Закат американской империи (1986)

Спустя уже треть века после этой поворотной и этапной картины некогда тихого канадского режиссера Дени Аркана (Denys Arcand) удивляет и даже возмущает факт, что она так и не стала, кажется, ни культовой, ни вписанной в анналы истории мирового кино, а осталась лишь почитаемой у себя на родине. О нет, и причина совсем не в национальной исключительности, непонятной остальному миру, иронично, но все наоборот — фильм об упадке американской империи (комплексной идее, распространяющейся минимум на весь континент) не может быть считываемой лишь одними канадскими интеллектуалами… Или может?

Фильм с таким вызывающим патетичным тайтлом как «The Decline of the American Empire», рифмующийся в открывающемся диалоге (между профессором истории и интервьюершой) просто не могут не вызывать разумный скепсис от такого снобистского декларируемого описания современной эпохи, если: а) вы не историк, политолог; б) вы не считаете себя интеллектуалом (чье самопровозглашение требует определённой доли нарциссизма).

Речь же пойдёт о группе таких канадский прогрессивных интеллектуалов, чьё разделённое на мужское и женское общество в первой половине фильма, мы вынуждены лицезреть, внимая их диалоги о философии среднего класса (сексе), несостоятельность моногамии и института брака (сексе), политике других стран (сексе), упадке современной постмодернистской культуры (сексе) и, наконец, о закате американской империи (…). Как несложно догадаться, в какую бы степь не заводили их разговоры, они рано или поздно упираются в обсуждение сексуальной жизни в целом и их собственной. Они, а возможно и мы, ещё не совсем поняли, что попали в ловушку чрезмерной озабоченности проблемами стран первого мира — поставив на передний план философские поиски личного счастья.

«Удачный брак весьма относительно связан с личным счастьем двух людей вступивших в него. Более того понятие личного счастья вовсе не связано с браком, а потому развивающемуся обществу следует заботиться скорее об общем благе или о гипотетическом будущем, чем о счастье конкретного индивидуума».

Тут надо бы снова остановиться, и все же пояснить, о каком упадке американской империи идет речь. А речь о так называемой идее главенства личного блага (или блага круга лиц, скрепленных семейными узами, в традиционном понимании) над благами общества. То есть некая производная американского капитализма и американской мечты, значительно повлиявшей в 19—20 веках на весь остальной развивающийся мир, и в итоге победив, таким образом чуть ли не провозгласила себя единственно правильной идеологией. Дом, машина, собственный успешный бизнес, семья, расстеленная дорога в будущее для собственных детей, достойная смерть — вот он, минимальный чек-лист, навязанный американским империализмом в частности для всего мира, а уж Канада точно не исключение.

Герои фильма, так усердно пытающиеся переосмыслить, внести прогрессивные поправки, но не изменить данную концепцию, всего-лишь переизобретают велосипед, и он их более чем устраивает. Вот только под всей этой цивилизационной постамериканской мыслью, интеллектуалы совершенно не замечают, как нечто древнее, варварское и инстинктивное скрывается в них. Все темы, характеризующие их высокоморальные, толерантные качества, то и дело съезжают на обсуждение размеров членов и вагин, количества тайных интрижек и половых партнеров, а там обязательно вылезет и скрытая гомофобия, и оправдание, что характерно, мужской неверности, а значит и сексизм не оставит долго ждать. Даже когда им придётся столкнуться с дискуссией на тему «личного счастья», по которой одна из героинь написала аж целую научную книгу, они все покорно согласятся с ее некоторыми тезисами, даже не осознавая, что их образ жизни в них и критикуется. Только самая слепая героиня в определённый момент начнёт понимать, что что-то здесь не так; хоть для неё будет и слишком поздно, ее прозрение и станет одним из симптомов полного непонимания, куда мы движемся как цивилизация и движемся ли вообще.

А что если автор этих строк попадает в эту самую ловушку прямо сейчас, ровно как и герои фильма, размышляя о высшем благе в самую мирную историческую эпоху? Что если «когда невозможно осмыслить эпоху, в которую мы живём, самое лучшее что можно сделать это быть счастливым, и это все, что человеку нужно. А те, кому этого не дано, вольны придумывать какую-то теорию для оправдания своей ущербности»? Что если никакой американской империи уже давно нет, или идейно она, по крайней мере, не доминирует, а значит и ее упадок — лишь громкие слова, для поддержания тонуса проблемной эпохи, о которой светские интеллектуалы с радостью потрещат?

