Опасные друзья (1980)

«У беды глаза зелёные, не простят, не пощадят. С головой иду склонённою, виноватый прячу взгляд. В поле ласковое выйду я и заплачу над собой. Кто же боль такую выдумал, и за что мне эта боль?»

Советских игровых фильмов об ИТУ (исправительно-трудовых учреждениях) не так много. Большинство детективно-криминальных лент заканчиваются эпизодом поимки преступника, либо его / их разоблачением, либо гуманным справедливым судом. О дальнейшей судьбе осуждённых должна была думать система исправления и наказания, которая в СССР за десятилетия прошла целый ряд этапов. Тема эта не была совсем закрытой, однако брались за неё режиссёры неохотно — мало ли что могут подумать «наверху» о том или ином эпизоде. Структура таких фильмов до середины 80-х годов была примерно одинакова: преступник попадает в зону / лагерь, там знакомится с «понятиями», знакомится с лагерным начальством, и делает выбор — на чьей он стороне. Это упрощённо-утрированная схема — лишь «каркас» фильма. Самое интересное заключается в том, как именно происходит переосмысление осуждённым своего проступка перед обществом.

«Опасные друзья» — не детектив и не приключенческий боевик, а психологическая драма. Центральное место здесь занимает тема «очищения» людей, по тем или иным причинам нарушившим закон. Особенностью картины является то, что речь в ней идёт об ИТК строгого режима. Говоря простым языком, там отбывают заключение люди повторно (неоднократно) осуждённые — рецидивисты. Но рецидивисты — тоже люди. Они такие же граждане страны, и по отбытии срока вернутся в общество. Правда, для некоторых случится это не скоро. Центральная фигура фильма — Юрий Громов (Лев Прыгунов). Вокруг него вертится всё действие. История о нём могла бы получиться более глубокой и интересной, если бы режиссёр уделил его сюжетной линии больше внимания. Окружение главного героя тоже играет немаловажную роль для прорисовки психологического портрета, вот только обилие побочных сюжетных линий не позволило до конца раскрыть характер Юрия.

К финалу появляется стойкое ощущение определённой недосказанности. Зрителю показали ряд эпизодов из прошлого Громова, но в них не оказалось причины, заставившей благополучного, казалось бы, молодого человека совершить ограбление. Не хватало денег? Хотел «шикануть»? Пусть так, вот только второй срок — побег за несколько месяцев до освобождения — рисует его уже в ином свете, при этом, выглядит малоубедительным. Вроде бы правильный, но однажды оступившийся Юрий Громов показан человеком нерешительным. Вальяжное покровительство воровского авторитета «Лорда» тешит самолюбие Юрия, да и защита в таком месте — дело не последнее. Однако нужно помнить, что картина снималась совсем не с целью показа «романтики» жизни «джентльменов удачи». Задача фильма — показать и доказать настоящие жизненные ценности: «Магадан» (Владимир Новиков) — сын, «Валет» (Владимир Носик) — мать, Юрий Громов — невеста и мать.

Разумеется, фильм абсолютно «правильный» в раскрытии историй исправления даже самых закоренелых преступников. Но именно в этом было его назначение на момент съёмок, и именно в этом заключается его отличие от более поздних картин, в которых лагерный быт, и фигуры «воров в законах» будут почти опоэтизированы. В работе Владимира Шамшурина важно не внешнее — ряд динамичных ярких сцен на лесоповале, либо целый букет расхожих фраз, перекочевавших затем в кино «про зону»: «Зубы потеют»! «До работы — вдох, после работы — выдох», «Закон — тайга, а прокурор — медведь». Здесь важно внутреннее — психологизм, ответственность перед самим собой, способность в критическую минуту выбрать правильную сторону. С этой задачей фильм справился достойно.

«В нашу пору мы не встретились, свадьбы сыграны давно. Для тебя быть лишним третьим мне знать на веки суждено. Ночи, ночи раскалённые сон-травою шелестят, и беды глаза зелёные неотступные глядят…» («У беды глаза зелёные» слова Т. Коршиловой, музыка Е. Птичкина, исполнил Сергей Беликов)