Новая волна (2025)

Стилизованная под фильм «На последнем дыхании» художественная ода временам расцвета новой французской волны в кино, а также о процессе съёмках Жан-Люком Годаром его первого полного метра — «На последнем дыхании», непосредственно.

Красивая в своей простоте и в то же время доходчивости работа в чёрно-белых тонах, где звучит джаз и блюз, и в которой играют дебютанты игрового кино. Чем-то особенным и уникальным картина не выделяется, зато прекрасно погружает в ностальгическую эстетику старых кинолент, вместе с тем даря возможность стать свидетелями рождения одной из революционных лент в истории. Попутно с этим мы прогуливаемся по улицам Франции, подмечаем старые вывески, написанные на французском, любуемся винтажными автомобилями и улыбаемся, смотря на то, как выглядели походы в кинотеатр полвека назад: каждый второй смаковал сигареты прямо в кинозале.

Вместе с Жан-Люком мы проникаем в узкий круг почитателей новаторского подхода к съёмкам: Трюффо, Шаброля, Аньес Варда и других революционеров с горящими сердцами. Нас косвенно знакомят, в большей степени для того, чтобы мы лучше осознавали колкие или интеллигентные диалоги между героями, понимая, кто есть кто. В частности, слушая душевные разговоры об искусстве между всеми этими авторами, возникает приятное ощущение наблюдателя, попавшего на закрытую вечеринку, — чувство, которое может подарить только подобное кино и которое я обожаю!

По словам же режиссёра Ричарда Линклейтера, картина нацелена показать весь процесс страсти и ужаса, которым придаётся любой автор, снимая свой первый полнометражный фильм.

В какой-то степени «Новой волне» удаётся это сделать, но только через призму комедии, а вот проникнуться тем самым «ужасом» и сложностью процесса не совсем выходит, поскольку по ходу просмотра мы замечаем, что все гениальные идеи приходят Жан-Люку как будто по наитию, во время перекуров или пока тот наблюдает за актёрами на съёмках. Хотя очевидно, что основной процесс сочинения и структуризации проходил именно в голове режиссёра, а не во внешнем мире и на площадке, но настолько глубоко мы, увы, не погрузимся.

С другой стороны, такое решение подходит картине по стилю, всё-таки это не байопик о Годаре, то есть в фильме ничего не говорится о быте Жан-Люка, мы ни разу не заглянем к нему в жилище, не увидим его без очков: он практически иконизируется в этой работе, становясь персонажем с какого-нибудь логотипа. Стройное лицо, большие чёрные очки, короткая стрижка, тёмные волосы, небольшая утренняя щетина и широкоплечный пиджак. В этом плане Ричард Линклейтер создаёт для нас знаковый образ и придерживается его вплоть до финала, режиссёр делает нас скорее приближённым к Годару, человеком из толпы, который прибился к команде проекта и проходит через весь процесс от и до.

В фильме много курьёзных или даже странных сцен, статичных репрезентаций действующих лиц с подписанными именами, не несущих особого смысла, кроме как привнести нотки документалистики в происходящее, а также вольно введённых диалогов. Но всё вместе и образует внутри картины ту странноватую, но подкупающую романтику времён, когда кино как искусство обогащалось новыми художественными средствами, благодаря как раз таки всем этим действующим лицам, на которых так выверенно фокусируют наше внимание, всё это люди, отдававшие себе отчёт в том, что их труды войдут в историю, понимая это либо в начале пути, либо, как Годар, в процессе работы.

7 из 10

Если вы любите Ричарда Линклейтера. Если вы любите кино. Если вы любите французский язык... идите прямо в кинотеатр на «Новую волну»!

Никогда не был фанатом ни Жана-Люка Годара, ни его «На последнем дыхании», и поэтому, идя сегодня днем на сеанс, я особенного трепета не испытывал. И даже предположить не мог, что картина американского классика настолько в меня попадет, что я не подорвусь с места уже на титре с продюсерами, а буду сидеть и буквально смаковать увиденное. А после так вообще пойду бродить по улицам, проматывая ленту у себя в голове. «Новая волна» для меня точно один из главных фильмов года. Полтора часа чистого киноманского удовольствия.

Картина Ричарда Линклейтера, несмотря на название, посвящена только созданию дебюта Жана-Люка Годара. При этом в ней то и дело мелькают фильммейкеры прошлого, навсегда вписавшие свое имя в историю французского, а некоторые и мирового кино. Если имена Робера Брессона, Роберто Росселлини, Франсуа Трюффо, Эрика Ромера, Жан-Пьера Мельвилля, Жака Риветта, Клода Шаброля, Аньес Варды и Алена Рене вам о чем-нибудь говорят, то смотреть «Новую волну» вам будет интересно. Нечто схожее у нее есть с «Киностудией» Сета Рогена и Эвана Голдберга, где звездные камео и закулисный хаос тоже составляют основную часть развлечения.