«The Decline of the American Empire» — возможно самая остроумная постироничная картина до всех постироничных в современности. Не опередивший, но сильно повлиявший диалоговый фильм в духе — сидел средний класс и размышлял о бытии (в том числе и на сенсационный «Perfect Strangers»). Фильм для интеллектуалов про интеллектуалов, но против интеллектуалов. Кино, пытающееся осмыслить эпоху качественнее, чем кто или что-либо ещё. Чуть позже в фильмографии Дени Аркана появится и направление и выход за пределы идеи о личном благе, но пока, все те же интеллектуалы сидят у меня на кухне и рассуждают в какое прекрасное свободное и прогрессивное время мы живём, но как же все печально.

«Закат американской империи» — фильм, во многом предопределивший становление специфической поджанровой категории национальной киношколы США, освещающий заповедный мир нравственных и материальных устоев соотечественников, которые рассматриваются с сугубо внутренних позиций. Это сейчас мы имеем возможность со знанием дела обсуждать красоту по-американски или подвергать обструкции их понятие счастья, одновременно восхищаясь профессиональными методами Сэма Мендеса или Тодда Солонза, бьющими точно в цель. Но ещё двадцать лет назад представить себе подобное было почти невозможно, во всяком случае, в пределах будущего СНГ. И, соответственно, «Закат американской империи» любопытен уже со сравнительно-исторической точки зрения, под которую можно подводить самые разные системы оценок.

Удачный актёрский кастинг, выверенная, с изюминкой, операторская работа и антиклишированный авторский стиль — вот, пожалуй, главные определители значимости картины Денни Аркана. Пытаясь разобраться в причинах катастрофы, выведенной в заглавие фильма, при помощи эмпирических средств, режиссёр делает ставку на бытовую сторону жизни простых граждан в разных местах и сам становится как бы случайным её очевидцем.

Роль подопытных отводится тем, кого принято называть «третьим элементом», т. е., сотрудникам высших учебных заведений. Эти люди по-настоящему обеспокоены проблемой упадка родного государства и видят в этом всеобщее стремление к личному счастью, чему есть вполне обоснованные примеры. Правда, уже после отсмотра первой половины фильма появляется мысль, что главной проблемой здесь является не столько понимание, что Западный мир катится в пропасть, а отсутствие понимания, что есть то самое личное счастье как причина всех бед. Разговоры умных людей то и дело принимают подчёркнуто личный, интимный характер, сопровождаясь ироничными подколками в адрес друг друга, и мрачная гипотеза вскоре превращается в очевидный факт.

Вся тяжесть положения героев Аркана строится их собственными силами. Зрителям уготована незавидная участь наблюдать за автоматическими движениями мужских и женских фигур, предугадывать дежурные улыбки и слушать бесчисленные потоки лицемерия или шаблонных фраз, уготованных на все случаи жизни. В некоторых трудных сценах на тему однополой любви сухая риторика дополняется лёгким сюрреализмом, расслабляющим атмосферу и придавая ей сценическую многозначительность. Эта, по сути, одна большая американская семья давно уже распалась на множество самостоятельных частей, но сцепленных вместе, по всей видимости, общим страхом за своё собственное материальное будущее, потому что духовности здесь нет и в помине. Разве что Ален как самый молодой персонаж, наделён пока ещё образцовым набором черт, но больное окружение неумолимо подминает его под себя, навязывая соблазны и пороки.

Аркан как режиссёр-прагматик со здоровым чувством юмора, не предлагает никаких особых средств для того, чтобы реанимировать активно разлагающееся внутри себя общество, давая понять, что процесс этот уже необратим, но не бесконечен. За прошедшее с момента выхода фильма время ничего принципиально не изменилось. Всевидящее око Дяди Сэма всё так же манит за океан, а приветливые американцы сверкают белозубыми улыбками, скрывающими, возможно, самую глубокую трагедию их существования.

