Кровавое безумие (1988)

СИНОПСИС: Пианистка Сибилла слышит таинственный голос, говорящий о том, что в ее жизни должны произойти перемены, которые «сольют пламя двух свечей воедино». Вскоре порывом ветра в ее окно заносит приглашение на выставку художника Сен-Симона. На вернисаже она узнает, что является абсолютным двойником скончавшейся год назад супруги живописца Кристины. На обратном пути автомобиль Сибиллы ломается в тумане, и она принимает приглашение Сен-Симона остановиться в старинном замке, где художник живет вдвоем с мрачным слугой Германом. Ночью, оставшись в своей комнате, девушка слышит крики о помощи. Терзаемая любопытством, она отправляется посмотреть, что происходит, и совершает ужасное открытие…

Серджио Бергонцелли из тех режиссеров, что тихо и незаметно работали на ниве эксплуатационного кино, подхватывая популярные темы и пытаясь выжать из них хоть какую-нибудь копейку, не вкладывая ни гроша. Он снимал крайне дешевые фильмы, как правило, на собственные сценарии, не пытаясь придать им хотя бы толику индивидуальности (как то делали Хесус Франко и Жан Роллен), заманивая зрителя большим количеством обнаженки, насилия и всего такого прочего, оставаясь, впрочем, в русле мейнстрима и никогда не заплывая на запретную территорию, которая могла бы уменьшить его и без того не слишком обширную аудиторию.

Так неспешно прогуливаясь по территории пиратского кино, вестерна, евроспая, эротической комедии и тому подобного, синьор Бергонцелли внезапно обнаружил, что на дворе заканчиваются 80-е, у публики обрели популярность хорроры, которые вовсю окучивают его более мастеровитые коллеги по цеху Ленци, Фульчи и Авати, а он так и остается на обочине со своими изрядно устаревшими эксплотейшенами. Нужно было срочно исправлять ситуацию, и Бергонцелли, судорожно расталкивая стройные ряды своих земляков-хоррормейкеров появляется на рынке со своим собственным крафтовым продуктом, не мудрствуя лукаво названным «Кровавым безумием».

Поскольку жанр фильмов ужасов к тому времени уже обширно разросся и дал многочисленные ростки в виде субжанров, каждый из которых имел собственную аудиторию, то итальянский трешмейкер решил не мелочиться и бить по площадям. Не пытаясь угадать, в каком именно месте его усилия могли бы дать максимальный результат, он, ничтоже сумняшеся, объединил в своей картине сразу несколько направлений хоррора. Его фильм в некоторые моменты представляется готической историей a-la «Призрак Оперы» Гастона Леру, в другие — сплаттер-панком в духе Клайва Баркера, в третьи — викторианским триллером о переселении душ и взаимосвязи двойников, в четвертые…

Да черт его знает чем еще эта сборная солянка может похвастать! Вот только не продуманным и связным сюжетом, равно как и не добротными актерскими работами (здесь, правда, не без счастливого исключения в лице легендарного Гордона Митчелла). Что уж там говорить, если на одну из ролей Бергонцелли пригласил порнозвезду Олинку Хардиман, отчаянно и безуспешно пытавшуюся по примеру Брижит Лаэ перебраться из фильмов для взрослых в нормальную киноиндустрию.

Что самое смешное, фильмом это самое «Кровавое безумие» оказалось совсем не таким плохим, как можно было ожидать. Более того, если бы придуманный Бергонцелли сюжет оказался в руках более талантливых (или просто добросовестных) кинематографистов, то, может быть, сегодня именно эту картину, а не «Седьмые ворота ада» или «Собор» вспоминали как культовый итальянский хоррор 80-х. Но что выросло, то выросло. Самостоятельно справиться со всеми наворотами истории и привести к общему знаменателю мешанину из разножанровых ингредиентов режиссер, наверное, не мог по определению. Просто не хватало таланта и мастерства. Если сплаттер-панк благодаря работе Митчелла получился более-менее вменяемым, то готика едва ли заставит плакать впечатлительных барышень, а мистика — тревожно биться сердца их кавалеров. Главная героиня при этом выглядит на редкость асексуально, хотя режиссер по привычке продолжает настаивать на эротизме, а художник Сен-Симон вместо демонической одержимости смотрится сбежавшим из психбольницы алкоголиком.

Добавьте к этому безудержное стремление Бергонцелли к «лакшери»: персонажи ездят на «феррари», летают на собственных вертолетах, живут в старинном замке и т. д. и т. п. — и останется очень и очень странное впечатление. Во всем этом аристократическом бедламе с рафинированной пианисткой, аристократом-живописцем, юным миллионером и стареющей порнозвездой в роли одной из жертв только Гордон Митчелл остается островком здравомыслия. Его сатанист-каннибал Герман — самый настоящий спасательный круг, не даующий утонуть в море «Кровавого безумия». Ах, какой бы из него получился Ганнибал Лектор! В конце своей карьеры актер настолько вжился в образ харизматичных злодеев, что его крайне трудно стало отождествлять с многочисленными супергероями, которых он играл в молодые годы. Зато благодаря Митчеллу все нестыковки сюжета и расставленные по кустам рояли обретают смысл и более-менее связные очертания, насколько это вообще возможно в откровенно трэшевом кино, авторам которого, к тому же, совершенно не интересно, что и для кого они снимают.