Месье Ленуар, который... (1983)

Действительно, игра актёров и работа группы в общем позволяют не равнодушно отнестись к их творчеству — представленному нам на экране. Работа эта сложна, многогранна и поэтому есть как удачи так и не удачи в её исполнении, но даже неудачи видимые на фоне удачного исполнения выглядят более, что ли — творческими по сравнению с серым телевизионным «мылом» нынешнего времени. Если кто-то решил посмотреть эту постановку как детектив — огорчу, наполненность именно детективной составляющей ничтожна и выведена на план пояснений. Сердцевину сюжета заполнили взаимоотношениями в семье, причём проглядывает отстранённый взгляд, без глубокого погружения и сопереживания актёрами своим персонажам.

Итак: первые 20—25 минут первой же серии, как говорится «не зашли» — советские киноактёры пытаются существовать и взаимодействовать в образах которые бесконечно далеки от действительности доступной им в ощущениях и постигаемой разумом. Ну, нет мне веры в них ни как в богачей, ни как в графьёв! Но затем, классовая условность уступает место общечеловеческим чувствам-эмоциям — тем самым открывая обширное поле деятельности для таланта актёров. И здесь совсем по другому зазвучала афоризмичность фраз Гафта, судорожная игра Юрского, типаж «богатенького мальчика» Смехова, красота мимики Аллы Будницкой и наконец — испуганное детство Этуша. Плюс созвучной оказалась и музыка Артемьева, тональность которой нагоняла саспенсу гораздо ранее «Очень странных дел». Да и акцентирование камерой на дворецком в скрытых от других персонажей местах «сцены» — этакое чеховское, одушевлённое ружьё — возбуждает интерес не менее чем игра актёров. Да и сценография стала просто фото-выставочной — крупные планы группами и общие, единоличные — всё даёт эстетическое удовольствие в том числе от лицезрения любимых артистов. Финал же первой серии — взаимодействие Юрского и Этуша — катарсис всего произведения — удался обоим с минимальной долей фальши — кинестатика обоих столь гармонично что ловишь себя на переходах от критичного анализа в созерцание и даже погружение — фантастично исполнено!

Вторая серия началась сумбурно — такое ощущение что авторы не договорились об атмосфере дальнейшего действа — тут и фарс от Гафта с Будницкой и водевиль с Леонтьевым, музыка далее диссонирует с происходящим продолжая саспенсирование, есть драма и мелодрама с трагедией — но стройности восприятия нет — неразбериха в чувствах. «Вытянула» этот промежуток просмотра Алла Казанская со своим безусловно комедийным эпизодом в партнёрстве с В. Этушем. Вот где полная игра от эмоций на лице до патетики пантомимы как из немого кино — жесты, позы, глубокий голос интонирующий широко, выражение глаз — всё играло роль и доставляло удовольствие смотреть. Да и фразы партнёра — как умелая подача в футболе — помогали развивать это действо, вводя и вводя всё новые навыки и средства в представление.

Ближе к концу персонажи собрались как территориально — в «зале» — так и творчески — ансамбль зазвучал и каждый был на своём месте и вовремя. Так и дошли до финала, где «резануло» глаз только слабый «отыгрыш» Каневского.

Отдельно хочу отметить что уже в 80-е годы твор. работники полностью отсекли и вообще не развили конфликтную линию дворецкий-господа от чего действия и отношения между ними идут на одной ноте с линией господа-господа. Отсюда исключается весь драматизм потери персонажа Каневского от смерти главы семьи…

6 из 10