Погожий день, расслабляющая обстановка, приятная компания — что еще нужно для откровений?

О чем говорят мужчины, собираясь в своем близком, узком, чисто мужском кругу? О любовницах, о лжи, о гомосексуализме, о сексе. О чем говорят женщины — о фигуре, о садизме, о свинге и снова о сексе. Анатомические подробности партнеров, забавные, или памятные, или поворотные случаи из интимной жизни — все подлежит обнародованию и обсуждению. И если бы это были повернутые на теме совокупления подростки пубертатного возраста, в этом не было бы ничего необычного. Но слушать постельные откровения из уст взрослых состоявшихся людей — учителей и профессоров — кажется даже не странным — противоестественным. С другой стороны, ученая степень не лишает человеческих потребностей, так почему бы ректору исторического факультета не порассуждать о маленьком пенисе случайно встреченного итальянского полицейского?

Впрочем, тут нет рассуждений. Так, легкий треп, пустая болтовня. При этом, несмотря на долгие годы тесного общения и разнообразных отношений некоторые не могут отказаться от попыток произвести впечатление пусть даже на хорошо знакомых людей. Тут подать себя чуть более опытным, искушенным или пресыщенным, там слегка сгустить краски. Почему нет? Вот только в итоге компания приятных интеллигентных людей выглядит уродливо застывшими карикатурами на самое себя — улыбчивые неискренние маски поверх холодного бездушного нутра. Особенно ярко это видится в контрасте со случайно забредшим… эээ, секс-партнером одной из учительниц, человеком малоразвитым, но откровенным.

Рефреном проходящая сквозь фильм идея о закате американской империи, поначалу казавшаяся исключительно теоретической, а потому чужой, постепенно набирает вес, когда четверо мужчин и четыре женщины разворачивают перед читателем полотно своего мировоззрения. Измены — оправданны, ложь необходима, свинг — зауряден, ну и вершиной человеческого существования, единственной вечной непреходящей ценностью является секс. И дело ведь даже не в том, насколько справедлива подобная позиция, дело в том, что эти умные опытные пожившие люди лгут сами себе.

Доминик — успешная профессорша, ректор университета, уверенная в себе леди — всерьез считает счастье конкретного человека помехой развитию общества и нации в целом. По ее мнению, чем выше человеческое стремление к счастью, тем ближе упадок цивилизации. А учитывая, что современное общество все активнее строит свою модель счастья, нетрудно предположить, что закат империи практически у дверей и нужно незамедлительно пуститься во все тяжкие, используя все оставшиеся возможности и в первую очередь секс. И эту точку зрения с учетом собственных обстоятельств разделяют и ее друзья. Цинично — да, реально — вполне, оправданно — возможны варианты…

Неторопливый ход повествования и классическая музыка настраивают зрителя как минимум на внешнюю безмятежность. Тем сильнее становится диссонанс в финале, когда тщательно спрятанные (от других? от себя?) чувства выплескиваются наружу, будь то страх одиночества, горечь обиды от предательства или любовь, существование которой так упорно отрицалось на протяжении почти 2 часов. И побоку идет и многовековая история развития человечества и прогнозируемый упадок культуры и даже собственный печальный опыт отношений. Мы живы, живы и счастливы сейчас, так, может быть, и закат не так однозначен как представлялось?

Знакомясь с канадскими фильмами по старой неисправимой привычке киноэрудита хочется выстроить очередную тематическую последовательность, как минимум, от «Заката американской империи» к канадскому же «Славному будущему», а затем и к эпохальному европейскому «Догвиллю», выдающейся ревизии американской мечты. Почему? Возможно хотя бы потому, что заданные авторами в качестве точек отсчета эпохи и системы ценностей могут в корне разниться, а вот их ровесники-люди не слишком изменяют себе, не правда ли? А острые углы и мысли между строк могут быть на удивление похожими. Здешняя парадигма американской мечты, как многое на свете, очень изменчива, но узнаваема.

