Обрыв (1983)

Владимир Венгеров создавал замечательные ленты в 50-х, 60-х и 70-х. В смысловой части многие из них предлагали зрителю широкое поле для размышления за счет такого набора противоречий, который выявлял самые актуальные проблемы современности. Венгеров в большей степени уделял внимание именно содержанию, а не форме. Визуальная часть во многих его лентах была не идеальной. В некоторой степени экранизация классического произведения Гончарова несколько выбивается из этого ряда.

Автор не утомляет зрителя сюжетом. Он упивается 'картинкой'. В центре повествования оказывается не интрига, а композиция. Поэтому лента лишена академизма и уж никак не может быть сравнена с форматом киноспектакля.

Актеры динамично и правдоподобно в режиме реального времени проживают жизни своих героев. Борис Павлович Райский оказавшись вдали от городской жизни погружается в себя. Он не только переосмысливает свою жизнь, но и оказывается в плену страстей сразу нескольких женщин. И, в изложении Венгерова, кажется совсем не справляется с происходящим.

Очаровательная Марина Яковлева, тогда еще совсем молодая девушка, пленяет мужчину. Райский увлечен ею, но недолго. Замечу, что Венгеров допускает с ее участием несколько откровенных ракурсов. Готов ли был зритель в начале 80-х к подобным откровениям? Не думаю.

Гораздо более откровенные моменты будут с участием Тамары Лебедевой. Ее персонаж Ульяна Козлова окажется в объятиях Райского, будет уговаривать мужчину о близости и даже оставит ключ...

Но сердце мужчины тогда уже было занято. Елена Финогеева дарит зрителю живой и подвижный образ любительницы флирта Веры Бережковой. Она готова и целовать Райского, и беседовать с ним 'по душам', и быть увлечена другим.

А ведь в картине была еще одна дама. Речь о Елене Соловей, снимавшейся незадолго до этого в фильме об Обломове у Никиты Михалкова. Вообще, если бы не откровенная и чуждая скучным академическим лекалам экранизация Гончарова от Никиты Сергеевича, то возможно и Венгеров не взялся бы за 'Обрыв'. Но при этом, успех 'Обломова' задавал высокую планку для последующих экранизаций Гончарова. Осилить ее было практически невозможно в те годы.

Пожалуй, лишь со своей бабушкой (Римма Маркова) складываются у Райского отношения. Он очаровывает ее, она - его. В замечательной сцене публичного спора Райский вступается за очаровательную даму, подвергушуюся унижениям (в наши дни такое можно назвать харрасменту), а бабушка уже заступается за мужчину. Тем самым, лишь подтверждаются сложности Райского с женщинами.

Каждая из актрис может быть довольна этой лентой. Они подарили страстные памятные образы. Чего не скажешь об исполнителе роли Райского. Георгий Антонов идеально подходил по типажу, но был, как мне показалось, отдельно от своего героя. И во многих моментах как раз не Райский нескладен, а Антонов - неубедителен. И конечно, тут нужен был совсем иной актер. Харизматичный, яркий, глянцевый, каким был Табаков в 'Обломове'.

Совсем иное дело игра Николая Кочегарова. Бывший старшина ВДВ весьма уверенно и непринужденно перенесся в XIX век. У него было не так много сцен, но цельность характера и практичность, серьезность его персонажа были в полной мере изображены. Кстати, удивительным образом Кочегаров внешне схож с Юрием Чурсиным.

В заключение напишу несколько слов об исполнителе главной роли. Номинально - это конечно Антонов, сыгравший Раевского. Но... Венгеров вывел на первый план родные просторы. Именно они тут наиболее значимы. Известно, что Венгеров снимал на Нижегородской земле. Он показал и Щёлоковский хутор, и село Подвязье. Дорого я бы оценил его ночное небо, закаты и рассветы. Вышло нечто в сопоставимое с Куинджи. Эти моменты существенно сглаживают недостаточно четкую сюжетную проработку, многочисленные и не слишком успешные ночные сцены, и исполнение роли Раевского

7 из 10

Конец эпохи застоя, уже андроповской год правления, и вот такая картина создаётся: лиричная, старомодная, печальная. Как же им было не полюбить друг друга — Марку и Вере? Оба красивые, умные, молодые, дерзкие. И точно как передана сцена их первой встречи в яблоневом саду. Оба они не от мира сего, бунтарская их натура тяготится провинциальной скудостью, обывательской скукой в деревне — скучно, тошно и тяжко, хоть и сытно и спокойно кругом как будто на фоне сельской красочной летней идиллии. А им обоим, наверное, тут места нет, они лишние на этом сонном, ленивом празднике, у них нет реального, осязаемого будущего, нет и не может быть такого выгодного и увлекательного дела, как у Тушина, нет такого уютного райского выдуманного мира, который сумел выдумать себе и мирно пребывает в нём художник и добрый барич Борис Павлович.

