Цена молока (2000)

Дорогой человек!

Я хочу тебя поздравить с тем, что ты посмотришь сий замечательный фильм, над которым трудилась очень талантливая команда из Новой Зеландии. Данный фильм не получил столь широкой огласки, не получил Оскара, не был номинирован в «Каннах», однако эти обстоятельства нисколько не умаляет его добротного содержания.

Уже с первых минут картина увлекает в волшебный водоворот и заставляет нас, затаив дыхание, ждать следующей секунды. Нет чувства страха за героев — есть чувство завороженности тонкой красотой повествования. Со сказками маори еще не знакома и сравнивать не возьмусь, но фильм превалирует фантастическими допущениями, умело вплетенными в довольно архаичный сюжетный костяк, снятый, однако, очень современно и не нарочито.

Полученное счастье нужно бережно хранить и смотреть в оба: ясно и уверенно, но без страха. Извечными врагами человеческого рода являются недоверие, недомолвки, невнимательность, наши принципы как наши тараканы (и имя им — легион!) которые пытаются хитрым путем переселиться в наши отношения друг с другом. Эти паразиты охлаждают наши отношения, в результате чего мы теряем близких нам людей безвозвратно. Старая волшебница, которая даст фору Чеширскому коту, предостерегает Люсинду: «Что ж ты не смотришь, куда едешь?.. Берегите тепло». Ремарк говорил: «Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана». Так же было и с Люсиндой и Робом, которые жили-были в любви, нежности, согласии, весьма креативно ужинали в ванной на улице и приглашали друг друга на романтические свидания у костра. Никто из них еще не задавался вопросом: «Что важнее — любовь в нищете или 117 коров стоимостью в 400 000 долларов?». Несуразный в реальности обмен «рядового» одеяла на коров, которые в день приносили доход в 1500 баксов, вносит суматоху в жизнь героев. Они начинают сомневаться в чувствах друг друга, накидываться с обвинениями, порождать недоразумения, которые начинают их отдать. Каждому очень важно в таких обстоятельствах не только крепко любить, но и уметь признавать свои ошибки, чтобы сохранить и тепло, и любимого человека.

Итог: Вкуснотища! Трогательный, символический и стихийно мифологизированный фильм-коллаж; фильм-сказка, почти без спецэффектов, что сильно поражает при художественно очень качественной съемке. Превалирует уместно использованными аллегоричными и метафоричными абсурдами, которые надо просто подчеркивать во время просмотра, иначе потеряется весь вкус. Для ценителей того, что редко снимают. Наслаждайтесь.

Присутствует: высококачественный сюрреализм, нехорошее обращение с гитарой, пес-агорафоб, угрозы огнестрельного характера.

Отсутствуют: андалузский пес, художники-сюрреалисты, смазливые остроухие эльфы.

9 из 10

Это сказка. Правда, действие происходит в современной Новой Зеландии (или скорее очень похожей на неё волшебной стране), герои живут в трейлерах и всё происходящее скорее напоминает театр абсурда, но сюжет тут — настолько канонически сказочный, что я, наверное, смог бы найти у Проппа его номер.

Жили-были Роб и Люсинда (а ещё у них была собака-агарофоб, но это неважно). И даже собирались пожениться. Но тут Люсинда начала задумываться, а не охладели ли их с Робом чувства? Он как-то много времени проводит с коровами на молочной ферме и слишком редко делает ей романтические знаки внимания. И тут как раз кто-то крадёт любимое Люсиндино одеяло. Оказывается, оно у какой-то старухи-маори, которая вечно мёрзнет, и потому её многочисленные племянники собирают одеяла. Дама соглашается расстаться с одеялом только в обмен на самое дорогое имущество Люсинды… и та соглашается отдать коров, таким образом вернув и одеяло, и безраздельное внимание Роба. Однако тот, как ни странно, не рад…

Всё тут есть — волшебный народец, неравноценный обмен, обманщица, занявшая место настоящей невесты… Но кроме того, «Цена молока» — фильм романтический. Ну и немного аллегория. Весьма инфантильное поведение Люсинды не так уж нереалистично (впрочем, и Роб с его обидой навеки не совсем прав). А идея-то проста: если любишь, позаботься прежде всего о том, чтоб любимому было хорошо, — и симметрия в этом вопросе всё приведёт в гармонию.

