Джонни взял ружье (1971)

Да, братцы, это действительно жуткий фильм… Но и очень сильный. Отдаю должное режиссёру. Чтобы снять такое нужны как минимум решимость, мужество и талант.

Говорят, что истинное искусство не стареет, оно не имеет возраста. И эта формулировка как ни одна другая характеризует этот фильм! Это не обычный, не классический фильм ужасов, где вам показывают страшные хари, кровищу и пугают дикими воплями из-за угла. О, нет! Для мыслящего человека с богатым воображением это куда страшнее. И чем богаче ваша фантазия, тем хуже для вас. Какое-то время после его просмотра даже не захочется разговаривать. Ни с кем. Он выжигает зрителя изнутри.

У этого фильма только одно великое предназначение. Его нужно принудительно показывать всем политикам и чиновникам разных мастей, кто не утруждает себя целями мирного решения споров и разногласий и развязывает войны на этой планете, отправляя других людей на смерть под яркими лозунгами и вывесками. Ежедневно показывать! На протяжении всей их жизни. И только так.

Опустошение - вот что вы будете чувствовать после его просмотра. Полное опустошение. И больше не нужно слов. Советую ли я его посмотреть? Да, но только если высчитаете себя крепким человеком.

10 из 10

В год выхода ленты США вела боевые действия во Вьетнаме. И несмотря на то, что действие фильма «Джонни взял ружье» происходит в Первую мировую войну, он стал одним из первых, кто предложил серьезно посмотреть на безумие в стране Юго-восточной Азии.

Главный герой Джонни отправляется добровольцем на фронт, невзирая на все возражения его девушки. Но его жизнь кардинально меняется за один миг – случайно попавший в его окоп снаряд миномёта в последний(!) день войны превращает раннее молодого человека в живой труп. Теперь он не слышит, не видит, не имеет конечностей и единственное что он может – это неподвижно лежать и думать. А мысли в голове у покалеченного солдата отнюдь не позитивные…

Считаю, что эту ленту должен посмотреть каждый. Сегодня практически все фильмы про войну пытаются нам продемонстрировать героизм, боевые подвиги, патриотизм. Но истинное лицо войны совершенно другое - это смерть, разруха, искалеченные судьбы, искалеченные тела, слезы родственников и другие страшные вещи. Высшие чины отдают приказы в бункере и получают ордена и медали, а молодые люди умирают и становятся калеками на всю жизнь в никому не нужных войнах…

Если Вы все же решитесь на просмотр, то, возможно, после заключительных титров слова древнеримского поэта Горация: “Dulce et decorum est Pro patria mori” (Сладка и прекрасна за Родину смерть) будут вызывать у Вас совсем другие эмоции…

10 из 10

Что мы отвечаем, когда нас спрашивают «Что может быть хуже смерти?» Скорее всего мы представляем пытки или потерю близких людей. Фильм режиссера Далтона Трамбо не только показывает ужасы войны, добрую и злую сторону людей, но так-же отвечает на этот вопрос. Далтон Трамбо, для которого фильм стал первым и последним его режиссерским опытом, до этого писал сценарии к уже ставшей классикой фильмам, но это никак не повлияло на его фильм в плане съемки. Картина — смесь цветных и черно-белых кадров, в цветных тонах нам показывают прошлое Джонни: роль отца и матери в семье, счастливые моменты детства, первую и последнюю любовь. В черно-белых кадрах нам показывают настоящее, в котором у героя не осталось ничего, кроме его воспоминаний о светлом прошлом. Режиссер отлично играет с психикой зрителя, не только пропитанным болью сюжетом, но и стилем съемки, в начале фильма нам показывают троих докторов стоящих над Джонни, — этот кадр уже успел стать культовым и отложиться в памяти у многих людей.

Джонни взял ружье — это опыт который должен испытать каждый, фильм не только погрузит в вас атмосферу безысходности, заставит думать о нем в течение долгого времени, но и изменит ваше мировоззрение.

10 из 10

Фильм Далтона Трамбо — некое промежуточное подведение итогов, на основе его опыта жизни, когда желание предупредить беду перевешивает все другие соображения, когда отдавать себя другим — главная возможность жить. Это фильм о человеке нужном себе, но оценивающем свою личность видением пользы других.

В этом автор схож с со смелым взглядом на жизнь Л. Н. Толстого.

«Ходившее по свету, евшее и пившее мертвое тело Серпуховского убрали в землю. А как уже двадцать лет всем в великую тягость было его ходившее по свету мертвое тело, так и уборка этого тела в землю было только лишним затруднением для людей. Никому уж он давно был не нужен, всем уж давно он был в тягость, но все-таки мертвые, хоронящие мертвых, нашли нужным одеть это, тотчас же загнившее, пухлое тело в хороший мундир, в хорошие сапоги, уложить в новый хороший гроб, с новыми кисточками на четырех углах, потом положить этот новый гроб в другой, свинцовый, и свезти его в Москву и там раскопать давнишние людские кости и именно туда спрятать это гниющее, кишащее червями тело в новом мундире и вычищенных сапогах и засыпать все землею». (Финал повести «Холстомер»)

Человек обречен видеть себя глазами других, как бы ни льстили ему эти другие, внушая, что он самоценен сам по себе, носитель подобия Творца, единственный и неповторимый.

Жизнь человека убеждает, что его личность нивелирована отношениями в обществе, — а действие всегда выявляет истинную ценность — результаты важнее слов, внушенных иллюзий.

Фильм — не военная (или антивоенная) драма. Коллизии войны — только повод, заставляющий увидеть открытую рану души, узнать ее цену. Зритель сталкивается в этом сюжете с предельной двойственностью самоощущения человека: неповторимостью личности, и представлением о ее общественной значимости.

На такие выводы наталкивает лишь одна, но настойчивая просьба распятого на госпитальной койке Джонни: «Верните мне возможность быть полезным (хоть в ярмарочном балагане, потешая любопытных), иначе мне незачем жить!»

Вокруг мы наблюдаем суету погони за удовольствиями — мотив которых личная польза. Все: от рекламы, до нашего ощущения жизни построено на этом. И только когда человек ничего не может получать от жизни, для него остается единственная возможность чувствовать жизнь — отдать себя другим.

То, к чему призывала официальная мораль — долг перед другими людьми, обществом, — становится потребностью — единственной потребностью, очищенной от иллюзий самолюбия и внушенной значимости.

Этот суровый эксперимент самопознания очень кстати для всех нас, — как повод оглянуться и увидеть свою истинную сущность и предназначение.

Наткнулся на данный фильм совершенно случайно, смотрел рекомендации по музыкальной группе «Металлика» и наткнулся на клип «One» который оставил на меня сильное впечатление и не долго думая взялся разузнать откуда кадры были позаимствованы и в итоге я узнал, что есть такой фильм антивоенный 1971 года, который был снят по собственному одноименному роману Далтона Трамбо который был написан во времена Второй Мировой Войны в 1939 о событиях Первой Мировой Войны, а точнее его закате и какие ужасные последствия оно принесло для главного героя данной картины, но начну всё по порядку.

- Сюжет

Фильм рассказывает нам о молодом парне по имени Джонни. У которого есть любящая девушка и все прелести жизни, но такая жизнь принесла немного кардинальные изменения с началом Первой Мировой Войны и парень решив, что он как бравый солдат должен как и все пойти добровольцем на фронт не догадываясь, что произойдёт на самом её уже фактически завершении и трагических последствиях. Да и как таково сама эта трагедия можно сказать плата, за то что погибают невинные люди на войне, а такие же солдаты которые только выполняют приказы высокопоставленных командиров. И одно из таких приказов было убрать погибшего французского солдата с колючей проволоки который начал разлагаться и дурно пахнуть, несколько человек включая главного героя оказались теми кому досталась такая «доблестная» задача, но вот не задача звуки минометного снаряда превращает жизнь нашего героя на до и после. Становясь своего рода заложником своего разума в искалеченном от снаряда тела. Всё что может наш герой это только улавливать свет и воспоминания не понимая какой сейчас год, какое время где он и что с ним произошло. Подача фильма происходит в двух сюжетных линиях в цветной, что было в прошлом и чёрно-белом в мрачном настоящем.

-Атмосфера

Что хочется сказать о самой атмосфере, это то, что после просмотра данного фильма вы ещё долго будете задумываться о том, что как хорошо иметь, то что ты имеешь сейчас. Как хорошо ощущать, жить и быть счастливым человеком. Что не каждый человек задумывается о какой-либо войне и о её последствиях. То что награды получат лишь те, кто отдаёт приказы, а война это лишь дело молодых.. Не зря данный роман был в Америке просто скрыт во времена Второй Мировой Войны, после его прочтения моральный дух любого солдата мог упасть ниже плинтуса. Безысходность и мрак.

-Заключение

В заключении хочу лишь написать, что данное кино стоит посмотреть каждому человеку. Все фильмы на тему войны несут в себе героизм, подвиги и все другие патриотические ходы. И только сценарист и писатель Трамбо Далтон смог нам показать истинное лицо войны у которого на самом деле и лица то нет.

10 из 10

Сюжет таков: Молодой американский парнишка, по имени Джонни, отправляется на фронт Первой мировой войны и в один из дней попадает под вражескую артиллерию, в результате которой он становится инвалидом (мягко сказано). От Джонни остается только туловище и голова (зрение, слух речь тоже пострадало). Он жив, но каково это — существовать в госпитале и заново учиться воспринимать реальность? Данная картина дает нам на это ответ.

