Агент «Стрекоза» (2001)

Франция, шестидесятые годы, разгар студенческих бунтов и сексуальной революции. В обстановке всего этого хаоса группа кинематографистов снимает фантастический фильм об отважной Стрекозе — сексуальном суперагенте, который (которая!) отправляется на обратную сторону Луны с целью обезвредить обосновавшегося там чегеваристого вида революционера. Съемки проходят довольно напряженно: первого режиссера продюсер, несогласный с его трактовкой концовки, увольняет, второй, нанятый ему на замену, попадает в автокатастрофу. Тогда к руководству съемками решают подключить молодого монтажера, который тайно влюблен в главную героиню многострадальной ленты — Стрекозу. Ему дается лишь несколько дней на то, чтобы придумать для фильма достойный финал.

«Агент „Стрекоза“ — история очень простая и очень милая одновременно. Главный (с натяжкой) злодей в действительности оказывается добродушным увальнем с грустными глазами. Интрига с финалом ленты — лишь повод для того, чтобы лишний раз полюбоваться главной героиней. Декорации — мир глазами кубиста, нарисованный на дешевом картоне. Даже рефлексия главного героя, сидящего на унитазе и с сосредоточенным видом повествующего о своей жизни на камеру — кусочек трагедии, если призадуматься — подается как нечто милое и одухотворенное. Оммаж „новой волне“ — как сам фильм — оммаж эпохе шестидесятых в целом, времени вечной свободы, вечной любви и вечной юности. Понятное дело, что режиссеру Копполе (не Фрэнсису, а его сыну Роману) на момент времени, когда происходят события «Агента „Стрекозы“ было годика четыре, так что он даже и не думает взрезать какие-то проблемы, а просто дурашливо составляет мозаику из блестящего каст-листа, с одной стороны, и любовно воссозданных автомашин, причесок, костюмов того времени — с другой.

И, разумеется, здесь есть еще кино. Ведь «Агент „Стрекоза“ — это фильм о любви к кино.

Собственно, воссоздание атмосферы кинематографа тех лет было бы практически полностью идеальным, если бы не одно «но». Это «но» — актрисы и модели, снимающиеся в фильме. На общем фоне умилительного ретро они выглядят слишком худосочными, слишком субтильными, слишком «врезанными» в общий контекст. Одним словом, слишком «Наталья Водянова». Но, думается, режиссер задумал это не случайно. Ведь фильм, которые снимают его киношники — это кусочек будущего.

7 из 10

Сперва об очевидном — дети у Копполы талантливые. Без всяких скидок на гениального папашу. Что София, что Роман — и каждый идет в киноискусстве своим путем, очень далеким от вызывающих широчайший общественный резонанс эпических лент отца. Фильмы Софии — мягкие, скромные, очень личные, меланхоличные, экзистенциальные, акцентирующие внимание публики не на важных социально-исторических моментах или судьбоносных свершениях, а на личном, сокровенном, сакральном, скрытом от глаз.

Роман, судя по этому фильму, застрял посередине — между отцом и сестрой. С одной стороны — фильм ироничный и завуалированный отклик на всем известную эпоху «морального беспокойства» конца 60-х и молодежные бунты, в том числе и в кинематографе, когда французская киношная молодежь активно восставала против «папочкиного кино», предпочитая сложившимся традициям новые, экспериментальные стили и эпатажные темы. С другой — это довольно личный фильм, рассказывающий о затянувшемся творческом кризисе скромного работника киноиндустрии, пришедшего к жизненному и творческому тупику и саморефлексирующего со страшной силой, пытаясь выбраться из непонятных отношений и найти самого себя. Кроме того, есть здесь и элемент определенного киноманства, основанный на одном из символов сексуальной революции 60-х — раскрепощенной «Барабелле», служившей, по всей видимости, источником вдохновения и творческим фетишем для режиссера-дебютанта.

Итак, год 1969, мир охвачен молодежными движениями и всяческими «локальными» революциями. Бунтовать становится не просто необходимо, но и модно. Антониони снимает «Забриски пойнт», Андерсон — «Если бы…», многие художники — от Бертолуччи до Крамера — по своему изображают на экране новое время, события, казавшиеся важными и этапными. Мир стремительно «краснеет» — «левые» заявляют о себе повсеместно. И в это же время выходит «Барабелла», лишенная и намека на мысль, но примиряющая и «левых», и «правых» — эротико-приключенческая фантастика на модную космическую тематику, на которой коммунисты и демократы глотают слюни и втайне мечтают хоть раз оказаться в металлических объятиях демонической Барабеллы, ну, или хотя бы изображающей ее на экране сексапильной Джейн Фонды.

