Собачья жара (2001)

Наверно, каждый уважающий себя европейский режиссер должен снять фильм о «закате Европы». Это делал Ларс фон Триер в своей трилогии «Европа». Это делает в каждой своей работе Михаэль Ханеке, показывающий как люди становятся жертвами той модели общества, которую сами создали. И, наконец, Ульрих Зайдль со своей «Собачьей жарой». Для этих фильмов примечательно то, что они показывают не процесс «заката», а его последствия. В принципе, европейское общество всегда имело свои пороки и лишь сейчас началось понимание того, что это общество, в котором все находятся далеко от идеала, который многие себе представляют.

Стоит ещё отметить, что замысел режиссера в подобных картинах довольно прост и понятен. Ведь для того, чтобы показать грехи других не нужно много вуалировать, достаточно просто показать конкретную ситуацию и всё понятно. В «Собачьей жаре» показывают срез общества небольшого городка. С самого начала можно понять, что все жители не являются «святыми» — занимаются групповым сексом в специально отведенных для этого местах, женщина приводит в дом другого мужчину, на глазах у бывшего мужа и т. д. Но это как бы всё скрыто, не публично. Их извращенность, страсть, жестокость — всё внутри. Всё в пределах морали. Казалось бы, ничто не может вывести из равновесия ту «гармонию», что существует внутри у каждого: любовь, ревность, даже болтливая попутчица, которая сует свой нос везде и всюду. Но выводит всех из равновесия банальная жаркая погода. Удушающая, вездесущая, не дающая ни секунды покоя, обжигающая адским пламенем кожу. Всего лишь лишний градус способен вывести из равновесия разум людей, превратить их в псов, которые будут просто кидаться друг на друга. И все это происходит в европейском обществе, которое многие считают одним из великих и значимых. Кстати пережить жару смогла, только, та самая болтливая попутчица, потому что она с самого начала делала все импульсивно и была вне морали.

Предметом обсуждения «Собачье жары» стало наличие как написано «откровенных и шокирующих сексуальных сцен и сцен насилия». Конечно, для зрителя, который привык смотреть голливудские фильмы или вообще предпочитает мейнстрим и вдруг случайно наткнулся на «Жару», то такие сцены для неподготовленного зрителя будут шокирующими. Но для таких, как я людей, которые имеют хоть малейшее представление о «природе» арт-хауса наврятли такие сцены заставят испытывать шок. Главное достоинство этой картины заключается в отсутствии защитного барьера для зрителя, который ставит мейнстрим в своих фильмах. Он позволяет смотреть на всю историю со стороны, не участвуя в процессе, тем самым оставаясь невредимым. Здесь такого нет, а достигается это за счет документальной манеры съемки, ведь сам Зайдль на протяжении 20 лет снимал документальные фильмы и неудивительно, что и в художественной работе он оставил эту манеру. Фильмы снятые такой камерой получаются довольно скупы, но при этом документальная камера с хладнокровием и беспристрастностью снимает и наготу, и садизм, и пороки всего общества, в данном случае конкретно европейского.

10 из 10

«Какие же люди жестокие» — финальная фраза фильма, которая может быть расценена как некий месседж картины, которая вряд ли кого шокирует, несмотря на обилие голых некрасивых старческих тел. Организация материала, стремление максимально имитировать естественные реакции в нестандартной обстановке, раскованная работа актеров могут смутить разве что не знакомых с артхаусом зрителей вовсе, как смутила кое-кого фильма Германики, заимствовавшей у Зайдля очень многое.

Несколько затянутый и по немецки-рациональный обстоятельный фильм вполне гуманистичен с внятным авторским посылом о недостатке любви и сочувствия, бездуховности и разобщенности членов общества, абсолютной уязвимости всех и вся. Как и Ханеке(снявший, к слову, ряд куда как более жестоких и идейно радикальных фильмов), Ульрих Зайдль скептически смотрит на возможности улучшения человеческой породы и призма карманного апокаллипсиса фильму про жару присуща. Все же среди смешанных сценок из жизни обитателей мелкого поселка наряду с жестокими, мстительными актами нашлось место и сценам привязанности стариков, любви к мучителю и плачу очередного мстителя с пистолетом, лишенного сострадания.

Драматургически все очень небезупречно, сцены неравнозначны (без девушки и парня в машине можно вполне было обойтись), фильм порой раздражает авторской рассудочностью, но при всем том — четкое зрелое оригинальное кино с авторской артикуляцией острых социальных тем, поставленное нештампованно. Рекомендую.

Собачья жара — душная и непереносимая пора лета, с конца июля по конец августа — опустилась на пригород Вены, зажатый между автострадами, супермаркетами и новыми частными виллами. Дни и часы текут лениво. Температура под +35. Плавится асфальт, плавятся тела, плавятся мозги… Почти круглосуточная сиеста. Люди стягивают с себя всё, кроме прилипших трусов и бикини.

Только ночью они пытаются забыться с помощью алкоголя и секса, но это приводит лишь к вспышкам ярости и насилия. А днём просто негде укрыться от удушающей жары. Напряжение растёт вместе с ещё большим повышением температуры. Расплавленное серое вещество окончательно перестаёт контролироваться его обладателями, вдруг превратившимися в обезумевших дикарей…

Фильм предлагает шесть непересекающихся историй, которые, ни шатко — ни валко, пытаются завязаться на стандартном пространстве двухэтажного и вылизанного, как бильярдный шар, венского предместья. Этот пригород со стороны больше походит на элитный дачный поселок — почти игрушечный, как детская постройка из кубиков.

