Наудачу, Бальтазар (1966)

Особенностью творчества выдающегося французского режиссёра-киноэстета Робера Брессона является минималистичность и в некотором роде сухость визуального ряда его произведений. Однако вглядываясь более пристальным, очищенным от лишних предрассудков взглядом во внутреннее содержание брессоновских картин, становится ясно, что малоэнергичная, полуживая структура сюжетов киномастера служит важнейшим индикатором его кинематографической индивидуальности, нацеленной на раскрытие общечеловеческих, околорелигиозных тем, щепетильно рассмотренных в доскональном виде посредством скрупулёзного, монотонного и иногда даже безэмоционального разложения их на составные и крайне важные элементы.

Данная кинолента удивительным образом воплощает в жизнь евангелистские размышления Брессона по поводу наиболее острых вопросов человеческого бытия. А главный герой картины в лице ослика Бальтазара выступает уникальным выражением всех заповедей Божьих, на своём стоическом, мученическом примере демонстрируя значимость таких понятий, как терпение, преданность, незлобие, принятие своей роли и безудержное желание жить. Зеркальным отображением Бальтазара является юная девушка в исполнении девятнадцатилетней Анны Вяземски. Нежный, скромный, девственный цветочек в процессе неутомимо-беспощадной жизни превращается в медленно сгнивающую полынь, которую никому не жалко. Девушка рано познала истинное зло и, став жертвой носителей роковой печати безумия и всеразрушения, сама впитала все его желчесодержащие соки, растворившие в ней всё самое хорошее, что было изначально. Героиня похожа на Бальтазара первородной чистотой и безгрешностью, однако её проблема, похоже, в том, что она - человек, легко поддающийся дурному влиянию и беспрекословно впитывающий порочные зловония мрака.

Таким образом, 'Наудачу, Бальтазар' - это христологический шедевр именитого кинотворца Робера Брессона, иллюстрирующий высоконравственные догматические вероучения посредством описания жизни незамысловатого ослика, вынужденного волею судьбы скитаться от одного хозяина к другому, от добродушного отношения к нему к насильственно-садистскому, умудряясь при этом находить в себе силы всё стерпеть, всё пройти достойно и безропотно. Вот именно так, по-христиански, и учат Священные Писания жить представителей рода человеческого. С честью и достоинством, незлобиво, без зависти, с добротой и Любовью в сердце пройти этот быстротечный жизненный путь, неся мир и благолюбие друзьям и врагам, очищая тем самым всё окружающее от всего самого плохого, что только накопилось за всю историю существования самого непонятного, глупого и нерадивого живого организма этой необъятной планеты - Человека.

«О Брессоне — ни слова. То, что нужно смотреть, не нуждается в буквах». (из обсуждения в сети)

«Наудачу, Бальтазар» (дословно верно, но по смыслу правильнее «Такова жизнь, Бальтазар») — одна из самых сильных и удивительных драм в истории мирового кинематографа. Снял её величайший французский режиссёр Робер Брессон, о котором другой великий француз — Жан-Луи Годар выразился так: «Брессон для французского кино то же самое, что Моцарт для немецкой музыки и Достоевский для русской литературы». Это высшая планка, совершенство, предел, за которым дальше — вершины уже не земного, а горнего мира. Брессон и сам был поклонником Достоевского: «О Достоевском невозможно не думать: для меня, для всех нас, для всех людей нашего времени он — образец. Со всех точек зрения».

И да, творчество Брессона зачастую не только созвучно идеям и религиозно-этическому кодексу Достоевского, но режиссёр даже снял несколько фильмов по его произведениям: «Карманник», в основу которого легла история студента Родиона Романовича Раскольникова, «Кроткая», «Четыре ночи мечтателя» (по «Белым ночам»), а также фильм «Наудачу, Бальтазар», который напрямую отсылается к роману «Идиот», вернее, к сцене у Епанчиных, где князь Мышкин рассказывает о том, как его отправили в Швейцарию после обострения его недуга:

«Помню: грусть во мне была нестерпимая; мне даже хотелось плакать; я все удивлялся и беспокоился: ужасно на меня подействовало, что все это чужое; это я понял. Чужое меня убивало. Совершенно пробудился я от этого мрака, помню я, вечером, в Базеле, при въезде в Швейцарию, и меня разбудил крик осла на городском рынке. Осёл ужасно поразил меня и необыкновенно почему-то мне понравился, а с тем вместе вдруг в моей голове как бы все прояснело».

Сёстры Епанчины потешаются над Мышкиным, практически выдавая его самого за полного дурака, но он всё равно настаивает на своём:

«С тех пор я ужасно люблю ослов. Это даже какая-то во мне симпатия. Я стал о них расспрашивать, потому что прежде их не видывал, и тотчас же сам убедился, что это преполезнейшее животное, рабочее, сильное, терпеливое, дешевое, переносливое; и чрез этого осла мне вдруг вся Швейцария стала нравиться, так что совершенно прошла прежняя грусть. А я всё-таки стою за осла: осел добрый и полезный человек».