И на фоне этого свое отношение к описанному времени высказывает Роман Коппола, снимая три фильма одновременно — один о революции вне кинематографа, другой — о революции души, третий — о революции в кино.

Это не комедия — смешного в «Агенте Стрекозе» — разве что несколько забавных пародийных цитат, да, пожалуй, тот трэш, который на полном серьезе снимают — каждый по-своему — режиссер-интеллектуал — как идейную картину нового типа, одержимый прибылью продюсер — как способ заработать денег, — а скромный монтажер — как собственные фантазии и мысли, возникающие у него от всего увиденного и пережитого.

Все они — живут как будто вне событий, о которых напоминают лишь толпы с плакатами у кинотеатров. Немолодой режиссер, отстраненный от фильма — символ того самого «папочкиного кино», непробиваемый стоик, готовый отстаивать свою идею хоть и с кулаками — уже не нужный свободомыслящей и видящей в революции несколько иной смысл молодежи. Молодой монтажер — тот самый символ «новой волны» — рефлексирующий меланхоличный романтик, наблюдающий круговорот жизни и выхватывающих глазом камеры казалось бы незначительные моменты и вещи, имеющие тайный смысл лишь для него, создающий кино для узкой, но зато полностью «его» аудитории. Есть еще типичный ремесленник, предпочитающий меньше думать и больше снимать — пусть и порно с вампиршами, главное — популярность. Архетип вполне известный. И лишь продюсер, кажется, не изменился с 1969 — рейтинг, деньги и вечные разногласия с художником-искателем.

Несмотря на нехаризматичность Джереми Дэвиса, сыгравшего главную роль, его «легкими» мучениями вполне проникаешься. Почему легкими? Да потому что у парня в жизни все очень неплохо. Он работает на неплохой работе, у него есть хорошая девушка, он получает отличный шанс проявить себя, завязывает роман с главной звездой фильма… И, как это было свойственно фильмам поры «Забриски пойнта», сам не знает, чего хочет и что ищет. Снимает какой-то фильм, бубнит на камеру банальные вещи, а на работе снимает откровенный трэш в угоду продюсерам, который несомненно понравиться «бунтовщикам», потому что ни один бунтовщик не откажется от хороших сисек и обтянутой в латекс симпатичной попки.

Копается герой в своих отношениях, мечтает, путешествуя то в свой собственный фильм, где ему как бы подпевает или наоборот, разражается гневными отповедями, некий античный хор, состоящий, правда, из воображаемых журналистов и кинокритиков, то в виртуальный мир той самой фантастики, где царствует бесконечно прекрасная и бесконечно доступная «Стрекоза», выхватывает из жизни моменты и моментики, становящиеся постепенно неким художественным замыслом… а приходит в финале к тому, с чего начинал, открывая новую, «цветную» главу в своей жизни, которая не что иное, как банальное понимание своего предназначения, как и «новая волна» в итоге распалась на тех, кто вернулся к «папочкиному кино» и тех, кто искал-искал, да в итоге скатился в банальщину, которая лишь внешне казалась оригинальной и «революционной».

Коппола вовсе не пытается провести чистку мозгов или революцию сознания, как его легендарный отец в «Апокалипсисе сегодня». Нет, он снимает ироничную притчу о том, что хранится в коллективном бессознательном и нет, нет, да и всплывает наружу в самых неожиданных образах, как неожиданно и нелепо в шумные и бурные 60-е вылезла «Барабелла», примитивная и дурацкая, но столь популярная и фактически мифическая, запомнившаяся почему-то гораздо больше, чем те события, которые ее окружали.

Очень гармоничное кино, хотя и немного рассеянное и растерянное. И теперь вопрос, который волнует всех землян — что делает в фильме Жерар Депардье? Во-первых, привлекает зрителя. Во-вторых, он — то самое поколение «Вальсирующих», времен молодежного бунта, прообраз «новой волны», сошедшей сегодня на нет и замененной залихватскими, бездушными и вычурными поделками-однодневками, которые покорили уже и Европу. Символ вчерашнего величия, символ заката большой истории. Кто, как не он? Он здесь, в общем-то не сильно напрягается, но лишним явно не был. Кто-нибудь должен был отвечать в этом фильме за прошлое перед лицом настоящего!

И, конечно, Анджела Линдвэлл — механически прекрасная, как куколки из еще одного своеобразного гимна 60-м — «Остина Пауэрса», длинноногая, сексуальная, наверное, чересчур современная и все же притягательная.

Конечно, стоит обратить внимание на костюмы, декорации, манеру съемки — не в точности, но во многом неплохо воссоздающую приемы, только входившие в моду в 60-е. И в этом плане тщательность и филигранность подхода Копполы радует глаз. И фильм радует какой-то киноманской одухотворенностью, верности своим фетишам и иронией по отношению к тому новому, а теперь уже «папочкиному», и даже «дедушкиному» забытому кинематографу.

