Мужские игры (1988)

Простой для Шванкмайера фильм, в котором производится деконструкция пресловутого девиза «Хлеба и зрелищ». Зрелища в данном случае — это футбольный матч, который на самом деле представляет собой крюотическое зрелище. Монтажно совмещая анимационные планы изощренных пластилиновых пыток с документальными кадрами получающими катарсическую разрядку болельщиков на трибунах, режиссер выводит формулу медийного цирка, в котором, как и в цирке античном, гладиаторы лишают себя жизней на потеху публике. Да, зритель подсознательно ждет именно смерть, это главное визуальное и виртуальное блюдо. Вообще, Шванкмайер манифестирует совершенно актуальные контексты виртуального, демонстрирует насилие как подоплеку и отчасти мотивировку существования масскультурных феноменов как феноменов пост- и квазимифологических.

Но есть и второй не менее важный образный ряд. Это поведение телезрителя, который соблюдает очевидный перфекционистский обывательский ритуал, поглощая приличное количество алкоголя и закуски к нему. Это, конечно же, ирония над концепцией времени как времени, потраченного не впустую. Заполняя каждую секунду своего существования пиршеством визуальным и гастрономическим, обыватель делает свое бытие как бы тотальным и, в свою очередь, обоснованным этой тотальностью. Но понятно, что перед нами сознание, впавшее в тяжкую зависимость от внешних, медийных раздражителей, впустившее их в свое собственное бытие (метафора футболистов, переносящих свой матч в квартиру зрителя, не требует расшифровки) и тем самым себя все более деперсонализующее. Если заменить телевизор как «окно в мир» экраном монитора как «окно из мира» мы, конечно, увидим ряд различий, которые изрядно поднакопились за прошедшую четверть века, но главный тезис остается неизменным: только впав в зависимость, современная личность признает свою жизнь «истинной», оставаясь в непроблематизированной позиции вуйаериста. Но про это сказано и написано уже так много, что, пожалуй, пора перейти к эллиптическому умолчанию…