Вот и стал главным героем фильма обыкновенный деревенский ослик, чью жизнь Брессон показал от рождения до самой смерти, сопоставив её с человечьей судьбой, подобного Мышкину праведника. А непонятливым намекнул одной из первых сцен, где дети крестят ослика, нарекая его именем одного из трёх волхвов, что принесли младенцу Христу дары — Бальтазар. И в одной из последних сцен его прямым текстом одна из героинь называет святым.

Взяв у Достоевского его прозрачную образ-идею, Брессон обратился также к античности — к «Метаморфозам» Апулея, в которых всё повествование ведётся от имени осла. Вот и в фильме мы видим весь мир, человеческие отношения, других животных — глазами ослика, чья жизнь начинается идиллически пасторально, он всеобщий любимчик, дети: Мария и Жан заботятся о нём, и даже умирающая, не способная встать с постели девочка, подкармливает его с руки.

Но проходит время, и много событий случится в жизни ослика. Ферму продадут, он будет попадать из одних рук в другие, некоторые равнодушные, другие — жестокие, и только Мария сохранит к нему любовь. Это — и редкая радость — вернуться в родной хлев — вот и всё его горькое счастье. Однажды ему повезёт и он окажется цирковым артистом, но минута славы будет омрачена, как и у чеховской Каштанки — горечью возвращения к пьянчуге-хозяину.

Судьба ослика не только сплетена с судьбой Марии, но и перекликается с ней — девушку так же используют недобросовестные люди, самый опасный из которых — отмороженный красавчик Жерар, в душе которого нет места свету, но только бездушие и мрак.

Что касается «святости» ослика, то этот образ возникает задолго до конца фильма. Люди, их взаимоотношения и их власть над животными не оставляют иллюзий — этот мир по сути своей жесток. В одном эпизоде ослик встретится взглядами с тигром, гориллой, белым медведем и слоном — и столько отразит Брессон камерой, что передано братьями меньшими о нашем с вами роде в этих взглядах, что просто перетряхнёт душу. Религиозно-этическая проблема оправдания страдания — когда безвинные терпеливо и мудро несут свой крест, своё бремя — проходит через весь фильм, но в этой сцене особенно сильно. Правда, финал и вовсе прошибает насквозь. Не буду о нём писать, понятно, что это просто невероятная прекрасная гениальная катарсисная сцена, под 20-ю сонату Шуберта, которую нужно увидеть и пережить. Годар назвал фильм Брессона «особым миром, который укладывается в полтора часа».

И уникально далеко не только то, что главным героем стал не человек, а обычная деревенская скотинка (впоследствии Бела Тарр использует этот приём в «Туринской лошади», страданий которой не вынес Ницше и сошёл с ума, а лошадь осталась, связанная судьбой с людьми до конца времён; оба фильма гениальны, но «Туринская лошадь» очень немногим пойдёт, а вот «Наудачу, Бальтазар» ближе зрителю, потому что роднит его с главным героем).

Уникален сам стиль Брессона — аскетичный, отстранённый, без какой-либо доли сентиментальности. Он рассказывает свою историю тихо, скупо, совершенно по-своему, как никто другой, и зритель видит этот мир, воспринимает, потихоньку втягивается, начинает сам ему соответствовать, становится сам немножечко Бальтазаром.

Роджер Эберт: «Бальтазар не пытается донести до нас свои чувства, донося только физическую сторону ощущений. Когда на него сыплет снег, ему холодно. Когда ему поджигают хвост, он напуган. Когда он ест, он удовлетворен. Когда его нагружают непосильной работой, он изможден. Возвращаясь домой, он испытывает облегчение при виде знакомого места. Хотя некоторые люди добры к нему, а другие жестоки, мотивы людей — вне его понимания, и он принимает их как должное. Несмотря на наши мечты, надежды и чаяния, жизнь делает с нами то, что делает».

Великолепная притча, полная аллюзий и с глубочайшим религиозным подтекстом.

Напоследок несколько слов Андрея Тарковского о Брессоне: «Брессон гений. Констатирую это — гений. Если ставить его на первое место, то следующий за ним режиссер будет уже на десятом. Эта дистанция очень удручает. Когда я работаю, всегда думаю о Брессоне. Только о нем и думаю! Не помню конкретно его работы — только его в высшей степени аскетический стиль. Его простоту. Его ясность. Мысль о Брессоне помогает мне сконцентрироваться на центральной идее фильма. Он для меня образец настоящего, подлинного режиссера. Он подчиняется только высшим законам Искусства».

Разумеется, смотреть. Это высший пилотаж в кино.

Интересный замес — Золотой осел Апулея в католическом прочтении. Мы видим мытарства ослика Бальтазара в одной деревне, переходящего от одних хозяев к другим по воле случая. И параллельно история девушки Мари, которая надо сказать ведет себя откровенно глупо.

