Страна в шкафу (1990)

Застенки условные, допрос бескровный, но он вызывает настоящий ужас своей запредельной психологической эквилибристикой. Неизвестное государство, неизвестное время. Хотя принадлежность героя Рикмана к неким госструктурам иногда начинает вызывать сомнения. Особенно когда становится ясно, что он — изначально единственный человек, контактирующий с героиней, причём когда-то был с ней знаком.

Особенно интересный момент заключается в том, что изначально героине предлагается уйти. Однако гордыня напополам с правдолюбием, подстрекаемые любопытсвом, заставляют её остаться и ждать официальных извинений. Тем самым она оказывается вовлечённой в игру. Хотя неизвестно, действительно ли ей дали бы уйти, но она даже не попыталась воспользоваться этим шансом!

Минимум конкретного даёт простор для смыслового наполнения. Фильм будто ставит вопрос, на что способна человеческая воля, и на что человек может опереться в трудном положении. Единственным оружием героини становится пресловутая «страна в шкафу».

И каждый сам волен выбирать, насколько глубоко стоит уходить в это странное место. С одной стороны, оно помогает выдерживать ужасы реальной жизни, с другой, отвлекая от борьбы с дурной реальностью, тем самым поддерживает её существование.

«Страна в шкафу» — очень особенный, на первый взгляд простенький и камерный фильм, больше напоминающий запись театрального спектакля, пьеса постмодернизма. За все время действие сюжета мы видим лишь двух героев в одной комнате. Навсегда. Следователя и подозреваемую. Первый готов на все, чтобы заставить ее признать свою вину, вплоть до самых крайних способов, причем он давит больше не физически на нее, а психологически, заставляя погружаться в самые темные бездны ее сознания, из которых она и черпала вдохновения для сюжетов своих, казалось, детских и незатейливых историй…

Нечего и говорить, что в таких фильмах, где нет сплошных захватывающих компьютерных спецэффектов, чего-то слишком яркого и пестрого, которое как мишура закрывает главное, все держится лишь на игре актеров. А их, как уже сказала, всего двое. И оба играют на высшем уровне.

Конечно же здесь еще сравнительно молодой Алан Рикман, только начавший свою карьеру в кино, особенно хорош. Он жесток и холоден, бескомпромиссный и властный, но в то же время он завораживает. И Мэделин Стоу, хрупкая и беззащитная женщина в белой ночной сорочке в начале, которая в середине вдруг становится «раскрашенной леди» в черном, с растрепанными хвостиками девочки… Да, костюмы Эйко Исиоки, хоть здесь они и не столь фантастические как к «Дракуле» и «Запредельи» всегда прекрасно показывают душу героев. За это и нагнетающую атмосферу фильма, полную тревоги и боли, хочется сказать отдельное спасибо.

К сожалению, мораль о том, что нельзя в наше время использовать пытки и психологическое давление как в годы тоталитаризма, кажется слишком уж избитой, эту тему со времен войны обсуждали уже миллионы раз, и вряд ли все равно в мире что-то полностью изменится. Однако «Страна в шкафу», пусть даже с ужаснейшим переводом на русский, все равно достойный фильм. А поклонники Рикмана его точно оценят, вечная ему память.

7 из 10

Говорят, что мир лежит во тьме, скатываясь в преисподнюю. Кто кому служит, тот тому и раб, а мир служит себе. Поддерживает самоугождение сила, насилие. Свобода и рабство — понятия многогранные. Легко быть рабом собственных страстей, собственных страхов, а отсюда — легко делать рабами тех, кто слаб. Сильные — жертвы страстей, слабые — жертвы собственного страха перед насилием. Те и другие живут с закрытыми глазами, боясь содрать повязку. Ибо зрячесть — это всегда ответственность. Слабые боятся суда и палача. Псевдосильные боятся тех, кто сильнее их. И только сильные боятся одного: увидеть однажды иной свет и ослепнуть. Больше они ничего не боятся, ибо известно: не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить.

Фильм «Страна в шкафу» — дебют режиссера и сценариста Рады Бхарадвадж, наследницы и восточной, и западной мудрости, американки индийского происхождения. Титры на концовке, возвращая зрителя из фантасмагории в реальность, напоминают о пытках, до сих пор применяемых в тоталитарных государствах. Возможно, эти слова излишни: фильм о допросе, зависшем между временами и географиями. Потому, когда мы открываем глаза вместе с жертвой, даже до того ещё, как, слушая смесь зловещей музыки со зловещими шумами, попадаем в паноптикум-паноптикон, мы чувствуем ирреальный страх. Мы перед палачом — но мы и перед испытанием своего человеческого достоинства.

В фильме два действующих лица, жертва и палач. Она — детская писательница, девушка, напоминающая готовый сломаться цветок, помнящая собственное детство слишком хорошо. И она одинока. А значит, она — трижды враг государства и правительства. Ведь детям легко внушить любую идею, в том числе идею свободы. А писатель может внушить детям любую идею. Наконец, одинокий человек всё наблюдает. А значит, однажды увидит.

Он — следователь, палач, актер, играющий спектакль в этом адском спектакле, — из тех, кто, по Писанию, ещё двигается в живом теле, но уже умер. Или почти. И самое страшное, что, заблудившись в лабиринте своих страстей и паутине, где он и паук, и муха, он уже сам не знает, кто он. Правдивы ли слова одной из его ипостаси о том, что был он когда-то человеком, профессором, игравшем на рояле? Он был, а теперь и сам не знает, кто он. Оттого в противовес её движениям, болезненно-пугливым вначале и всё более полным достоинства к концу, его движения агонизирующие, ломаные, быстрые, рваные. Он — палач, она — жертва, но они становятся воинами. Шахматными фигурами, чёрной и белой, на этом поле, в этой единственной практически локации фильма, похожей на шахматную доску, где квадраты иногда кажутся провалами в ад. Действующими лицами античной драмы, цепляющимися за эти белые колонны с каннелюрами. Он ломает, потому что сам находится под угрозой слома. Он — палач под присмотром палачей. Она же — творец, а потому в силах создать мир собственной свободы. Не мечту создать, как создавала в детстве, терпя насилие, попустительство и безразличие, как создавала позже, учась тому же попустительству и безразличию. Нет, расцветить чёрно-белое пространство, впустить золотой свет, вопреки красному свету боли, разбавляющему по воле палачей чёрно-белую гамму изощрённого допроса.

Актёры играют на пределе. Алан Рикман, артист прежде всего театральный, здесь попадает в свою стихию. Его необыкновенно подвижное лицо, мимика, голос, способный меняться, — всё работает на то, чтобы нам, видящим игру его героя, его не узнавать. Его герой ведёт пытку, страдая сам, не от сочувствия, хотя, быть может, частицы человечности в нём и остались, а от нереализованной муки, практически сексуального страдания; его глаза наполняются реальной болью к кульминации, к тому взрыву, что окончательно обозначает его поражение. Внешняя своеобразная красота, изящество движений героя Рикмана работают на то, что сцены пыток начинают напоминать садомазохистскую игру. Мэделин Стоу не уступает партнёру ни в чём. Её классическая красота, обрамлённая белым цветом одежд, становится яркой на контрасте, в чёрном, и к концу доходит до красоты иного порядка — красоты человека, ставшего сильным. Неповторима её улыбка торжества, торжества человека, идущего на смерть и не боящегося её. Пространство наполняется энергетикой двоих, кажется, становится тесным для растущей силы. Камера скользит по вещам, констатирует положения, отодвигает и приближает лица, играют не то флешбэки, не то флешмобы, создаются причудливые инсталляции; изредка чёрно-белую гамму разбавляют мультипликационные сцены сказок, пытавшихся спасти героиню раньше и спасших только тогда, когда она научилась бороться и спасать себя сама. Но главными остаются чёрный и белый, тьма и свет. И именно свет к концу зальёт крестный путь героини.

