Бамако (2006)

«Бамако» — второй, доступный в России к просмотру фильм Абдерахмана Сиссако — мавританского выпускника еще советского ВГИКа, но далеко не первый, снятый им и посвященный прекрасной Африке, африканцам и проблемам стран запада континента.

Скажу сразу, неподготовленному зрителю фильм досмотреть до конца будет очень трудно — не потому, что он скучный или снят в необычной манере. Вовсе нет. Это -фильм-спектакль. Фильм-эпос.

Перед нами — вырванные из калейдоскопа жизни два обычных дня в пригороде столицы Мали Бамако. Небольшой дом на несколько семей и большой внутренний двор за высокой глинобитной стеной, отделяющей все это жилое пространство от остального мира. Здесь живу разные люди — обычно, без крайней бедности или того, что люди «хотят» увидеть в фильмах про черную Африку. Кто то мечтает уехать в более богатый Сенегал, кто то -найти работу, кто то учит иврит, кто то — женится, а кто то — ждет смерти. И рядом с ними идет «Суд». Даже не суд, а некий процесс — где европейские адвокаты и местные прокуроры с судьями слушают малийцев и их мнения насчет плачевного положения дел в экономике и общественной жизни. Идея негритюда, панафриканизма, гордость за свой народ вообще свойственна всему творчества Сиссако. Свойственна она и всем без исключения героям фильма. Все беды и невзгоды они переносят стоически, полные решимости добиться для всех лучшей жизни «Бамако» — это фильм — обличение бед и пороков современного африканского общества, простое, до сухости, но кричащее в своей безысходности.

Тот, кто досмотрит эту картину до конца найдет много сходства с делами и жизнью своей страны, ведь люди — независимо от цвета кожи, одежды и места рождения — одинаковы.

В целом — очень интересный фильм, с необычной тематикой, снятый со вкусом к деталям.

Минус 1 балл за чрезвычайную сложность для восприятия массового зрителя.

Этот фильм непрост для просмотра. Основное действие, как в спектакле, локализовано в узком пространстве двора, где идет судебное заседание. Через двор постоянно проходят разные люди — женщины с детьми, мужчины, замкнувшиеся в своем молчании и словно не понимающие о чем идет речь на суде, который уже надоел. Заседание прерывается свадебной процессией, самая простая жизнь проходит перед глазами, как калейдоскоп картинок. Вот маленький ребенок, готовый заплакать, женщины, красящие ткани, больной человек, переносящий в молчании свое страдание. Вот женщина, которая поет в кафе, она тоже не обращает внимания на суд, как на некую формальность, не имеющую к ней никакого отношения. Но ее гордо посаженная голова и врожденное чувство собственного достоинства — то же спокойное достоинство видишь на лицах всех жителей — говорят о внутренней силе и внушают уважение.

Процесс касается долга развивающихся стран, который они не имеют возможности заплатить. Присутствующие на суде могут выступить, когда им дадут слово. Речь адвоката наполнена статистикой смертей и процентами денежных субсидий, идущих на социальные нужды и выплату долгов. Бедность, высокая смертность, безработица, невозможность получить образование, невежество и безнадежность становятся итогом политических манипуляций. Возможно, невежество даже большая из бед, поскольку не позволяет разобраться в ситуации и найти способы улучшить жизнь хотя бы для своих детей. По ходу процесса усиливается ощущение безнадежности дела — суд ничего не изменит — и в следующем году столько же тысяч детей умрет от холеры — болезни средневековья. Но словно в противовес безнадежности растет внутренняя сила собравшихся людей, гордость за свой народ. Они готовы выйти и сказать о своей боли — не в терминах мировой экономики, а на языке простого человека, который страдает из-за невозможности помочь своим близким. «Я бывший учитель»,- говорит один и уходит. Всем понятно, что означает в данном случае «бывший». Другой рассказывает об иммигрантах, умерших во время перехода через пустыню в поисках лучшей жизни. Слова адвоката обретают силу и пафос эпической поэмы, когда сердце переполняется болью за свой народ. Одним из последних выходит старик и начинает петь. Это песня-крик, песня-плач, песня-жалоба, песня-обвинение. В этот момент сокрытая внутренняя сила и глубоко спрятанная боль вырываются наружу — и каждый, сидящий на суде, самый забывшийся и невежественный, словно бы просыпается на миг, чувствуя в этой песне свое страдание, свою боль и свою судьбу. И кажется, действительно слышны шаги того завтра, когда жизнь этих людей станет счастливее.

7 из 10