Сначала связывается с деревенским хулиганом, нормального городского парня отшила, — а этот козел со своей бандой над ней поглумился и бросил. В промежутке метнулась еще к какому-то взрослому мужику — ах, мне дома тошно, идти некуда, можно я у тебя переночую? Ну и дам, если хочешь. Дурочка и есть.

В итоге она все-таки сматывается из этой деревни, а ослик умирает от пули пограничника, потому что два дебила решили вдруг стать контрабандистами. Сами смылись, когда их патруль засек, а осел не успел.

Смерть осла показана как его духовное преображение в духе «Смерти Ивана Ильича» — говорит Википедия. Ну не знаю… Эти критики чего только не придумают! Духовное преображение осла! Ну надо же!

Но во всем этом фильме я действительно больше всего переживал за ослика, а люди все не понравились. Может это и была цель режиссера? Он же не просто католик, а еще и приверженец янсенизма — это течение (признанное ересью) подчёркивало испорченную природу человека вследствие первородного греха. С этой точки зрения все логично — все персонажи просто символизируют разные грехи, а ослик — святой.

Еще жалко этого забулдыгу Арнольда — то на него менты дело какое-то хотели повесить, то еще какие-то напасти, хулиганы эти его травят. А потом ему вроде как сваливается нежданное наследство — и можно бы пожить нормально, так нет — тут он и помирает. Жаль чувака.

Из занятного: В одном из эпизодов Бальтазар попадает в цирк (звери в клетках — ужасно, запретить немедленно) — и дрессировщик делает с ним номер. А его прежний хозяин тунеядец и алкоголик приходит на представление и осел его узнает и сбегает с ним. Точь-в-точь Каштанка! (У Апулея по-моему цирка не было).

Еще продакт плейсмент детекдед — наш ослик попал к одному мужику (тому самому, к которому прибегала Мари), а тот заставил его воду качать из колодца. Целый день по кругу. Адская работа. А воду эту он наливает в бутылки с этикеткой Vittel:)

Снято круто, надо признать. Ничего лишнего, ни болтовни, ни музыки, но всяких эффектов. Очень манера Брессона нашему Тарковскому нравилась. Но про это много написано, найдете сами. Я хотел только своим впечатлением поделиться

Да, Мари играет Анная Вяземская, из русского княжеского рода, это ее первый фильм. А потом она вышла замуж за Годара.

Одна из самых уютных, самых спокойных и самых честных, пожалуй, работ Брессона, в которой, как бы то ни было странно, он абсолютно спокойно отходит от излюбленной своей тематики — бесполезности человека в рамках наличествующего мироздания, и рассматривает совершенно иной вопрос, куда более значимый — каким именно образом человеку в принципе может прийти в голову то, что он бесполезен. Вопрос, разумеется, более чем простой, да и ответ на него не менее прост — всё зависит именно что от окружения человека, не более, но и не менее, но Брессон идёт в своих рассуждениях чуточку дальше.

Главный герой — абсолютно беспомощный, в общем-то, мужчина, за всю свою жизнь успевший найти только лишь одного друга — именно что ослика по имени Бальтазар, который, к слову, тоже не виноват в том, что какая-то там девочка его так назвала, не подумав. Мужчина простой, в общем-то, внимания к себе не привлекающий, однако же, что характерно — чем дальше, тем больше в его окружении оказывается весьма ярко выраженных, скажем так, прихвостней, что выглядит весьма странно в силу того, что поживиться-то им особенно нечем. Прихвостни идут решительно на всё, дабы убедить главного героя в том, что, мало того, что он социально бесполезен, так он ещё и деструктивен, да, даже это идёт в ход, вплоть до подсовывания пистолета и обвинений в убийстве.

Однако же, разъясняется всё более чем примитивно — все заранее знали, что главному герою достанется огромное наследство, переписывать его не на кого, ну не на ослика же, и, соответственно, чем раньше он устанет от упрёков и покончит с собой, тем быстрее все эти самые прихвостни смогут разделить наследство между собой, выставив его на торги.

Казалось бы, идеальный план, да вот только не тут-то было. Да, главный герой умер, но вот ослик-то… Ослик стал камнем преткновения для всех, будто бы воистину церковники всех мыслимых религий собрались на обсуждение вопроса — кому из них принадлежит дьявол, во-первых, и почему, собственно, многие люди относятся к его персоналии столь толерантно, во-вторых. На деле же всё в очередной раз куда более простым оказывается — человеческая ревность и зависть действительно самые распространенные эмоции.

Если суммировать, выходит так, что ослик Бальтазар — попросту душа главного героя, именно потому он, в конечном итоге, бессмертен.

А вот с главной героиней — девочкой Мэри, всё чуть сложнее. Потому как её жизненный путь, в общем-то, практически идентичен пути главного героя, однако же, во-первых, опека со стороны её родственников абсолютно не соответствует тому, что в данный период времени происходит у её души, если ослика всё же можно называть эманацией души, а во-вторых, постоянное подспудное желание практически всех представителей мужского пола в её окружении сыграть роль эдаких демонов тоже не добавляет ей счастья. В конечном итоге, разумеется, её отъезд оказывается более чем логичным решением.