Насилие было и есть. Но главным остается лишь одно: свет существует. И человек может однажды открыть глаза, чтобы увидеть. И человек может сам стать светом. Ибо мы — образ и подобие Божие — наделены царственным достоинством, о чём невольно вспоминает мученица, и — способностью творить, о чём она по-настоящему вспоминает в своей камере пыток. Выбор между светом и тьмой всегда есть. И боль способна сделать сильнее. И могут сломать тело, но не сломить ни разум, ни волю.

Гиперболизированный следователь ни за что, ни про что (прямо как Йозефа К. в «Процессе» у Кафки, которого я, кстати, вспоминал весь просмотр) берет под арест бедную девушку. Орудуя шампурами, бравый милиционер пытается поломать девушке сознание.

Весь фильм нас сопровождают два актера: Алан Рикман и Мэдилин Стоу. Они так хорошо играют, что для удержания зрительского внимания не нужны никакие уловки и спецэффекты. Вообще, складывается впечатление, что смотришь театральный спектакль. Театральности добавляют и декорации, которые на протяжении всего действа не меняются. В фильме множество крупных и мелких символов, поэтому его нельзя назвать «кино на один раз», каждый просмотр будет добавлять к общей картине чего-то нового, будет давать новые поводы для размышления.

Несмотря на мрачный сюжет, жестокие сцены моральных и физических пыток, этот фильм нельзя назвать депрессивным, он учит нас пацифизму, детству, он показывает нам весь этот ад для того, чтобы мы в него не скатились.

Он предлагает нам бороться с ложью и насилием при помощи детства и фантазии. А что? Если наши коты буду крылаты, если в наших шкафах будут Нарнии, может тогда и правда зло не сможет нас сломать? Было бы хорошо.

Это хороший фильм, он как сыплющая птицами колючая проволока, изображенная на постере…

10 из 10

Режиссёрский дебют Радхи Бхарадвадж до сих пор вызывает споры и прямо противоположные суждения. Эмоциональный и интеллектуальный драйв.

Великолепная минималстичная эстетика — во всём. Сплав психологического триллера, сюрреализма, притчи и метафоры, красота и условность, жёсткий отбор выразительных средств. Профессионально выстроенная картина, нагруженная смыслами по самое немогу. Неподготовленный зритель не считает сложные контексты. Но всё равно будет захвачен непредсказуемыми поворотами поединка и мощной игрой двух актёров на сплошных крупных планах.

При полном отсутствии натурализма фильм буквально пропитан кровью, хотя на экране мы видим её лишь один раз — мельком — и то на пальцах Допросчика. И за это я аплодирую Бхараджвадж: при всей условности действа достигается эффект порясения и сопереживания больший, чем если бы нас завалили бытовыми подробностями и забрызгали кровью.

Тема принуждения к самонадзиранию через пережитое в детстве чувство вины и страха отсылает к исследованиям Фуко («Надзирать и наказывать», например) и современным методам манипуляции сознанием, тут автор картины демонстрирует всестороннюю осведомлённость.

У истории есть внешний конфликт и конфликт внутренний, напряжение не сводится к сюжету внешнему: Допросчик — выражение тоталитарного подавления, Она — олицетворение сопротивления и воли к свободе. «Нерв» и поле битвы фильма — это сознание ОБОИХ участников, и наиболее интересен Допросчик. Не только потому, что по роли он инициатор действия и ему делегирована ведущая роль — почти до конца: внутренний конфликт его личности сложнее и интереснее. У героини конфликт — свобода-страх. Но она от страха освобождается. Точка перелома и катарсиса Жертвы: осознание своей вины не как жертвы абъюза, а собственного равнодушия к судьбам тех, кто подвергались преследованиям на её глазах, её нежелание видеть чужую боль.

С Допросчиком — наоборот: перед нами человек внутренне сломленный. Его доминирующая позиция поначалу маскирует крушение личности. Спектакль, который разыгрывает Допросчик, на самом деле представляет его собственную историю сдавшегося интеллигента и приоткрывает уголок его собственной личности, а не маски. И лютую тоску по состраданию, спасительному освобождению, которое было бы способно вернуть ему его собственное лицо, тоска о потерянном Рае — в этом смысл и цитирования им 39 сонета с португальского Э. Браунинг. Своей слабостью, ставшей источником жестокости, он не заслужил сострадания. Её ждёт смерть или лишение сознания (мы не знаем), но она уже не здесь, он заживо пережил слом собственной личности и остался в шкафу, «кладовке». И процесс борьбы с жертвой — это процесс, в котором ему последовательно раскрылись все стадии собственного разрушения.

Можно было бы долго рассуждать о предтечах кинематографических: «Процесс» О. Уэллса, «Страсти по Жанне Д Арк» Дрейера, а кто-то вспомнит и «Допрос» (1989), мне также трудно избавиться от ассоциаций с «Без свидетелей» (прекрасный дуэт Ульянова и Купченко), в отношении психоделических и сюрных декораций на память приходит «Сусперия» Д. Ардженте. В литературном плане прежде всего вспомнятся «Процесс» Кафки, «1984» Оруэлла и «Блистающая тьма» Кёстнера. А вот о Браунинг, Мишеле Фуко и экзистенциализме, которые ну прямо изо всех пор лезут, даже маститые американские критики почему-то не обмолвились ни словом.

Обе актёрские работы великолепны, но роль Рикмана гораздо более сложна и требует изощрённости мастерства и психической отдачи во много раз большей, она и задаёт объёмный подтекст всему действу, внутреннюю пружину. Этот фильм и роль Рикмана — настоящая находка для тех, кто ценит экономность выразительных средств и интеллектуальность в актёрской игре, умение одним штрихом выразить то, на что потребовалось бы много слов и визуальных подробностей.

Примечательно, что на главную роль Бхарадвадж хотела позвать О Тула или Хопкинса, т. к. они могли бы, по её мнению, сыграть более человечно. Тот случай, когда несбывшиеся надежды — к лучшему: картина не завалилась в сентиментальность, но все содержания остались, спасибо артисту.

10 из 10

У каждого своя война. Война, которая ведется внутри и часто остается невидимой для окружающих. У каждого своя история. Возможно, она началась когда-то много лет назад, в далеком детстве, которое не у всех столь безоблачно и беззаботно.

Мир, который видели глаза ребенка, оказался несовершенным. Только вот способность противостоять его несправедливости и жестокости приходит с годами. Поэтому дети так легко становятся жертвами.

Не в силах оказать сопротивление, ребенок рисует в своем воображении страну, где может найти пристанище, куда может убежать и спрятаться от любого ненастья.

Нам всем нужен тихий островок, где можно укрыться от шторма и бури. И не важно, что это лишь плод нашего воображения, ведь для нас это целый отдельный мир, целая собственная страна.

Игра актеров достойна восхищения. Два актера, одна комната и целая бездна эмоций и чувств.

10 из 10

Наверное, не я одна смотрела этот фильм как узнавание… После всего, что было прочитано о недавней истории нашей страны. Совершенно естественно, что это — не сюжет одной страны и одного периода; может быть, что-то чувствуется на генетическом уровне? Фильм о прошлом, настоящем, будущем, о том, что может коснуться каждого из нас, о выборе — сломаться или остаться собой… или — стать собой, перестать, наконец, закрывать глаза.