Весь фильм мы наблюдаем от лица главного героя, а именно в 3 сценах, из которых состоит фильм: реальность, сон и воспоминания. В реальности Джонни пытается понять что с ним и учится взаимодействовать с Миром (который для главного героя состоит из госпиталя). Во сне он, благодаря диалогам с разными людьми из своей жизни, находит нужные «инструменты» для нужного восприятия реальности. Из воспоминаний главного героя, строится его образ и характер (воспоминания и сны сняты на цветную пленку, реальность — на черно-белую).

Основные посылы фильма выглядят так: «Война — как преступление против человека» и «Пренебрежение страны, которую ты защищаешь». Но эта картина не была бы такой гениальной (данное слово лучше всего подходит), опираясь только на них. Так же затрагиваются библейский, политические и философские вопросы: что такое демократия, существует ли Бог и почему он допустил такое и т. д.

Киноязык присутствует в каждой мелочи, начиная с, вышеупомянутой, игры цветом, заканчивая монтажом (когда Джонни научился определять окончание и начало дня кадры его головы, показываются с разных ракурсов с использованием разного освещения). Исходя из этого хочется поблагодарить режиссера, за снятый шедевр. Это первый и последний фильм на режиссерском кресле Далтона Трамбо, писателя-сценариста. Причем он снял экранизацию своей же книги.

Все абсолютно актеры показали «высший пилотаж». Тимоти Боттомс, совершивший дебют в кино, бесподобно сыграл Джонни, а Джейсон Робардс, в роли отца главного героя — это просто нечто, такую игру нужно обязательно увидеть.

Подводя итог, скажу, что такое авторское и камерное кино отлично придется по вкусу синефилам. Именно такой фильм и есть эталон качества. От меня..

10 из 10

Фильм, который стал знаменит только спустя многие годы после выхода на экраны — благодаря видеоклипу группы Metallica. Впрочем, задолго до этого Франсуа Трюффо сказал о нём: этот фильм «поражает и соблазняет меня». Он, действительно, необычен и силён.

Конец Первой Мировой. С фронта привозят тяжело раненного молодого бойца. Настолько тяжело, что врач позволил ему выжить лишь потому, что уверен — безымянный солдат ничего не понимает и не чувствует. У парня не осталось ни рук, ни ног, он лишился лица, он больше не может видеть, слышать и говорить. Большая часть его мозга повреждена. Кусок живого мяса. Пациента кладут в отдельную тёмную палату — подальше от посторонних глаз. Никто и не догадывается, что он пришёл в сознание. Постепенно бывший солдат начинает понимать весь ужас своего положения. Воспринимая окружающий мир только через прикосновение и вибрацию, он научится определять время и различать людей, которые к нему заходят. И больше ничего. Самый настоящий ад. И лишь спустя многие годы он сумеет, благодаря внимательности и участию добросердечной медсестры, найти способ донести до окружающих, что, несмотря ни на что, он продолжает жить и всё сознавать. Захотят ли только окружающие его услышать?

Когда все внешние ощущения сведены к минимуму, человеку не остаётся ничего другого, как погрузиться в свой внутренний мир — мысли, воспоминания, фантазии. О детстве, о близких людях, о Боге. Герой многократно вспоминает детство, разговоры с отцом, встречи с любимой девушкой, он не раз видит доброго Христа (его сыграл Дональд Сазерленд), проводившего последний эшелон с убитыми в рай, но ничего не сумевшего сделать для Джонни (так в мирной жизни звали покалеченного солдата).

Мощная антивоенная драма, получившая Гран-при Каннского фестиваля, была режиссёрским дебютом Далтона Трамбо, который написал сценарий по собственной, запрещённой в 40-х в Штатах книге. Фильм вышел в разгар Вьетнамской войны, и это была первая картина столь остросоциальной антивоенной направленности. Но, повторюсь, в начале 70-х популярность она не обрела.

Думаю, режиссёру не удалось передать и малой доли того, что испытал такой человек, как Джонни — воспроизвести страдание героя адекватно невозможно, но и того, что есть, предовольно для встряски.

Рекомендую к просмотру. Тем, кто любит поныть, как жизнь тяжела, так и вовсе обязательно.

9 из 10

Этот фильм рассказывает нам о событиях произошедших в последний день Первой мировой войны. Джонни — молодой рядовой, который попал в патовую ситуацию: он ранен, растерзан и разобран на части, он даже не может говорить, но он жив.

Джонни остался наедине с самим собой, единственное, что у него есть, — это его мысли и сны. И этим снам стоит уделить особое внимание. Удивительный приём передачи состояния цветом: в реальности мы видим черно-белый кадр непрекращающегося страдания бедного солдата, а вот во снах картинка обретает цвет, форму, лицо и глубину.

Диалоги с самим собой чередуются с сюрреалистичными беседами с Иисусом, погибшими солдатами, любимыми родителями и девушкой, которым Джонни пытается излить душу, бросая последний крик о помощи, ставя тех в положение полной беспомощности. Гениально.

Отстукивая затылком по больничной койке: «Убейте меня, пожалуйста», — герой дает понять, что если бы у него были руки — он сделал бы это сам, были бы ноги — он бы убежал. Страшно.

Почему он здесь? Сон ли это? Во что верить дальше?

Вопросов только больше, а ответы на них становятся все более пространственными. Машина демократии проглотила и пережевала не одного Джонни; миллионы молодых людей были искалечены и лишены частицы себя, ведь «демократия — это разновидность правительства, и это как-то связано с тем, что молодые друг друга убивают».

Это фильм, в котором операторская работа, музыка и спецэффекты не имеют значения. Трамбо сначала написал, а потом и экранизировал произведение, в основу которого легли искренность и реальность. Борьба страшная, беспощадная и прямая.

Ставший манифестом пацифизма и запрещённый во время Второй мировой войны роман не отрицает войну, рассказывая об ужасах и страданиях, он скорее просит нас обратиться к самим себе, понять, что нам дорого, ради чего мы живем и ради чего мы готовы умереть.

«Я помолюсь за него, но не буду испытывать его веру, он жертва вашей профессии…»

Военнослужащий американской армии добровольно отправляется на фронт. В боевых действиях он теряет большую часть своего тела. Оказавшись в госпитале Джонни пытается понять, что с ним произошло. Завязка проявляется, когда перед зрителем возникает сцена, в которой Джонни не сможет больше ходить, видеть и разговаривать.

Весь фильм мы будем наблюдать за двумя процессами — воспоминание Джонни о жизни до трагедии и его пребывание в госпитале. Ценность этого фильма для современного зрителя невероятная. Благодаря театрализованной постановке все действие в основном происходит в одной локации. Это позволяет прочувствовать глубину того, в каком состоянии находится Джонни. Закадровый голос в фильме сделает больше, чем лучшие новомодные спецэффекты Голливуда. Когда солдат не в состоянии пошевелить конечностями, открыть глаза ему постоянно приходиться анализировать, где он находиться. Засыпать и снова просыпаться в вечной темноте. Здесь начинают возникать вопросы не только о состоянии солдата, но самое главное о войне. Глубина размышлений ограничиваются мировосприятием Джонни. Кроме душевных терзаний режиссер добавил образ Христа и представителей власти.

Фильм снят на две пленки — черно-белую, в которой показаны реальные события и цветную — через нее идут воспоминания Джонни и его фантазии. Такая манера не только художественно ограничивает происходящее на экране, но и показывает, что единственное в чем остается силен Джонни, это мир его фантазий. Там он что-то ещё может сделать, поговорить с близкими, особенно с теми, кого уже нет в живых и найти что-то что поможет ему выживать в настоящем мире. Ведь на момент отправления на фронт Джонни был совсем мальчишкой, опыт жизни которого ограничивался всего лишь увиденном в своей деревне.

Фильм сильного антивоенного направления, показывающий силу духа человека. Даже в тот момент, когда к Джонни относятся с пренебрежением, видя его уродство, находятся люди, которые смогут различить в нем человека и проявить заботу с сострадание. Потому что никто не знает каким он вернется с войны и совершенно точно то, что произошло с Джонни, его стремление жить показывает события, когда солдат может на долгие годы остаться один на один сам с собой и другого пути у него не остается.

9 из 10

Есть фильмы, которым эпитет «шокирующий» подходит в той же степени, в какой слово «божественный» приписывают баритону Синатры — и вроде бы точно, но не отражает и процента от того эмоционального взрыва, который всколыхнул твои чувства. После просмотра такого кино ты поначалу затворяешься глубоко внутри собственного разума, где стараешься придать упорядоченный вид вороху полученных впечатлений и сформировать для себя тот каркас идей, который хотел донести автор. Это может длиться в течение пары минут после титров, а может продолжаться и несколько суток (как было со мной), просто потому что оно гарпуном пронзает твой мозг и беспощадно волочит тебя по океану шока. К этим фильмам и относится данное кино.

Между прочим, это фильм режиссера и сценариста Далтона Трамбо — единоличника (в хорошем смысле) и главного диссидента американской киноиндсутрии XX века. Фильм снят по им же написанной одноименной книге, которая всецело пропитана праведным радикализмом, ставшим для Трамбо главным жизненным кредо. И хотя его «Римские каникулы» и «Спартак» вознесли сценариста на вершину голливудского олимпа, именно его провокационные (по меркам того времени) взгляды стали главным предлогом для занесения режиссера в знаменитый «Черный список Голливуда» со всеми вытекающими: травля, тюрьма, допросы, суд, ограничение свобод и т. д. Кстати, о судьбе сценариста и его взглядах можно подробнее узнать из фильма «Трамбо» с неподражаемым Брайаном Крэнстоном в главной роли.