Акцент в фильме сделан именно на Вере, поэтому фильм начинается не с Петербурга, а сразу с волжского имения Райского, куда Борис Павлович приезжает в бричке через прекрасные просторные пейзажи, под музыку Шварца. Вера быстро выходит на первый план, и сыграла её молодая актриса Финогеева просто превосходно — душа романа, струна его нежная, мелодичная, нервная…

Ах, как я люблю эту Веру, как мне жаль её, как жаль мне мою молодость, мою Родину, мои надежды и мечты! Вера…

«Обрыв» 1983 г. режиссера Владимира Венгерова не вошёл в золотой фонд классики советского кинематографа, собственно как и одноименный роман И. А. Гончарова не стал в сознании читателей и критиков жемчужиной русской литературы. И то и другое, по моему мнению, несправедливо.

Фильм начинается с приезда Бориса Райского в его имение, Малиновку. Это оправданный ход, несмотря на то, что этому предшествовали события в Петербурге: история с Беловодовой, воспоминания о Наташе. На мой взгляд, это ненужный фрагмент, ведь, по сути, завязка романа начинается именно с приезда Бориса после долгого отсутствия в родовом гнезде.

На роль Райского Венгеров взял питерского (тогда — ленинградского) театрального актёра Георгия Антонова. Необходимо отметить, что Антонов воплотил на экране артистичного, вдохновленного, соскакивающего на пафос героя. Это одна сторона натуры Райского, который парадоксальным образом воплощал в себе апатичность, чередующуюся со страстным порывами, творческую наполненность, сходящую нет при попытке воплощения замысла.

У Гончарова Райский раскрылся полностью, когда с Верой произошла трагедия. В фильме Венгерова Георгий Антонов не развивает образ, а изначально во многом рисует Бориса таким, каким мы его узнаем в конце романа.

Штрихом Венгеров обозначил интерес Бориса к сестре Марфиньке (Марина Яковлева). Он остаётся в паре крохотных диалогов и кадре, где показываются все наброски портретов девушки, сделанных рукой Райского.

Другое дело бабушка, Татьяна Марковна Бережкова, эта величественная фигура, которая как Атлант на своих плечах держит весь мир Малиновки, впрочем разрушившийся, после того как Вера возвращается с последнего, известного свидания с Марком. Бабушку играет Римма Маркова. По одному образу Марковой, можно сказать, что за человек Татьяна Бережкова. Это большое совпадение характерности актрисы и портрета персонажа.

Роль Веры доверили малоизвестной актрисе — Елене Финогеевой. Если в театральной постановке Леонида Хейфица Веру умно и несколько холодно играла великолепная Наталья Вилькина, то у Финогеевой получилась та Вера, которая вся сквозит в злых, но отчасти справедливых словах Бориса: «Вера-кошка! Вера-тряпка… слабонервная, слабосильная… из тех падших, жалких натур, которых поражает пошлая, чувственная страсть — обыкновенно к какому-нибудь здоровому хаму!».

Красавица Финогеева так же мягко, по-кошачьи, как Вера, двигается в кадре, обмачивает губы в вине, скользя по бабушкиной щеке, целует её и с упрёком смотрит на Райского. Всю свою природную женственность и чувственность Финогеева отдаёт играемой ею героине. Она глубоко и сбивчиво вздыхает, когда её целует Марк, но подавляет в себе желание; безучастно смотрит перед собой, но вздрагивает всем телом, когда слышит выстрел. Вся она в жестах, движениях, срывающихся интонациях в голосе. О Финогеевой смело можно говорить — вот она, гончаровская Вера!

Но что за герой Марк? В литературных кругах многие любят говорить о том, что Гончаров стремился образом Марка обличить нигилизм, изобразить отвратительных и ненужных обществу людей. Однако Марк у писателя получился двойственной натурой. Впрочем, об этом персонаже можно долго и много говорить. Образ, который воплотил Николай Кочегаров в фильме, так же как и Антонова, получился односторонним. Его Марк — это змей-искуситель, предлагающей Еве вкусить запретный плод. А мы помним, что при первом знакомстве Марк протягивает Вере яблоко. Явная отсылка на эпизод библейского сюжета. Этот момент нашёл своё отражение в фильме.