А вот как это художественно решено… Бытовые сцены не то чтоб сменяются несколько сюрреалистическими, этот самый сюр пропитывает их самым естественным образом. Будь то переворачивающиеся машины, запутавшиеся в волосах дуршлаги или коллекция детских туфелек (про Джексонов я уж и не говорю) — всё на своём месте рядом с доильными аппаратами, сортировкой картошки и песнями у костра. Секрет, думается, заключается в том, что Синклер не пытается нарочито ткнуть нам в лицо своеобразием фильма и оригинальностью происходящего, и в результате даже те сцены, которые трудно дешифровать и которые не вполне ясны даже в контексте фильма, воспринимаются без труда. Впрочем, основные символы тут немногочисленны: тепло и всё, что даёт его, играет большую роль, и, возможно, явная значимость красного цвета с этим также связана; кроме того, внимание постоянно привлекают жидкости, омовение или утопление в них — герои делят ванну и купаются в молоке, молоко позже затапливает паникующую Люсинду, в озерце скрывается разгадка тайны их отношений…

«Цена молока» очень красива — опять-таки, не нарочито. Прекрасны новозеландские пейзажи, всегда продуманные мизансцены, красивый ненавязчивый колорит — коричнево-зелёный с периодическими вкраплениями тех самых, значимых красного и белого, в общем, чисто визуально фильм уже завораживает.

«Цена молока» — история очень тёплая, чрезвычайно волшебная и в самый раз яркая. Рекомендую настоятельно!

В Новой Зеландии тоже снимают кино. И не только властелинов колец и хоббитов, но и кино свое собственное. И уже одно название этого фильма как-то недвусмысленно намекает на типичные новозеландские образы — луга, фермеры, молоко и коровы, т. е. всё то что в первую очередь ассоциируется с этой замечательной и далекой страной. И действительно, всё это в достаточном количестве присутствует в фильме «Цена Молока». Интересно, попадись какому-нибудь иностранцу гипотетический российский фильм с гипотетическим названием «Цена Хохломы», на обложке которого красуется парочка в русских народных костюмах в окружении лесов и медведей, стал бы он такое смотреть или нет? Вопрос, прямо сказать, неоднозначный. Но еще более неоднозначный вопрос, стали бы в России снимать фильм в подобной «оболочке», изначально намереваясь «запечь» в него какой-никакой смысл? Сразу представляются недовольные возгласы «Стереотипы! Да вы ничего не знаете о нашей стране, кроме того что лежит на поверхности!». А вот новозеландцы, видимо, своих стереотипов не стесняются и наверное потому, что все эти образы действительно являются частью их жизни, а не этаким развлекательным музейным «лубком» для неискушенных иностранцев.

Но это всё так, вступление и, скорее даже отдельная тема для разговора. Ибо смысл самой ленты мало коррелирует с каким-либо национальными или общественными чертами и проблематика фильма в общем-то весьма бытовая, семейная.

В центр повествования поставлена влюбленная друг в друга молодая пара, которой еще только предстоит сравнить лёгкие романтические отношения и семейный быт со всеми его проблемами, притирками характеров и прочими «кризисами отношений».

Фабула повествования, в общем и целом, достаточно типична. Другое дело, что авторы доносят до зрителя основную мысль языком образов. И образы эти, весьма интересны. В первую очередь это конечно пёстрое лоскутное одеяло, которое символизирует семейные отношения и тепло домашнего очага. Но если любовь приобретает образ ворчливой старухи, которая постоянно «мерзнет», то её не согреет и сотня таких одеял. Не обходится стороной и мысль о том, что часто приходится чем-то жертвовать ради любимого человека, стадо коров это и есть образ такой жертвы, но, с другой стороны это еще и как бы часть самого главного героя, дело его жизни. Ну и многие другие образы, которые встречаются в этом фильме с самого начала и почти до конца, вроде «лучшей подруги» которая символизирует зависть или так называемых «Джексонов» — символ наивной людской надежды на то что проблема как таковая решится сама собой со временем т. е. положение дел исправят какие-то магические силы.

Можно сказать, что фильм целиком и полностью состоит из образов, как в общем-то то самое лоскутное одеяло. Но вот является ли эта особенность однозначным достоинством? С одной стороны, люди которые любят язык загадок, наверное, поразиться, мол, как всё остроумно и хитро тут сплетено! Но зритель намеков не понимающий, скорее всего минуте на двадцатой спросит себя: «Э-э, а что это тут вообще происходит?», выключит фильм и больше никогда не станет его смотреть. Но, полагаю, что большинство зрителей совсем не прочь интересных аналогий, загадок и образов, но когда их слишком уж много и весь сюжет состоит почти только из них, то возникает ощущение что перед нами в первую очередь сказка. А практически абсолютная однозначность этих самых образов придают этот сказке некоторый морализаторский оттенок, мол, «популярная хрестоматия для молодоженов» хоть и написанная в виде ребуса.

7 из 10

Они живут вместе, Люсинда и Роб. Решили вот пожениться. У них вроде бы всё отлично, полная идиллия на фоне умиротворяющего новозеландского пейзажа. Только в глазах Люсинды почему-то появляется тревога. «Если искорка в отношениях будет гаснуть, можно догадаться?»

