Химера (2023)

В вышедшем в 2023 году французском фильме 'Рецепт любви' звучит мысль, что мастером поварского дела человек - при всех своих талантах - может стать только достигнув сорокалетия.

Итальянке Аличе Рорвахер 42 года. И ее последний фильм 'Химера' действительно выглядит как творение человека, достигшего мастерства в своем деле. Даже если вам не понравится сюжет, отрицать что это высококачественное выверенное до секунды кинематографическое произведение просто-напросто невозможно.

'Химера' - это история англичанина, который живет в Италии 1980-х и занимается расхищением древних гробниц.

Эта роль досталась Джошу О’Коннору ('Корона', 'Роман служанки'). Главный герой тут не просто человек, промышляющий незаконной деятельностью, но человек с уникальным даром. У него есть необъяснимая для него самого связь с царством мёртвых. Он играючи находит расположенные под землей многовековые могилы и вместе с друзьями изымает оттуда предметы, когда-то давно оставленные для того, чтобы они служили мертвецам в их загробной жизни.

При этом герой вовсе не богат. Он живет в какой-то самодельной лачуге. И единственная причина для него оставаться в Италии и именно в этом городке - это умершая возлюбленная. Мать девушки отказывается покидать свой дом, так как она упорно ждет возвращения дочери и отрицает ее смерть. Наш герой, похоже, занимается тем же. Он живет и кажется, что даже влюбляется в другую девушку, но на самом деле отрицает смерть возлюбленной и ждет ее.

В 'Химера' есть четкий момент, когда зрители понимают - наш герой перестал отрицать смерть. И то, как Аличе Рорвахер реализовала этот переход визуально и сюжетно - это высший пилотаж киноискусства.

'Химера' - это удивительная смесь комедии и драмы, реализма и магии. Крайне необычный фильм, в котором существует своя уникальная атмосфера, одновременно очень приземленно-обыденная и оторванная от земных представлений о времени, жизни, деньгах и всего материального. Это очень смешной фильм, в котором герои буквально бегают с ускоренной съемкой, говорят обращаясь прямо в камеру, бредят на яву и шутят друг с другом. И в то же время это невероятно лиричная тонкая лента, в которой полуслово и полувзгляд рассказывают все, что нужно знать о чувствах и мыслях героев.

Так что если вы не имеете ничего против магического реализма в кино, то смело смотрите 'Химеру'. Ленту, которая рассказывает универсальную историю, восходящую к древним мифам об Орфее и Эвридике, и создающую уникальную историю о хрупкой нити, связывающей жизни людей, живших на Земле в прошлом, и живущих сейчас.

Ускоренный курс итальянского языка в этом фильме начинается со слова «хитрый». Режиссер Аличе Рорвахер еще раз подмигнет зрителю: все не так просто, как кажется. «Химера» с самого начала пленяет простодушием рассказа. Повествование ведется словно ребенком, который не ведает понятий «нарратив», «концепт», «стиль», но при этом, сочетая самые разные концепции и стилистку, создает свой особый, неповторимый нарратив – индивидуальный голос рассказчика. Режиссер и оператор запросто меняют оптику, переворачивая мир вниз головой. Убыстряют скорость движения героев. Взрывают повествовательную ткань картины вставными режиссерскими номерами типа самоигрального аттракциона «Ускоренного курса итальянского языка». Будут музыкальные жирные подсказки за кадром – фрагмент оперы « Орфей ». Будут зонги - комментарии в кадре невесть откуда взявшихся музыкантов с самым простым, деревенским набором инструментов. И все это в обрамлении фрагментов старинных фресок, гобеленов, картин, с которых на зрителя смотрят давно увядшие цветы, давно умершие совы, давно съеденные или выброшенные на помойку фрукты. Аличе Рорвахер даже не маскирует свой фильм под наивное искусство. «Химера», по сути, наивным фильмом и является. Разве что современный режиссер не может не понимать: вечные образы живут в окружении современных реалий. А они таковы, что элементы наивного и простодушного, будучи составлены в определенную конструкцию, неизбежно становятся современными, метамодернистскими. Режиссер об этом помнит: первое слово в ее словаре итальянского «хитрый».

В кадре – настоящая итальянская глубинка. Дыра дырой. Простоватые до грубости крестьянские лица. Все носатые, плутоватые, хитрые. От веристов и неореалистов эта традиция перейдет к Эрманно Ольми и братьям Тавиани, а сейчас эта красная нить итальянского кино в руках Аличе Рорвахер. Внимание к социальным низам. К тем, кто и представляет большинство в понятии «народ». Но эти простаки и плуты живут в местах до предела насыщенных артефактами музейного уровня: фресками, полотнами, статуями, гробницами. Вот расхищением гробниц современные итальянцы и занимаются, поставляя артефакты мира этрусков на черный рынок. Вульгарной критики не будет. Причитаний: из современного мира ушла высокая духовность, осталась только алчность, совсем нет. Жизнь такая. К тому же, об этрусках мы знаем до обидного мало. И не все же из них создавали произведения искусства. Кто знает, может мошенников среди них было не меньше. Но вот печаль, что из каждой вскрытой гробницы улетучивается нечто эфемерное, неосязаемое, пронизывает всю картину.