Шедевр это? Или претензия на него?.. Разве это важно? Каждый зритель является со-творцом фильма. Он видит в нём своё, чувствует своё, дорисовывает что-то своё. Если фильм не даёт отрываться от экрана, если заставляет сопереживать и думать — спасибо ему за это… «Чины людьми даются, а люди могут обмануться» (с).

Многие посмотрят фильм ради актёра… Конечно, Рикман удивителен. В каждом фильме он остаётся театральным актёром, держится немного где-то на грани переигрывания — но это ему идёт, это добавляет его героям ещё больше обаяния… Здесь фильм — почти театр (да ещё местами театр в театре); действие можно безболезненно перенести на сцену; а Рикман здесь, как ни странно, достаточно органичен… Наверное, есть актёры, которые тоже так умеют, но я пока не видела. Иной раз даже становится жалко, что отрицательных героев играет человек, который так красив и у которого такая боль в глазах; но разве палач не жертва? Странно, когда смотришь этот фильм, невольно вспоминаешь роман «Лолита» Набокова: ситуация скверная и пошлая, на герое клейма негде ставить, а читается как высокая трагедия. Нечто подобное играет герой Рикмана. У него это получается. Это какая-то тайна… Тем лучше, что актриса тоже не подводит. Если кому-то кажется набившим оскомину сюжет, ради игры актёров досмотрите обязательно. Очень вряд ли пожалеете.

Прекрасный сюрреализм. Комната, угол из двух дверей. И нам выбирать куда выходить в ад или в рай. Я вот так хочу это понимать. Шкаф — душа (искушенная в детстве душа писательницы). Страна в шкафу — ад разрушающего одиночества души. Комната допроса — наш разум, место для самоанализа души, самобичевание (осознание греховности).

Следователь — совесть или быть может ангел хранитель. Обвинение в заговоре против своей страны, против мира, порядка и стабильности — преступления против собственной души. Подписать признание — исповедь, покаяние. Правительство — бог. И потому здесь не место никаким адвокатам. Она — детская писательница, которая пишет истории из шкафа, из своей искушенной души, она это признала. Наибольшее преступление ее — это совращение детских душ своими рассказами, порожденными фантазиями навеянными «друзьями» искусителями. Она не смирилась, гордыня разрушила ее.

Следователь несколько раз говорит: «Воистину вижу душу твою» И еще:' Я тайный твой поклонник», говорит он в надежде пробудить и помочь победить гордость. А выход из шкафа был, и графин с прохладной водой, приготовленной для нее, ждал. Нужно было сделать всего один шаг…

Мы должны сломить твоё тело, чтобы сломить твой разум.

Вы можете сломить моё тело, но Вам не сломить мой разум пока я могу скрыться в стране в шкафу.

Откровенно говоря не поворачивается язык назвать фильм триллером, это самая настоящая многогранная камерная психологическая драма включающая в себя в разной степени криминально-политические оттенки, антиутопию, гротеск. Сюжет затрагивает и раскрывает не только общественную проблематику противостояния и конфликта Государство-Гражданинин в котором первое способно разрушить и уничтожить второе любыми методами и средствами; но и внутренний общечеловеческий конфликт основанный на детских травмах и рано или поздно заставляющий сделать выбор — «выжить, утратив при этом своё достоинство, честь, свободу, принципы и ценности» или «остаться человеком верным самому себе, сохранив свою душу, веру в свою правоту, силу и умереть».

Фильм очень сильный, реалистичный, динамичный, глубокий, одновременно страшный, красивый и эффектный не дающий зрителю ни на минуту оторваться от экрана, а после финальных титров ещё долго не отпускает в эмоциональном плане будоража сознание и оставляя внутренние ни с чем несравнимые яркие впечатления и ощущения.

Главная заслуга в первую очередь принадлежит актёрскому тандему на котором по сути держится это диалоговое кино и именно от их перевоплощения, органичности, ощущения, взаимопонимания друг друга и талантливой игры зависело поверит зритель в происходящее или нет, замрёт примагниченный у экрана или заскучав выключит на первых минутах.

И режиссёр с выбором попал в самую точку, если относительно Алана Рикмана сомнений у меня не возникло, то уверенности в том сможет ли удержаться с ним на одном уровне и не затеряться Мадлен Стоу были, но к счастью не оправдались.

Рикман в этом фильме без преувеличения фееричен, потрясает как искромётным перевоплощением и мастерской игрой, так и неповторимыми голосовыми переходами и интонациями.

Многие считаю его героя отрицательным, этаким таинственным воплощением Зла, но на мой взгляд это не совсем так — он такой же зависимый раб, исполнитель, винтик в машине под названием Правовое государство призванной уничтожать, ломать человека и добиваться своих целей любыми средствами и способами. В сущности в начале фильма перед зрителя следователь предстаёт именно машиной — холодной, бескомпромиссной, жестокой, бездушной, лишённой эмоций и привычно выполняющей свою функцию, в его глазах, интонациях, словах — хитрость, отчуждение, лёд и тёмная бездна которая сковывает жертву. Однако в лице очередной жертвы он сталкивается с непримиримостью, внутренней силой которую не способен сломить ибо её «страна в шкафу» которая является спасением и защитой не досягаема не физическим, не психологическим давлением. И по сути как результат противостояния — проигрыш и внутренняя трансформация героя Рикмана с которого слетают все железные маски за которыми он мастерски прячется и зритель видит именно человека подверженного эмоциям и чувствам, у него даже взгляд, движения становятся совсем другими.

Видела не так много ролей Рикмана, но эта несомненно стоит особняком и на мой взгляд одна из, если не лучшая на столько он здесь блистателен. И даже если сюжет не привлекает фильм стоит посмотреть ради наслаждения и удовольствия от его игры.

Мадлен Стоу действительно умница и смогла очень убедительно раскрыть образ, внутренний конфликт и драму героини, её беззащитность, хрупкость, отчаяние и в тоже время характер, внутренний стержень и веру в собственные силы и правоту, хотя в начале чуток переиграла на мой взгляд. Но тем не менее в тандем с Рикманом очень здорово вписалась, необходимая «химия» таки произошла и сыграла ярко, убедительно и естественно. Хотя надо отдать должное и партнёр чувствовал, незаметно и вовремя при необходимости отходил на второй план дабы не перетянуть одеяло на себя.:)

Ну и конечно нельзя не отметить замечательную операторскую работу, музыкальную тему и антураж — яркие, стильные и необычные декорации, залы с колоннами в античном стиле, комната в виде трансформера с потайными ящиками, пыточная конструкция наполняли место действия атмосферой страха, замкнутого пространства и ощущения безысходности, нагнетания, напряжения которые постоянно давят со всех сторон.

Вообщем фильм своеобразный, интересный, интеллектуальный и впечатляющий, хотя жаждущим острых ощущений, развлечений и постоянных изменений в сюжете может показаться скучным и утомить.

И ещё совет, смотрите фильм только в оригинале.:)

9 из 10

-У вас нет ни имени, ни фамилии. Отныне вы арестант номер АБ234

«Страна в шкафу» — находка редкая, удивительная и поражающая до, что называется, «мозга костей». И каждый зритель выявит свой собственный основной смысл фильма — будь то сопротивление тоталитарному режиму, прямое столкновение с собственными страхами, не примирение с ложью, проблема педофилии или мощная борьба двух не похожих друг на друга, но прочно связанных людей — палача и жертвы. Все в этом фильме связано воедино, последовательно раскрываясь с каждой минутой, необратимо настигает, заполняет разум зрителя, устраивая под конец атомный взрыв в его микро-мирке.