Возвращаемся к главному — фильму. Казалось бы, банальные вопросы бессмысленности войны, поломанных судеб, загубленных жизней — их поднимали все кому не лень, от представителей «потерянного поколения» до хиппи на антивоенных демонстрациях. Но Далтону Трамбо впервые удалось вознести вопрос отношения к войне на новый, ужасающий уровень — он показал кровожадный лик войны. Беспощадно, без купюр, без поблажек для наивного зрителя.

Что такое образ войны по Трамбо? Суицидальные рейды из окопов на пулеметные доты? Нет. Мешанина из грязи и стали, в которой насквозь промокшие от дождя солдаты обреченно ожидают канонаду тысячи орудий, намеревающихся вспороть всю землю вокруг? Снова нет. Трамбо призывает смотреть между строк. И чуть-чуть с другого ракурса. Он призывает смотреть на её плоды…

Человек без ног. Человек без рук. Человек без лица. Изувеченное нечто, бывшее когда-то телом молодого Джонни — собирательного образа молодых людей, безрассудно ринувшихся в огниво сражений во имя призрачной цели. Нечто, обреченное на существование в аду всепожирающей тьмы без каких либо чувств. Ничего не видящее и не слышащее. Но все же живущее.

«Его существование оправдывается лишь тем, что на его примере мы сможем лечить других. Подобное существо, практически лишенное головного мозга, не может испытывать боль, удовольствие, не имеет памяти, не может мечтать. Следовательно, этот молодой человек останется бездумным и бесчувственным до самой смерти» —

- этими словами главного врача военного госпиталя Далтон Трамбо сразу нас бросает в шоковый котел, попутно огревая обухом презрения и отрицания военизированного бравурного пафоса. Вот так, полуживое создание, бывшее когда-то полноценным человеком, чувствующее погруженный во тьму и тишину мир лишь посредством осязания.

Но Трамбо решает приправить картину ядерной порцией безысходности. Он оставляет Джонни сознание. Способность мыслить, анализировать и вспоминать. И иногда двигать почти насквозь пробитой головой. И все, что ему остается, это возвращаться к воспоминаниям собственной жизни и непрестанно безмолвно взывать к медперсоналу, воспринимающего его как бесчувственный кусок мяса. Но ему отвечает лишь гнетущая тьма и легкие вибрации безучастных шагов в палате.

И эта обреченность насквозь пронизывает весь фильм, от начала и до САМОГО конца, потому что у этой истории не может быть малейшего проблеска на закономерную кульминацию. Как у войны, чьи ненасытные аппетиты никогда не будут утолены, подогреваемые выспренными речами высших государственных чинов, отправляющих людей в ад в угоду политических авантюр.

Этот фильм из тех, что не порождают вопросы. Они дают ответ. Жестокий, безжалостный, неистовый. В отчаянных ментальных криках Джонни режиссер доносит до зрителя подлинное толкование фразы «Война отбирает все». Это исчерпывающее разъяснение, не требующее какого-либо дополнительного дискусса. Это объявление войны невежеству, самонадеянности и косности. Это послание всем, кто в урапатриотическом угаре готов пронзать штыком полотно остального мира. Это протест тем, кто насильно сеет семена милитаризма в головах общества, бездумно культивирует почву конфликта, который зальет кровью землю. Это посыл о ценности человеческой жизни, которая должна стать высшей драгоценностью в наступающем веке, когда у нас наконец-то появился шанс решать вопросы не огнем и порохом, а словами и идеями. Эволюция не стоит на месте, не так ли?

Этот фильм нужно увидеть, чтобы посмотреть войне в лицо. Ибо только так мы сможем осознать её подлинную, деструктивную, ужасающую природу. И если в прошлые времена требовалось пройти через неё, чтобы это понять, то сегодня для этого достаточно пропустить через себя подобные произведения и сделать соответствующие выводы.

»… Чего я хочу? Выйти отсюда! Чувствовать свежий ветер, людей рядом! Нет… Там заботиться обо мне будет очень дорого, но… может я сам о себе позабочусь? Да! Есть способ! Надо выставить меня на всеобщее обозрение, за плату — поместить в специальном гробу с окошком, а люди пусть смотрят и удивляются. Объявите, что я кусок мяса, говорящий затылком. А не сработает, тогда… тогда назовите последним добровольцем, поверившим, что армия воспитывает мужчин. Поднимите повыше флаги! Флаги! Выше флаги! Флагам нужны солдаты, армия куёт мужчин!…»

Эта кинокартина относится к той редкой категории фильмов, в которых даже от одного описания идут мурашки по коже.

Главным героем здесь является Джо. Молодой парень в самом расцвете, отправившийся на фронт. По печальному стечению обстоятельств Джо подрывает минометный снаряд. У него не остается ни конечностей, ни слуха, ни зрения, ни даже языка, но он остается в сознании и порой не может понять: где сон, а где явь. Именно это в фильме и является самым страшным и шокирующим: он в сознании… не в коме, а в сознании. И вместо того, чтобы прекратить его страдания, его оставляют «жить» в госпитале.

Ладно, если бы зрителю было плевать на Джо, фильм не был бы таким уж душераздирающим. Но нет. Постепенно из его воспоминаний и снов зритель знакомится с ним, начиная с его детства до юности, и проникается симпатией к этому герою.

Есть ещё персонаж, который заслуживает сострадания не меньше Джо. Это медсестра. Как же больно изо дня в день наблюдать за человеком, пребывающим в сознании, и не иметь возможности помочь ему. И какой же трогательной была сцена, где медсестра «поздравила» Джо с Рождеством.

В этом фильме применён очень интересный приём: воспоминания Джо и его сны показаны в цветном формате, а его «жизнь» после контузии — в черно-белом (в других фильмах обычно наоборот). И это скорее всего является намёком на то, что до войны жизнь Джо была настоящей, а теперь, когда он остался вот таким, это уже не жизнь. Да даже «существованием» это назвать сложно.

Есть ещё в фильме то, что по-настоящему воодушевляет: стойкость и мужество как Джо, так и медсестры. Никто из них не отчаялся на протяжении всего фильма и каждый держался, как мог.

Писателю, сценаристу и режиссёру этой ленты Далтону Трамбо низкий поклон за проделанную и в то же время «смелую» работу. Очень грустный и шокирующий фильм, который в нашей стране мало кому известен. А зря… Фильм — ШЕДЕВР… заставляет о многом задуматься.

10 из 10

Годы Первой мировой войны. Новобранец Джо Бонэм, как и подобает американскому патриоту, отправился защищать родину и демократию. Окажется Джонни и в числе тех, кому доведётся вернуться с этой бойни. Но про везение здесь и речи быть не может.

Как говаривал герой Майкла Кейна в «Престиже», это слабо было похоже не возвращение домой. «Это была агония». Без малого чудовищная по воздействию экранизация антивоенной книги опального сценариста и писателя Далтона Трамбо «Джонни получил винтовку», снятая самим автором при участии Луиса Бунюэля. Говорят, война — это ад, но наивному парню Джо выпала уникальная возможность наблюдать его, по сути, бесконечно. Попав под разорвавшийся близ снаряд миномёта, Джонни оказывается в госпитале без рук, ног и даже части лица, которое скрыли за маской. Он глух, слеп и нем, и всё, что ему в таком состоянии обездвиженного, но живого куска мяса остаётся, это раз за разом возвращаться в свои воспоминания, терзаться жалостью к самому себе и проходить через регулярные угнетающие кошмары о потерях и лишениях. Да что там говорить, даже Иисус (Дональд Сазерленд) его оставляет в одном из снов. Цинизм автора безграничен, как и враг с которым он борется в своей книге. Чего фильму явно не достаёт, так это хоть капли милосердия. Та же фигня, что и в художественном фильме ужасов «Часовой». Между двух зол будто находишься. Образно же «Ружьишко» можно описать как бесконечно циркулирующий на экране сборник депрессивных психоделических моментов из ранних мультфильмов Уолта Диснея с даже характерной музычкой за кадром. Признаться, от подобного психологического утюга быстро устаёшь, но авторское видение собственной книги всё же интересное. Поле руин с растворяющимися в темноте призраками прошлого, красочные воспоминания и чёрно-белая угнетающая явь. Всё подчинено одной цели. Но всё-таки эта коробка шоколадных конфет строго на любителя.

7 из 10

Очень мощное антивоенное произведение, думаю посмотрев его многие поймут/вспомнят или хотя бы задумаются о бессмысленности насилия.

Фильм экранизация романа который был написан Далтоном Трамбо после окончания Первой мировой и долгое время не выдавался. С тех пор Трамбо написал много разного, зарекомендовал себя как разноплановый сценарист («Римские каникулы», «Мотылек», «Спартак»), но именно «Джонни взял оружие» оказался для него самым важным и стал его единственной режиссерской работой.

Сюжет: 18-летний парень попадает на войну. И в первом же бою ему отрывает руки, ноги и полчерепа. Но внутренние органы не пострадали, поэтому он остается в живых. Долгие годы он проведет в госпитале, не имея возможности ни жить, ни умереть, оставаясь наедине со своими воспоминаниями о прошлом.