Всё становится как-то слишком обыденным. «Я тебя люблю» — «И я». И легкая дымка разочарования от обычности этих слов, от того, что уже бесчисленно повторены были и бесчисленно повторятся. И, кажется уже, всё суета, и нет ничего нового под солнцем.

Что-то важное исчезло. Та самая искорка, которую так было страшно потерять. То, что было еще вчера, что веселило и грело. А теперь его просто нет. У Роба и Люсинды исчезло их лоскутное одеяло. (В этой картине вообще много точных и цепких метафор. Одеяло, которым накрываются двое — ведь ничто иное как символ их близости и теплоты.)

Когда что-то важное исчезает, важно вовремя очнуться и спасти отношения от забвения и смерти. Очнуться помогает то же самое раздражение. И здесь важно не бояться быть искренними, разрешить себе эти чувства — злость, отвращение, ненависть всё-всё.

Люсинда, видимо, это чувствует, и начинает устраивать Робу испытания. Искренние и болезненные — одно за другим. Это неправда, что можно любить друг друга и при этом никогда друг друга не ненавидеть. Там где есть любовь, всегда присутствует и ненависть тоже.

«Цена молока» — увлекательная и немного странная история только одной пары. Но любой приходится искать свой баланс между влечением и злостью. У каждого человека есть собственный ответ на вопрос: как я поступаю со своей ненавистью и со своей любовью?

8 из 10

Сказка. Просто сказка. Но не простая. Эдакий новозеландский сюр — все так странно, что окажись я там, подумала бы, что сплю, а для героев все естесственно.

Быт переплетается с мистикой, любви опять противостоят какие-то обстоятельства и обещания и нехорошая подруга (о, я питала к ней отвращение!), и все это на фоне прекрасных зеленых пастбищ…

После этого фильма захотелось уехать в Новую Зеландию, чтобы там взобраться на холм и смотреть на эти зеленые поля — вдруг опять пробежит девушка в красном сари?

10 из 10

На афише была надпись: «Киноклуб «Этно-кино»: человек и Джексоны». Стало любопытно: какое отношение имеют «Джексон файф» к этнографии. Забредя из означенного любопытства в зал, я увидела группу людей, экологично выдержанную в зелено-древесной гамме. Моя цыплячья шапочка оттенка «вырви глаз» была здесь явно неуместна. Стыдливо сдернув с головы сей предмет гардероба, я забилась в уголок и принялась внимать умным людям. Отдельные слова вещающих девушек («архетипы», «линейное и мифологизированное сознание», «инициация», «пропп», «аллюзии») были смутно знакомы и вселяли надежду, что смысл фильма дойдет до моего разума хотя бы частично. К концу лекции я тоскливо подумала, что надо было пойти на что-нибудь попроще. Но за билет было уплочено и жадность победила трусливое желание сбежать из зала, пока не поздно. Оказалось, и от жадности бывает польза.

Помнится, в журнале «Премьер» однажды напечатали высказывания американских зрителей о фильме «Морозко». «Я не знаю, какие грибы ел режиссер…» — начиналось одно из них. Так вот, я не знаю, какие грибы ел Синклер, но грибы эти явно из русского леса. Было ощущение: Александр Артурович Роу воскрес в Новой Зеландии и продолжает снимать свои чудесные сказки с поправкой на местные ландшафты.

Первоначальная семейная идиллия на фоне сельскохозяйственных пейзажей начинает рушиться от столкновения с порывами женской души. «Работа для мужчины — что ребенок для женщины» (sic!) У Роба, знающего в лицо любую из своих буренок, уже есть «ребенок», и прямолинейное мужское сознание никак не может понять, почему Люсинда все время «просит бури»: ведь они же ДОГОВОРИЛИСЬ ребенка пока не заводить. Девушка со своей стороны открыто бунтовать и портить отношения не хочет, пытаясь игривыми намеками донести до любимого свой материнский энтузиазм и переводя покупательскую способность на детскую обувь. Она так же искренне не понимает, почему Ее не понимает Он. Одним словом, как доказали пытливые американские психологи, разница гендерных менталитетов налицо. Но ведь могут же эти инопланетяне найти общий язык, когда захотят!

Начавшись вполне реалистично, под влиянием «стихийного мифологизированного женского сознания» (эту фразу я умудрилась запомнить) сюжет фильма раскручивается как волшебный клубок, заводя все дальше и дальше в дебри, обрастая невероятными фантастическими красками, забавными, жутковатыми и абсурдными. И здесь, на мой незатейливый взгляд, Синклер перегнул, пусть самую малость, но перегнул, перегрузив изящный сказочный лейтмотив слишком явными отсылками к «инициациям», «архетипам» и «символам». Впрочем, если ваше сознание достаточно «мифологизировано», то этот факт непринужденно пройдет мимо него.