Ярому, обреченному протесту личности, индивидуальности, мысли, всего существа главной героини противопоставлены чужие штампованные правила и цели. Следователь уже давно вжился, намертво сшит со своей маской, «принял роль» многоликой и непредсказуемой жестокости во плоти. И эта пугающе откровенная жестокость, неизвестность, держат в напряжении каждую секунду фильма. Сама задумка необыкновенно проста: вот перед нами женщина, выхваченная «за шкирку» из уюта привычной жизни и посаженная в эту неправильной формы, интерьером «колючую» холодную комнату; и вот напротив нее мучитель, спаситель, блюститель правды и мастер неприкрытой лжи в одном лице. И начинается диалог, по ходу которого зритель чувствует, как сгущается туча под потолком и бьют электрические разряды.

По конструкции ведения допроса можно провести четкую и ясную параллель с экзекуциями в стенах небезызвестной организации, похороненной теперь в прошлом — ГПУ НКВД СССР со своей 58-ой универсальной статьей-инструментом. Все, начиная с «вопросов в неведении, в пустоте, тьме» и заканчивая самыми разнообразными попытками смутить, сломить главную героиню — все это знакомой картинкой отпечатывается в голове — перед нами безликий следователь в исполнении Алана Рикмана, в своем образе вобравший всю власть неведомой, но всемогущей организации; контрасты в поведении — еще пятнадцать минут назад вас чуть ли не отпустили на волю и вдруг с громким хлопком выводят из равновесия ударом — обо всем этом мы можем прочитать и у Солженицына, и у братьев Вайнеров. Учитывая этот вполне ясный и такой близкий нашему российскому зрителю даже не подтекст — кричащую действительность фильма — странно знать, что фильм так и не был выпущен к нам в прокат.

Превосходная игра актеров, совершенная противоположность серости и скуке, не смотря на простейшие декорации и, казалось бы, минимум художественных средств, целый комплекс рассмотренных проблем под одной оболочкой — все это оправдывает высший балл.

10 из 10

Темная комната, отдающая бархатно-синим цветом в тусклом свете лампы. Античные колоны, стол треугольной формы в центре помещения и два человека по обе стороны. Он. Холодный, порой добрый, порой жестокий, правительственный следователь, уже давно потерявший свое «я» за бесчисленным количеством масок. И Она. Хрупкая, нежная, в белом платье похожая на прекрасного лебедя, писательница детских книг, подозреваемая в антиправительственном движении. Вот и все, что понадобилось индийскому режиссеру для дебютной камерной драмы, разрастающейся по ходу повествования не одним социальным пластом.

Демонстрируя жестокость мер в отношении подозреваемых, где вырывание ногтей покажется всего лишь сладким сном, автор показывает то, о чем принято старательно умалчивать. Граница, разделяющая преступника и следователя, то и дело искажается, меняя фигуры местами. Государство порой, куда больший преступник, нежели убийца. Ведь им подвластно забрать любого человека и забыть при этом, что наличие адвоката право, прописанное их же рукой. Проблема, пропитанная вечной актуальностью, где по сей день любой инцидент, случайно просочившийся наружу, вызывает неизменный ужас от осознания порочности системы. Признание, добытое пыткой — привычное дело, ведь иной раз жизнь человека не ровня проценту раскрытых преступлений.

Только Страна далеко не социальная агитка, как может поначалу показаться. Проблема, лежащая на поверхности, в действительности проходит лишь фоном для более глубокой, личной трагедии главной героини. Темный шкаф, запертые двери, знакомый — и воображаемая страна как способ уйти от реальности. От страха, боли, безумия. Улететь в страну, где котенок с зелеными крыльями унесет тебя подальше от реальности, подальше от прогнивших насквозь людей. Место, где еще можно спасти душу и разум, в то время как тело безвозвратно сломлено.

«Страна в шкафу» по своей структуре очень схожа с «Простой формальностью» Джузеппе Торнаторе. В обеих лентах детективная линия проходит иллюзорной нитью, через призму которой раскрывается драма отдельного человека. Следователь в своей сути выступает в роли священника, принимающего исповедь. Призрачное присутствие интриги, в действительности, не что иное, как завязка для нескончаемых диалогов, раскрывающих глубоко зарытые в душе переживания. И выворачивая свою душу наизнанку, героиня невольно проецирует свои эмоции еще и на зрителя, в определенный момент уже и не желающего заглядывать в место, сотканное из детских страхов и переживаний.

Слои накладываются друг на друга с калейдоскопической быстротой. Ущемление прав, беспредел власть имущих, педофилия, человеческое равнодушие, одиночество, общество, погрязшее в своих пороках. Социальные проблемы, взваленные на плечи прекрасного дуэта Рикмана и Стоу, в полной мере раскрываются через диалоги, интонации, жесты, мимики, мягкую, мелодичную музыку, порхающую над действием. Через историю маленькой девочки, не умеющей кричать, когда ей больно и историю взрослой женщины, крик которой, способен морально сломить и мужчину без души и с сердцем, превращенным системой в кусок камня.

Признаю честно, что наткнулась на этот фильм случайно, когда в очередном порыве любви к Алану Рикмену искала фильм с его участием, который еще не смотрела. Начала смотреть и не смогла оторваться ни на миг до финальных титров.

Это очень сложный и глубокий психологический фильм, в котором поднимаются проблемы детских страхов, влияния их на жизнь человека, проблема пыток при дознании, то, сколько силы может таиться в воображении, как в нем можно скрыться от боли и страданий и многие другие вопросы. Смотреть его нужно в оригинальной озвучке (на английском) или с субтитрами иначе одноголосный гнусавый перевод начала девяностых годов (другого нет) не только подпортит впечатление, но и не даст понять некоторые моменты, так как при этом скрывается игра голосом, интонации, которые имеют очень большое значение. Всего два героя и все действие происходит в одной комнате, но каждый жест, каждая фраза, каждый оттенок эмоции имеет огромное значение, ведет постепенно нас к все же неожиданному повороту в финале.

Мне до сих пор трудно сказать что-то вразумительное, ибо все на уровне эмоций. И все-таки я постараюсь его охарактеризовать. Фильм, безусловно, самобытный, ни на что не похожий, дающий право на самостоятельные выводы, которые зрителю близки, пищу для размышления, поскольку в данной киноленте поднимается довольно много вопросов. Хотя сцен с явным насилием нет, это не мешает ощутить некую дрожь, которая не покидает еще некоторое время и после финальных титров. Здесь нет ярких декораций, быстрой смены действий. Он практически полностью монохромный. Цветные пятна — это страна в воображении писательницы, синяя подкладка плаща следователя, красный помидор, красное марево гриля и красная кровь на руках следователя. Изредка мы видим вместе с героиней небо, проглядывающее в световое окно потолка. Остальной мир черно-белый. Недостаток красок с лихвой восполняет великолепная игра актеров. Именно эта блеклость окружающей обстановки позволяет нам сконцентрировать внимание на героях, на их эмоциях и переживаниях. Рикмен, если так можно сказать, играет не одну роль, а един в трех лицах. Играя голосом, он сумел разделиться в восприятии не только писательницы, но и зрителей. До того момента, когда раскрывают карты, ты веришь, что в комнате есть кто-то еще кроме главных героев.

Первые минуты фильма ты заинтересован лишь слегка, но потом будто бы попадаешь в воронку, которая засасывает в глубь событий, и с каждой последующей минутой ты все больше сливаешься с героями.