Казалось бы, действительно, всё более чем мирно и светло, однако же вот в чём ключевой вопрос, изрядно угнетающий и самого Брессона, и, пожалуй, любого более-менее внимательного зрителя — а с чего вдруг человек, существо, скажем прямо, высшего порядка с точки зрения эволюции, с позиции окружающей действительности вообще может приравниваться к попросту рабочей единице. Да, вопрос, изрядно ущемляющий коммунизм как доктрину, бесспорно. Но, собственно, потому коммунизм и оказался настолько слабой доктриной, не выдерживающей никакой адекватной критики. Однако же, что характерно, как доктрина он себя изжил, а вот с позиции друзей, так называемых, разумеется, и особенно родственников человек — да, зачастую попросту обязан кому-то и что-то, без объяснения причин, просто в силу того, что так принято. И если вдруг человек спокойно сообщает, что в его понимании так не принято, и всё происходит только лишь на добровольных началах, то, чаще всего, о таком человеке предпочитают забыть. Если же забыть не получается — то, возвращаясь к фабуле работы, убедить в том, что никому он и не нужен.

Удручает то, что Брессону это было понятно в 1966 году. Прошло полстолетия, однако же большинство даже к осознанию того, что это — реальность, а не работа о зверском обращении со зверюшками, так и не пришло.

Несмотря на всю свою простоту, фильм достаточно сложный. Это кино не поверхностного содержания, которое максимально разжёвано и вложено в голову зрителя, с набором определенных штампов, в виде кадров и сюжетов, которые вызывают эмоции, в нужном месте и в нужное время, будь-то радость, печаль, шутка, негодование и так далее. Фильм явно рассчитан на думающего зрителя, вызывающий ассоциации мирской жизни и христианской мифологии. Недаром главного героя фильма осла, назвали Бальтазаром.

Бальтазар, по христианской мифологии — это демон, который отвечает за совращение людей с их истинного пути. Рожденный от человека и демоницы, он скорее всего олицетворяет демоническую сущность, которая проявляется в разных случаях по-разному. Будучи демоном, он неимоверно жесток и коварен, перевоплотившись в человека, Бальтазар становится неузнаваемым. Он начинает чувствовать и может даже полюбить, хотя в любое время его может одолеть коварная половина. Но, к нашему главному герою, это не имеет прямого отношения. Бальтазарами в фильме, были сами люди, проявляя себя со стороны жестокой, алчной, похотливой и жадной сущности. Этот демон вселился в душу людей и сеял темные чувства и преступные желания. В данном случае, ослик, который переходил из рук в руки людей, которые жестоко с ним обращались и пытались всячески нажиться на нем, олицетворял собой образ мессии, представляющей собой образец терпения, послушания и всепрощения. Кроме того, в виде домашнего животного не зря был выбран именно осел, так как согласно четырем евангелие, именно на осле, в Иерусалим въехал Иисус, для проповедей и спасения человеческих душ. Въезд на осле олицетворял мирный приход, против лошади, на которой в те времена разъезжали завоеватели. Поэтому, режиссер Робер Брессон, заканчивает дни осла, среди стада овец, так как в христианской символике овцы, олицетворяют собой паству, то есть верующих прихожан.

По-сути, фильм «Наудачу, Бальтазар» представляет собой фильм-метафору, который очень тонко и наглядно изобразил грехи человеческие в современном мире. В процессе просмотра фильма, очень сильно проникаешься сочувствием к ослу, который с большим достоинством и тягой к жизни перенес на себе весь груз безответственности человека. При этом, как таковые сцены насилия в фильме отсутствуют, но очень остро чувствуется вся боль и безысходное положение бедного животного.

Фильмы Брессона показывают человека не с лучшей стороны. Складывается впечатление, что режиссёр мизантроп. Но это ложное мнение. Да, режиссёр показывает порочность общества, но с каким уважением и доверием к зрителю сняты эти фильмы. Не каждый решится подать своё, выстраданное детище, в таком сложном варианте, рискуя быть непонятым. Сюжет данного фильма непрост, не сентиментален, не дёргает человека за ниточки чувств: в этом месте пустить слезу, а здесь развеселить. Нам предлагают самим распутать сюжет по намеченной канве. Зритель становится соавтором, творцом, мыслителем, а не потребителем основательно пережёванного содержания.

Древнеримский писатель Апулей, во втором веке н. э., написал «Метаморфозы», переосмысление которых и стало основой сюжета этого фильма. Юноша, увлёкшись волшебством, перепутав склянки, вместо птицы превратился в осла. В ослином обличии он попадает к разным хозяевам, видит жизнь разных слоёв общества, претерпевает много страданий и везде наблюдает падение нравов. «Метаморфозы» трактовались, как странствие души, в поисках Бога.