Среди тех, кто ворует у мертвых, Артур. Он словно имеет связь с загробным миром – уникальное чутье, которое позволяет ему как будто видеть сквозь землю. При этом материальный выигрыш его и не интересует вовсе. Он ищет не материальное. Связь с миром мертвых – это связь с его Любовью, которой в этом мире уже нет. Не случайно камера периодически переворачивается вниз головой. Артур, словно видит этот мир уже из-под земли. Простая история начинает обрастать невероятным количеством совсем непростых подробностей. Что и дает основание открыть словарь итальянского словом « хитрый ».

Для начала – Артур не итальянец, англичанин, чужак, пришлый, но при этом через итальянское прошлое ищет свой выход в Вечность. Пожилую сеньору, живущую в разваливающейся усадьбе, но в окружении артефактов древности зовут Флора. А в услужении у нее девушка-бразильянка, которая прячет от хозяйки в доме двоих своих детей. Бразильянку зовут Италия. Она любит и хочет овладеть итальянским бельканто. Но не может. Организатора сети подпольных аукционов по продаже украденного у мертвых зовут Спартак. И это – женщина. Заброшенную итальянскую железнодорожную станцию, с которой давно не отправляются поезда, начинают обживать пришельцы - слышится португальская и русская речь. И вновь без гневной критики: итальянцы сами станцию забросили, а пришлые дают ей жизнь. Этично ли ходить в музеи на выставки предметов искусства из гробниц? Ведь выставлено то, что украдено у мертвых. А смерти, по версии Аличе Рорвахер, нет вообще. Все так же над деревней кружат совы, как и 15 столетий назад. А уродливый современный морской грузовой терминал соседствует с древним некрополем. И, наконец, красная нить, в прямом визуальном воплощении все время напоминает: связь времен не обрывается. Тот, кто ищет Любовь – бессмертен. И Настоящее в картине « Химера» - не совсем Современность, а 80-е годы прошлого века. Впрочем, что такое 40 лет с дистанции 40 веков? Деревья в округе очень похожи на человека, у которого голова под землей или на карту Висельника в наборе Таро. И мы весь фильм рассматриваем предметы, которые созданы для того, чтобы никто из живых их не видел - для загробного мира. И красные нитки, никем не замеченные, колышутся на окнах то поезда, то машины. Миллион акварельных штрихов нанесла на свое полотно Аличе Рорвахер. И только для того, чтобы выглядела ее картина, как детская наивная живопись.

Финальным итальянским выражением в квартете 4-х самых главных слов и словосочетаний, необходимых для овладения итальянским, Рорвахер ставит фразу «Я убью тебя». Никакой трагедии. В «Химере» смерть – это не конец. Это – самое начало.

Когда я покупал билеты на предпремьерный спецпоказ 'Химеры' в Октябре, я уже понимал, что меня ждёт что-то очень интересное, но мои ожидания были где-то на уровне 'чуть более серьёзный 'Треугольник печали', и это оказалось низкой планкой (несмотря на то, что тот фильм мне искренне понравился). Не знаю, как там дела у других номинантов на Золотую пальмовую ветвь-2023 ('Зона интересов', 'Идеальные дни', 'Май декабрь' пока висят в списке), но в одном я уверен — 'Химера' точно произвела на меня существенно большее впечатление, чем триумфатор Канн-2023 в лице 'Анатомии падения'.

Молодой британский археолог Артур, отсидев небольшой срок за участие в группировке 'чёрных копателей', которые ищут и сбывают предметы эпохи этрусков, возвращается в полюбившийся ему город и берётся со своими друзьями за старое. Его цель — не заработать денег, а найти двери в загробный мир, где он сможет воссоединиться с погибшей возлюбленной.

Первая деталь, которая меня зацепила — с эстетической точки зрения фильм превосходен. Аличе Рорвахер не просто выстраивает невероятно притягательную и живую картинку, но и постоянно играет с форматом плёнки, соотношением кадра, переворотами камеры, ускорением и другими приёмами. При таком перечислении может показаться, что набор инструментов довольно тривиален (так можно сказать про любой фильм после того, как Бергман оборвал плёнку в 'Персоне'), но на самом деле в современном кино очень мало кто пытается удивить зрителя при помощи операторской работы (ч/б плёнка не в счёт), за что Аличе от меня отдельный поклон. Я стараюсь произносить слова, которые я скажу далее, как можно более избирательно, чтобы не набить оскомину, но 'Химера' — это как раз тот случай, когда вы потеряете очень многое, если решите смотреть этот фильм на 'маленьком' экране.