Попробую все-таки выделить основную линию повествования. Писательница попадает в застенки спец. служб за то, что в ее неопубликованной работе «Страна в шкафу» усмотрели признаки пропаганды свержения правительства. Почему? С виду вполне безобидная история. Мать закрывает дочь в шкафу. Девочка, чтобы не бояться темнота придумывает себе друзей — летающую корову, кота с зелеными крыльями и симпатичного петуха — которые уносят ее в прекрасную страну, где она играет с ними до тех пор, пока не придет мать. О появлении последней предупреждает симпатичный петух, который на самом деле всего лишь рисунок на шарфе. Спрашивается где же здесь политика? Но любую историю можно вывернуть на изнанку если очень хочется. Поэтому страна в шкафу становится подпольной организацией, мать отождествляется с правительством, а симпатичный петух с резидентом подпольной организации, состоящем в правительстве. Готово политическое дело. От писательницы требуется только подписать признание. Но она не делает этого. И начинаются пытки, доставляющие ей боль как физическую, так и моральную. Казалось бы политическая тема и есть главная линия фильма. Но не все так просто. Повнимательнее вглядимся в личность следователя и его действия. Несмотря на все злодеяния, язык не поворачивается назвать его отрицательным персонажем. Почему? Потому что он предоставил возможность выбора своей жертве просто уйти или остаться и ждать официальных извинений. Она осталась. Следователь называет себя другом, философом и проводником в поисках правды. Весь фильм он именно так и представляется нам, потому что он не просто заставляет подписать признание, он докапывается до первопричины появления сказки, из-за которой все началось. Он ищет ее в детстве героини. По почему он так хорошо знает ее страхи и комплексы? Почему он ни с того ни с сего говорит ей о том, что она изменилась. Как давно он за ней наблюдает. Сначала кажется, что примерно года два, но потом начинаешь понимать, что почти всю ее жизнь. Но если он так хорошо ее знает, зачем он как будто сызнова роется в жизни писательницы? Возможно для того, чтобы привести ее к осознанию ее страхов и возможно использовать это как инструмент пытки.

«Мы должны сломить ваше тело, чтобы сломить ваш разум» — слышится тысячи раз. «Вы можете сломить мое тело, но вам не сломить мой разум» — говорит она в ответ. Ее нельзя сломить, потому что она уже сломлена много лет назад. Именно поэтому возникло убежище — Страна в шкафу. Именно поэтому ей есть где скрыться от боли и унижения. Боль только укрепляет ее волю. И с помощью этой воли героиня не ломается, а ломает следователя. В конце он истерзан, изнурен. Он сломлен. Он уже умаляет ее подписать это признание. Но она с улыбкой отказывается. Она сильнее. И это он сделал ее такой сильной, хотя и сломал ей жизнь.

Если взять отдельно смысл данного произведения, то он, как отмечалось ранее, у каждого свой, но могу сказать, что хотя о педофилии открыто не говорится почти весь фильм почти весь фильм, хотя эта тема сокрыта за политикой, мне кажется что она здесь главная и только в конце становится понятно почему.

Этот фильм очень важно смотреть и не раз, смотреть внимательно и осмысленно, смотреть каждому. Именно такие произведения меняют общество, открывают ему глаза.

10 из 10

Очень сильное, страшное кино. Всего два героя, бесконечный диалог… но насколько же точное попадание в цель! Рикман умудряется играть не только с героиней, но и со зрителем — он настолько «многолик», от смешного к страшному, что становится не по себе… В рецензиях я встречала упрек в некоторой «театральности» — все как будто происходит на сцене, и кажется, будто игра вот-вот кончится, и актеры спокойно разойдутся по домам. Фильм действительно очень камерный. Но разве происходящее так уж далеко от реальности? Сюжет чем-то напоминает чем-то «Процесс» Кафки — та же абсурдность, гротеск… и от этого еще страшнее. В конце концов, даже в самых невинных сказках для детей всегда можно отыскать политику и влияние на «невинные умы», если задашься такой целью…

Однако это кино не только о винтиках механизма, перемалывающего жизни — оно также и об источнике творчества, о детских травмах, которые делают нас тем, что мы есть, и о том, что у каждого из нас есть где-то своя «страна в шкафу» и свой «кот с синими крыльями», которого можно позвать, чтобы он унес тебя отсюда, когда боль становится невыносимой… или когда выбор стоит между «остаться жить» и «остаться человеком».

Эта картина настолько же странная, настолько и необыкновенная. Подобные вещи, как и полагается, претендуют на наличие серьезной смысловой нагрузки. И я не утверждаю, что там ее нет. Есть, еще как! На первый взгляд даже может показаться, что суть ее лежит на поверхности. Страх и его преодоление. Что может быть проще? Идея ведь далеко не свежая. Фокус в том, что у каждого из нас есть страхи, которые в большинстве своем преследуют нас с самого детства, обретая прочную оболочку, через которую так трудно пробиться, что мы и не пытаемся. Я убеждена, что после просмотра каждый зритель сможет сделать персональное открытие. Ведь страхи, как и человек, уникальны и неповторимы. Но, вспоминая слова героя Тима Роббинса, «Надежда — это свобода». Многие фильмы пытаются донести это до нас.

Ну и, разумеется, присоединюсь к легиону почитателей Алана Рикмана и скажу, что наблюдала за его игрой с открытым ртом, периодически забывая дышать. Браво!

Фильм, который никого не оставит равнодушным. Фильм, после которого ощущаешь себя, словно после удара по голове. С широко распахнутыми глазами и пустотой под сводами черепа. А все твое существо связано увиденным по рукам и ногам. Кому-то это кино покажется непереваримой философской мутью. Но для истинных ценителей роскошного авторского фильма «Страна в шкафу» навсегда останется алмазом в коллекции.

Фильм-притча, фильм-загадка. Каждый, абсолютно каждый посмотревший его, сидя в прострации после финальных титров, сам решит для себя — о чем же хотел рассказать режиссер в этом фильме. О насилии ли и жестокости политических режимов? О силе ли человеческого разума и веры в истину? О тайных болях, выносимых из несчастного детства? О равнодушии повседневного бытия, в котором мы эгоцентрически замыкаемся? О твердости духа, свойственной скорее древнехристианским святым, чем нам, обычным современным людям? У каждого, посмотревшего это фильм, останется своя «Страна в шкафу». Сюжет фильма начинаешь примерять на себя, стыдливо присматриваясь к собственной душе. И в процессе этой примерки осознаешь гениальность создателей фильма. Потому что в нашей жизни остается все меньше вещей, над которыми мы способны задуматься.

Ну и конечно же нельзя в сотый раз не отметить невероятный, сияющий во всю мощь талант Алана Рикмана. Ни один актер современности не затмил бы его в этой роли — самого Дьявола-Искусителя, не чурающегося никаких методов.

«Вы можете сломить моё тело, но никогда не сломите мой дух».

Вы можете увидеть это собственными глазами.

Обязателен к просмотру тем, кто коллекционирует необыкновенные, потрясающие, поистине шедевральные фильмы.

Я хочу поделиться своими впечатлениями от киноленты — «Страна в шкафу».

Фильм достаточно старый, если учесть что он вышел в 1991 году. Основной сюжет разворачивается между писательницей детских книг, что была похищена ночью тайной полицией, и непосредственно самим сотрудником данной организации.