Поражают начальные титры, которые в документальном варианте отображают события Первой мировой., после них фильм сразу поглощает все внимание. Интересно и то что фильм в большинстве состоит из внутренних монологов, снов, видений и воспоминаний героя. Ну и отмечу.. очень приятный сюрреалистических фон.

В большой степени «Джонни» напомнил «Человека слона» Линча. Обе картины, странный симбиоз мысли и чувства, который после просмотра дает ощущение внутреннего опустошения напополам с эйфорией.

После финала.. был в оцепенение еще несколько минут и просто молчал.

10 из 10

Выпущенный одноименный роман Далтона Трамбо в 1939-м году был запрещен в виду своего антивоенного настроения. Но что не получилось у него во время Второй мировой войны, получилось спустя 30, как-раз во время Войны во Вьетнаме. Трамбо сам написал сценарий к фильму и выступил режиссером. Это был его первый и последний фильм в таком амплуа. Символично, что фильм вышел в 1971-м году, во время конфликта во Вьетнаме и среди большого количества фильмов на данную тематику, лишь он показывает истинное лицо войны и ее последствия, являясь, однако, историей произошедшей во время Первой мировой войны.

Ничем не примечательная история американского паренька выступающего добровольцем на фронт во время Первой мировой войны принимает совсем неожиданное русло. Тяжелейшее ранение в последний день войны вносит свои коррективы в жизнь молодого Джо. В любом другом случае он наверняка бы погиб, но вовремя поспевшие санитары и врачи, имеющие планы на тело солдата, превратили остаток его жизни в одно сплошное непрекращающееся мучение. Несмотря на домыслы врачей, Джо все еще мыслит и чувствует. Вся его прожитая жизнь проносится у него перед глазами перемешиваясь со сном так, что становится трудно понять где реальность, а где нет. Джо понимает, что ему стоило поступить иначе, что идеалы борьбы за демократию, навязываемые ему с самого детства, ни к чему хорошему не привели, и любимая девушка, столь сильно умоляющая его остаться, больше никогда не дотронется до его тела. Даже образы Иисуса, приходящего во сне, не могут ему помочь. А все идеи, приходящие на ум Джо исходят от образа его отца, который был его постоянным наставником при жизни. Найдя способ общения с людьми, Джо просит лишь об одном — убить его. Но кто возьмет на себя такую ответственность? В очередной раз встает вопрос о моральной стороне эвтаназии. И, казалось, мучения Джонни могут закончиться благодаря набравшейся смелости взять на себя ответственность сиделки, но, увы, у общества совсем другие мысли на этот счет.

Особую эмоциональность происходящему придает безусловно стиль съемки, при котором сны сняты на цветную пленку, а реальность на черно-белую; и игра актера, исполняющего роль Джонни — Тимоти Боттомса. Его эмоции, его искренность заставляют испытывать самые глубокие чувства, при которых ты порой теряешься в догадках, смотришь ли ты художественный фильм, или реальную жизнь человека. Примечательно, что это была первая роль Боттомса, а после «Джонни взял ружье» он сыграет главную роль в потрясающей драме Питера Богдановича «Последний киносеанс». А вот главная заслуга Далтона Трамбо в том, что он, будучи писателем и сценаристом, составил повествование исключительно в «книжной» манере, погружая зрителя в глубокие размышления и уделяя особое внимание смысловой нагрузке каждой фразы.

Очень печально, что о таких фильма не знают массы, может быть тогда у людей сложилось иное мнение о войне. Но, так как этот фильм никогда не будет массовым, так и войны будут продолжаться всегда. И всегда будут появляться такие несчастные жертвы системы, как Джо. Фильмом хочется восхищаться, но получается лишь погружаться во тьму собственных размышлений и ужасаться действительности. А пока можно лишь с уверенностью сказать, что этот фильм оставит проникновенный след в душе каждого посмотревшего его человека.

»… Единственное, что мне осталось, у меня отняли… Хотят снова погрузить меня во тьму. Больше ко мне не придут… Меня не отпустят. Будут держать здесь тайно, пока я, глубоко состарившись, однажды не умру. Как это не просто… Внутри я кричу, воплю, вою, как пойманный зверь, но никто не замечает… Были бы руки — убил бы себя; были бы ноги — убежал бы; был бы голос — говорил бы, по крайней мере сам с собой… Позвал бы на помощь. Но никто не поможет, даже Бог, потому что его нет… В таком месте точно. Но… всё же я должен что-то сделать… потому что я не представляю, как мне существовать дальше… S.O.S… Помогите…S.O.S… Помогите… S.O.S… Помогите…»

10 из 10

Внутри куска мяса без рук, без ног, без ушей, без глаз, без носа находится разум. Разум называет себя Джо. Кроме имени у него больше ничего нет… Дыхание через пластиковый клапан. Еда подается из капельницы. Отходы выводятся через трубку. Разум, у которого обрублены все контакты с реальным миром. Доступно лишь осязание, вибрации, ощущения тепла или холода.

Разум не поймёт где он оказался. Это рай? Ад? Или дурной сон, от которого невозможно проснуться?

Ответы зашифрованы в подсознании, в воспоминаниях и бредовых фантазиях. Персонажи снов могут дать хоть какую-то информацию, утешить, подсказать выход.

Кино «Джонни взял ружьё» — просто страшное. Одно из самых страшных, что я видел.

Почему такие фильмы не показывают по телевидению? В школах? Почему о нём никто ничего не знает? О фильме, который реально может что-то подкрутить в неисправном человеческом разуме, чтобы он заработал как нужно. Потому что Трамбо демонстрирует участь худшую, чем смерть. И демонстрирует с такой прямотой и откровенностью, которая сейчас просто невозможна. За одни размышления о демократии и религии автора фильма засудили бы до конца жизни. При этом Джонни вовсе не какая -то мудрёная заумь. Конструкция фильма предельно чёткая и простая.

Реальная жизнь Джонни показана в контрастной чёрно-белой гамме. Больничная палата, на койке трепыхается обрубок человека, а за кадром его разум вопит и требует его выпустить, объяснить, что происходит…

Фантазии и сны сняты в цвете. Джонни бродит по собственным галлюцинациям, которые перемешаны с воспоминаниями. Сцены видений, зачастую, просто мозгоразрывающие.

Иисус-плотник, сколачивающий в своей мастерской надгробия для солдатских могил…

Мёртвые пехотинцы играют в блэкджек с Христом, Джо стоит в сторонке.

Этого застрелят, тот подхватит инфекцию и сдохнет, тебя засыплет землей в траншее и ты задохнешься. Ну всё ребятки, ваш поезд пришёл. Вперёд, по вагонам…

Это просто жесть.

Так что, если кто-то ищет кино для «напряга», не попсу и энтертеймент, не пустое артхаусное философствование, а именно серьёзный фильм, который заставит думать и вызовет эмоциональный отклик, то смотреть «Джонни взял ружьё» нужно прямо сейчас, не откладывая.

Только впечатлительным людям стоит смотреть его с оглядкой на защитные механизмы собственной психики. Хоть кино и имеет щадящий, почти детский рейтинг PG, заблуждаться на этот счёт не стоит. Рейт относится к картинке на экране, но не к посланию фильма.

«Джонни» способен вогнать в депрессию всерьёз и надолго. Кино буквально сочится отчаянием, а концовка такая, что остается только взять пистолет и застрелиться.

Впрочем, у людей иного мировоззрения (я отношу себя к ним) может наблюдаться иная реакция — радость. Беспричинная. Просто за то, что у тебя есть глаза, лицо, руки и ноги. А твой разум не пойман в капкан.

Фильм от писателя-сценариста Далтона Трамбо способен прочистить мозги, как ничто иное. Одноимённый роман был запрещён в годы второй мировой войны как антивоенный, а самому Далтону пришлось посидеть в тюрьме за антиамериканскую деятельность. Лишь после того, как Трамбо выпустили, он смог снять свой единственный фильм, экранизацию собственной книги.

Пробирающее кино.

К чёрту все оценки

Сладка и прекрасна за Родину смерть

Гораций

Какие грезы в этом мертвом сне пред духом бестелесным реять будут…

Уильям Шекспир

Солдат Джо Бонэм хотел умереть. Простой молодой парень, неуклюжий бычок, недавно начавший пробовать жизнь во всех её ароматах, был вычеркнут из списка существующих одним из последних миномётных разрывов Первой Мировой. А дальше за дело взялись медицинские экспериментаторы, которые ухватились за возможность изучения человека, лишенного четырех из пяти основных видов чувств — зрения, слуха, обоняния, вкуса. И всех конечностей до пущего эффекта. Доктора выдвинули предположение, что мышление и ощущение боли у пациента тоже исчезли и дали добро на начало пути, который вряд ли пожелаешь даже лютому недругу. Но, загнанный в безнадёжную клетку мозг лихорадочно искал выход, опираясь лишь на смутную вибрацию и прикосновение женских ладоней к измождённому телу. Спасения не находилось, даже Сын Божий с ликом Дональда Сазерленда не смог дать внятного совета.

