Дополнительные данные | |
оригинальное название: |
Первый акт |
год: | 2021 |
страна: |
Россия
|
режиссер: | Велеслав Устинов |
сценарий: | Велеслав Устинов |
продюсер: | Велеслав Устинов |
видеооператор: | Рустам Ахунов |
композитор: | Игорь Зенков |
художник: | Радмила Белова |
монтаж: | Велеслав Устинов |
жанры: | драма, короткометражка |
|
|
Финансы | |
![]() |
60000 |
Дополнительная информация | |
![]() |
16+ |
Первое правило художника — никогда не показывай недоделанную работу.
© Цитата из фильма
В очередной работе новосибирца Велеслава Устинова мы знакомимся с молодым провинциалом по имени Руслан. Он — начинающий сценарист, коему очень сложно выдавить из себя больше пары предложений на «вордовский» лист, поэтому вот вам один день из жизни, в которой танцы на кухне под жарку яичницы — единственная оставшаяся радость.
Это ровно та ситуация, когда после просмотра, как утопающий за соломинку, хватаешься за дурацкую избитую браваду «а что хотел сказать автор», пока тот рассыпает по хронометражу жирные политические намёки, но толком не увязывает их с темой творческого кризиса. Можно предположить, что перед нами — своеобразный взгляд на эпоху через призму хандры персонажа, заключённого в душные обстоятельства бытия. Но чей же портрет рисует Велеслав? Если в прошлом «Карантине» неосторожные в желаниях ребята обитали в квартире с фотографией президента в рамке, а на вай-фае паролем была дата рождения Путина, отчего есть риск подумать, что патриотически настроенная молодёжь порой совершает удивительно опрометчивые поступки, обнаруживая свою некомпетентность в дилемме спасения корешей от неприятностей, то здесь позиция ещё более расплывчата. Вот Руслан смотрит новостной выпуск о суде над живым на тот момент оппозиционером, а вот на звонке смартфона играет мелодия гимна России. В разговоре с приятелем он произносит фразу, что сейчас — то время, когда и за ретвит присесть можно. Где-то на улице приходится рано или поздно войти в проём забора с колючей проволокой, зато трек про аквадискотеку оказывается идеальным способом приукрасить затхлый день. Произошедшее в финале повышает ставки, словно оставляя посыл о невозможности созидания и сотворения в пору тотальной несвободы.
Подобный вывод кажется вроде бы и целостным, но притянутым за уши и раздражающе провокационным. Однако это как будто не тот вид провокации, когда наболело и есть потребность высказаться по конкретному случаю (ну разве что на последних минутах — вполне), а тот, когда перед аудиторией вывешивают красную тряпку, заставляя делиться на два лагеря. Как и компания из вышеупомянутого предыдущего произведения не просто пошалила и не усмотрела за состоянием друг друга, потому что без царя в голове, а кто-то нашёл в этом совершенно иной подтекст, сканировав обстановку помещений и найдя определённые символы, так и здесь не у парня депрессия, а мир плохой. Впрочем, если не копаться в оставленных (а точнее, брошенных на произвол судьбы) подсказках, то перед нами очень незамысловатый этюдный сюжет о пустоте и отчаянии. Стоило ли специально (и, мягко говоря, не слишком тонко) насыщать его теми триггерами, что вызовут у зрителя потребность сразу же прицепить к герою клеймо «красного» или «белого», а потом вынести вердикт то ли всей стране, то ли отдельным гражданам — вопрос спорный.
Заметный идеологический диссонанс кое-как компенсируется приемлемой технической составляющей. Устинов всё ещё тренируется пробовать то, чего раньше не делал, и теперь его поиск, например, сосредотачивается на аудиосегменте. В паре смежных сцен случается интересная перекличка звуков, когда тиканье часов в комнате обретает эхо на открытом воздухе, а потом превращается в стук капель из-под крана, после чего возвращается к исконному источнику и после зажигания газовой конфорки почти тот же бит слышится в музыкальной композиции. Есть также эпизод, когда вода течёт полноценной струёй, её стрёкот переходит в свист чайника, а тот — в часы. В эту же копилку не грех добавить скрупулёзное выстраивание цветовых решений в сочетании жёлтого и зелёного цветов, что подчёркивает давящую патетику пространства, и приятное вкрапление «Карантина» в быт «Первого акта» — как во второй «Человеческой многоножке» Том Сикс использовал кадры из оригинала, пестуя абсолютно аналогичный приём. Так что в визуальном плане сей труд ещё хоть как-то можно адекватно расценивать, чуя очевидный прогресс, накопленный, в том числе, за счёт уже достаточно внушительного опыта пребывания в поле любительской кинематографии.
По итогу, «Первый акт» — короткометражка, конвертирующая собственный потенциал из иллюстрации частного упадка в слабоватую народную «дразнилку» и не умеющая усидеть на двух стульях. Всё потому, что, чтобы на них расположиться, не только мягкая телесная «подушка» нужна, но и позвоночник — стержень любых намерений. А когда он раздроблен и сшит неправильно — остаётся лишь лечь. И лучше молча.
4 из 10
22 августа 2024