Это фильм двух актёров. Всё действие разворачивается в странной комнате, первые минуты зритель видит чёрный экран, в темноте идут диалоги между тремя голосами людей. (двое из которых оказываются одним и тем же человеком)

Я не могу удержаться от восхвалений своего любимого актёра, так как здесь он играет не одну, а даже несколько ролей. Ничего не подозревающая героиня, с завязанными глазами считает, что её допрашивают двое человек, помимо этого она слышит крики от пыток свидетеля, в итоге все эти голоса оказываются одним человеком. То есть, актёр сразу играет трёх и помимо этого, в конце ему предстоит сыграть ещё и четвёртую роль.

«Страна в шкафу» — представляется мне как психоделический, интеллектуальный триллер, с нотками детектива и политических козней.

Здесь каждый может усмотреть разный смысл, фильм заставляет серьёзно задуматься. Конец очень противоречив…

Я бы взяла себе одну цитату из фильма главной героини:

«Вы можете сломить моё тело, но вам не сломить мой разум…» — это она повторяла раз за разом, после пыток и промывания мозгов.

Фильм многогранен и затрагивает разные проблемы: политику, растление малолетних, пытки заключённых, выбивание показаний, двусмысленные книги, мир внутри человека, свобода, а так же сила воли, мысли и главное — РАЗУМА!

А Рикман всё равно мрачный тип (хотя пара комических моментов с его участием — шедевральны), но теперь я хотя бы поняла этот «синдром любви к Снейпу». Похоже для этого требовался именно данный странный фильм. Который мне кстати понравился.

Общее впечатление — сумбурное, ну знаете «смешались в кучу кони, люди,

и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…»(с)

Действительно, а если подумать, а о чём вообще-то фильм? Ибо на протяжении всего фильма его концепция, скажем так, менялась. Изначально это антиутопия, с психологическим элементом, затем в голове начинают бродить какие-то мысли про садомазохизм, затем тема «сломить волю», педофилия и «страна в шкафу», потом однако пафосная и, на мой взгляд, неуместная речь, про то, что люди исчезают, а я де мол спряталась как ребёнок, и всё подытоживается весьма странным протестом. И зачем-то ещё и Ганди приплели.

Именно конец (те две цитатки) дают нам право думать, что фильм — протест против применения пыток. Но если так посудить — он вовсе и не про пытки (ну согласитесь, что как таковых мучительных пыток там почти не было). И не антиутопия (всюду заговор против правительства, у стен есть уши итдитп). И не про педофилию и вообще ничего такого.

По сути фильм про человеческие отношения (впрочем, про нечеловеческие фильмы не снимают — будь то даже синие человечки или собачки). Болезненные отношения. Проблема ухода от реальности. По сути это всё аллегорично: маска срывается через долгие мучения.

8 из 10

В нереально далеком 1991 году независимый индийский режиссер Рада Бхардвадж сняла свой дебютный фильм «Страна в шкафу» (Closet land). В России он не выходил в широкий прокат, про него мало что известно — его смотрят в основном поклонники таланта Алана Рикмана.

Признаюсь, я обратилась к этому фильму по тем же самым соображениям — чтобы насладиться великолепной игрой, увидеть еще одну грань таланта актера (который, к слову сказать, в этом кино просто удивителен!)… И теперь я сижу за компьютером, и мои все еще дрожащие пальцы не всегда попадают по нужным клавишам, и я думаю о том, смогу ли я вообще уснуть сегодня, или моя голова просто взорвется от бури эмоций и мыслей, которую пробудил этот фильм!…

Это просто надо смотреть! Каждому! Любому! В независимости от наличия политических убеждений или полного их отсутствия! Два героя — детская писательница и допрашивающий ее следователь, который любыми (любыми!!!) способами психологического и физического давления пытается вынудить ее подписать признание о том, что в ее книгах содержался призыв к свержению правительства. Она не сломается, несмотря на все его изощренные методы… И под конец фильма уже становится непонятно, кто из них более сломлен, более раздавлен — жертва или ее мучитель… Место действия — странная комната с античными колоннами, которую так легко превратить в пыточную камеру, — мрачная театральная декорация.

Фильм о свободе и несвободе, о подавлении воли репрессивной системой и невозможности ее окончательно подавить!… О детских и взрослых страхах, о разуме, о спасительной силе воображения… Очень сложно подобрать верные слова — надо смотреть, впитывать, терпеть боль. Потому что боль будет, она неотвратима — это фильм бьет по нервам так же безжалостно, как герой Алана Рикмана бьет свою беззащитную и все же такую стойкую жертву. Однажды я где-то прочла, что это весьма дешевый трюк — когда у зрителя выжимают слезу, примитивно показывая чужую боль. Но я не согласна. Здесь нет потоков крови, нет грязи, нет пошлости, но есть жестокость и страх. Есть пронзительность и пугающая глубина… Наверное, так и нужно заставлять людей задуматься…

Я до сих пор не понимаю, почему фильм не был выпущен в прокат у нас! Особенно тогда, в том далеком 1991 году, когда страна только что вышла из периода тотальной несвободы, когда рухнула система, поставившая на поток методы воздействия, применяемые к героине. ПОЧЕМУ, наконец, этот фильм днем с огнем не сыщешь сейчас, ведь тема его остается актуальной для любой страны, при любом политическом строе…

Удивительно, но тяжелейший в психологическом плане этот фильм не оставляет депрессивного послевкусия. Его воздействие — это шок, который проходит и за которым следует работа мысли. И еще он гипнотизирует — в процессе просмотра невозможно оторваться от лиц героев, это тот случай, когда продолжаешь смотреть против воли, вопреки страху — так хочется порой закрыть глаза и отключить звук, но ты этого не делаешь…

Поразительная картина! Must see!

Восхитительный фильм, казалось бы, с такими простыми декорациями, но так сильно играющими на контрасте геометрических фигур и черно-белого цветового решения.

Великолепная игра актеров, двусмысленное поведение героя Алана Рикмана — насилие и помилование. И отношение к этому персонажу соответственное — с одной стороны — отвращение к жестокости и пыткам, но в то же время этот герой завораживает своими философскими размышлениями и, конечно же, харизмой. И иногда даже кажется, что он не хочет причинять боль девушке. Такое поведение и сбивает с толку, и завораживает.

Мэдлин Стоу милая и хрупкая девушка в простой белой ночной рубашке, такая незащищенная, с душевными травмами из детства, от которых она скрывалась в Стране в шкафу, но такая сильная и стойкая внутри.

Этот фильм заставляющий не только задуматься, а заставляющий прочувствовать, как важны собственные убеждение, как важно собственное «Я», как важно не жить во лжи, как важна свобода для человека.

Фильм, о том, что никто не имеет права, подвергать человека ни физическим, ни моральным пыткам, что каждый человек должен иметь право на свободу, и о том, что, к сожалению, человек не защищен от этого насилия, что взрослый человек ни чем не отличается от маленького ребенка, что взрослый человек бессилен перед властью, политикой и системой, как бессилен ребенок перед равнодушием, жесткостью и насилием.

И, конечно же, хотелось бы отметить музыкальное сопровождение, так сильно дополняющее каждое действие, происходящее в фильме.

Фильм, в котором всего лишь два актера и минималистский характер декораций, но смысл в фильме, игра актеров, кадры и диалоги, создают впечатляющую картину.

Обязательно стоит посмотреть этот фильм.

Взрослые зачастую — это просто постаревшие дети. А дети — такая лёгкая жертва. Дети боятся кричать, боятся рассказать, что с ними произошло, «потому что им могут вырвать язык, им могут отрубить голову». Дети вырастают и — молчат. Молчат, когда видят, что творится неладное, молчат, когда пропадают люди — буквально прямо из-под носа. А если и говорят, то говорят иносказательно. Страх моет руку страху.