Вообще, эту картину каждый с легкостью может посмотреть со своей колокольни, потом плавно переместиться на соседнюю и так далее. Знатоки трудов В. Я. Проппа в экстазе будут препарировать каждый кадр, поскольку в каждом кадре наличествуют пресловутые «архетип» и «символ». Эстеты потеряют дар речи от немыслимой красоты картинки: одна девушка в рубиново-красном индийском сари, бегущая по изумрудно-зеленому новозеландскому травяному покрову, чего стоит, не говоря уж о плещущейся в молочной реке попе Карла Урбана. Гринписовцы порадуются гуманному обращению с животными, а феминистки найдут очередное подтверждение мужской незатейливости.

Пометавшись поначалу между множеством этих колоколен, я махнула на все рукой и отдалась на произвол детского сознания, когда смотришь на экран приоткрывши рот и совершенно не замечаешь, что происходит вокруг. Таким образом, в процессе просмотра мною неоднократно издавались то возмущенные, то жалостливые возгласы, руки жили отдельной жизнью и, кажется, доставили немало неприятностей представительному мужчине в соседнем кресле. Но как же тут сдержаться, когда так и хочется крикнуть: «Верни коров мужику, дурочка!» или «Идиот, тебе стадо дороже любимой женщины?!» и подкрепить все это драматичным жестом. Эпизод с тонущей в молоке Люсиндой и вовсе вызвал неконтролируемые психокинетические реакции. Контакт между мной и магическим пространством фильма был настолько полным и тесным, принес столько спонтанных, воистину детских эмоций, каких давно уже я не получала от современного, продуманного до мизинца и рассчитанного до копейки кинематографа. Ощущение родства с новозеландскими героями фильма, какой-то общечеловеческой близости согрело мне душу. А уж если столь далекие люди вызывают теплое чувство, то грех не полюбить и географически ближних. Я с симпатией посмотрела на соседа, гулко вздыхавшего, словно Моби Дик, весь фильм: «Ну, где же маори?»

Лелея в душе детскую непосредственность, я гордо натянула свою цыплячью шапочку и смело не осталась на обсуждение этнографических аспектов данного произведения. Тем более, что их там не было.

P.S. Когда-то давно, в таинственнейшем из тайников у меня лежало 100 баксов одной бумажкой. И однажды, заглянув в силу материальных потребностей в свое хранилище, я с удивлением обнаружила 10 бумажек по 10 баксов. Много лет меня мучил вопрос: кто разменял мои сбережения? Теперь знаю — это были Джексоны!

9 из 10

О том, что фильм мало кто понял свидетельствует отсутствие внятных отзывов и комментариев уважающих себя «киноведов».

Между тем, фильм настолько насыщен образами и метафорами, что не понять его идею должно быть просто невозможно! Само название картины — «Цена молока» — раскрывает основу идеи. Цена молока в нашем обиходе воспринимается так же, как и цена, скажем, колбасы, электричества, услуг парикмахера и т. д. Однако, если вдуматься, молоко не имеет ни цены, ни стоимости. Это — продукт, который люди получают в готовом (Богозданном или природосозданном — кому как ближе) виде. Цену имеет только то, что необходимо для того, чтобы взять молоко, подготовить к продаже и продать. Вот за это мы платим.

В данном фильме присутствует некая аллегория: «цена молока — цена любви», и на этом определении строится вся сюжетная и идейная линия..

Начнём с самого главного — одеяла, вокруг которого всё вертится.

Одеяло

Одеяло — это символ супружеской близости и единства, тепла, семейного уюта и защищённости. И, как любовь, оно состоит из многих разных лоскутков — обстоятельств, которые нужно сшить вместе, приложив много труда и терпения. И для того, чтобы удержать его или вернуть, нужна готовность пожертвовать непременно самым дорогим, что есть у тебя.

И всё, что происходит с одеялом — происходит с любовью главных героев фильма.

Платье

Одежда женщины позволяет мужчине увидеть и любить её личность, её сущность. Отдавать внимание ей (женщине), связывать с ней все надежды и стремления. Отсутствие одежды — выставляет на первый план уже не женщину, а её плоть, и мужчина думает и видит не свою любимую, а своё желание.

Кольцо

Любовь не имеет материально выраженной стоимости, цены. Подарки ради самого подарка отвлекают внимание от самой любви и делают её незаметной настолько, что мы не можем вовремя разглядеть её на своём пути и «давим», как неожиданного пешехода на лесной дороге.