В фильме Брессона, дети, дурачась окрестили маленького ослика, дав ему имя Бальтазар и наделив душой. Ослик растёт, постоянно меняет хозяев, но где бы он ни оказался, его неизменно окружает порок и греховность людей. Все семь смертных грехов показаны в фильме: гордыня, алчность, похотливость, чревоугодие (пьянство), уныние, а зависти и гнева в фильме хоть отбавляй.

Название фильма переводится «Случайно Бальтазар». Как я понимаю, вместо осла, главным героем могло стать любое домашнее животное (в отличии от дикого зверя). Но Брессон выбрал именно осла потому, как объяснил в последствии: «Я всегда испытывал расположение к ослам и действительно считаю осла самым важным, самым чувствительным, самым умным, самым думающим, самым страдающим животным… Это козел отпущения».

Вывод: Святость и праведность может сохранить только осёл (в каждой шутке есть доля шутки).

Мельтешением рук, ног, колес видится мир главному герою ленты. Причины движения ему неведомы, как и последствия. В юные годы бесконечная суета оборачивалась для Бальтазара пряниками и цветами, в зрелые — большей частью кнутами и пинками. Многократно волей случая менял он хозяев, был свидетелем всех людских пороков, побывал и тягловым животным и вьючным, цирковым артистом и безмолвным объектом для издевательств. Но, что бы ни было, смиренно и с достоинством принимал осел и ласки судьбы, и побои, реагируя на зло и добро естественным образом: стараясь задержаться там, где ему хорошо, и сбежать из мест, где было плохо; терпеливо тянул свою лямку, инстинктивно осознавая — такова жизнь.

Брессон, на первый взгляд, сильно рисковал, замыслив сделать ключевым персонажем бессловесную скотину. Принятое решение автоматические загоняло творческий процесс в узкие рамки: съемки только с определенных ракурсов, отображающих предметы и людей в зоне потенциальной видимости существа, стоящего на четвереньках; минимум диалогов — Бальтазар то не мог участвовать в разговорах, в лучшем случае имел возможность их слышать; обилие почти документальных обыденных подробностей в кадре — время осел проводит не замысловато. Но то, что другой счел бы слабым местом, француз сделал сильной стороной своего творения. Известно, каким бескомпромиссным противником актерской игры он был, набирая в команду непрофессионалов с киногеничными лицами, запрещая им демонстрировать эмоции, чтобы ни в коем случае не подталкивать зрителя к готовым выводам, не выжимать слезу или улыбку в нужных местах. Животное при всем желании в переигрывании не обвинишь, оно не подскажет своим видом наблюдателю, как себя ощущать, что делает его самым ярким выразителем авторского подхода. Необходимость уложить в период, равный краткой жизни Бальтазара, все то, знаковое, что приключалось с людьми его окружающими, изменяя их, привела к созданию уникального емкого повествования. Событий, что происходят в картине, хватило бы не на один детектив, триллер, философскую или любовную драму, однако все они существуют, но не присутствуют, оставляя место для полноценной экранной жизни исключительно главному герою. Получило развитие и стремление режиссера к музыкальному минимализму. Избранная форма сделала допустимыми лишь редкие естественные звуки, в силу чего вдруг разрезающий гнетущую тишину в пиковый момент действия протяжный крик осла, которым завершается короткий фрагмент фортепьянной сонаты Шуберта, производит эффект иерихонских труб, сметая убежденность в правильности собственного восприятия показанного. Да и есть ли оно, единственно верное толкование?

Библейские мотивы, традиционные для раннего творчества Брессона — католика, лежат на поверхности. Семь смертных грехов, воплощенных по одному в каждом из раздираемых внутренними противоречиями временных хозяев ослика, служат фоном для ангельского спокойствия и терпения, находящегося в ладу с самим собой, несмотря на следование сквозь все круги ада, Бальтазара, что как нельзя красноречивее пропагандирует христианский образ мысли и делает реалистичную историю библейской притчей. И тут же приходит на ум, уважаемый режиссером, Федор Михайлович. Несмотря на то, что в данной картине отсутствует прямое цитирование классика русской литературы, как бывало в других работах, нет-нет да и примеришь на страдальца роль идеальной нравственной сущности из теорий князя Мышкина, тем более что ближе к финалу, разочаровавшаяся в жизни женщина и правда называет животное святым. Вспомнить хочется и злоключения апулеевского Луция, которому пришлось, оставшись в сознании человека, одеть на себя шкуру осла в прямом и переносном смысле, и пройти схожий с героем Брессона путь, что стало для него своеобразным чистилищем, и толкнуло не к смирению, но к изменению образа жизни под страхом повторения печального опыта. Как тут не углядеть намек на «ослиное упрямство» представителей рода человеческого? Невозможно оставить без внимания и завершающий аккорд картины — тихо умирающего на холме в кругу овец Бальтазара. Обрел ли он долгожданное успокоение, выстрадав свое, или, быть может, осознал горькую истину — жизнь прошла зря? Не исключено, что будь животное способно говорить, последними его словами стало бы спокойное: «Я так и знал…» Умница Брессон выпустил на экраны «золотого осла», незаметно подменив того буридановым, заставил зрительский мозг лихорадочно работать, выбирая между заведомо равно привлекательными интерпретациями.