Впрочем, причина, по которой я решил написать этот пост, заключается в другом: на концептуальном уровне 'Химера' имеет довольно сложную разветвлённую структуру, которая, тем не менее, остаётся кристально чистой для любого (как мне кажется) зрителя. Все операторские решения, о которых я говорил выше, присутствуют в фильме для исполнения чёткого художественного замысла режиссёра, и этот замысел раскрывается постепенно, чтобы в финале предстать перед нами во всей красе. Это, кстати, важная мысль — все вы прекрасно наслышаны о тех современных образчиках авторского кино, где перед зрителем вываливают груду идей, референсов, сюжетных веток, ощущений, а потом призывают этого зрителя самому найти выход из такого лабиринта. 'Химера' понравилась мне именно тем, что она находится в антитезе к таким фильмам. Да, вы будете обсуждать с друзьями, специально ли режиссёр вставляла тот или иной фрагмент, и есть ли какая-то художественная интерпретация вот у этого эпизода помимо сугубо утилитарной, но вам точно не потребуется гуглить объяснение картины после просмотра. Какая бы картинка по поводу происходящего у вас ни сложилась, она точно сложится, остальное — вопрос деталей.

А деталей тут очень много, настоящий пир даже для слегка наблюдательного зрителя. Сознательно не хочу портить вам удовольствие от просмотра и поиска этих сокровищ (уподобимся героям фильма) своими наводящими вопросами и комментариями; вместо этого, поговорим о более неочевидных моментах, которые не поймаешь только за счет внимательности и здравого смысла. Например, выбор режиссёра для основного постера фильма, который вы можете увидеть внизу. На нём в окружении своих друзей подвешен вниз головой Артур, главный герой 'Химеры'. Даже самые неискушенные в мистике читатели легко распознают тут старший аркан Таро, который чаще всего называется 'Повешенный'. Не возьмусь за интерпретацию самой карты в контексте фильма, так как чувствую, что я тут не на своей территории (кому надо, тот и так всё поймёт). Вместо этого замечу, что 'Повешенный' — это 12-й по счёту аркан из 22. Вы и так знаете про некоторую символичность числа 12 во многих мировых культурах, но в рамках истории о наследии этрусков такой выбор карты приобретает дополнительный смысл. Этрурия, так и не успев за свою историю стать единым государством, представляла собой содружество 12 крупных городов (Двенадцатиградье, греки называли его Додекаполис), вокруг которых концентрировались более мелкие поселения. В это содружество в том числе входили Ареццо, Перуджо, Клузий и на какое-то время даже Рим, что по-хорошему не должно вас удивлять — известно, что один из 7 полулегендарных римских царей, Сервий Туллий, имел этрусское имя (Мастарна) и свободно говорил по-этрусски. Кто-то поспешит диагностировать у меня СПГС, и, возможно, будет не так уж далёк от истины, но если картина сумела заставить тебя разбираться в ней на таком уровне даже несколько дней спустя после просмотра, значит, она запала тебе глубоко в сердце.

Я закопался в каких-то смыслах, но не стоит забывать, что 'Химера' — это прежде всего фильм, демонстрирующий нам ослепительную трагедию, которая, не пытаясь грубо манипулировать вашими эмоциями, никого не оставит равнодушной. Я не акцентировал на этом внимание, но каждый актёр находится на своём месте, и хотя вы тут вряд ли увидите особо выпуклого перформанса от кого-то из них, во всех персонажах непременно сквозит фатализм, которым пропитана вся история. Как будто если бы на месте всех этих людей был кто-то другой, и действие происходило бы не в Италии 80х, а в Дании 19 века, мало что поменялось бы — в целом, это именно тот эффект, которого желает достичь всякий художник, который взялся за интерпретацию мифа.

9 из 10

Одна из самых свежих фестивальных лент, что я видел за последние несколько лет, которая, как бутылка выдержанного Кьянти, оставляет волшебное послевкусие и ясность в голове

Где-то в предгорьях Италии, вероятно, пьемонтских Альпах, черные археологии копают этрусские могилы. Достают из них всё - от древних статуй языческим богиням до детских колокольчиков, нежно уложенных рядом с телом почившего детеныша для радостей в загробной жизни.

Руководит этой группой дерганный англичанин Артур, время от времени впадающий в конвульсии, которые четко указывают на места для раскопок. В них томбаролли найдут, чем поживиться. Но не Артур. Он ищет дверь в загробный мир, чтобы отыскать там свою безвременно ушедшую любовь.