Тётушка

Это та любовь, которую перестаёшь замечать, любуясь подарком или настойчиво отыскивая признаки остывания чувств. Любовь нужно признать (это и есть настоящая и главная жертва), тогда она начинает БЫТЬ. Почему этой тётушке-любви всё время холодно? Чем больше остывает любовь — тем больше одеял (см. пункт «Одеяло») — нужно для её согревания.

Далее кратко:

Подруга

Это — зависть, сомнение. У самой жизнь, как и ее машина — помята и поломана, но другим предлагает подвести и даёт советы, как регулярно переворачиваться на одном и том же повороте (по-русски — как наступать на грабли).

Чемодан с детской обувью

Это та же собака-агорафоб. Собака рождается свободной, а женщина от природы — мать. И они оба заключили свою природную сущность в коробку, чемодан бессмысленной и безосновательной фобии.

Быт

Попытки заменить любовь бытовым ухаживанием так же бессмысленны, как и мытьё битой посуды. Таким образом можно увязнуть в быту, запутавшись в кастрюлях и сковородках, и потерять любовь.

Любовь — это парадокс и удержать её можно только парадоксальным способом — любить настолько сильно, чтобы быть готовой добровольно отречься от своей любви.

В общем, в этой картине больше образов и метафор, чем у меня терпения, необходимого для того, чтобы их описать. Но терпения для того, чтобы смотреть фильм, не требуется вовсе. Полтора часа просмотра проходят как пауза между вдохом и выдохом…

Что мы знаем о Новой Зеландии? Лично я даже и фильмов-то не много видела. Поэтому с большим интересом посмотрела «Цену молока», в которой явственно слышны мотивы национального фольклора и сказок.

Впрочем, это ведь и по жанру самая настоящая современная сказка, персонажи которой запросто могут жить и в российской провинции, ибо речь в ней идет о молоке, прославившем эту маленькую страну на весь мир.

Блондинка и брюнетка — как и положено в сказках, «масть» определяет доброе и злое начало. Только речь здесь идет не о сестрах, а о близких подругах. И вожделенный принц живет не во дворце, а на молочной ферме. Вот, пожалуй, и все очевидные аналоги, а дальше — сплошной национальный колорит новозеландского эпоса…

Сюжет закручен настолько лихо и непривычно, что, кроме естественного сказочного happy end, просчитать его… попросту некогда. И только по окончании понимаешь, как, по большому счету, близки все народы мира и что все мы — братья по разуму, ибо где бы не родился человек, он воспитывается на народной мудрости, познавая, что такое хорошо и что такое плохо.

Плохо — коварство, предательство, фальшь в отношениях, эгоизм и обман доверия. Хорошо — любовь, преданность, честность, бескорыстная дружба и «теплота» в отношениях.

…Как жаль, что в России почти не снимают сказок, хотя до сих пор наша «Золушка», «Старая, старая сказка» и «Королевство кривых зеркал» занимают в моем сердце особое, почетное место…

8 из 10

Заголовок — скорее мнение моей супруги. Самое главное: работа художественная и проникнутая чувствами. Игра актеров — на втором плане (ИМХО). Колорит (надеюсь реальный) новозеландской фермерской жизни с их пейзажами и «крутыми поворотами» улыбнул и растрогал.

Фильм нарочито дуалистичный (т. е. адресован взаимодействию двух людей, женщины и мужчины), в нем нет самокопания, как может показаться на первый взгляд. Все что происходит на экране — аллегория психологических диалоговых процессов между любящими друг-друга людьми.

Тем, кто любит, или хочет любить, смотреть обязательно!

Сам смотрел фильм два раза, до, и во время любви, продолжающейся до сих пор: впечатления очень разные.

Из минусов — одно: работа местами наивная и «зеленая», однако, если бы это было не так, мы бы не увидели такой трогательной искренности.

Смотреть всем неодиноким и одиноким, кто не хочет таковыми остаться навсегда.

9 из 10

«О любите их, любите,

Удержите их на земле! «

И. Одоевцева.

Авторское кино бывает очень часто сложно смотреть, а уж тем более бывает трудно о нем писать. Так что, облекая свое высказывание сейчас в некий сумбур, который свойственнен данному фильму, прошу не судить меня строго и понять правильно. Поскольку то, что вы прочтете — это, скажем так, авторский отзыв на авторское кино. Или попытка найти рационализм в иррациональной жизни.

Когда мы счастливы, то все вокруг поет: мычат коровы, трава, потрескивая, пробивается из-под земли, поскуливает пес, вечно прячущийся в коробке. Мы счастливы! И мы покупаем детские туфельки, пару за парой, как заводные. Мы счастливы! И оттого нам кажется, иногда, что чего-то в жизни не хватает. Может быть, щепотки грусти?