Незаслуженная репутация ослов как тупых вьючных животных (благодаря Буриданова ослу) была наконец опровергнута французским режиссером Робером Брессоном, давшему в своем фильме этому несчастному страдальцу главную роль. И тот справился с ней блестяще.

Фактически осел выбран как символ, вмещающий в себя и объясняющий своим существованием множество христианских и философских канонов, проповедующих терпение, смирение, добродетель. Всю его жизнь составляют страдание, работа, побои и (самое главное!) бесконечное принуждение. НО! Брессон в данном случае придает животному некий характер, хоть и состоящий лишь в одной черте — кротости.

Фактически фильм распадается на две взаимоперекликающиеся сюжетные линии. Первая — «любовная» с героиней Анн Вяземски (Мари) в главной роли. Несчастная молодая, невинная, честная девушка влюбилась в отвязного хулигана, вора и преступника. Отрекшись от отца и родных, впоследствии она будет жестоко избита и брошена им. Здесь мне особенно нравится та трансформация главной героини — от абсолютной покорности и самозабвенной чистой любви к неустпчивости, бунту против родственников, утверждению «Я» («Я его люблю и буду делать все, что он захочет»). Перемена произошла тихо, скрытно и абсолютно незаметно(совсем как происходит в жизни). Человек кажется тем же человеком, но она — это уже «другой» человек. Какое несчастье ожидает бедное девушку, когда та осознает, что быть собой ей более невозможно и до конца дней своих она будет вынуждена нести в себе терзающую и разрывающую ее больное сердце раздвоенность. Но она принимает свои страдания как Бальтазар принимает свои. Легко можно увидеть, что со стороны Брессона нет ни капли осуждения за ее поступок, лишь сочувствие («Бедное дитя»), понимание и сострадание (говорю не о том въедливом сострадании, что хуже всякого осуждения).

Вторая — более углубленная. Она концентрирует на одном главном персонаже — алкоголике и бродяге. Все нещадно его хулят и обвиняют во всех грехах (вплоть до убийства), но… как резко все меняется, когда ему на голову сваливается наследство и он становится настоящим богатеем. К счастью для него чудесные крепкие напитки уже давно отвадили его от мира, сделали его взгляд на вещи беспристрастным и отрешенным. Став богачом он перестал бы быть собой, потому он принимает смерть со своеобразной «ослиной» кротостью (как видим — прослеживается определенное сходство характеров).

Подведем же наконец итоги. Почему осел лучше человека?.. Потому, что он незлоблив, не способен причинить вред, смиренно переносит все тяготы и невзгоды, выпавшие на его долю, не требует себе счастья, но лишь молча ожидает своей гибели и растворения в ничто. Сколь многому же нам придется учиться… у осла.

Относительно стилистики фильма нужно особенно отметить аскетизм и минимализм, которые по сути лучше помогают раскрыть пласт моральных проблем, затрагиваемых в фильме. Так например, широкоизвестно отсутствие (чисто Брессоновское) эмоции на лицах у персонажей. В отличие от прочих режиссеров, пытающихся растолковать зрителю ситуацию и показать тому как надо все понимать, Брессон буквально заставляет его самого рождать эту ситуацию, самому ее разгадать и самому в нее поверить. Вся его задача сводится к правильному расположению «моделей», которых мы наполняем содержанием.

Самому-то мне кажется, что он своим провидческим взглядом ясно увидел ту бездну, которая ныне безраздельно властвует на всех экранах кинотеатров — симулирование симулированных эмоции, от которых мы должны(!) рыдать или смеяться (конечно, также симулированно). Тотальная, мировая импотенция! Как умело он ее обошел и даже, можно сказать, опроверг. Утверждают, что кино уже умерло, закономерно пройдя все этапы развития. Брессон же говорил, что оно лишь начало рождаться, а мы фактически вовсе не знаем его. Чтобы понять, что это действительно так достаточно просто посмотреть его фильм.

В заключение привожу цитату, которая м. б. несколько приоткроет характер главной героини и ситуацию, в которой та оказалась:

«Есть нечто совершенно удивительное и невероятное в воспитании благородных женщин, возможно даже, что не существует ничего более парадоксального. Весь мир согласно сошелся на том, чтобы воспитывать их по возможности в полном неведении in eroticis и внушать им глубокий стыд перед этими вещами. И что же! Словно ужасным громовым ударом выбрасываются они в действительность и знание, вступая в брак, — и притом с тем, кого они больше всего любят и кем больше всего дорожат: уличить в противоречии любовь и срам, ощутить воедино восхищение, уступку, долг, сострадание и ужас от неожиданного соседства между Богом и зверем..! — тут действительно завязали себе такой душевный узел, равного которому не сыщешь! Даже сострадательное любопытство мудрейшего знатока людей окажется бессильным угадать, как удается той или иной женщине обрести себя в этом решении загадки и в этой загадке решения и какое ужасное, далеко простирающееся подозрение должно при этом шевелиться в бедной, вышедшей из пазов душе!..» Ницше

Об этом фильме можно сказать, что он оставляет не след, а шрам в душе. Проходит время, а шрам продолжает ныть, напоминать о себе. Даже, когда он не болит, он ощутим, потому что, он просто есть.