Герой Кочегарова франтоват. Движения его плавны, манера говорить и смотреть — притягательны. Здесь мы можем говорить о некой его сексуальности. Помимо этого, Марк Кочегарова незауряден, он и у Гончарова такой, но здесь актёр дал какое-то особенное обаяние и выпуклость достоинствам своего героя. Страсть Веры разгоралась не на пустом месте.

Так же хочется отметить Тамару Лебедеву в образе Ульяны. Хейфец в своей постановке опустил этого персонажа, по моему мнению, незаслуженно. Она выступает неким антагонистом Веры, хотя эти образы во многом родственны. Лебедева по-новому нам открывает эту героиню Гончарова. Она явно не глупа, но не знает, чем насытить свою пустую и обывательскую жизнь: «Мне скучно жить! Мне тошно жить!»

Отдельной похвалы заслуживает Алла Текшина в эпизодической роли местной Мессалины, дворовой девки Марины. В фильме от неё остается почти только один лишь голос — это эпизод, где Райский становится свидетелем избиения Марины мужем. Но сколько здесь эмоций, бабьей лжи в её крике! Марина — артистка. Она может рыдать и смеяться одновременно. В двух минутах Текшина воплощает достаточно убедительно этот образ.

Венгеров довольно подробно воспроизводит обстановку и быт Малиновки, а так же соседнего уездного города. Здесь главная заслуга принадлежит художнику картины — Марине Азинян. Точно подобранные пейзажи — вид из окна Веры, скамейка возле обрыва, два усадебных дома, переносят нас в мир, созданный Гончаровым. Бесподобная операторская работа Анатолия Заболоцкого передаёт нам в точности атмосферу Малиновки: шумящая листва деревьев над обрывом, дымка над вечерней Волгой… Картина оживает и зритель становится невольным участником событий фильма.

Безусловной удачей стало то, что музыку к фильму написал Исаак Шварц. Никто как он не мог так тонко прочувствовать образы романа. Каждая композиция к кинокартине это маленький шедевр, своя история. Всё это вкупе даёт нам прекрасное полотно, которым хочется любоваться снова и снова.

9 из 10

Это видно хотя бы на примере фильма «Обрыв». Ведь что это такое по своей сути? Практически единственная полноценная экранизация (смотреть дореволюционные фильмы и телеспектакль — уж точно удовольствие на большого любителя) самого значительного (по мнению большинства простых читателей в момент выхода книги, но не по убеждению тогдашних столпов критики) романа Гончарова. И вот она — годами пролежавшая в архивах кинофонда и, при своей сравнительной «молодости» (30 лет), набравшаяся неприятного потрескивания и выцветшая лента. В итоге теперь многие из тех, кто вообще соизволит открыть этот фильм, будут разочарованы самим качеством изображения и звука и выключат на первых минутах! А фильм не виноват, что оказался невостребованным и преждевременно выброшенным на свалку истории! Актёры старались; старался и режиссёр, даже пригласивший некоего маститого литературоведа в качестве консультанта (как приглашали в те годы создатели боевых фильмов специалистов военных наук для воссоздания правдоподобных реалий 2-й Мировой). Видит бог, фильм совсем не заслуженно запылился и порос плесенью!

Просто у нас теперь список бестселлеров возглавляет… порнушка «50 оттенков серого»; правда, как показывает пример «Нимфоманки», до впечатляющих сборов фильмам соответствующего содержания пока очень далеко. Пока? Может, и фильмы с непотребством когда-нибудь выйдут на первый план, не удивлюсь. Но что такие вещи, как «Обрыв», давно никому особо не нужны, а потому и фильмы по ним нужны ещё меньше, — не поспоришь.

Да, «Обрыв» — не «Жестокий романс»: хотя бы песен прекрасных нет, в этом весьма уступает. Нет и актёров первого эшелона, хотя Римма Маркова — таки узнаваемая «бабушка», не зря же её даже в «Дозоры» позвали сниматься! Это даже не михалковский «Обломов», хотя эти два фильма связаны одной актрисой — Еленой Соловей. Но экранизация «Обрыва» в любом случае получилась, классический роман точно не обижен. Натурные съёмки и костюмы — на уровне, сценарий довольно точно следует тексту романа. Не забыты многие даже малозначительные моменты, включая вечно пьяного Опёнкина. Игра персонажей не блещет брызжущими через край эмоциями, но в бездушности и статичности никого не упрекнёшь. Сёстры Вера и Марфа — как и сказано в книге, весьма хороши собой.