И вот тогда мы принимаемся ломать все, что долго и слюбовью создавали своими руками. А когда наконец останавливаемся, чтобы перевести дух, понимаем, что перестарались. Все, что мы любили когда-то, теперь пропало. У нас не осталось ни коров, ни чемодана с туфельками, ни любви. И даже красное свадебное сари надела не ты, а твоя лучшая подруга.

Но надежда все-таки остается. И если мы сумеем прислушаться к совету старушки аборигенки и сохранить теплоту, то окажется, что мы не так потеряны и одиноки в этом мире. Вот и все.

33 коровы, 33 коровы, 33 коровы — свежая строка,

33 коровы, фильм явился новый, как стакан парного молока…

Лёгкий плагиат. Не обращайте внимания!

Помню, когда в детстве меня укладывали спать, и я уже сидела в пижаме на кровате, мама всегда перед сном приносила мне стакан теплого молока и печенюшку. А потом, гладя меня по голове, рассказывала сказку. И я засыпала. И во сне становилась взрослой и красивой, и летала в мечтах…И огромный мир казался удивительным!

Жизнь — интересная штука! И если в детстве, наверное, каждый из нас стремится поскорей повзрослеть, то, наконец, став взрослым, человек ищет любой повод, чтобы попытаться вернуться обратно, туда, под теплое одеяло и мамину руку…

Почему я об этом заговорила? Потому что фильм, который появился в моей жизни буквально три недели назад, постоянно напоминает мне о тех мгновениях детства. И это очень приятно, скажу я вам! И я уже успела посмотреть его три раза. «Цена молока» для меня лично как та самая мамина добрая сказка. Но только если бы мама рассказывала ее своей повзрослевшей дочери сейчас…

Это сказка для уже выросших детей, для совсем взрослых девочек и мальчиков. Притча, сочетающая в себе яркие детские картинки и солидные взрослые фантазии, веселое мировосприятие и глубокий смысл, радость и мудрость… Притча о любви и ненависти, доверии и предательстве, о выборе своего пути и о цене простых истин…

Фильм замечательный и очень светлый! И по ощущениям какой-то очень родной. И Новая Зеландия, столь далекая от нас территориально, показалась мне очень близкой и понятной. И люди, живущие там, увиделись соседями по даче, простыми, теплыми, родными.

И девушки в Новой Зеландии, также как и наши, все через одну (а в фильме их две) Василисы Прекрасные или Бабки Ёжки! И если первые живут в своих грёзах, создавая свой прекрасный мир фантазии, и, очень волнуясь перед свадьбой, совершают невероятные глупости, то вторые, те которые Бабки Ёжки, в это самое время планомерно, систематично и продуманно уводят у Василис женихов из-под носа!

Так и наша главная героиня Люсинда. Эта притча о ней. Этот мир — ее мир. Она его видит и чувствует таким. Она его творит своей фантазией и мыслями, и он оживает и преображается в буквальном смысле. Она идет по своей дороге, порой запинаясь, порой вытворяя нелепости и искренне пытаясь исправить свои ляпы и ошибки. А натыкается на стену непонимания и холода со стороны близкого человека, от чего очень сильно переживает. И весь окружающий мир, расстраиваясь вместе с ней, становится угрожающим. Домик становится неуправляемым, а ванна переполняется слезами…

А главная гадючка в этой притче точно соответствует русской поговорке о змее, на груди пригретой. Кобра ядовитая, змея подколодная, гадина гремучая, невинным ужиком прикидывающаяся. Ух, как я зла на нее!

А парни Новозеландские? Ну точно так же, как и российские мужики, не отличаются ни тактом, ни пониманием тонкой девичьей души, да и выглядят соответствующе. Роб — прямо наш родной брат Емеля на печи! Лежит, дрыхнет, а в это время у него из-под носа целое стадо коров уводят-приводят обратно, одеялком его, родимого, укрывают (чтоб, не дай Бог, не замерз!), еду на блюдечке с голубой каёмочкой приносят… А он просыпается, потягивается, чему-то удивляется и (надо же!) почему-то возмущается… Но, в-целом, ведет себя, как теленок! Кто к нему не подойдет, за тем он и пойдет. Подошла другая девица, пальчиком поманила, сахарком угостила и на веревочке жениться потащила. А он даже не сопротивляется… Ну чем не наш русский бычок с колокольчиком на шее? Но в конце концов, также как наш Емеля, Роб, наконец протирает глаза, осматривается и берет кризисную ситуацию под свой контроль!

И тогда мир в сказочной Новой Зеландии воцаряется вновь. И снова Василиса с Емелей мурлыкают и шебуршат под большим пестрым одеялом. Совет им да Любовь! Не будем им мешать, отойдем на цыпочках в сторонку, и я поведаю вам свои мысли о других героях притчи.