Эффект такого всепроникающего воздействия достигается весьма скудным набором средств. Брессон считал, что важно не показывать вещи, а ощущать, заставлять чувствовать и думать, а не слышать и смотреть. При этом он опирается на великую простоту, давая зрителям почувствовать идеологию в повседневном и материальном. Апофеозом этой простоты и стремления режиссера показать зрителю присутствие Бога в обыденной жизни является сотворение святого из осла. Молчаливый, но красноречивый свидетель мирского зла и бездушия (а с ними и бездуховности), своим присутствием и своей достойно прожитой в фильме жизнью, оставляет миру возможность духовности, вероятность любви.

Неслучайно Брессона считают носителем «библейности» в мировом кинематографе, подобно Достоевскому в литературе. Режиссер говорил, что Достоевский является, чуть ли не единственным писателем в мире, с которым он мог бы согласиться. Но, признаваясь в том, что берет свои идеи у Достоевского, все же подчеркивал, что стремится держаться подальше от литературы, что источник фильмов в нем самом, а у Достоевского отобрано только то, что не противоречит его собственным взглядам. А отсюда все-таки очень «свое» видение мира Брессоном. И очень правдивое его представление.

Посмотрите на мир глазами Брессона в любом случае: если вы также честны в его понимании или же все еще не избавились от розовых очков. Еще раз убедитесь или наконец-то осознайте, что «Такова жизнь, Бальтазар» (такой перевод названия мне нравится больше).

Сельская Франция. В центре внимания взросление молодой девушки — Мари, рядом с которой растет ее друг — послушный ослик Бальтазар. По ходу развития сюжета, режиссер уделяет Бальтазару все больше внимания, и вскоре он становится единственным кротким зрителем «зла, творимого людьми».

Дело в том, что взрослея Мари вступает в конфликт с родителями, а затем и в полную противоречий и сложностей взрослую женскую жизнь. Ну а ослику приходится часто менять хозяев.

Это первый фильм Брессона, который я видел. Признаюсь, что меньше всего ожидал столкнуться с шедевром. Между тем, кино оказалось просто гениальным.

Режиссер профессионально решил несколько задач: рассказал интересную трагичную историю, использовал оригинальные решения (в некоторых эпизодах фильма рассказ ведется от лица осла), добился феноменальной актерской игры Энн Вяземски и создал жесткую экзистенциальную философскую притчу.

Причем, фильм снят настолько внимательно к зрителям, что сцен насилия практически нет. Интересно, но отсутствие показа сцен насилия вовсе не смягчает кино, а, наоборот, усиляет эффект.

Энн Вяземски играет свою первую роль, но делает это настолько вдохновенно и профессионально, что ее роль точно входит в пятерку лучших главных женских актерских работ 1966 года (а, возможно, и лучшую роль года).

Ну, а творческий экзистенциализм Брессона я могу сформулировать просто: если бы Брессон снимал вестерн, то у него получился бы Dead man Джармуша.

В качестве дополнения перечислю несколько фильмов, которые перекликаются с «Бальтазаром»: «Догвилль» Ларса фон Триера (в части отношения к женщине); «Барышни из Вилько» Вайды, «Тристана» Бунюэля, «Помнишь ли Долли Белл» Кустурицы (все — сложная женская жизнь); «Дневник горничной» (сельская жизнь, домогательства), «Мечтатели» Бертолуччи (запретная юношеская любовь) и т. д.

В итоге: шедевр. Философская экзистенциальная история с потрясающей игрой Энн Вяземски.

10 из 10

Человеческая гниль, бессердечие, равнодушие — все это присуще персонажам этого фильма, а главным героям, Мари и ее ослу-смирение от безысходности, в разных жизненных ситуациях, которые происходят с ними, и им не остается ничего, кроме того как подчиняться их нелегкой судьбе.

Судьба Мари и Бальтазара невероятно переменилась во взрослой жизни, потому как их детство- сплошные прекрасные моменты: детская беззаботность, веселье и непосредственность. Все совсем иначе, нежели стало. И теперь их участь- нести тяжелую ношу, без права на хоть какую-нибудь надежду о прекрасном будущем…

Робера Брессона я открыла для себя благодаря «Мечтателям» Бертолуччи. Уже в конце фильма там показан длинный кадр из брессоновского фильма «Мушетт». Совершенно убийственная концовка. И Андрей Звягинцев во всех своих немногочисленных интервью клялся в любви к творчеству Брессона, подогревая мой возрастающий интерес к его монументальной фигуре. Думаю, режиссеру гениального «Возвращения» можно доверять в своих мыслях и суждениях. Но мои тщетные попытки раздобыть-таки творения гения французского кинематографа увенчались тем, что продавец магазина элитного кино пожал плечами — он просто не знал, что из себя представляет Брессон… Весьма печальный факт. Так что становится иногда приятно, что на наших голубых экранах с почти всегда некачественным кино местами можно наткнуться на жемчужины мирового кинематографа.