Но чем сумрачней становилось реальность армейского госпиталя, тем ярче распахивались страницы упорхнувшей жизни. Вот робкая девушка, преодолев мощный душевный трепет, решительно кладёт на расстеленную кровать вторую подушку. Вот подросток, едва переставляя непослушные ноги, идёт признаваться в самом страшном грехе — потере любимой отцовской удочки. Вот солдаты, отправленные за тридевять земель защищать неведомую, но очень нужную Демократию, предвкушают геройское возвращение домой. Правда, эти сновидения норовят закончиться странно — девушка растворяется в лабиринте пропавшего будущего, погибшие солдаты встают в одну шеренгу с ещё живыми, спаситель вытаскивает не ту карту. А ещё приходят крысы. Которые превращаются в незримых хирургов. И не понять, Рождество уже наступило или оно не придёт никогда.

Далтон Трамбо снял только один фильм. Двукратный обладатель позолоченной статуэтки «Оскара» за сценарии «Римских каникул» и «Отважного», он не одно десятилетие мечтал экранизировать свой же роман «Джонни взял ружьё». Но антивоенная тематика и коммунистические взгляды в смутные американские времена были опасней взрыва бомбы «Малыш», и осуществить идею автор смог лишь в 1971 году, пройдя тюремные университеты и вынужденную мексиканскую ссылку. Даже премии он был вынужден получать, используя псевдоним.

Но идея всей жизни Трамбо нашла своего зрителя. Не получив известности в год выхода, несмотря на рукоплескания Канн, фильм обрел второе дыхание и изрядную культовость благодаря интересу со стороны рокеров «Металлики». Вышла не одна статья, написаны научные монографии, доказана невозможность получения ранений такого рода, при котором оторваны или раздроблены руки и ноги, исчез голос, поврежден язык, появилась абсолютная глухота и незрячесть, но при этом совершенно не пострадало туловище и детородные органы. Конечно, уже который раз критики додумывают за автора то, о чем тот и не помышлял, но образ Джонни здесь, вероятно, символ негатива ура-патриотизма, чем больше реют знамена и стучат парадные барабаны, тем крепче паутина немощи обвивает души выбранных политиками на роль пушечного мяса. И было неплохо, если бы юные парни, решающие вступить в какой-нибудь Иностранный Легион или подписаться на очередную «Бурю в пустыне» в обязательном порядке смотрели не подвиги рядового Райана или похождения Рэмбо а афганских песках, а этот фильм, который, несмотря на свой оглушающий посыл, получился больше философским. Здесь нет (ну почти нет) крови «Хостела», натурализма «Чистилища» или скрежета «Сталинграда». Здесь только тёмная сторона военного лицемерия.

Война — дело молодых, лекарство против морщин. Но чтобы молодёжь могла вступить в возраст собирания камней, она должна получить антибиотик. Кто-то обретает его, строя баррикады в родном городе, кто-то ищет борьбу противоположностей в фанатских стычках, кто-то возвращается не весь с очередной горячей точки. Но привиться можно и читая на «Западном фронте без перемен», и смотря «Джонни взял ружьё». Грязь Первой Мировой войны взята из того же отстойника, что и грязь любого современного военного конфликта. Чтобы прийти к Свету, надо увидеть Тень. Здесь Тени вдоволь.

Антивоенная тематика стала популярной между двумя самыми разрушительными войнами в истории человечества — I и II мировыми. И в этом особенно преуспел Эрих Мария Ремарк, показав в своих книгах ужас и мерзость любой войны, долгий и трудный период послевоенной реабилитации. Однако, на мой взгляд, Далтон Трамбо его переплюнул! Его «Джонни» — пощёчина политикам и чиновникам, удар по морде милитаристам, холодная и грубая рука, срывающая с публики шоры, вызывая шок и краску стыда. Сначала может показаться, что антивоенный посыл сродни пацифистскому, но это не так.

Получив страшное ранение, Джонни продолжает бороться и воевать, но уже не на поле брани, а в палате госпиталя, находясь среди таких же как и он неизлечимых «обрубков», бороться не с солдатами вражеской стороны, а с системой. Но понимание происходящего приходит далеко не с разу. Осознав своё ужасное и безысходное положение, Джонни мечется в отчаянных попытках взять контроль над реальностью при помощи разума — единственного, что у него осталось, и чем он в последствии завладел безгранично. Он вспоминает своё довоенное прошлое, проводя «досуг» в ностальгии, но страшная правда начинает терзать его. А правда проста и жестока: прихоть правителей, красивые лозунги отняли всё, что у него было. И лишь одно желание даёт нашему герою силу и волю к жизни — желание, чтобы другие, такие же простые парни, каким он был когда-то, не были подло обмануты, а именно: желание предстать перед публикой и рассказать свою историю, показать себя людям, наглядно продемонстрировать результат «героизма» и «боевой славы», которыми милитаристы всех стран заманивают молодых людей, чтобы те пополнили ряды живых мертвецов.

Наконец Джонни удаётся выйти на контакт с миром живых. Но его «встречают» холодно и безразлично; пушечным мясом он уже отработал, а воспринимать всерьёз культяпку никто, из военного начальства, и не думает. Однако чиновничьи ублюдки и в последней просьбе бывшему солдату отказывают — гуманно прервать страшное существование. «Убейте меня, убейте меня!» — молит он. Но Джонни просто затыкают рот, и оставляют доживать свои дни в тишине и темноте.

Дайте нам в руки винтовки, и мы пустим их в ход. Дайте нам лозунги, и мы их осуществим. Затяните боевые гимны, и мы подхватим их, как только вы умолкнете. Нас не единицы, не десятки, не десятки тысяч, не миллионы, не десятки миллионов и даже не сотни миллионов, — нас миллиард, два миллиарда — вот сколько нас на свете! У нас будут лозунги, и гимны, и винтовки, и все это мы пустим в ход. И мы будем жить. Не обольщайтесь — мы будем жить. Мы хотим быть живыми, и ходить, и разговаривать, и есть, и петь, и смеяться, и чувствовать, и любить, и растить своих детей в полном спокойствии, в безопасности, чтобы они стали достойными и мирными людьми. А вы? Вы, властители и хозяева, продолжайте! Продолжайте готовить новое смертоубийство, вооружайте нас! Мы же обратим это оружие против вас!

10 из 10

Этот фильм словно находится на противоположном творческом полюсе сценариста Далтона Трамбо, работавшего над «Римскими каникулами», искрящимися радостью и жизнелюбием. «Джонни» же погружает зрителя в неизбывную печаль и горечь.

Простой американский парень Джо Бонэм, ушедший воевать в 1914-ом, оказывается ранен, хотя это слабо сказано. Оказывается чудовищно изувечен миной, но жив. С этого момента фильм приобретает многослойность, включая эпизоды, рисующие реальные события, воспоминания (далекие и близкие, о детстве, о родителях, любимой девушке, о мирной жизни и о войне), сны и видения Джонни, которые переносят его в иной мир к ушедшим друзьям, отцу, к плотнику из Иерусалима. Но и там Джонни, заложнику собственного несчастного тела, не находится приюта.

В какой-то момент просмотра привычные мысли о безусловной ценности человеческой жизни утрачивают свою силу. Здесь все перевернуто. Здесь мы видим существование, при котором просьба об убийстве становится просьбой о спасении и призывом к милосердию, а единственное, чем может помочь любящий человек — убить.

А не так ли перевернуто все в мире, где «война совершается ради вечного мира»? Где дикими лозунгами о необходимости установления свободы и демократии прикрывается и война Джонни, и войны сегодняшнего дня?

- А что такое демократия?

- Этого я никогда не понимал… Разновидность правительства. И как-то связано с тем, что молодые убивают друг друга.

Рассуждения подобного рода постоянно сквозят в картине. Неудивительно, что роман Трамбо запретили во время второй мировой войны, ведь Джонни был далеко не последним «добровольцем, поверившим, что армия воспитывает мужчин».

Интересно, что Трамбо не снимает и личной ответственности с героя, и название тому подтверждением.

P.S.

Смотрите поразительный, глубокий, выстраданный фильм Далтона Трамбо, но будьте осторожны: он быстро разъедает наше ощущение спокойствия и благополучия.

10 из 10

Да, воспоминания Джо сняты в цвете, а его реально восприятие действительности на чёрно-белую плёнку. Не случайно, конечно же. Вообще, фильм тяжёлый, если не страшный. Да и масштаб фильма велик. Здесь присутствует и ужас войны и цинизм и жестокость людей. В общем, фильм в первую очередь об общечеловеческих чувствах.

Сюжет. Здесь нет каких-либо сверхъестественных закруток. Я думаю, Далтон этого и не хотел. Ему удалось сделать так, чтобы все смогли прочувствовать.

Изолированный от других пациентов госпиталя американской военной базы, Джо, тем не менее, постепенно осознаёт себя и весь ужас своего положения. Он может чувствовать прикосновение, вибрацию и солнечный свет. Вообще не представляется, что чувствует Джо в своём положении. Он ведь даже не мог собственноручно избавить себя от «нахлынувших» проблем. Он не может разом покончить жизнь, реализовав суицидальные намерения.

Для лечащего же персонала Джо остаётся подобием человека, который представляет интерес для медицины. Вообще само сочетание «драма/военный» смесь довольно-таки страшная. Джони приходится бороться всё время. И на самой войне и впоследствии на больничной койке. Безнадёжность его положения пугает до дрожи.

Ну, вот. Родина взывает к службе, к солдатскому долгу. А что социум? А на него и выпадает главный удар, как выпал и на Джо. Картина не имеет агитационные намерений или же пропаганду героизма, таковой она не является. Здесь показана «жизнь», если её так можно назвать, Джо. Жизнь без эмоций, с жалким киванием головы, вместо слов. Как оказалось, бывают вещи похуже смерти, а Джо в своём безликом, лице передаёт всё, что может чувствовать человек именно в такие моменты.

