает пространство в моменты катарсиса, и смывается свинцовой серостью, когда ситуация начинает ухудшаться.

Поскольку картина осмысляет тему революции, особое внимание режиссер уделяет красному цвету. Проявляясь то там то здесь, прямо таки экспрессивными Рубенсовскими всполохами, красный ближе к концовке постепенно расплывается огромным кровавым пятном, способным перекрасить цвет воды в реке — и это одна из самых эффектных символических сцен в фильме.

Красный также отсылает нас и к знаменитой «Свободе» Де Лакруа. Соответствующий аллегорический персонаж присутствует в сюжете, но поскольку революция еще не свершилась, свободу героям приходится переманивать на свою сторону ценой собственной крови.

Простые люди, крестьяне и рабочие, пытаются образовать круги, символизируя духовную сплоченность. Военные, как физическое начало, проходя между ними волнорезами, делят форму на сегменты, а затем пытаются квадратировать, уже не круг, но его, будто намагниченные части. Все эти, будто бы циркулем выверенные манипуляции, пластически дополняются говорящими образами — то сплошной линией поезда, то горящей церковью. Мифологизированность действа ощущается перманентно. Не последнюю роль тут играют черные лошади военных, в славянском мифе воплощающие дорогу к смерти.

Временами, военные и рабочие пытаются соединиться в единое целое, сюжетно и геометрически — но творцам революции не пожать ее плодов. Однако они не могут терять надежду, пока не вытечет последняя капля крови. Миклош Янчо оформляет эту нехитрую мысль в нескольких пластах, так что когда она оказывается озвучена, он будто снимает пенку с идеально нагретого к этого моменту разума зрителя. Концовка выведена настоящей кульминацией — внезапная статика усиливает и без того сильный драматический эффект и знаменует конец хронометража, но не иллюстрируемых процессов, становящихся необратимыми.

9 из 10