Не согласен с тем единственным оратором, что соблаговолил высказаться по поводу фильма и романа до меня. О романе и его авторе, ульяновском писателе Иване Александровиче Гончарове — говорить можно и нужно, а если об этом только диссера писать, то вот и будет у нас классику помнить только филологическая элита. «Обрыв» не изучают в школе, потому что он шибко «взрослый» по сравнению с милым житием безобидного рохли Илюши Обломова. Но лично я считаю, что именно этот роман (наряду с «Обыкновенной историей», хотя она менее серьёзна, мне в ней чудилась какая-то игривость и шутливость) вполне годится к прочтению подростками для воспитания собственных любовных чувств. Типа такого «внеклассного чтения». Уж всяко лучше, чем со сверстниками по подъездам обжиматься и на матерном языке обсуждать «это самое»! Хотя каждому своё! Для меня вот неоспоримо, что «Обрыв» Гончарова ничуть не хуже, чем английский классический роман для взрослеющих чад — «Бремя страстей человеческих» Моэма. Ну чем тётя Уля по кличке Коза — не Милдред Миллер?

Я действительно обожаю Гончарова. Только вдумайтесь: человек написал за свою долгую жизнь всего 4 романа (а больше ничего из художественной литературы и не написал — так, критика да журналистика) и всё ж был принят в сонм величайших классиков, каждый из которых написал десятки или даже сотни книг! А гончаровскому смелому реализму в изображении психологии любви и секса (это в середине XIX в.! В России!) можно только позавидовать! Если внимательно читать роман, то, судя по мировым событиям, что обсуждают персонажи на своём рауте (приход к власти Наполеона III, голод в Ирландии, панъевропейские революции), на дворе шёл 1849 г. (А не либеральные 60-е: просто Гончаров писал свой роман как раз с 1849, но закончил лишь через 20 лет, почему и возникло мнение, будто «Обрыв» — что-то типа романа Чернышевского о «новых людях»). Думаю, стоит признать такую героиню, как Вера, более чем прогрессивной женщиной для своего времени и своих 23-х лет! Главный же герой, Райский, как в известной песенке, «ещё молодой, страдает ерундой и называется звездой только из лести», хотя у него, как и у небезызвестного набоковского персонажа Гумочки, — исключительная способность влюблять в себя женщин. Видно, на это он и уповал, отчаянно пытаясь заполучить сердце Веры. Но куда там! Она даже за преуспевающего Тушина 10 раз подумает, выходить ли, куда уж там Райскому с Волоховым!

Ах да, чуть не забыл, Волохов, Маркушечка-душечка! В фильме он предстаёт этаким безусым хлыщом, напускающим на себя пафос брюзжащего старика-всезнайки. По сюжету, он беден, как церковная крыса, но одет щеголевато, с ружьём так и вовсе напоминает благородного разбойника Робина Гуда. Лично я его представлял абсолютно другим: опустившимся человеком лет сорока, мёртвой хваткой вцепившимся в Веру, готовую сбежать с ним, как те самые Сид и Нэнси. Хотя его фамилия на самом деле — от Валахии (это где-то в Румынии), читатель ассоциирует Волохова — с волком, «волохатым зверем». Да и вообще, если вдуматься, это ведь коммунист! Кто же он ещё, как не отверженный борец с царской системой: под колпаком у охранки, креста нет, «теорию стакана воды» в плане пола и семьи разделяет. Подлее, чем гиена. Ох и прошёлся Гончаров по коммунистам. Полный крах — и добровольная ссылка на Кавказ, где, судя по всему, горцы сделают с ним то же, что французы сделали с тургеневским Рудиным, ещё одним подобным неуместным человеком. А как иначе! До времени волоховых в 1849 г. было ещё как до Луны! А умная Вера переболела Волоховым — и поправилась, слава богу. Бабушка помогла, рассказав свою собственную беду. В любой семье — свой скелет в шкафу, но человек без червоточины в душе обязательно сохранит лицо. Ценю, что автор не привёл полюбившихся персонажей к смертному одру, как это просто обожают делать американцы, и произведение не скатилось к сентиментальщине типа «Бедной Лизы» или «Белого Бима».

Итак, романом я очарован — за фильм просто говорю спасибо, что он вообще есть.

6 из 10

Отличная экранизация отличной книги. О самом Гончарове и его творении говорить не след — об этом можно писать диссертации. Фильм же — прочувствованное отражение того света, что несёт в себе книга. Конец, правда, показался мне несколько схематичным — в оригинале всё гораздо драматичней, но тем не менее в целом всё очень достойно, да и потом — многие переживания героев киноязыком и не показать, это только печатному слову под силу. Но тем же, кто читать не хочет, фильм покажет и канву событий, и чувства, и многие ощущения участников действа.