Прощай, южный город (2006)

В последнее время мне очень везет с хорошими фильмами. Совершенно случайно попала на удивительную картину Олега Сафаралиева Прощай, Южный город (Elvida cenub sheheri), по телеканалу Россия Культура. Нечасто встретишь азербайджанские фильмы на российском телевидении, особенно современные. Спасибо телеканалу большое за этот фильм…

Друзья мои, если вы хотите хоть неможко узнать о моем мире, об обществе, в котором я живу, посмотрите этот фильм. Он весь пропитан безысходностью и вязким отчаяньем, как и вся жизнь в Баку современном или времен конца 80-х, в принципе, то же самое можно сказать о жизни в Азербайджане вообще… Итак, конец 80-х, начало армянской агрессии, первые беженцы, выселение армянских и русских семей из Азербайджана, вдалеке маячит призрак разваливающегося СССР, законы прошлого пошатнулись, а новые еще не установлены… Когда-то маленький городок, как и все дворы этого южного интернационального города, был совсем другим. Здесь жили самые разные люди: русские, азербайджанцы, армяне, евреи — бакинцы. Жили не то чтобы очень хорошо, но и не совсем уж плохо. Жили не семьями, а единым двором — по своим желаниям и возможностям. А затем появился во дворе чужак и стал утверждать свои правила и законы общежития…

А еще в этом фильме удивительная музыка — джаз, пропитанный южным ветром…

Московский режиссёр фильма (Олег Сафаралиев) и сыгравший главную роль московский актёр (Тимур Бадалбейли) перед телевизионной премьерой в «культе кино» на «культуре» вынесли фильм на открытый показ в «культе кино», который устраивает в чайной «Шанти» на Красных Воротах жж-юзер lenakino. После этого показа режиссёр сказал собравшимся, что некоторые азербайджанские государственные заказчики, увидев фильм, теперь говорят, что с большей вероятностью могут заказать фильм у Тиграна Кеосаяна, чем у Олега Сафаралиева. Хоть с ними сложно согласиться, понять, почему они так сказали, можно. Весомая часть фильмов, которые сегодня предлагают нам смотреть, вызывающе антиинтеллигентны, антиинтеллектуальны, антигуманитарны и радуют заказчика рваным, мясным желанием вписаться в любые одноклеточные «мессиджи» (плохие и хорошие парни, культ ряженой веселушности и культ ряженой мужиковости, и т. д.). Фильм «Прощай, южный город», наоборот, вызывающе вдумчив, своенравен и общечеловечен.

Олег Мирзагаевич Сафаралиев снял этот фильм «на экспорт» (конкретно для Берлинского кинофестиваля) по повести писателя Ибрагимбекова «Проснувшись с улыбкой», от которой оставил только главную драматургическую линию и характеры героев. Действие повести Ибрагимбекова происходит в 1950-е годы, действие фильма — незадолго до распада Союза ССР. Многих запоминающихся описательных сцен из фильма в повести нет.

Фильм снят про последние дни «старого» города Баку, до изгнания из него армян, значительной части русских и заодно героев фильма, к этим категориям не относящихся: музыкантов, которых местный авторитет из «новых» Фариз (Фуад Поладов) выгоняет из подвала якобы для беженцев из Карабаха, а на самом деле — чтобы открыть ресторан (в фильме их играют настоящие музыканты, напимер, анекдот, что из русской котлеты нельзя сделать люля-кебаб, рассказывает Тофик Мирзоев, руководитель вокального квартета «Гая», приехавший на съёмки из Израиля), и главного героя, которого по воле авторитета-ресторановладельца сначала изобьют до полусмерти в местной «милиции» и посадят, а потом зарежет опекавшийся главным героем при советской власти задумчивый разбойник Рза (Фархад Манафов), не способный ни к какой работе, кроме езды на белом мерседесе, уже в новые времена.

Актёр Фархад Манафов (Рза) сам родом из Карабаха и выдал, наверное, лучшую актёрскую работу из расчёта на единицу экранного времени.

Режиссёр собирал для фильма отличных актёров (и музыкантов) «старой школы» не только на главные роли, но и на эпизоды. Например, пожилая женщина во дворе у очага («без имени, это собирательный образ, хранительница очага, она не спит и всегда у огня» — комментирует режиссёр), прекрасная актриса Эльмира Шабанова, когда на съёмках режиссёр просил всех сконцентрироваться на работе и меньше разговаривать, она ответила, «так я же и не Клеопатру играю?». И эта роль смотрится сильно удачнее многих довольно популярных Клеопатр.

Великолепно подобранная музыка выполняет свою жизнеутверждающую задачу: при всей объективной трагичности сюжета от фильма остаётся ощущение, что музыка и искусство, как сказал в своё время писатель Ерофеев по другому поводу и про несколько другие явления, победят и ту «милицию», и того авторитета, и этих государственных кинозаказчиков.

Фильм классический, рекомендуется самому широкому кругу. Thousands of Berlinale viewers can`t be wrong. Точнее, в этом случае они явно правы.