Абсолютно потрясающая в этой сказке Красная Шапочка, она же Принцесса-на-горошине, она же Старушка Джексон, она же Шапокляк-местного-разлива! Это просто Чудо какое-то! Сколько раз ее сбивают на машине, а она живее все живых! Из-под машины вылезет, шапчонку свою поправит и шасть в кусты! А в голове уже новые каверзы! И надо заметить, что её выдумки и поистине пионерского энтузиазма хватит еще на 45 средних старушек! Её фонтанирующая фантазия сбивает с толку юных девушек. Вот отсюда, собственно, и все неприятности…

Да и вся эта семейка Джексонов — ну очень колоритна и внушительна! Даже в отсутствие брата Майкла (Свят, свят, свят!) эти здоровые негритянские парни нагоняют ужас на местное население лихими разбойными вылазками и массовой склонностью к лёгкой клептомании. При этом братья вызывают уважение и трепет своей нежной любовью к старенькой матушке-атаманше! Всё тащат в дом, всё для нее! Молодцы просто!

Кстати, фразочка, которая меня просто покорила: когда, проснувшись утром, Люсинда и Роб обнаруживают пропажу одеяла, девушка говорит: «Наверно, Джексоны украли…» я в первый раз чуть печеньем не подавилась! У нас дед в подобных случаях (когда в доме внезапно пропадает какая-то вещь) всегда говорил «Должно, монахи спёрли…», отец замечал «…или солдаты унесли…», а мама добавляла «Нет, барабашка стащил!» (Какие монахи? Какие солдаты? Какой барабашка?) Но всегда после этих слов становилось весело! Оказывается, в Новой Зеландии подобные фразочки тоже существуют! И это здорово!

А сколько в фильме удивительных, чудных моментов, которые вливаются в зрителя, как то самое теплое молоко в детстве, и радуют, умягчают душу!

Это и чемодан, набитый доверху крохотными пинеточками, ботиночками, тапочками… И потом малюсенькие следы на песке этих самых «крошек-Джексонов»…

Это и песик, страдающий боязнью открытого пространства, и поэтому вынужденный везде и всюду передвигаться в коробке. Это ТАКАЯ прелесть! Это просто нужно видеть! И в конце, когда ты, наконец, обнаруживаешь на экране его блестящий нос и глазенки-бусенки, хитро поглядывающие из-под торчащей челки, такая радость накатывает, такой щенячий восторг, что просто сидишь и балдеешь от этого!

А девушка, бегущая по ярко-зеленым холмам в развевающемся красном сари на фоне голубых небес?.. Красота неописуемая! Она бежит стройная-звонкая, и алый шелк летит за ней по ветру, стелется по траве, изгибается волнами… Это безумно красиво!

И всё равно передать в тексте ВСЮ прелесть этой притчи невозможно. Это все равно что попытаться словами пересказать музыку Моцарта или сфотографировать танец. Можно выхватить один момент, но не удастся передать ни движение, ни легкость, ни полет. Этот фильм нужно увидеть, чтобы прочувствовать его полностью!

Если можно, совет: если будете его смотреть, ни в коем случае не отвлекайтесь от экрана и не прерывайтесь! Отвернетесь — обязательно какую-нибудь интересную штучку пропустите. Найдите время, выгоните всех, кто может помешать, отключите телефон, сядьте поудобнее, можно в обнимку с любимым человеком, укройтесь пледом и смотрите! Расслабьте мозги и, пожалуйста, по ходу ничего не анализируйте. Просто впустите эту удивительную историю в свое сердце, а оно само найдет и глубину, и смысл, и красоту… Потому что, порой, наши светлые сердца бывают намного мудрее наших циничных, забитых ненужной информацией, голов, и видят то, что с позиции здраво рассуждающего мозга, можно не заметить. А потому: Выпейте этот фильм залпом. Это очень вкусно! Поверьте мне!

P.S. Я даже Вам немножко завидую, потому что Вы будете наслаждаться «Ценой молока» в первый раз. А у меня первый раз уже позади. Но зато я могу хоть каждый вечер смотреть его перед сном вместо привычной когда-то маминой сказки и стакана теплого молока. Завести себе что-ли новую традицию?..

10 из 10

»… где еще отыскать столь

причудливое переплетение

европейского сюра с мифологией

маори».(с)

Мир героев Гарри Синклера в «Цене молока» — это мир аллюзий и, как ни смешно звучит, сюрреалистической яви.