Главные герои — представители всех возрастов, в том числе самого нелюбимого в кино — пожилого. У женщин невыразительные тела и дряблая кожа, у мужчин — впалые груди, либо, наоборот, оплывшие, как у морских млекопитающих. Добавить ещё пару градусов и жир начнёт капать.

Здесь только начало смонтировано ритмически, являя собой выразительную кунсткамеру: коллекцию загорающих, некрасивых полуголых и улёгшихся, где ни попадя. Но это лишь затравка, суть выражена совсем иначе — без риторики, тихо накапливаясь внутри каждого кадра, набухая, как прыщ, который вот-вот должен лопнуть.

Первый игровой фильм известного документалиста Ульриха Зайдля наследует традиции и стилистику главного австрийского режиссёра последних лет Михаэля Ханеке. «Для меня никогда не было вопроса в том, насколько можно грузить зрителя. Скорее, он состоял в том, насколько много реальности я способен использовать», — так прокомментировал Зайдль свой замысел.

Если вас не смущает реальность, тогда вас наверняка впечатлит зафиксированная тут вялая бессмысленность жизни и мизантропия персонажей, их вислые зады и бюсты, сексуальные оргии и тупое насилие. Несмотря на жару, персонажи ищут способы ещё больше обострить ощущения, а заодно и без того накаленные отношения друг с другом.

Сорок лет назад Антониони отразил в своих фильмах «фазу некоммуникабельности». Связи в «Собачьей жаре» находятся уже по ту сторону отчуждения. Мир не катится в пропасть, так как он уже находится там. Но постепенно натурализм (или даже фотореализм) превращается в карикатуру. В этом и заключена суть не всеми распознанного авторского почерка.

Несмотря на это, тут торжествует, прежде всего, школа неигрового кино: Зайдль работал практически без сценария, снимая в большинстве ролей непрофессионалов. Получается, что в 2001-м году вместе с «Пианисткой» Ханеке старые европейские, гуманитарные ценности почти хроникально утверждает ещё один, непредвиденный, шедевр из Австрии.

Ожидая увидеть заурядный треш или черную комедию, мне пришлось столкнуться с 2 часовой псевдодокументальной драмой, где откровенным образом показана деградация Европы через призму той самой жары, на фоне которой и показываются зрителю судьбы людей, которые к спаду этой «собачьей жары» переоценивают свои жизненные принципы и встают на верный путь.

Но заголовок данной рецензии гласит о том, что мне трудно на данный момент понять данное творение Ульриха Зайдльда и я ишь смог извлечь из данного произведения то, что лишь повышение градуса Цельсия на одно деление может вызвать сумасшествие у людей, превратив в дикарей, лишив каких-либо моральных норм, но с приходом дождя, как своеобразного «очищения» персонажи данной картины становятся снова обычными людьми и то, что с ними произошло, вряд ли запомнится им на долго, но то, что эта жара повлияла на их жизнь — это факт.

7,5 из 10

Жара опустилась на австрийские пригороды. Неизвестно когда, но видимо достаточно давно, если жители этих пригородов с ней смирились и никоим образом не препятствуют стремительному сумасшествию охватившему «тихих» «мирных» буржуа. От несусветного пекла спасаются в суете повседневности; в специальных секциях при торговых центрах, где можно заняться групповым сексом; в позволении себе не соблюдать норм приличия; в подготовке к апокалипсису, запасаясь продуктами в подвальном бункере; в причинении боли близким и посторонним и прочей сознательной деструкции как собственной личности, так и маленького окружающего мирка с ровными газончиками, глубокими бассейнами и чистыми автомобилями. Люди превращаются в настоящих уродов и внешне и внутренне. Их искренне жаль. Кажется, стоит пойти дождю и наступит долгожданное очищение и осмысление свершаемых, изо дня в день, пакостей. Дождю быть, но вот очищению…

На уровне пересказа сюжета чувствуется очевидная утрированность, гротесковость. Однако, документалист Зайдль преподносит самый обыкновенный реалистический рассказ, идейным итогом которого является умственная и физическая деградация западноевропейского обывателя. Это его единственный путь развития. Иного нет и не будет. И для этого не нужны тоталитарные системы или глобальные катастрофы. Достаточно слегка повысить температуру в атмосфере.

Ульрих Зайдль похоронил старушку Европу со всеми её демократическими принципами равенства и братства, высокой культурой, гуманизмом и прочими «общечеловеческими» достижениями. Чуть выше температурный градус и всё «цивилизационное» наслоение многовековой истории плавится и испаряется с влагой потеющих людей, безуспешно пытающихся сохранить человеческий облик.

Европейцы из, так называемого, среднего класса настолько погрязли в комплексах сексуального характера и запутались в этических нормах, что самая заурядная подлость становится неотъемлемой частью пестуемого ими потребительского мира. Неумение разговаривать и понимать друг друга заставляет каждого доводить своих близких до предельного порога унижения. То, что роли исполняют не просто непрофессиональные актёры, а уважаемые в обществе граждане — дополнительный смысловой концепт.

После печальных, смешных и трагичных казусов в жизни несчастных жителей австрийского пригорода, последняя фраза «какие же люди жестокие» не может не восприниматься как высшая форма фарса, примиряющего с неизбежно наступающим концом света.

10 из 10

Смотреть всем злостным любителям вечерних телепередач, дворцов-гипермаркетов, обильной жратвы, работы с 10 до 18, завуалированным извращенцам и скрытым маньякам., т. е. вам, милые обыватели. Жёсткое и по-документальному реалистичное кино.