Хаос — это еще мягко сказано. Если вы знакомы с аспектами кинопроизводства и знаете, насколько это ограниченная временем, эмоциями и ресурсами природа, то то, что вы увидите в «Новой волне», поселит в вас нервоз и поднимет кровяное давление. Потому что подход Годара к съемкам и в целом к созданию кино — это лютый хардкор. Несколько раз за сеанс я ловил себя на мысли, что смотрю не на режиссера, а на графомана, который начитался цитат своих кумиров и решил, что каждая лично про него. Без понятия, как команда «На последнем дыхании» пережила эти 20 дней производства. И тем удивительнее, что такой, казалось бы, обреченный на провал фильм получил такое оглушительное признание. Хотя, на мой личный взгляд, выйди он лет на 5 раньше или позже даты своей премьеры, его бы просто растоптали в пух и прах. Эффект новизны и визуального бунтарства может творить чудеса. По крайней мере, раз в столетие точно. Из 2025-го он смотрится жутко хаотичным и как бы «обо всем, но ни о чем». Опять же, на мой личный взгляд.

Мне нравится, что Ричард Линклейтер подходит к личности Годара без пафоса и даже с долей иронии. Он не помещает его в скорлупу недоступного гения, за каждым вздохом которого следят горящие глаза преданных фанатов, а показывает обычного человека, который ну вот так видит кино, так хочет его снимать, так он себе его придумал, и почти всегда встречает логичное сопротивление с другой стороны. Над ним подшучивают, он может посмеяться над собой. Его не понимают, он не стремится быть доступным. Годара в «Новой волне» можно описать как романтика, у которого неожиданно получилось.

Сделана же картина fantastique! И выбор французского как основного языка, и манера съемки, будто «Новую волну» снимали параллельно с «На последнем дыхании», и диалоги, и кастинг, и сама атмосфера — Ричард Линклейтер снял один из своих лучших фильмов в карьере. Не зря самый прожженный киногик на свете — речь о Квентине Тарантино, конечно, — на премьере в Каннах осыпал его комплиментами. Больше всего поразила Зои Дойч — как же она прекрасна в образе Джин Сиберг, какое точное попадание. Как и Годар Гийома Марбека, для которого эта роль вообще актерский дебют!

Bravo, Richard Linklater! Bravo, l'equipe de la Nouvelle vague! Vive le cinema!

С красотой стало сложно – теперь нам почти всегда выдают за нее попытку что-то изобразить. «Нужно не вкладывать душу в вещи, а показывать душу самих вещей», - говорит Годар в одной из сцен «Новой волны». И в этом вся суть – за желанием придать чему-то смысл всегда стоят неточность, претензия и суетность, как и за попыткой изобразить красоту.

И вот, Линклейтер превратил кинорежиссера Годара в киногероя Годара, чтобы мы поняли - чтобы показать естественность и легкость, только и нужны, что естественность и легкость. И если они действительно есть, вы почувствуете их даже в криминальном сюжете «последнего дыхания».

Легкость, о которой я говорю, это не беззаботность, не постоянная радость, не обеспеченность, не сытость. А отсутствие потребности предстать перед миром кем-то, кроме себя самого.

У Годара было полно проблем и до съемок, и во время них:

- Это не снимаемо.

- В наше время все снимаемо, особенно всякая чушь.

- Он имел в виду непродюсируемо.

Но Линклейтер показал нам человека, который может иметь дело с трудностями без чувства придавленности ими, поэтому простота и легкость присущи не только фильму Годара, но и его творческому процессу.

В «Новой волне» по всему фильму разбросаны цитаты состоявшихся режиссеров («Камера – это перо, но оно ничего не стоит, если тебе нечего сказать», «Снимайте только в состоянии крайней необходимости», «Режиссеру нужно не время, а крайний срок. Если ты честен, искренен и загнан в угол, то результат тоже будет честным и искренним»). Но за всеми этими словами стоит одно – требование искренности и живости. И Годар с Линклейтором соответствуют.

На экране киногерой Жан-Люк Годар требует вернуть в кадр кофейную чашку, которой не было в предыдущей сцене.

- Но так не будет клеиться!

- И пусть не клеится! Так и надо! Можно подумать, в жизни всегда клеится.

Кинематограф с каждым годом, кажется, становится той нишей, которая вмещает в себя всё больше и больше как талантов, так и бездарных графоманов. Линклейтер, некогда начавший свою карьеру с подражания Годару, в 2025 году, когда кажется, что удивить зрителя уже абсолютно нечем, возвращает нас в эпоху, когда кино было чем-то большим, чем просто коммерческая ниша.

