Тетка Чарлея (1941)

А если кто-то не снимет шляпу перед данным творением, то… возможно, узнает себя в ком-то из героев здешнего в высшей степени пленительного представления?

Творцам сего сколь шаловливого, столь же и лиричного действа видимо удалось поймать нечто, с трудом поддающееся определению, описанию и пересказу, но что, хотя бы приближённо, наверняка можно именовать истинно английской атмосферой. Самым непоколебимым, священным краеугольным камнем которой, бесспорно, является непререкаемый и извечный ритуал вечернего чаепития. Конечно, не следует забывать о благонравном и чопорном соблюдении и прочих достойных традиций. Например, склонности любоваться разными природными и не очень бедствиями. А также обращения к уставу достославного учебного заведения, если нужно выяснить, что студент, как бы его присутствие ни было неизъяснимо прельстительно и крайне желанно для всего преподавательского и начальствующего состава, всё же не имеет права пребывать в оном почтенном заведении более десяти лет.

Не следует забывать и о родственных обычаях, которые способны неимоверно налаживать жизнь всем представителям семьи и рода. Ведь, согласитесь, насколько меньше нужно терзаться молодому человеку, если он заранее настроен на то, что по окончании учёбы пойдёт служить в контору своего дядюшки! Не нужно там терзаться, выбирать, ведь все жизненные обряды предопределены же, предписаны и неукоснительно соблюдались на протяжении поколений, так что какие у тебя могут случиться накладки? Но если вдруг и возникнут какие бы то ни было вопросы, то у родственников и запасной вариант наготове… А ещё можно наслаждаться тем, какой прекрасный гимн посвящает сие произведение неизбывной мужской дружбе, её перипетиям, трудностям, преодолениям и взаимовыручке друзей (непросвещённые люди, того и гляди, проронят что-то вроде «шантаж» или «вымогательство», но тут же люди сведущие, образованные, верно?)

Тут надобно ещё отметить, что комические сценки поставлены с не меньшим искусством, чем ставят трюки каскадёров или всякие там спецэффекты. Пируэты во время экстремального бритья, погони в пылу горячей склонности… к маячащему на горизонте наследству. А то, как приводится мужская холостяцкая комната в порядок перед посещением юных дев, словами не выражается. Одна только картина на стене, на двух сторонах которой совершенно разные сюжеты, подходящие каждый своему случаю, уж точно красноречивее тысячи самых пространных монологов.

Но… как же, действительно, упустить из виду дам, ради которых (и которыми, в частности) здесь собственно всё и затевается? Воспитанницы старого и сухого опекуна весьма недурны, и притом не только внешне. Не столь уж очевидно было заранее, что эти эфирные создания, почти полностью как будто окутанные облачками воздушной пены, способны проявить такие вроде бы не нужные нежным дамам в приличном обществе качества, как характер, здравый рассудок и недюжинную выдержку. Чего стоят эпизоды «признаний» преданных и находчивых кавалеров своим прехорошеньким дамам. Кстати, многим девушкам следовало бы взять на заметку то, какую умелую обходительность по отношению к юношам проявляют Эми и Китти — если поведёте себя так же, воплотить в жизнь можно будет даже самые что ни на есть смелые надежды!

Ну а тётя? А донна Люсия, полная сил и облечённая в своё прекрасное инкогнито, постоянно как будто свидетельствует, что если бразильское солнце придало её красоте особенную жгучесть, то разум отнюдь не иссушило. И юная свежесть и обаяние ещё вовсе её не оставили, но вместе со всем пережитым в прошлом приобретены и отточенная до предела элегантность, и проницательность чрезвычайная. И даже «непристойная» история, поведанная тётей, надолго словно оставляет после себя влекущий кофейный аромат. Диво ли, что она не обделена комплиментами не только самыми красивыми, но и, хоть это чрезмерная редкость в нашем мире, даже искренними.

— Ваши глаза…

— Что там с моими глазами?

— Они так подействовали на меня! Оба.

А если приметить и невинное лукавство, и авантюрность тётушки, и её глубокое постижение человеческой натуры, то не такой уж секрет, за кем останется последнее слово посреди всего хитроумного сплетения событий…

О, конечно, это совсем другой фильм. Быть может, стоило посмотреть сначала его, но что делать, если наш советский фильм крутили по телевизору так часто, что «Тетке Чарли» не осталось никаких шансов быть первым.

Нельзя удержаться и не сравнивать… печального жулика «донну Розу» с вечным студентом Бабберли, великосветскую настоящую донну Розу и добрую хулиганку Люсию, дерганых и глуповатых наследников из нашего фильма и веселых и раскованных студентов из творения Майо. Нет, нет, все другое, все совсем другое.

Никакой особой идейности, всех этих страданий, любовь и бедность навсегда меня сковали в цепи… нет, тут этого нет. Тут Оксфорд, веселящиеся студенты, профессор с дикими бакенбардами, в которого постоянно врезается Бабберли, девушки в умопомрачительно изящных платьях с дурацкими зонтиками в бантиках… веселый фильм! Просто gaudeamus igitur, а не фильм.

Радует глаз Ричард Хейдн, играющий Чарли. Маленький, изящный, симпатичный. Запоминаются — и кажутся чрезмерно фамильярными — отношения отца и сына Чеснеев… любопытная семейка. Неловкий и добродушный лорд Бабберли, ложная тетушка, поражает неожиданным хитроумием. Тетушка в его исполнении — просто кошмар, а не почтенная дама, но что у обычной старухи было бы названо распущенностью и глупостью, то у миллионерши — эксцентричность. Ага, а у парня, играющего сию старуху, — артистичность и непосредственность, вероятно.

Вызывают удивление только девицы, ходящие парой, как графини Вишни, и постоянно целующиеся взасос с пожилой дамой… ну, с тем, кого они считают пожилой дамой. Викторианская Англия, вроде как. О времена, о нравы…

И конечно — хорошие, продуманные шутки. Чем-то фильм похож на «В джазе только девушки», и не только невольным трансвестизмом главных героев. Такая же хорошая старая комедия. Может, и не величайшая комедия всех времен, как нескромно гласит ее слоган, но вполне тянет на

9 из 10