Если же в продолжение дискурса вернуться уже к началу двадцатого века, то нельзя не упомянуть, что и философ Освальд Шпенглер в свое время тоже вдоволь нелицеприятно поразмышлял о закате цивилизаций, призвав смотреть на историю с позиции рождения и падения той или иной культуры. И с этой стороны упоминание секты милленариев тоже становится символичным. Экзальтированные сектанты Средневековья ждали рождения жизнеутверждающей эры с тем же энтузиазмом, как и герои фильма, интеллектуалы, представители культурной элиты современной восторженно рассуждают об адюльтере, смакуя соленые детали. А самое забавное и в то же время грустное то, что они и не сознают, что красная нить — прозвучавшая записью на диктофоне речь об упадке «американской империи» является диагнозом им самим, а не просто абстрактному, выдуманному социологами обществу. Контрастом, например, замыслов отцов-основателей, пуритан сошедших с «Мейфлауэра» и низости, морального разложения уважаемых и состоявшихся людей науки — героев уже этой истории… Как верно заметил один из рецензентов — закат Римской империи начался с непомерной распущенности ее подданных. Достойная модель для подражания. Хотя этот сюжет в общем-то не совсем о пороке, возведенном по старой традиции в культ. Скорее он о потере человеком духовности в широком понимании этого слова. Когда нет ничего святого, верить тоже больше некому.

Сколь жалкой, унизительной и, хвала постановщикам, мастерски обыгранной здесь выглядит трагедия сотни раз обманутой и внезапно прозревшей жены. Хм, возможно копаться в чужом грязном белье и моральном облике не очень-то приятно. Пусть, зато так не в пример легче оценить тяжелую откровенность «Контрапункта» Хаксли и «Женщин в любви» Д. Г. Лоуренса. Самое главное, что подобным образом, из обычных, но внимательно собранных деталей и состоялся этот яркий пример нефальшивого и очень талантливого кино, со спокойным достоинством расставляющего точки с запятыми над нашим настоящим, а значит и будущим. Автор сумел закончить на нужной ноте. Браво!

9 из 10

Четыре мужчины и четыре женщины, состоятельные канадские интеллектуалы-преподаватели университета собираются встретиться и отдохнуть за городом. Мужчины готовят ужин к назначенному времени, женщины перед встречей занимаются в спортивном центре, у всех хорошее настроение и все безудержно вспоминают свои сексуальные опыты. Это первая часть фильма, трагедия разворачивается вечером за ужином, непосредственно после встречи мужчин и женщин. Это Канада, конец двадцатого века, время без потрясений и идеологий.

Кроме пророческого названия, тон фильму задает книга одной из героинь, в которой она предсказывает неминуемый крах современной западной цивилизации, ослабленной и погубленной изнутри, поисками личного счастья каждым индивидуумом. В данном контексте под словом счастье подразумеваются исключительно разнообразные человеческие удовольствия, иного смысла сама героиня в этом слове не видит. Крах должен явиться логическим итогом общества построенного на либеральных ценностях.

Заявление о закате, конечно смелое, на сегодняшний день самые значимые социальные, экономические, демократические и культурные достижения являются объективным результатом именно либеральной системы, в которой конечно есть недостатки (текущие перегибы). Но такая система имеет возможность меняться и самостоятельно регулироваться, в этом ее главные эволюционные доминанты. С другой стороны либерализм еще не прошел испытание временем, и что будет через 100 лет с обществом ориентированным на личные свободы каждого ее члена, не известно. А основная проблема либеральной системы мне видится во внутренней не готовности сегодняшнего человека к предоставлению ему всех желаемых свобод, в его человеческой слабости и страхе смерти. Естественно, что религия в данном случае помочь ничем не может, обосновано являясь главным злом свободолюбивых граждан.

Первый раз я видел этот фильм в девяностые, еще глазами советского человека, когда мир четко делился на наш и «ихний». Наши головы не покинула еще социалистическая идея приоритета общественного над личным, поэтому фильм прорвался на телевизионный экран, как демонстрация загнивающего западного мира. Отсутствие в жизни высшего смысла, лицемерие, моральный упадок, поиски счастья и духовности являются темами общечеловеческими, вне временными, и будут обсуждаться при любом социальном строе, но тогда увиденное было не «нашим», мы надеялись на другое будущее и наш особенный менталитет. По прошествии многих лет я смело проецирую смысл сказанного авторами на нашу сегодняшнюю действительность, но сейчас в этом фильме я вижу и другие смыслы.