Вчера был на просмотре фильма «Прощай, Южный город» — взгляд на то, что произошло с нами за 20 лет, с точки зрения постскриптум. Вроде все уже осознали, что старый Баку ушел и больше не вернется, что времена и вправду совсем другие настали;но беда в том, что в душах осталась щемящая пустота, и любая попытка заполнить ее получается пошлой, невыносимо вульгарной. Похоже, что самое достойное, что остается людям, несущим в себе Память — жить с осознанием, что эта грусть — самая реальная в их сознании, и достойно жить с ней, как живут те, кто безвременно потерял родных людей. Скомкано, как во сне мимолетно ушел тот город, за каких-то несколько лет, и невыносимо зятянутым (сам фильм показался таким многим зрителям, но замысел был оправдан) — прощание. Хроника объявленной смерти. Вспоминаю, что писал Памук об истоках своего творчества, о том, из чего вышли и «Снег», и «Черная книга», и «Музей невинности» — о грусти, пронизавшей Стамбул и его жителей, сковывающей, парализующей, которая сформировала его как писателя.

Фильм как будто ярко проиллюстрировал сказку-аллегорию, написанную одним моим другом, о трех поколениях нашего общества. Старшее — «обманутое» — представлено постаревшим джазменам, которых сыграли музыканты легендарной «Гая». Они проводят время, то репетируя, то в классических бакинских посиделках. С одной стороны, их жизнелюбие, верность друг другу должны радовать… но отчего-то пронзительно грустно видеть, как они, вроде бы люди искусства, не способны понять ничего, что выходит за рамки мирка их молодости, как не могут представить жизнь несчастливой, суровой, что не всякому поколению доводится удача прожить жизнь в счастливом неведении и юношеском задоре. Поменялась жизнь, и реагировать надо адекватно. И финальная сцена создает чувство страшной опустошенности…(вспомнил Пастернака: «И горе возвели в позор, мещан и оптимистов корча…»). Мне, не связанному кровно с их иллюзиями и жизнями, мне страшно… а неужели они, прожившие долгую жизнь, этого не ощутили… Жутко. Я ощутил, как пошло любое осознанное желание прожить в «вишневом саду», отгородиться. Вместо того, чтобы на закате лет ощутить подлинную ценность прожитой жизни, ее смысл, они предпочли играть в старые игры. И поэтому не надо винить новое поколение. Когда сын одного из музыкантов, подросток, столько времени умолял отца сделать ему обрезание, а отец все отнекивался, мол,«это не главное», «у меня нет времени», это наводит на печальные мысли. Утрачено чувство простоты жизни, ее коренных, здоровых начал;он не хочет понимать сына, который отличается от него, у которого могут быть другие желания. Несомненно, это люди оболваненные позднесоветским образом мысли, отрицавшим истинную, зачастую иррациональную индивидуальность. А потом спрашивают, откуда появляется отчуждение, почему не желают слушать заслуженных людей, а везде на экране попса и невежество.

Среднее поколение, тех, чья молодость пришлась на годы слома, мой друг назвал «внешне сломленными». Многие из них могли бы стать людьми более высокого полета, чем родители, как тот же Алик (Тимур Бадалбейли). Его «авторитетность» сочетается с истинным мужеством, благородством, добротой. Его пистолет-игрушечный, всего лишь зажигалка, но без него в атмосфере всеобщего недоверия и озлобленности нельзя, если хочешь защитить ближних. Он сохранил свое «я», свои ценности, он выдержал пытки, отсидел в тюрьме по надуманному обвинению, и продолжал бороться за то, что осталось живо от города его детства и теперь под угрозой алчных акул «бизнесменов», точнее шакалов. Он настоящий, сильный мужчина, но сейчас не время сильных. От него отвернулись все, те, кому он доверял, и те, кого любил. Борьба теперь — роскошь. Он может, и поборолся бы с врагами, но куда одному против всех, причем играя на чужом поле?

Младшее поколение в фильме только подразумевается, выводится. Но за него больно, так как воспитывают его такие, как бодрящиеся деды, беспринципные дельцы и низкие душонки (у Фариза в конце фильма, которому хозяин милостиво дал держать ресторан, «молодая жена и ребенок 3 месяцев».) А весь город на разных этапах его жизни связывает музыка. И в конце фильма, над торжеством преступников, триумфом цинизма-азан. Молитва. Единственное, что осталось настоящим в наше время тотального крушения. Время словно призывает нас к последней доступной чистоте души, мыслей, ясному и строгому взгляду-прежде всего на самих себя.

Одним из ключом к пониманию стали слова возлюбленной Алика, которой предстояло стать его женой, но жизнь сломала эти искренние чувства… Она предлагает ему потанцевать.«Но ведь музыки нет», — возражает он. Она отвечает на это: «Под музыку каждый может танцевать. А ты попробуй без». Это она обращается к нам, друзья. Легко плыть по течению. А попробуйте один раз поплыть против. И не жалуйтесь потом на то, что нет любви, искренности, надежды.

8 из 10