Гуэрос (2014)

Торопясь, женщина впопыхах втискивается в тесное платье, одновременно безуспешно пытаясь утихомирить рёвом ревущего ребёнка, кое-как усаживая его в коляску, живо уматывая во двор, оглашающийся непрекращающимся детским плачем разбушевавшегося младенца, мча куда-то, не оглядываясь по сторонам, когда, пущенный с крыши, на них обрушивается наполненный водой воздушный шар, обрывающий крик капризного малыша, возвращая тихой улице прежний покой, сменяющийся яростной погоней за виновником этого происшествия.

В прологе замаячивший было флаг чёрной комедии, в следующий момент опустила расстроенная мать бездельничающего подростка, устало сообщив сыну, что он достал её своими безобразиями, и она, вся в нелёгких трудах, опуская руки, отправляет любимого хулигана к старшему брату, перекладывая на студента свою материнскую головную боль, слыхом не слыхивая о бастующем университетском кампусе и головной боли старшего сына, изнывающего от наваждений и безденежья, также как и младший, не представляющего, что ему делать с собой.

Оставаясь в бэкграунде, мрачноватый юмор следует тенью за драматическими приключениями двух братьев и сопутствующего им приятеля, делившего запущенное обиталище со старшим, а теперь разделяющего их общую одиссею по городским кварталам, сквозь встречи с хорошо знакомым и ещё непознанным, возбуждаемых охотой и пересекающимся с ней риском, приводящим в порядок мысли тех, кто оказался в походе за мечтой юного Томаса повидаться с человеком, сочинившим обожаемый им музыкальный трек.

Демонстрируя яркие жанровые приёмы, режиссёр, и это нельзя не заметить, стремится предстать во всей красе профессионального владения, как видно, дорогим ему искусством, создавая бархатистое объёмное черно-белое полотно оперируя ровным, следящим движением обозревающей героев кинокамеры, волей оператора, являющейся ещё одним действующим лицом, проваливающегося вслед за ними в бурный шторм погонь и вздорных стычек неприкаянных гуляк, проникающих за стены и проникающихся состоянием взбудораженной молодёжи, снимая напряжение нерва, обретая способность найти зрелость в себе.

Пройденному ими пути предшествует данное в титульных кадрах объяснение слэнгового названия картины, растолкованное как обозначение неоплодотворённой яйцеклетки, бледнокожего, болезненного на вид человека, впоследствии хлёстко брошенное этим троим каким-то прохожим, задевая в них ту самую натянутую струну, колебания которой исходят из мрака подёрнутых грустью глаз, следящих за комедийным отсветом не слишком вразумительного сюжета, в невзрачной лёгкости которого заметна не столько стремление к глубокой мысли, сколько бесконечное смятение развязавшихся непокорных чувств.