Столь поэтический логлайн не описывает и трети заложенных смыслов в новом фильме Аличе Рорвахер. Итальянка, ставшая великой в 40 лет и снявшая всего-то 4 полнометражных фильма, вновь вторгается в пространство итальянской (но в меру универсальной) хтони своим непохожим ни на чей другой киноязыком. Магический неореализм опять работает как ручка шарманки, то напевая цыганские песни у костра, то проводя хирургически точную антропологическую операцию.

Рорвахер впервые уходит в сторону от исследования Библии. Истоки итальянской тоски она теперь ищет исключительно в античности. Здесь почти нет критики капитализма, которую можно найти буквально во всех предыдущих фильмах Аличе. Всё это уступает место анализу двух важнейших протоитальянских стигматов - мечты и скорби. Одинаково универсальных, но и так же до предела персональных субстанций.

Артур потерял возлюбленную, как Данте, как Орфей, как миллионы других героев мифов, древних или современных, и он не может принять ее уход. Единственный на всем белом свете, не считая его тещи, которую блестяще в фильме играет величайшая Изабелла Росселлини. Но и тут Рорвахер разделяет смыслы. Полубезумная боль матери - игра на другом инструменте, она хоть и иррациональна, но все же логична. Связана не чудом, а пуповиной, а поэтому не столь открыта божественному провидению.

Скорбь Артура - результат чуда, возникшего при встрече с еще живой Беньяминой. И это главное, что исследует Рорвахер. Способность человека верить в невидимое, неосязаемое, постепенно стираемое временем. По сути, Рорвахер нащупывает универсальный код бытия, но не каждодневного, а откровенного - достающегося лишь самым счастливым и избранным. Для Рорвахер нет ничего хуже рационального и прагматичного. Истинное не выразимо ни текстом, ни словами, ни камерой. Попытка подобраться к поэтике этого чуда и есть смысл всех ее киноизысканий.

'Химеру' уже сейчас можно изучать в киношколах на предмет операторской работы, монтажа или даже культурологического символизма. Оператор Элен Лувар играет с разными типами пленок, разными объективами, ракурсами. Вот Артур появляется перед камерой вверх ногами, но только тогда, когда его душа улавливает присутствие потустороннего. Имманентного, того, что связывает с Беньяминой.

Достиг ли Артур своей цели, нашел ли ушедшую любовь? Мы не получим даже метафоры, не говоря уже об ответе. Даже здесь Рорвахер состязается с рациональным, оставляя перед зрителем пространство для рассуждений, чем закончился фильм. У него две концовки, каждая из которых откроется лишь тому, кто к ней будет готов.

Как итог, 'Химера' - это билет в личный музей, связывающий миры внутри Рорвахер с каждым из нас. Не просто хранилище артефактов, а экскурсия в мир некогда скорбящих и радующихся. Или даже не Рорвахер, а мечтателя, проникающего в суть вещей. По сути, ски-пасс на любой акрополь. Ключ к понимаю всей античности

Настоящее открытие теряет чудо, когда осознается, формулируется и растворяется в повседневности. Это тонкая красная нить, связывающая каждого из нас со своими химерами. И самым прекрасным из них, к счастью, не сбыться никогда.

В бедной провинциальной Италии 80х, по воспоминаниям самой Рорвахер, на каждому углу говорили о находках древних захоронений этрусков. Главный герой нового фильма – английский археолог, а если точнее, расхититель гробниц. Но Артур, в отличие от его пособников, не ищет богатство: свой дар чувствовать умерших он использует, чтобы найти путь в загробное царство к погибшей жене.

Орфей и Эвридика! Да, и не только этот древнегреческий мир обыгрывает Рорвахер в мрачной итальянской сказке. В фильме появляется и красная нить, нить Ариадны, и статуя этрусской богини природы, но за всей сказочностью и античной романтикой скрывается жестокая притча об алчности, любви и призрачности жизни.

Художественно фильм был бы невыносим для просмотра на «маленьком» экране – оператор-француженка Элен Лувар играет с крупностями, соотношением кадра и форматом пленки. Где-то карикатурно ускорены действия героев, а где-то кадр переворачивается в стиле современного арт-хауса, словно герой на мгновение оказывается в потустороннем мире.

Разбор по крупицам всех визуальных, аудиальных и драматических приемов в «Химере» займет пару страниц академической статьи, но в этом маленьком обзоре хочется поделиться таинством открытия мира Рорвахер. Мира, в котором трагичность становится самым ослепительным моментом фильма, где так по-женски главный герой действует чувствами, а не рассудком, где сакральное побеждает над материальным и сама смерть является протагонистом.

Фильм выйдет в российский прокат 1 января. Признаюсь, не самая сладкая закуска для прожорливых рождественских праздников, но картина, в которой за наличные продают культурное наследие и мертвое становится одушевленнее живого, точно оставит приятное головокружение.