Так вот, вчера я посмотрела одну из таких жемчужин — «Такова жизнь, Бальтазар». Это кино нарочито медленное, почти бессловесное, музыке здесь отведено больше времени и места, чем словам и диалогам. Брессоновское кино аскетично и скупо на какие-то слова и эмоции. Зачастую в фильме нарочно пропущены кадры, отчего вся важная информация остается за кадром, и о том, что было, мы можем только догадываться по обрывкам фраз и по глазам героев. Поэтому фильм рассчитан на мыслящего зрителя, которому дана самая важная привилегия — думать и сопереживать, а не просто поглощать информацию, как пищу. А черно-белая палитра, разбавленная печальной классической музыкой, еще больше усиливает и без того гнетущее впечатление.

История жизни ослика, которого дети при крещении нарекли Бальтазаром, от рождения и до самой смерти — это история, наполненная глубоким библейским содержанием, где центральной фигурой является персонаж, который покорно терпит и по жизни тянет свою лямку, надетую на него с момента рождения. Все круги ада, описанные Данте, ослик проходит смиренно. Людские же пороки в фильме показаны натуралистично и поэтому пугающе. Вместе с осликом свою жизненную лямку тянет и прекрасная Мари, которой на протяжении всего фильма сочувствуешь, видя крупным планом ее большие грустные глаза и поджатые губы. Все поступки, местами непонятные простому обывателю, она совершает от отчаяния, от какой-то жизненной безысходности. Ведь все прекрасное, что с ней случалось, происходило там, в детстве, в котором остались качели, сердечко на скамейке с двумя именами и прощальный поцелуй милого мальчика… Взрослая жизнь ничего интересного с собой не принесла. Только боль и бесконечные страдания. Так же и с Бальтазаром. Когда он был маленьким, с ним нянчились дети, украшая его гриву цветами. А когда Бальтазар вырос, на него надели хомут, запрягли в телегу и начали погонять кнутом, чтобы быстрее тянул свою непосильную ношу…

Вообще, все фильмы, в том числе и памятный еще с детства «Белый Бим Черное ухо», в которых мучается животное, смотреть нестерпимо больно, ведь кто, если не мы в ответе за тех, кого приручили?

Раскрытая в фильме идея — показать идеал человека в бесконечном смирении через образ животного у меня ассоциируется с идеей Достоевского показать через образ человека идеального нравственно сущность Иисуса Христа в «Идиоте».

Вообще, кроме того, что Брессон ставил фильмы по произведениям Достоевского, во многих его работах по другим сценариям совершенно отчётливо видны параллели с книгами писателя. Это прослеживается вплоть до почти дословного цитирования фраз из книг в фильмах.

Этот фильм мне также кажется очень похожим на другой фильм Робера Брессона «Дневник сельского священника». В обоих фильмах много раз образами, или открытым текстом происходит сравнение жизни главных героев с жизнью Иисуса Христа. В «Бальтазаре…» это всё, конечно метафоры, бесконечно усиливающие фильм и придающие ему глубинный смысл. Священник же в «Дневнике…» постоянно пытается приблизиться к идеалу через самоотречение, страдая и испытывая муки от чувства оставленности Богом, в конце концов понимая, что на всё воля Творца, он обретает полное смирение.

В образе же Бальтазара нет противоречий, т. к. сама природа заложила животному терпеливость и покой. Эти человеческие качества и их противостояние всей окружающей обстановке берут за душу сильнее любой игры актёра, т. к. животные ведь никогда не играют.

Перечитывая вышенаписанное, я решил поискать в интернете ещё рецензии на этот фильм, и прочитав их понял, что мои догадки оказались верны, а это значит, что режиссёр совершенно точно знал, что он делает, и совершенно точно смог донести свой замысел до зрителя.

10 из 10

Главную роль в этом фильме исполнил не человек, а осёл по кличке Бальтазар, терпеливое и незлобивое существо, по ходу ленты переходящее из одних рук в другие. Брессон создал лирическую драму, с заданным изначально печальным финалом, по ходу которой все ее персонажи — и осёл, и люди — расстаются с иллюзиями, неизбежно возникающими в детстве каждого.

Что это? Печальная история жизни, вернее злоключений, осла Бальтазара, который меняет семь хозяев, переносит все муки и издевательства? Печальная история осла, запараллеленная с печальной историей немного странной и до болезненности красивой девушки Мари? Разве это может захватить? Оказывается, что может, и еще как…

Фильм — обладатель специальной премии Венецианского кинофестиваля (1966) и премии союза кинокритиков Франции (1967).