А потом случается нечто такое, что заставляет их кричать, срывая голос, и всё — абсолютно всё, копившееся и подавляемое годами — выстреливает из нутра.

«Страна в шкафу» — это удивительный по силе фильм. Это даже больше театральная постановка, нежели фильм, где играют всего два актёра, но как играют! Мурашки по коже. Драма заявлена как социальная, но социум складывается из отдельных личностей, а социальная драма — из личностных драм.

Постановка действует как хорошее вино. И бьёт в голову. И цепляется за язык, даже когда бутылка пуста. И расковывает, и сталкивает лбом со страхами. Смотришь на пустой бокал, водишь по нему пальцем и говоришь себе: хватит, повторять точно не стоит, иначе жди похмелья. Но не удерживаешься и запускаешь ленту во второй раз.

И ведь это даже не антиутопия, на что резонно указывают титры. Пытки были и будут до тех пор, пока их считают действенными. Просто отличительная особенность людей — как в бородатом анекдоте — это их способность ли, потребность ли, работа ли — лишать другое живое существо свободы. Жизни лишают все, и в дикой природе, и в каменных джунглях, а свободы лишает только человек.

Как ни крути, а фильм — лакмусовая бумажка, проявитель страхов.

Чего боитесь вы? Темноты? Насилия? Беспомощности? Боитесь выражать свои мысли, потому что у «стен есть уши»? Или вас пугает сама мысль, что государственная машина развернётся к вам лицом и — заметит? Вам страшна беспросветная жизнь винтика в этой машине? Или же тупиковость любого сопротивления, потому что человеческое тело — такое хрупкое, а сломав тело, ломают разум? А может, нужно копнуть глубже и поддеть детские воспоминания?

Замкнутое пространство, изящные колонны, которые не сосчитать, пирамидальный стол, как жертвенник, стул, похожий на мумию с растрепавшимися лоскутами ткани; фраза «Я позвоню своему адвокату», что болтается в воздухе, не найдя опоры; следователь (Алан Рикман), находящий то ли развлечение в многоголосых ролях, то ли компенсацию, то ли он просто так выпускает из себя протест… и который ломает, ломает, ломает подследственную (Мэдлин Стоу), но на деле ломается сам; пытки, показанные периферийно, щадяще, но от этого делается ещё страшнее, агония истерики писательницы, но истерика отмирает, и видна воля, которая куётся не тихими вечерами за печатной машинкой… И стоит согласиться с ложью, поставить подпись, ад — закончится, этому верят все, потому что хочется верить, все, кроме тех, кто уже бывал в таком аду и кто знает, что в аду — кольцевая система. И вроде бы всё ясно, и вроде нет никаких откровений. Но до чего же жутко — смотреть, как с человека снимают слои, говоря, что имеют силу и власть снимать их и докапываться до души. И делать с ней, что угодно. Слой за слоем. Слой за слоем, и вот перед нами маленькая девочка, которая знает, что неоткуда ждать помощи, потому что взрослые — это просто постаревшие дети, которым точно так же страшно, которые точно так же не видят выхода, которые точно так же не умеют кричать, когда им больно.

Но темнота действительно перестаёт быть темнотой, когда к ней привыкают глаза.

И она не страшна, когда знаешь, что тебя унесёт кот с зелёными крыльями туда, где есть холодная и вкусная вода и где нет боли.

«Когда в Германии нацисты приходили за коммунистами, я молчал, потому, что не был коммунистом. Потом они приходили за евреями, а я молчал, потому, что не был евреем. Потом они пришли за профсоюзными активистами, я молчал, поскольку не был профсоюзным активистом. Потом они пришли за католиками, а я протестант, и потому промолчал. А потом они пришли за мной. К этому времени не осталось никого, кто бы мог за меня заступиться».

Пастор Мартин Нимёллер

Увидев на U-Tube любительскую видеонарезку на данную ленту под «Black black heart» с весьма специфическим содержанием, я, конечно, ожидала увидеть нечто извращенно-сексуально-философское (псевдофилософское) вроде «Автокатастрофы» Кроненберга, только с участием Алана Рикмана, поэтому прочитав синопсис на КП о допросах писательницы, подозреваемой в антиправительственной деятельности, не поверила ни слову — точнее, приняла допросы как фон к болезненно-интимной ролевухе между двумя персонажами, запертыми в одной камере. При всем моем чистейшем восхищении гением Алана Рикмана отчетливо вижу я в нем эту сторону натуры, которую он с легкостью перенес бы на экран, взорвав его к чертям. Изящная непринужденность, с которой он владеет всей гаммой человеческих эмоций, меняя на экране темпераменты от буйно-экспрессивного до холодно-закрытого, уже много лет пленяет меня и гипнотизирует, как кролика — удав.

Начало было весьма многообещающим — учтивый и вроде бы лишенный психических патологий следователь допускает наличие ошибки в задержании молодой писательницы и предлагает ей покинуть застенки допросной. Однако та остается. Упустив возможность уйти, она обрекает себя на более жесткий диалог со служителем закона, который внезапно начинает менять тактики воздействия, пробуждая во мне все большее зрительское любопытство. Я вижу героиню Меделин Стоу размалеванной куклой с детскими хвостиками в черном нижнем белье; я вижу ее растянутой на двух веревках; вижу женщину с повязкой на глазах, а рядом — ее мучителя, разыгрывающего представление по ролям, хорошего и плохого полицейского; слышу мерный механический голос с аудиокассеты: «Мы должны сломить твое тело, чтобы сломить твою волю…». Выглядело очень интригующе.

Затем атмосфера меняется, и вместо линчевской образности передо мной разворачивается драма о девочке, которую жестокая мать запирала в шкафу, где та играла с вымышленными персонажами. Заинтересовавшись новой гранью картины, я моментально выбросила из головы все ожидания — вариант притчи с зашифрованной фрейдистской подоплекой устраивал меня даже больше. Однако спустя еще час развенчалась и эта теория, раскрыв уже ближе к финалу истинный смысловой посыл режиссера, который с самого начала лежал на поверхности, однако грамотно маскировался любопытно-отвлекающей формой.

Признаться, я не осталась разочарованной после знакомства с «Closet Land», несмотря на то, что экспекты мои расходились с актуальным и сильным замыслом Рады Бхардваджа на этапе предпросмотра. Идея о необходимости бороться с правительственным произволом на фоне задавленного страхом большинства всегда цепляла меня за живое, особенно когда преподносилась в столь оригинальной и неожиданно качественной форме. Вариант моноспектакля, т. е. почти театральной камерной постановки с двумя актерами на полтора часа экранного времени был бы крайне рискован, если бы не грамотная ставка на великолепный актерский состав. Алан Рикман, «величайшее достояние британской сцены и мирового кинематографа» — та редкая личность, что удерживает на себе неослабевающее зрительское внимание сколь угодно долго. Я зачастую ловлю себя на мысли, что независимо от качественных показателей его картин (которые колеблются от «восхитительно» до «очень средне») мне не под силу оторвать свой взгляд от его уникально выразительного лица, а если при этом на оригинальном языке звучит его необычайный голос, зомбирование просто обеспечено. Подозреваю, что подобным образом Алан влияет на многих, что весьма прозорливо учла и использовала в своем фильме постановщица. Меделин же Стоу, которая по всем законам должна была потеряться на фоне рикманского драматического дара, к моему удивлению подыграла на редкость достойно. Те редкие кадры, в которых отсутствовал ее партнер, она вынесла на своих плечах очень мастерски.