Жан-Люк Годар — кинокритик французского журнала Cahiers du Cinema, один из самых известных и почитаемых критиков Франции — никак не мог дождаться момента, когда снимет свой первый фильм. Все его друзья уже давно сняли свои первые, а то и вторые картины. И вот наступает момент, когда Жан-Люк, собравшись с силами и заручившись поддержкой друзей и коллег, приступает к съёмкам фильма, который впоследствии станет локомотивом движения французской новой волны.

«Новая волна» — это квинтэссенция ностальгии, способная вызвать эмоции как у тех, кто не знаком с творчеством Годара, так и у тех, кто случайно попал на сеанс. Кино абсолютно честное, красивое и сделанное с бесконечной любовью. Оно напоминает о том, каким было кино много лет назад — свободным, живым и настоящим.

Смотря в своё время «На последнем дыхании», я словно заново открывал для себя кинематограф — со всеми его шероховатостями, с новаторским взглядом, странным темпом, который задаёт резкий монтаж, с первыми важными ролями актёров, ставших после фильма культовыми персонами.

Я пересмотрел этот фильм прямо перед показом «Новой волны», и многие эпизоды благодаря этому приобрели дополнительную эмоциональность. Сцена с Росселлини в кабинете, где собралась вся редакция; магия между Бельмондо и Сиберг; поддержка со стороны Трюффо, Кокто, Ромера и других; сцена в монтажной, съёмочные дни и словно сошедшая с хроники история отношений на съёмочной площадке — всё это создаёт удивительный эффект сопричастности.

Эти два проекта представляют определённую ценность для кинематографа. И ровно так же, как они работают вместе, поддерживая друг друга, так же они и восхищают по отдельности. С момента выхода дебюта Годара прошло уже более полувека, и сегодня это — неотъемлемая классика, один из самых важных фильмов в истории кино. Фильм Линклейтера, конечно, таким не станет, но уже сегодня, независимо от всего, «Новая волна», кажется, станет тем фильмом, который мы будем пересматривать снова и снова.

Линклейтер как никогда точно и с синефильской одержимостью воссоздаёт эпоху и с головой окунает зрителя в абсолютное искусство — лёгкое, ироничное и душевное. А выйдя из этого фильма, с высоко поднятой головой можно сказать: в тот момент, когда умирал Пуаккар, рождался настоящий кинематограф — таким, каким мы его знали и, надеюсь, ещё будем знать.

Первое, что хочется сделать после окончания сеанса «Новой волны» Ричарда Линклейтера – это немедленно пересмотреть «На последнем дыхании». Надеюсь, прокатчикам и кинотеатрам придет в голову эта идея – показывать фильмы Линклейтера и Годара друг за другом. Такой киноманский «двойной сеанс», как в детстве Квентина Тарантино, который, к слову, увидел «Новую волну» на премьере в Каннах и очень активно реагировал на финальных титрах.

При этом «Новая волна» парадоксальным образом должна работать и на аудиторию, которая ничего не знает как о создании кино в целом, так и об отчаянных критиках журнала «Кайе дю синема», ставших знаменитыми режиссерами.

Понятна и узнаваема проблема главного героя. Все его коллеги и друзья уже добились успеха на новом поприще, а у него все не получается, хотя возраст уже поджимает (30 лет – по нынешним временам пустяк, но не в 60-е прошлого века). И вот герой решается на поступок, но испытывает сопротивление со всех сторон. И тем не менее продолжает гнуть свою линию, делает не как все, если и боится провала, то не показывает виду, прикрываясь цитатами великих. И все это показано с безостановочным юмором или иронией, не в драматическим ключе, но комедийном. В ритме не съемочной площадки (где, как известно, все довольно медленно для постороннего), но репетиций с актерами или финальной стадии подготовки.

Некоторые критики предъявляли Линклейтеру претензию, что «Новая волна» слишком сконструирована, не вполне свободна, какими, собственно, были ранние фильмы Годара, Трюффо и ко. Но и в данном выборе Линклейтер последователен – он делает кино для зрителей, поэтому строго придерживается как выбранной формы, так и драматургической структуры. Если съемочных дней 20, то о каждом да будет что сказать. В кадре появятся и Брессон, и Мелвиль, и, разумеется, Росселлини. Вроде и киноманская услада, но каждый будет изображен так, что характер становится понятен и без знания контекста.

И все же главным героем фильма все равно остается Годар – как бы много его не окружало в фильме других звезд. Через съемки его дебютного полнометражного фильма мы кое-что узнаем про него как человека. Мы подключаемся к нему, поэтому в финале, когда съемки «На последнем дыхании» заканчиваются, невольно подкатывает грусть – герои нам стали родными. А не это ли один из признаков отличного кино?