10 из 10

У детей великих есть некий пунктик, что-то вроде того, да, конечно, нам несказанно повезло родиться в лучах славы отцов-матерей, но знали бы вы, как нам, простым смертным непросто доказать, что и мы чего-то стоим. И все это под напором окружающих нас завистников, критиканов, так и ждущих нашего провала, с готовыми вот уже слететь с их губ словами: «да-аа, до папы ему далеко…»

Вот так, мне кажется, и обстояли дела у Романа Копполы с фильмом «Агент «Стрекоза», или по-ихнему CQ, что-то вроде «Ищу тебя». И с подобным предубеждением, отчаянно пульсирующим перед глазами знаменитой фамилией, трудно бороться. Но я все же попыталась.

О чем этот фильм?

Ну, в первую очередь, и самую главную (фо ми, оф коз), CQ это признание в любви самому кинематографу, и в частности, поистине прорывному, революционному, психоделическому и сексуальному его периоду — sweet 60.

Вдохновившись бушующей на улицах и в умах молодежи революцией, уже довольно-таки зрелый с круглым пузиком режиссер в исполнении Депардье, фанатично, почти маниакально, стремится внести ее в свое последнее детище под названием CQ. Но на его пути стоит прагматичный продюсер, которому и дела нет до экспериментов творящего.

Ведь что в фильме главное? Сценарий? Диалоги? Актерская игра? Атмосфера? Нет. В фильме самое главное — это его конец. То, что добивает зрителя, финальный штрих, заставляющий людей вставать и аплодировать, или молча сидеть и лить слезы — дорогие слезы осчастливленного зрителя. Вот и над этой вполне банальной проблемой будет биться вся съемочная группа, таки нашедшая «козла отпущения» в лице Джереми Дэвиса. Именно его герою, находящемуся в очень растрепанных чувствах, суждено заканчивать CQ. И знаете, он с этим справится. Насколько удачно, не берусь судить.

Фильм в фильме, этакая матрешка, CQ заставляет биться мое сердце от трепетного восторга, — дань славному времени. Не больше. Куда интереснее для меня оказались переживания начинающего режиссера, возможно, также как и сам Роман, ищущего свой путь на бескрайних просторах кинематографа, где соседствовать друг с другом могут фантастический боевик и полный артхаус. Выбор за вами. Единственное правило верное и для того и другого — иметь музу под рукой, а потеряв, тут же найти новую. Без них, увы, никак.

Из минусов хотелось бы отметить дикий дуэт Наташи Водяновой и располневшего Шварцмана. Насмешили они меня, конечно. Но привкус сытости и холености после себя оставили.

Ну и о Анджеле Линдвэлл. Понимаю, что нынче другие эталоны сексуальности. Время такое. Но куда уж долговязой, костлявой, почти двухметровой жирафихе Стрекозе с подиумной походкой до великой и самое главное самобытной Барбареллы. Богема победила… Ну и черт с ней. А я продолжаю искать себя на бескрайних просторах, заливных лугах и ржаных полях кинематографа, урвав в трепещущее сердечко красоту Элоди Буше.

Уж очень походит Анджела Линдвелл на Джейн Фонду — прям реинкарнация какая-то. Фильм, восхитивший группу Duran Duran, возвращается в новом цвете… Черно-белом цвете. Главный герой на этот раз — молодой и талантливый кинорежиссер, снимающий авторское кино про самого себя. Это — реальность, скучное существование. Были бы краски — им нечего раскрашивать.

А настоящий цвет появляется на съемочной площадке. Агент Стрекоза, которую играет Валентина, погружает Пола с первого взгляда в прекрасный мир грез. Вот она — муза, начало настоящей жизни. Фильм красив, тот фильм, что снимают в фильме, красив как сама Стрекоза.

«Ищу тебя» превращается в «Ищу себя». Только благодаря «Барбарелле „- «Стрекозе“ Пол вдохновляется на невероятные повороты сюжета снимаемого им фильма, видит то, что делает его жизнь необычайно яркой и фантастика проникает в его реальную жизнь, погоня на Стрекоза-мобиле — это очень стильно.

И вообще стиль 60-х годов передан просто великолепно, словно действительно стираются грани, и зритель погружается в те старые времена, когда декорации в кино были примитивны, а люди совсем другие. Фантастика тех лет возвращается — это реально и интересно!

P.S. Депардье, на мой взгляд, зря попал в кадр — он вне темы, постороннее лицо, портящее впечатление от фильма, его бы лучше не снимать здесь, но что есть, то есть.