1. Внутренняя духовная пустота современного западного мира (и современной России), пришла вслед за отмиранием религиозной (идеологической) составляющей жизни, и взамен которой пока никакой базовой идеологии не сформировалось. Отсюда же вытекают противоречия между «личным» и «общественным», потому что «личное» еще на так далеко ушло от «звериного».

2. Брак или отношения между партнерами в фильме можно рассматривать, как маленькую модель общества, в которой партнеры живут по законам, схожим с гражданскими. Брак не выдерживает испытание свободными отношениями, превращаясь в условность наполненную ложью и лицемерием, как собственно и весь наш сегодняшний мир.

3. Честный взгляд на жизнь у героев фильма не может обойтись без циничности, я вижу в этом их страх и обреченность. Знаковым является то, что самым честным и человечным героем оказывается персонаж, не интересующийся противоположным полом, что также надежды на будущее не добавляет, как и фильм в целом, который несет уныние.

4. Тема секса в фильме мне показалась частным случаем и специальным приемом для демонстрации глубины падения нравов. С меньшим успехом в качестве такого приема авторы могли бы использовать любое другое удовольствие идущее в разрез с некими сегодняшними моральными и человеческими нормами, секс просто наиболее выигрышная тема.

5. В фильме, где так много разговоров о мужчинах и женщинах, чувственные отношения между ними не показаны совершенно (ну кроме может отношений Дианы и ее нового друга), но это сделано сознательно в канве общей идеи фильма. Т. е. это кино не про мужчин и не про женщин, а про некоторую новую модель их отношений в современном обществе.

6. Поднадоела затянувшаяся первая часть с описанием сексуальных приключений.

7. В безнадежности общего посыла фильма, я бы хотел видеть в сюжете противоположных героев и другие отношения между людьми. Я уверен, что они существуют и не только среди молодых и оптимистичных. Это дало бы новое измерение фильму, причем вполне возможно не идеалистическое, а еще более обреченное и минорное.

8. Фильм актуален на сегодняшний день, и вряд ли скоро устареет, так как кроме демонстрации существующих нравов, затрагивает общечеловеческие проблемы.

Простой по конструкции фильм сумел удивительно глубоко залезть под кожу современного благополучного общества, вытащить и талантливо связать вместе целый клубок болезней сытых поколений.

До просмотра данного фильма я воспринимал канадский кинематограф как придаток киноиндустрии США, из-за того что большинство талантливых канадских актеров и режиссеров перебирались в Америку и связывали свою профессиональную деятельность исключительно с этой страной. Но фильм, о котором пойдет речь в этой рецензии, открыл для меня кинематограф французской Канады, который к сожалению немногочислен и не так хорошо знаком зрителям.

В этой картине рассказывается об интеллектуалах — четырех мужчинах и четырех женщинах, которые сначала порознь, а позже вместе ведут разговор о сексе.

Сюжет на первый взгляд может показаться банальным, но в этом фильме это не так важно, так как он полностью построен на диалогах.

И это роднит «Закат американской империи» с фильмом Жана Эсташа «Мамочка и шлюха», снятом в 1973 году. Можно даже сказать что работа Дени Аркана в какой-то степени является продолжает развивать тематику ленты Эсташа.

Если в «Мамочке и шлюхе» показано состояние умов сразу после «Красного мая», их опустошенность, разочарованность и потерянность, то в «Закате американской империи» в свою же очередь показывает повзрослевших «Детей Маркса и Кока-Колы», которые вернулись в буржуазное общество и заняли в нем приличное положение. Но крушение их старых идеалов оставило внутри героев вакуум, который они пытаются восполнить сексуальными подвигами. Конечно к этому примешивается и кризис среднего возраста, как сказал один из героев Пьер: «Когда понимаешь, что ты не станешь Тойнби, то тебе остается в качестве утешения только секс».

Но это является только одной из сторон тематики данного фильма.

Автор хочет показать через призму главных героев не только состояние вышеуказанных «Детей Маркса и Кока-Колы», но и облик западного общества в целом.