И все же тем, кто не является любителем антифашисткой пропаганды, жертвой рикманской харизмы или поклонником моноспектаклей, я не советую «Страну в шкафу», поскольку выдержать без раздражения или зевоты очень длинный диалог между двумя персонажами им будет поистине трудно. Я же, стыдясь своих первоначальных ожиданий относительно подслащенной чернухи, могу лишь аплодировать съемочной группе, которая хоть и не развлекла меня свой работой, но определенно напомнила о двух вещах — необходимости поднимать свой голос (пусть даже единственный) против творимой на твоих глазах несправедливости (и бороться, когда под прицелом находишься ты); и о феноменальном даре Рикмана к перевоплощению и созданию вокруг себя особой ауры агрессивной сексуальности, жертвой которой и стал автор видеонарезки на U-Tube.

Этот фильм я посмотрела около года назад, но впечатлений хватает до сих пор, не таким ли должен быть настоящий шедевр? Действительно, все ожидают чтобы актеров было много и декораций не меньше, но тут все с точностью до оборот. Талант и актерское мастерство сделали свое дело — от каждой сцены захватывает дух. «Страна в шкафу» далеко не детсткая сказка, да и некоторым взрослым вряд ли дано ее понять.

Это история о политическом насилии над людьми, не так ли?.. но нет, наверное для каждого здесь есть свой скрытый смысл. Я вижу взрослую девушку, которая так и не смогла забыть свои страхи, но научилась бороться с ними, вот основная задача этого фильма, и она выражается всего в пару строках: «Вы можете сломить мое тело, но вы не сломите мой разум». Каждому из нас нужно научится быть сильным и не сломаться в определенный момент.

Актеры выложились на все сто процентов. Несмотря на то, что Рикман для меня всегда являлся лучшим из лучших, здесь я хочу выделить обоих. Трудно не заметить момент, где Алан играет одновременно нескольких персонажей, а Мэдлин сидит с завязанными глазами и только слышит происходящее в комнате. Ее воля, внутренний стержень просто потрясает:

- Подпиши, какая тебе разница. Это все равно всего лишь ложь!

Девушка подходит к столу и разрывает листок…

На меня это произвело не просто впечатление, появилось некое чувство победы, радости и одновременно утраты. Фильм непредсказуем каждую секунду, как трогает стока: «Интересно, знаете ли вы по-настоящему, знаете ли вы силу своего разума? Большинство людей ломаются через несколько часов, а вы сбежали от нас, улетев на летающей корове, на коте с крыльями, вы странная, вы вообще очень странная, уникальный случай AБ_2_34»

Каждый человек имеет свой такой шкаф, наверное, просто многие потеряли от него ключ, может кто-то забыл что он вообще существует, но стоит только закрыть глаза…

10 из 10

Не люблю я писать восторженные рецензии, но тут просто грех не отписаться! Разжевывать содержание нет смысла — такие фильмы нужно именно смотреть, остановлюсь на чувствах и ощущениях. Я могу с уверенностью назвать себя поклонницей этого фильма. «Страна в шкафу» — яркий пример того, что не обязательно делать фильм «грязным», провокационным, насильственным, чтобы он производил неизгладимое впечатление на зрителя. Это очень эстетически приятный и, в то же время, пронизывающий фильм. Это настоящий шедевр независимого кино! Поразительная актерская игра, просто браво! Сколько эмоций и необъяснимого наслаждения несет в себе это Кино с большой буквы.

Одна комната, двое, черно-белые сочетания, замысловатые формы, невозмутимый «булькающий» голос среди звенящей тишины, продуманные диалоги, несущие массу пищи для размышления, пронзительные вскрики, леденящие душу слова и едва уловимое давление на психику. Коленки трясутся. Дыхание понарошку.

И слов нет. Только долгие размышления, самое главное — в одиночестве. И в тишине. Тишина. Чтобы собственные мысли отдавались в этой тишине. И слушайте их. И думайте. Это того стоит. Приятного просмотра.

10 из 10

«Страна в шкафу» для меня давно стал настольным фильмом. Он тяжелый, жесткий, но не оставляет гнетущего впечатления или неприятного осадка. Хотя мне приходилось слышать мнение человека, утверждавшего, что это кино чуть не заставило впасть в депрессию, самой таких мыслей в голову не приходило. История борьбы молодой писательницы против системы тоталитарной власти, олицетворяемой следователем, впечатляет и поглощает. Если в начале фильма границы между антагонистами видны четко и ясно, то к финалу они (границы) постепенно стираются, и уже сложно понять, кто же здесь охотник, кто добыча… Оба персонажа безымянны. Государству одинаково наплевать и на своих слуг и на обычных граждан. Ты можешь быть полезным правительству и чувствовать за собой силу, но это иллюзорная сила. Ты можешь быть законопослушным гражданином и чувствовать себя в безопасности, но эта безопасность — фикция. Единственное, что есть у человека настоящего — его внутренний стержень, его сила воли, твердость характера и ясность убеждений. У человека всегда есть выбор — как повести себя в той или иной ситуации.

Актерская игра в этом фильме бесподобна. Мэдлин Стоу и Алан Рикман — их игра в течение полутора часов не дает зрителю расслабиться. Остается только догадываться, каких усилий это стоило актерам. Минимализм декораций, актер всегда на виду — ни в одном кадре нельзя сыграть спустя рукава. Высший балл мастерам!

Отдельно хочется сказать о музыкальном сопровождении. Нет, не сказать, а еще раз прослушать и восхититься — музыка (в этом случае не хочется употреблять слово «саундтрек») просто потрясающа.

Фильм о каждом из нас и обо всех нас. Стоит посмотреть.

10 из 10

Если позволено вырвать человека ночью из постели и привезти в холодные стены неизвестности; если позволено делать с ним совершенно всё, что угодно; если можно постепенно убивать тело; если цель оправдывает средства; если… Только разум позволит остаться человеком, выдержав все, не предав себя. Несмотря на то, что никто ни в чем упрекнуть тебя не сможет, несмотря на то, что ты остался один на один с собой, а сталкивает вас двоих система. Которой позволено всё.

Здесь всё наоборот. И невозможно понять, чему можно верить и кто прав. С закрытыми глазами не видно реальности, но истинна ли реальность открытых глаз? Имеет ли право на существование реальность, которой позволено всё? В темноте закрытых ресниц существует иной мир — наивный, честный, дружелюбный. Этот мир спасет тебя от всего, унесет из жестокой реальности. В темном шкафу, где есть только ты, страхи и воображение. В темном шкафу, дверь которого можно захлопнуть, где бы ты ни находился.

В этом шкафу мы все. Каждый в своем. Наши глаза закрыты. И пока мы в темноте и защите своих мыслей, нас не сломить и не тронуть, мы будем сильнее системы. Но пока каждый сидит за своей дверцей с закрытыми глазами, мир реальный постепенно исчезает, все больше лжи проникает в него от тех, кто не способен защитить себя собственным разумом. Но если каждый откроет дверь и впустит в свой мир другого… Открой глаза, выйди из своего убежища и посмотри вокруг.

Детство, которого не было, и поэтому оно будет длиться всю жизнь. Беззащитность, за которой стоит невероятная сила. И расплата за то, что ты сильнее.

Очень сильный психологический фильм с политическим и социальным подтекстом. Чтобы подумать о том, что мы делаем и, главное, что не делаем в этом мире, хотя могли бы. Фильм о свободе, которую можно сохранить в любых условиях. И о том, что разум сильнее системы.