Вся жизнь Люсинды и Роба выглядит прекрасным, сказочным, детским сном: неземная любовь и нежность; сводящие с ума Новозеландские пейзажи, где трава так зелена, что больно глазам, небо столь пронзительно голубое, будто его только что выкрасили гуашью и досохнуть эта густая, блестящая субстанция не успела; персонажи, время от времени появляющиеся в мире наших, вполне удовлетворенных только друг другом (ну и куда же без коров в Новой Зеландии? Это как без овец в Австралии — никуда!) героев, совершенно НЕНАСТОЯЩИЕ, ожившие мультипликационные человечки — и подружка-боченок с именем мушки-дрозофилы, и бабушка-маори со своими «33-мя богатырями», и умилительно невозможный пёсик-коробка, он же собака, страдающая агорафобией; совершенно несообразный с реальностью обмен коров на одеяло.

«Сохраняйте теплоту!» — вот главные слова, единственно важные слова, которые зритель слышит в «Цене молока». Все остальное надо просто видеть. Неиссякающий поток мелких и точных, щемяще прекрасных и таких привычных человеку деталей. Красота в каждом кадре, в каждом движении героев: таинственное исчезновение Люсинды, когда казалось бы вот она — в руках Роба; мытье посуды в ванне на фоне пейзажей; мистическое одеяло — причина всех бед и следствие-награда всех вновь обретенных радостей; трогательная забота (ну кто бы еще догадался собствеными усилиями «делать Джексонов») Люсинды; купание в молоке (и боже-боже, что за шапочка и что за попка!); бегающий за любимым домик с девушкой на борту и много, и много чего еще. Все это заставляет улыбаться. Душа поет, жизнь наполняется мелодичным звоном колокольчиков и ярким золотистым светом.

Какую мораль увидела я в «Цене молока»? Даже самые идеальные отношения не идеальны. Бывает, неожиданно встретишь на пути препятствие — и начинаются испытания. На прочность, на «вшивость», на силу чувств. Иногда бывает трудно решить, что тебе дороже: ТВОЯ любовь или ТВОИ коровы за 400 тысяч долларов, особенно, когда потеря коров чистой воды нелепица, абсурд, провокационная выходка. Но правильный выбор найдет тебя сам, если он действительно единственно верный.

В голове моей сумбур, в животе и сердце бабочки взмахивают легкими крылышками, от чего становится нестерпимо щекотно — говорить трудно.

Роб — первая роль Карла Урбана, в которой я его увидела. Скажу лишь одно: настолько органичен и приятен глазу этот молодой человек в синем фермерском комбинезоне и потертой бейсболке с доильным аппаратом в руках, что, пожалуй, лучшей доли для него и не придумать. Тут бы и оставался.

Гарри Синклер — сценарист и режиссер этого наивно-очаровательного сюра, скажу я вам, большой талант и фантазер и, подозреваю, до сих пор маленький мальчик, летающий по ночам над бескрайними лугами и холмами Аотеароа — «длинного белого облака», постигающий первобытно-мистические тайны маори. Смотреть ли его «Кукольную любовь» для меня теперь не вопрос.

P.S. «Маленькие Джексоны»-«большие Джексоны» — прелесть, что за фишка: не то аллюзия, не то голос провидения. Ибо о «величине» Джексонов для Синклера и Урбана спорить можно и нужно.

9 из 10

Превосходно! Посмотрите обязательно! Живой смех, великолепные кадры, в меру абсурдистские игры и многое другое. Вторую половину фильма болела и переживала за героев не на шутку. Потрясающе милый фильм, пробуждающий в человеке кучу всего хорошего, он подарит море оптимизма. Смотрите в самые серые из всех серых будней.

10 из 10

Урбан, Кормак и 117 коров. Фильм — аллегория. Фильм — фантастический реализм. Фильм — арт-хауз. Фильм — любопытная сказка.

Помню, когда я впервые увидела «Цену молока» в 2001 году, то сразу отметила «что в нем что-то есть». Я про Урбана. Он показался немного странным (ха, странным… а разве весь этот фильм не странный? риторический вопрос), но любопытным. Любопытно и то, что именно после этого фильма Питер Джексон решил припереть Карла в ВК… а ещё и Гарри Синклера, режиссера сего… действа. Ну и в массовку взял какого-то Макора, а Лоуренса задействовал в «Кинг Конге». Ну, не важно. В любом случае, заметил Урбана Джексон, заметила его и я.

Что же фильм? Неординарный. Опять же, когда смотрела впервые, в голове как-то само всплыло «привет Ларсу Фон Триеру». Конечно, чисто символически, никак не в сравнении.

Саму картину составляет множетсво любопытных деталей, включая такие забавные вещи, как собаку в картонной коробке (чудесный ход) и ванну, наполненную слезами героини, и перевернутые машины, постоянно срывающиеся на каком-то неведанном повороте и… много ещё всего. Помимо собачки, самым классным ходом был сорвавшийся голос Урбана. Потрясающе просто. Детали, детали, детали…

Также очень хочется отметить Даниэль Кормак. Девушка не без таланта, жаль, что непризнана и мало снимается.