И в данном контексте важна сцена диалога между героинями, где они обсуждают влияние стремления индивидуума к достижению личного счастья на расшатывание устоев общества.

Дальнейшее развитие событий фильма подтверждает этот тезис. Герои, исчерпавшие полигамные отношения, становятся все более и более эгоистичными и погруженными в себя, и не обращают внимание на потребности общества и игнорируют общественные институты.

И не случаен выбор режиссера в качестве героев профессоров-интеллектуалов, этим он хочет показать что моральный разлад коснулся уже и высших слоев общества. А их сфера деятельности, история, прекрасно подходит к контексту фильма, так как эта наука циклична. Как сказал Реми в начальной сцене: «Три главных компонента истории, это количество, количество и еще раз количество». И дальнейшими действиями фильма автор показывает что «количество» уже приближается к критической массе. А «рассвет» сулит для нынешнего общества только смерть, говорит нам режиссер с помощью метафоры «художников рассвета», вложенной в реплику Клода на лекции.

Но автор не навязывает свою точку зрения и специально оставляет открытый финал, чтобы дать зрителю возможность продумать продолжение некоторых сюжетных линий — сохранится ли брак между Реми и Луизой, болен ли ВИЧ-инфекцией Клод?

Подводя итог хочется сказать, что получился великолепный фильм, который достоин просмотра хотя бы для того, чтобы составить свою точку зрения о теме близости «заката империи».

10 из 10

Стоит ли много ожидать от фильма с таким громким названием, как «Закат американской империи», и описанием, исходя из которого, можно сделать вывод, что подавляющую часть времени герои обсуждают свою интимную жизнь? То, что секс и смерть бродят где-то рядом, если не рука об руку, ясно еще со времен Зигмунда Фрейда. Предполагаемое содержание картины в умах большинства населения совершенно определенно вызовет ассоциации с его названием и примерно следующую мысль: какой-то канадский режиссер решил рассказать, что и так давно все поняли — западное общество с его демократией и потребительской культурой стремительно духовно разлагается. И для большинства — это даже не теория, а непререкаемая аксиома и повод для ожесточенных споров с несогласными. Несмотря на то, что «Закату американской империи» уже лет 25, фильм нисколько не утратил в своей актуальности и способен по-прежнему вызывать массу эмоций, возмущение, восхищение и дать повод для размышлений.

Дени Аркан не то чтобы выносит тему на обсуждение, он совершенно аргументировано и цинично растолковывает, что, мол, современное североамериканское общества, флагман человеческого прогресса, медленно вступает в период своего разложения и заката. Определяется закат цивилизации, по мнению Дени Аркана, уровнем личного счастья граждан, и заинтересованности их в этом. Наивысший гражданский расцвет Римской империи пришелся как раз на то короткое время, отделившее имперские завоевания правителей от захвата Рима варварами, когда сами римские граждане погрязли в себялюбии, похоти и алчности. Общество, зацикленное на удовлетворении личных нужд, слабо, разобщено и бездуховно. На доказательстве этой теории, собственно, и строится весь дальнейший сюжет. Тут следует сделать переход к тому, почему я назвал позицию режиссера циничной.

«Закат американской империи» — полностью диалоговый фильм. Его съемки оправданы лишь тем, что запись можно широко растиражировать, но также замечательно «Закат» смотрелся бы и на театральных подмостках. Дени Аркан обращается к наивысшей форме гражданина — к средним буржуа, преподающим в университете, а люди, преподающий в университете, как принято считать, одни из самых благонадежных и интеллектуально развитых, им можно верить. Но изначально не совсем и понятно, чему верить. Нам показывают разобщенные разговоры мужчин и женщин об их сексуальных подвигах. Откровенность дружеской беседы позволяет нам узнать все до мельчайших подробностей об этих людях и сделать неутешительные выводы об их моральном облике. Позже мужчины и женщины встречаются за обедом, компания в полном составе, но маски другие — благополучные, как мы и привыкли думать об этих людях. Верные мужья, любящие жены, еще недавно взахлеб подсчитывавшие своих любовник и любовниц.