Безумно пугающая концовка. Трамбо не щадит. Он оставляет картину завершённой для зрителей, но не для Джо, которому до конца своих дней придётся ощущать своё положение, без надежды, без чувств. Картина заканчивается, Джо остаётся наедине с тишиной, навсегда.

10 из 10

(Джеймс) Далтон Трамбо- американский журналист, писатель, сценарист-оскароносец и режиссёр одного единственного художественного фильма. Честолюбивый идеалист, человек отбывший тюремный срок- за отказ давать показания на коллег-коммунистов во времена «маккартизма». И наконец непримиримый пацифист!

Что может быть символичнее, удачной попытки адаптации собственного антивоенного романа о Первой мировой войне, написанного в канун Второй мировой и экранизированного в период критического положения дел американских войск во Вьетнаме. Словно «вековой ниточкой», протянул Трамбо тему простых американских парней, Джонни- как называют их на слэнге(сродни нашим русским Иванам), проливающих свою молодую кровь, на бескрайних полях войн за «штатовскую» демократию!

Пытаясь рифмовать первоисточник и прошлое со временем создания ленты, режиссёр переплетает сон и явь в мыслях главного героя, словно галлюциногенные приходы, разделяя их на чёрно-белую реальность- бэд-трипа и цветную фантазию гуд-трипа. Даже Иисус в исполнении Дональда Сазерленда выглядит эдаким хиппи, который и может только, что отмахнуться от героя. Как это похоже на то, когда ветераны Вьетнама приходя домой с психологическими и физическими увечьями, попадали под обструкцию своих длинноволосых ровесников.

Но как гласит знаменитый плакат с дядей Сэмом- «Ты нужен мне для Армии США!»- надо было бы только внизу приписать- «пока ты здоров»… А когда от тебя остался только комок нервов и сам ты стал, как «слепоглухонемая гусеница», такой ты, этому тычущему в тебя палец, не нужен. Такой ты не нужен- вообще никому… Фильм заставляющий задуматься, но не оставляющий надежды.

9 из 10

Сон, в котором тьма, затягивая в бездну, раздавливает крошечную, ничтожную точку — человека, схож с чувством, если бы мир перевернулся. Проснувшись в холодном поту, еще не осознавая, где сон, а где реальность, слышится лихорадочный стук сердца и пульсация возбужденной вены. Вдруг все замирает и звездное небо, проносясь перед глазами со скорость света, уже утренним рассветом, раскрывает ото сна «глаза», теплой негой расползаясь по лицу и согревая лучами солнца. Возможно ли, что жизнь — всего лишь сон, контролируемый нами днем, а ночью, контролирующий нас?..

На примере главного героя, вернувшегося с войны «овощем», зритель погружается в историю о человеколюбии, надежде, данной медсестрой и о злых врачах, экспериментаторах над человеком. В каждой профессии есть свои антигерои, которые делают «пациентов» своими жертвами. Темные люди, прикрываясь Богом, и сами не веря в него, лишают душу последней надежды отпустить боль по родному дому и любимой женщине.

Смотря этот фильм-нерв, можно ощутить металлический привкус во рту, а режиссер, ставящий зрителя на место героя, заставляет чувствовать сумасшествие в сердце, звуками азбуки Морзе, отбивающими: «Убейте меня, убейте»! Еще на начальных титрах, услышав барабанную дробь, интуитивно чувствуешь надвигающуюся опасность и призыв о помощи. А бездушное сохранение жизни для некоего эксперимента сжимает нутро и заставляет содрогнуться. В такие моменты не понимаешь фразу: «С нами Бог»! Потому что нет смысла внушать веру, которой не существует…

Наверняка, вам снились крысы? Мерзкое ощущение — не правда ли? А если еще при этом чувствовать сон внутри сна или реальность? Когда проходит кошмар и наступает утро, оцепенение на какое-то время выводит из равновесия, приятно после осознавать, что первородные и подсознательные страхи днем не так опасны, как ночью…

Задумывались ли вы над тем, что человеческая смертность нуждается в определенных ритуалах? Каждый день может стать последним и любимые занятия неплохо насыщать, например чайной церемонией, а занятие любовью чем-то особенным. Герой, вспоминая любимую женщину, понимает, что обнаженной видел ее всего лишь раз, а аромат полевых цветов, теплясь в воспоминаниях, красит блеклыми, но цветными красками его черную жизнь.

Война в картине — борьба с системой, как на поле боя, так и в больничной палате. В жизни мы постоянно воюем, а иногда просто хочется позвать на помощь или стать для кого-то помощью. Почувствовать чужую душу и поделиться светом, счастьем, заставляя сердце чаще биться — такой позыв я вижу в фильме. Бог есть в светлых людях, и если хоть на миг они дарят вам ощущение свободы: слезами, добротой, поцелуями… — цените это, берегите их!

Считаю «Джонни взял ружье» самой сильной картиной, просмотренной за последнее время, но не советую ее очень впечатлительным натурам.

10 из 10

Смерть добрая. Только жизнь причиняет страдания. Но мы любим жизнь и ненавидим смерть. Это очень странно. (с) Джек Лондон

Просто диву даёшься, как почти сорок лет назад в политкорректных США был снят такой фильм. Скандализующий. Провокационный. Шокирующий. И ранящий в самое сердце не спецэффектами, не изощрённой жестокостью, а сырой жизненной правдой. Эта картина не для тех, кто привык оперировать по жизни догмами и фразами, не для тех, у кого на все слова один ответ про наказание за ошибки и лёгкий путь. И не для тех, кто в щекотливых вопросах предпочитает прикрываться стеснительными обобщениями, закрывая глаза на бьющую в глаза правду.

Человеческое бытиё таково, что мы очень себя любим и боимся умереть. Что может быть ужаснее смерти, искренне думаем мы. Далтон Трамбо даёт на этот вопрос ответ, который можно назвать шоковой терапией. Страшнее, чем умереть — быть вот так искалеченным снарядом миномёта. Лежать прикованным к постели, сохраняя полную ясность мыслей. Не двигаясь, не видя, не говоря, прекрасно понимая, что твоей жизни больше нет — она не вернётся, и более ничего не будет, кроме вот такого существования в туманном кошмаре своих воспоминаний и галлюцинаций.

Кажется, у Сартра было утверждение, что человек жив, пока он выбирает. Почему же у маленькой, но уникальной души отнимают эту возможность? Душа, заточённая в бессильном теле, умоляет о глотке жизни. Ей мало воздуха. Не можете вернуть ту, нормальную жизнь — убейте, не мучайте. Но люди отворачиваются и пускаются в рассуждении о религии. Такие слова — колокольчик прокажённого, лязг оков каторжника. Бойтесь горячих и человеколюбивых идей справедливости — ими вымощена дорога в ад для таких, кто подобен Джонни. Потому что никто не хочет стать убийцей, никто не захочет поставить себе клеймо и сесть в тюрьму. Мало смельчаков, способных сделать шаг против властвующих предрассудков. Как тут не вспомнить Некрасова — в том обществе, дети которого шли на войну, учили жить для славы и свободы, но совершенно не учили умирать.

Демократия, как сказал Бенджамин Франклин — два волка и ягнёнок голосуют, что будет у них на ужин. Любопытно, что и в фильме дано интересное определение демократии, данное отцом Джонни — «- А что такое демократия? — Этого я никогда не понимал… Разновидность правительства. И как-то связано с тем, что молодые убивают друг друга». Далтон Трамбо словно бы продолжил мысль Франклина. Убийства, боль, зло, страдания и искалеченные судьбы. И, на примере одной взятой личности — трагедия, которая, затянувшись, перерастает в какую-то траги-фарсовую комедию. Слёзы не могут пролиться, потому что от такого горя каменеет и черствеет душа. Что-то замещает ту её частичку, которая ответственна за сострадание, но не становится своей частью. И Джонни, в своих мыслях обращаясь к Богу, понимает — здесь он ему не поможет, потому что здесь, среди государственной машины, пережёвывающей людей, и военных, которые, дабы видеть дальше и вернее, смотрят поверх голов — его нет. И не было никогда. Всё это всего лишь сказки, дабы с лозунгами на устах повести людей на убой. А что может быть страшнее, чем узаконенное убийство совершенно невиновных людей? Что есть ужаснее морали, стоящей выше реальных живых личностей?

Трамбо не давит на жалость, не пытается вызвать у зрителя слёзы — он режет правду в глаза, без лицемерия и фраз-вуалей. Перемежая существование Джонни в госпитале его воспоминаниями из прошлой жизни, из его детства, юности, он даёт нам знать, как для главного героя были ценны его родители и любимая девушка. У Джонни, уходившего на войну, были планы на жизнь. Он искренне верил в то, что кто-то должен защищать родину. И он даже в самом страшном сне не мог допустить, что война отнимет у него куда больше, чем просто жизнь — горе-доброволец лишится и рук, и ног, и всего лица, и голоса, и не сможет сделать со своим положением ничего — ни наложить на себя руки, ни сбежать, ни даже поговорить. Война забрала у него абсолютно всё и даже сверх того, оставив его жить в аду бестелесного существования. Не потому ли на консилиуме Джонни отстукивает затылком одну фразу «Убейте меня! Убейте меня!»? И как в нескольких минутах продемонстрирована вся палитра людских характеров — и медсестра, желающая помочь несчастному, и священник, сказавший, что помолится за Джо, но не будет испытывать его веру, потому что «он жертва вашей профессии, а не моей», и военный врач, который в такой момент печётся лишь о своей шкуре и обещает всем репрессии на тот случай, если вдруг кто узнает о Джонни. Можно даже предположить, что здесь Трамбо отвесил кинематографический поклон «Тропам славы» Стэнли Кубрика, где война, подобно рентгеновым лучам, проявила истинные характеры героев.