На подобных контрастах Дени Аркан выстраивает цельную, омерзительную конструкцию современного западного человека, камня на камне не оставив от любви, верности и прочих семейных ценностей. Он попросту сливает их кровью в унитаз, вместе со всей американской империей. Это оставляет сильный отпечаток у зрителя. Мало того, что затронули будоражащую всех тему, так еще и безапелляционно заявили о своей правоте. В картине Аркан не показал ни одного положительного персонажа. Каждый распущен и похотлив, каждый отыскал в себе животное, которое современный уровень развития цивилизации позволил ему выпустить безнаказанно на свободу. Фактически, в «Закате американской империи» была показана лишь одна сторона медали, та, что погрязнее. Достижения западного общества остались за кадром. По мнению Аркана, личные нужды индивида настолько затмили все, что испортили индивида, а вот из таких индивидов и складывает общество. Американское. Похотливое. Лицемерное.

Что ж, «Закат американской империи» можно назвать фильмом очень дискуссионным и очень талантливым, к просмотру которого заранее не подготовишься. Он бьет прямо в цель, не жалея ни уши зрителей, ни их чувства. Но хотя бы для профилактики ознакомиться стоит.

9 из 10

Успешные и достигнувшие всего в жизни канадские интеллигенты средних лет готовятся провести ужин. Четыре мужчины — на кухне и четыре женщины — в спортзале. Но о чём они говорят? О политике, об истории, о науке, об искусстве? Нет. Они говорят лишь об одном — о сексе.

Среди мужчин: матёрый бабник — Реми, столь же развратный Пьер, гомосексуалист Ален и молодой, амбициозный парень Клод. Во время подготовки к ужину они только и делают, что говорят о сексе и всем, что с ним связано. Реми и Пьер рассказывают о своих похождениях. Ален, как ходит по улицам в поисках партнёра. Клод же почти всё время молчит. Он ещё стремится к чему-то светлому. Остальные же, добившись в жизни всего, чего хотели, потеряли жизненный ориентир и теперь могут думать только о сексе. Получив докторские степени, все их мысли стали лишь о плотских утехах.

Женщины проводят время в спортзале, но говорят о том же. Они делятся своими воспоминаниями, сексуальными опытами, рассказами о парнях и сношениями с ними, и прочими женскими штучками. Их так же больше ничего не интересует. У них тоже нет никаких светлых целей. Все мысли лишь об одном.

На ужине они воссоединяются, но поначалу стесняются говорить об этом. Но сторонний человек, случайно подслушавший разговор мужчин, и оказавшийся на этом ужине, впрямую говорит, что после всех слов ожидал оргии, а получил скромную застольную беседу. Но после этого, они, получив моральный повод, они снова начинают разговоры о сексе.

Закат солнца начинается на востоке. Но этот закат начался с запада. Зародившиеся в капиталистическом мире упадок и разложение теперь дошли и до нас. И этот бездуховный образ жизни приняли и у нас.

Дени Акран сравнивает современно общество с последними днями Римской империи, когда к власти приходили выродки вроде Калигулы и Нерона, когда жители придавались пороку, когда все ставили свои интересы выше интересов общества. А сейчас разве не так. Телевидение и другие С. М. И. вместо того чтобы просвещать, затуманивают наш разум. Бесконечные сериалы и ток-шоу, которые не несут в себе ничего духовного. Голливуд, который своими бездумными блокбастерами вытесняет настоящее искусство. Вездесущая поп-культура, которая занимает сознание людей. И секс. Секс, который льётся отовсюду. С экранов телевизоров, со страниц газет, мониторов компьютеров и даже из колонок радио. Секс, который разлагает наше общество, и тянет его к неизбежному закату.

Раньше людей морально сдерживала религия под страхом ада. Но когда распространился атеизм, людей сдерживает лишь закон. Но в законе не прописаны моральные нормы. Люди больше не боятся быть аморальными. И эта группа интеллигентов, добившись в жизни материального достатка и положения, устав от умственной загрузки на работе, придаются пороку в личной жизни.

Закат солнца красив, и им приятно любоваться, закат общества отвратителен, и на него невыносимо, но всё-таки нужно смотреть.

10 из 10