Далтон Трамбо ни секунды не щадит своего читателя и зрителя, играя на незащищённых струнах его души и, казалось бы, стараясь ударить как можно сильней. Его гуманистический посыл вращается в кошмарах Джонни, едко и сатирически звучит в душеспасительных фразах врачей и военных, и, как кинжал в сердце, добивает финальной фразой на латыни. Потому что по-другому — нельзя. Только так, забыв о политкорректных клише и деликатных формулировках-полутонах, резко и категорично сказать о разрушительной силе войны. Про него даже нельзя сказать канонической фразы о проповеди любви враждебным словом отрицанья. Он просто правдив. И именно такой чёрствый хлеб правды нужен в наши дни. Именно в такой форме нужно преподносить те вопросы, о которых мы боимся думать и категорически не желаем на них отвечать. Это тягостно, но крайне необходимо для того, чтобы … стать немного добрее и привить к своей душе чуть больше понимания. «Джонни взял ружьё» — это больше, чем история о горе-добровольце, на чью долю выпало жить годы в искалеченном состоянии, пока смерть не избавит, посыл значительно шире. Это целая диссертация о поднятых вопросах, не только о войне, но также о жизни и смерти, о выборе. Трамбо, бескомпромиссно обличая любую войну, явно сочувствует своему герою и апеллирует к тому, что де факто у человека нет права на свою жизнь без узаконенного права всецело ею распорядиться.

Далтон Трамбо дважды сделал шаг вперёд — в 1939 году, написав роман, и в 1971, сняв по нему фильм — бескомпромиссное пацифистское высказывание с универсальным всеобъемлющим смыслом. Как талантливый автор он сделал акценты на том, что зритель всё должен понять сам, задача режиссёра — лишь дать вводную информацию. Увы, как показывает практика, спустя сорок лет мы ещё не можем разрубить страшного гордиевого узла и усвоить суровый урок того, что показал Трамбо. The live is continued…

В 1971 году, когда во Вьетнаме армия США вела крупномасштабные боевые действия, «Джонни взял ружье» стал первым фильмом, до больших вьетнамских лент конца 70-х и 80-х годов, который предложил серьезно посмотреть на безумие в стране Юго-восточной Азии. Однако сделал он это, используя совсем другую фактуру и даже не ближайшей Мировой войны, а самой Первой из них. Впрочем, все началось раньше, когда за три десятка лет до выхода фильма его режиссер, Далтон Трамбо, вдохновленный статьями принца Уэльского о визитах в канадские госпитали с ветеранами войны, написал одноименный роман.

Формально роман о Первой мировой войне в 1939 году должен был быть «одним из» — в лучшем случае или отголоском — в худшем. Американская литература 30-х устремилась в реализм, к простому человеку, а «потерянное поколение» в лице Андерсона, Фитцджеральда, Хемингуэя, Фолкнера, Ремарка и других уже призакрыло военную тему. Однако роман обладал настолько огромным антивоенным зарядом, что не мог быть не замеченным, что и доказала American Booksellers Award (1940). Тем паче, пацифистский роман был написан накануне Второй мировой войны в стране бодрствующего изоляционизма.

И действительной, вернувшееся из европейских окопов американское «потерянное поколение» вдруг осознало, что высокопарные лозунги не выдерживают критики обожженных ипритом легких или потерянных ног. Что-то во всем это было абсолютно фальшивым: за океаном шла война, в которой были заинтересованы почти все ее участники, в том числе и США, но снаряды рвались далеко за океаном. А в головах многих граждан чаша весов с трупом 20-летнего мальчишки всегда тяжелее любых экономических и политических соображений. Поэтому и нужны были подбадривающие и восторженные лозунги военных вербовщиков типа «Джонни взял ружье», мол, если простой Джонни его взял, то держись.

Далтон Трамбо в фильме, как и в книге, хоть и не оценивает всевозможные резоны Первой мировой войны, но не оставляет никакой альтернативы. Джо Бонэм (Тимоти Боттомс), простой паренек из американской глубинки, после смерти отца отправляется на войну. Подорвавшись на снаряде, он не умирает, а попадает в госпиталь без рук, без ног, без глаз, рта и ушей. Он, как говорят в народе, и как писал Михаил Веллер по другому поводу, «самовар», страшный мясной «самовар». Он не слышит, не видит, не обоняет, он лишь чувствует боль, ощущает вибрации и осязает прикосновения. Джо Бонэм заперт в остатках тела наедине со своим мыслями и воспоминаниями.

Как сценарист и как режиссер Далтон Трамбо бесхитростно, но убедительно воссоздает фантазии и воспоминания главного героя. Они об отце и матери, о своем детстве и девушке; он представляет себя в цирке уродов, а хипповатого вида Иисус (Дональд Сазерленд) не берет его с собой, поскольку ему не так повезло как его друзьям. Все сновидения Джо Бонэм — это размышляет о мифах и реалиях войны. Стараясь не сойти с ума, Джо находит способ связаться с миром и отстукивает головой о подушку «SOS» на азбуке Морзе. Он просит о двух вещах: или выставить его напоказ во Freak Show для всеобщего обозрения или убить. Далтон Трамбо принципиально прямолинеен.

Фильм был принят в Каннах, но даже не номинировался на «Оскар». Впрочем, по той же причине бескомпромиссного пацифизма роман снискал популярность в год выхода. Это же качество заставило Далтон Трамбо прекратить издание романа во время Второй мировой войны: большинство общества и так стояло на изоляционизме, ведь никто без видимых причин не хочет получать трупы своих детей из-за океана. Другое дело, что по причине изоляционизма США полномерно вступили войну только в 1944 году, видимо запах из газовых камер был не настолько сильным. По итогам Второй мировой войны изоляционизм сошел на нет, как ощутимо не видно его и сейчас, несмотря на то, что гробы в звездно-полосатых материях продолжают поступать, родители продолжают оплакивать своих детей, а мужчины в военной форме приносить гражданам соболезнования от имени министра обороны США.

В силу высокой универсальности антивоенного послания, не привязанного прочно к конкретной войне, экранизация романа в 1971 году становится своего рода реминисценцией. Экранизация дала роману вторую жизни, при этом кинопрочтение не потребовало никакой новой интерпретации текста, настолько он пластичен для любой эпохи. На фоне скорбного груза из Вьетнама, история полувековой давности должна была восприниматься как история актуальная. Может быть поэтому, уже в 2008 году Роуэн Джозеф тоже решил обратиться к роману, но уже на фоне смога отгоревших иракских нефтяных скважин. Вряд ли Далтон Трамбо в 1938 году, когда писал свой роман, думал, что это будет история на времена.

В сегодняшней системе христианских ценностей западного мира антимилитаристский «мессендж» Трамбо очень точно отражает мироощущения обычных людей, живущих в мирных условиях и имеющих ту историю, которая у них есть. Можно смело утверждать, что замысел режиссера-писателя усилила еще и социально-прагматическая бессмысленность участия США в Первой мировой войне, Тройственный союз не грозил границам и гражданам североамериканского государства. Поэтому в контексте схожих войн история Джона Бонэма всегда должна безошибочно считываться зрителем-читателем.

Допускаю, что рассуждать о пацифизме как Далтон Трамбо или как Э. Бенешу, второй президент Чехословакии, который перед подписанием унизительного Мюнхенского соглашения заявил, что «дружелюбное отношение к агрессору — вот путь Христа», можно даже в 1938—39 годах. Однако совсем малодушно и где-то даже лицемерно подставлять «вторую щеку», когда твой народ уничтожается как вид. Возвращаясь к христианским основам западной культуры, замечу, что и в Моисеевом завете с Богом, который Иисус пришел исполнить, а не нарушить, «не убий» имеет отнюдь не всеобъемлющий смысл. Впрочем, это совсем другой разговор.

П. С. Ошеломленная и вдохновленная киноработой Далтона Трамбо группа «Metallica» в 1989 году сочинила известную композицию «One».

Молодой двадцатилетний паренек, ушедший добровольцем на фронт в Первую Мировую, даже в самых страшных своих кошмарах представить себе не мог, что ожидает его в будущем. И будет ли оно, будущее?

Как и многие такие же, как он, Джо Бонэм учился, работал, влюблялся, как и многие искренне считал, что на войну пойти должен. Ведь если не мы, то кто? «Кто-то же должен защищать Родину».

И вот, наскоро попрощавшись с любимой, он уже машет с подножки вагона, увозящего его из его жизни. Милый, скромный, улыбчивый парень…

Окопы, канонады, трупы, ужасы войны и… яркая вспышка. Последняя, что он видел. Все последующее, он «видел» только в своем воображении и воспоминаниях. Это то, что ему осталось после того, как он, придя в сознание в госпитале, обнаружил, что он больше не тот, кто он был раньше. Он — «неизвестный солдат N 47», кусок мяса. Кусок, еще способный думать и чувствовать. Вот только как об этом сказать врачам, считающим, что его оставшаяся крошечная доля мозга отвечает лишь за примитивные рефлексы, за дыхание и работу сердца. Все. Приговор подписан. Нет, его не убили, не дали умереть, ему вынесли гораздо более бесчеловечно-гуманный приговор — его оставили в живых, как любопытный экземпляр для изучения. Но он думает! Он чувствует! Он не экземпляр, он человек!

В сознании Джо сюрреалистические видения сменяются воспоминаниями реальной жизни. Становится понятно, как для него важна любовь. Любовь девушки, любовь сурового отца. Но кто он теперь, посмешище, очередной цирковой аттракцион? А кому важны чувства аттракциона?

Не имея возможности сказать, коснуться, услышать или моргнуть, Джо остается наедине со своими мыслями. Он обращается в первую очередь к кому? Конечно же, к Всевышнему, который, как его учили с детства, всегда поможет. Но Бог, оказывается, не всесилен, его советы бесполезны, а чуда не происходит. А есть ли Бог? Кто этот мужчина, картами предсказывающий солдатам их смерть, а потом увозящий их на поезде в ночь, рыдая от бессилия? Возможно, это судьба, фатальная неизбежность, появившаяся уже с той самой минуты, как они приняли решение идти на войну. А Бога нет…

Невозможно поверить, что эта роль для Тимоти Боттомса была первой в его карьере. Мы видим его лицо лишь через призму сознания Джо, но мы слышим голос. И этот голос способен передать больше, чем любая мимика. Это отчаяние, рвущееся наружу, и призывы «SOS! SOS! Help me!» просто оглушающим грохотом врываются в голову и набатом бьют по сознанию.

Естественно, книга Далтона Трамбо, по которой он написал сценарий и поставил фильм, была запрещена в годы Второй Мировой войны. В ней настолько явны радикальные антивоенные настроения, что правительство, нуждавшееся в новых добровольцах, не могло позволить этой бомбе взорвать общественное сознание. И в фильме с помощью Джо мы видим отношение автора к этой проблеме, с которой он пытался бороться всю свою жизнь. Не зря Джо просил выставить его на всеобщее обозрение. Он — лико войны. Безглазое, безухое, безносое — просто дыра. Не хотите познакомиться поближе?

Важен и вопрос, не задаваемый прямо, но преследующий на протяжении всего фильма. Имеет ли человек право на смерть? Проблема эвтаназии. Вопрос неоднозначный, нелегкий, но необходимый. Кажется, так просто — выполнить желание человека. Но нет, это не просто желание — это просьба о смерти. Убийство? Кто хочет стать убийцей? И даже если найдется способный найти в себе силы, оборвать это существование, не жизнь, а муки, его осудят гуманные товарищи. И остается лишь безостановочно выстукивать морзянку головой. И ждать…

Такие фильмы нужно смотреть, если вы хотите смотреть фильмы, которые заставляют думать. И честно отвечать на вопросы. Именно на те, на которые вы не хотите отвечать.

- What’s he said?

- He’s said: «Kill me!»… Over and over «Kill me!»

«Нет смысла оставлять его в живых, но мы можем изучать его и на основе исследований помочь другим. Заботьтесь о нём так, как будто он действительно может чувствовать боль. Постарайтесь оградить пациента от эмоций, которые могу быть внезапно вызваны в таком состоянии. Избегайте этого, и помните, что этому человеку, совершенно определённо, что этому существо не может испытывать боль, удовольствие, вспоминать, видеть сны, или думать о чём-либо. Следовательно этот человек будет бесчувственным и бессмысленным как мёртвый, до тех пор, пока не станет мёртвым»

Фильм — симбиоз мысли и чувства, цепляет, выворачивает наизнанку и оставляет после просмотра ощущение внутреннего опустошения пополам с эйфорией. Идеально сбалансированная смесь из воспоминаний, мыслей и вибраций внутреннего мира содержится в образе Джонни, чьей судьбе можно только посочувствовать. Нарастающий ком рассуждений главного героя, как будто специально преподносится с той, не побоюсь этого слова, детской наивностью, в которой он до конца остаётся оптимистом, с верой в то, что вот сейчас снимут повязки и всё станет хорошо. Он сможет встать с койки, отправиться к родителям и любящим людям, но всё остаётся по-прежнему. Зрителю всё это выглядит же совсем иначе, и именно от этого контраста по коже бегут мурашки. Время, которое Джо даже не может исчислять, проходит, а в один момент он обнаруживает вместо своих губ, носа, глаз один большой провал, швы снимают, но рука заканчивается слишком высоко. Остаётся лишь возможность рассуждать, вспоминать и мысли о том, что дальше не будет ни проще, ни легче. Можно кричать, звать на помощь, но есть ли смысл, если тебя никто не услышит. Можно хотеть умереть, совершить попытку суицида, но нет возможности её реализовать. Если есть кошмары, значит ты живой. Ну как тут не сойти с ума?

Этот прием режиссёра, только недавно начавшийся в кино, когда реальность переплетается с воспоминаниями, а порой и бессознательным бредом, будет и дальше совершенствоваться, как к примеру, в «Pink Floyd The Wall». Однако своё воплощение в чёрно-белом настоящем и цветом прошлом ленты «Johnny Got His Gun» останется для меня эталонным, поскольку вкус не довольствуется средним значением, а всегда ориентируется на лучшее. Что до отдельных сцен, таких, как осознание того, где ночь и день или Merry Christmas, то они ещё долгое, очень долгое время будут прокручиваться в голове. Способствует этому и саундтрек, и декорации больничной коморки, и крупные планы безликого лица Джо.

А рассуждая о социальной составляющей фильма, можно понять, почему роман Далтона Трамбо был запрещён. Ведь обличая в таком ракурсе войну, он оказывает даже большее влияние, чем документальные фильмы с множеством сухих цифр. Кому это было нужно в предвоенных штатах, когда агитация и призыв к патриотизму становятся весомее, чем человеческие чувства. Стране нужны были герои, готовые умереть за Родину со слезами умиления на глазах, но не чьи-то сыновья и женихи. И, стоит отметить, весомая доля рассуждений, заключённых в фильме относится к эвтаназии. Этакая подтема, скрытая и не афишируемая прямо, но она обязательно забредёт волей-неволей в голову любому зрителю этого фильма. Одно из лучших воплощений в кино, сравнимая разве что с «Малышкой на миллион», когда есть выбор/желание либо умереть, либо стать цирковым экспонатом на потеху публике, жаждущей, как водится, хлеба и зрелищ. Плюс к тому же леденящий кровь финал, после которого во время титров всё равно остаешься под влиянием эмоций, не способный сдвинуться с места. Смотреть перед сном не советую — попытки заснуть будут долгими.

«Он дышит через трубку. Он ест через трубку. И всё, что входит, вылетает в трубу. Он без рук, без ног, чудо ХХ века и несмотря ни на что, он живой, как вы и я»

Я заметил, что российская публика узнает об этом фильме исключительно из видеоклипа группы Metallica на композицию «One». Это и неудивительно, учитывая то, что этот фильм даже не был переведен на русский язык (точно также как и книга, по которой он был снят). Почему?

Мнение о фильме далеко не однобокое, т. к. за несколько дней до просмотра фильма я прочитал саму книгу.

Если сравнивать фильм и книгу, то книга, конечно же, как обычно, лучше — у нее настрой и передача всех эмоций намного лучше, чем у фильма. В фильме не была показана одна очень важная для меня сцена — как Джо с другом (не помню имени) расстался со своей первой девушкой и уехал в Мексику работать на строительстве железной дороги. Они проработали там день и вернулись, и Джо увидел, как его девушка гуляет с его лучшим другом Биллом Харпером (это тот, с которым они потеряли отцовскую удочку). Еще в фильме не было истории о том, как в пекарне вместе с ним работал парень по имени Хосе.

После прочтения книги фильм показался больше документальным, чем художественным. Для меня это просто экранизация книги, не больше не меньше.

Игра актеров практически не понравилась, за исключением Кати Филдс (Карин), особенно привлекла сцена, где она прощается с Джо.

Очень понравилась композиция фильма — режиссер выбирал очень хорошие планы.

Несмотря ни на что этот фильм стоит посмотреть всем любителям арт-хауса.

P.S. Дополню предыдущих ораторов. Где-то читал, что группа Metallica не только написала песню «One» по этому фильму и сняла клип, но и купила все права на этот фильм (!).

9 из 10

Я даже не знаю, что толком и написать об этом фильме… Он мой любимый, и описать, про что фильм, очень трудно. Скорее всего, люди, которые считают себя киноманами, совершают преступление, не посмотрев его. Это именно тот фильм, отрывки которого использовала группа Metallica в клипе The One.

Разговоры маленького Джонни с отцом, история про удочку — это вообще сцены, которые нужно награждать отдельным призом.

Сцены, в которых он без ног, рук, лица, слуха, зрения, рта, лежит в койке и размышляет, заставляют нас задуматся о очень многих вещах. Для врачей Джонни был инструментом, они исследовали его ради своих целей, но они понятия не имели, что этот бедный парень ещё в сознании и чувствует прикосновения медсестры и хождения по его палате.

Сколько таких, как он, ребят было и, к сожалению, ещё будет?.. Фильм, который стал шедевром, фильм, который показал что война — это не просто пифпаф, война — это страшное горе.

Мой итог —

10 из 10, лучшего военного фильма пока ещё не сняли. Да, я думаю, что в ближайшие 50, а то и 100 лет, не снимут!