Праздник (2019)

О фильме «Праздник» который обещал «комедию о мажорах в Блокадном Ленинграде» я узнал во время его выхода в 2019г. Не узнать было тяжело. На фильм накинулись все неравнодушные чиновники и общественные деятели, с требованием запретить его. Расскажите кто-нибудь нашим чиновникам об «эффекте Стрейзанд», а то истории с «Левиафаном», «Матильдой», «Смерть Сталина», «Номер 44» ничему их не научили.

Признаться, я смотрел фильм только чтобы иметь право написать, что это грязная, антисоветская чернуха, позорящая героев-блокадников. Тем более, что отзывы на фильм (в частности Гоблина) были именно такими. По итогам же, в который раз убеждаюсь что надо смотреть и думать своей головой, а не доверять отзывам. Потому что «Праздник» мне очень понравился. Это чёрная, остросоциальная, триллер-комедия, которая высмеивает зажравшихся людей, но не блокадников.

Праздник является фильмом-спектаклем. Всё действие происходит в квартире семейства Воскресенских, состоящего из отца, матери, сына, дочери и их вторых половинок, предновогодним вечером с 1941 на 1942гг. И поскольку это фильм-спектакль то всё зависит от актеров, и они справились с этим на отлично.

Первый сюрприз, что перед нами не семья чиновников, а семья ответственного учёного, который трудится в блокадном Ленинграде на благо победы. Особенно я бы отметил Яна Цапника в роли главы семейства, микробиолога Георгия Воскресенского. Хороший всё-таки актёр. И особенно хороша и красива Анфиса Черных в роли взбаламученной и нагловатой дочери. Приятно видеть, что та симпатичная девушка из «Географ глобус пропил» продолжила карьеру. Другие актёры – Тимофей Трибунцев в роли парня Лизы; Алёна Бабенко в роли матриарха Риты, все тут хороши, так что смотреть на них интересно весь фильм.

Главный же плюс фильма, что он безумно интересный. Итак, Воскресенские собираются встречать Новый год и у них куча проблем. Их кухарку забирают, а мать не знает, как приготовить курицу; сын и дочь приводят девушку и парня, что не нравится родителям, ведь они боятся что кто-то узнает про их богатство, когда весь остальной город голодает; а тут ещё бабушка-инвалид постоянно стучит из-за стены; страх перед немецкими бомбёжками; страх быть разоблачёнными; отец семейства теряет ключи от своей лаборатории; он подозревает, что один из его сотрудников – шпион; один из гостей не тот за кого себя выдаёт.

В общем, проблем куча и они накапливаются по мере фильма как снежный ком. Кульминацией становится новогоднее застолье, где все эти проблемы выплёскиваются, как в пьесе. И всё это очень интересно! Тут многие жалуются, что «Праздник» скучный и ни о чём. Мне же наблюдать за тем, как герои пытаются разрешить свои проблемы было очень интересно. В конце фильма, я вообще был на мурашках от напряжения.

Отдельно мне понравился момент с настоящим «чеховским ружьём». Отец семейства показывает Виталию свой наградной пистолет от Сталина и говорит что тот заряжен, после чего убирает в тайник. В конце, этот пистолет выстрельнет (в прямом смысле) и к этому логично подводят.

Тут напряжения добавляет ещё то, что фильм снят в холодных тонах, герои говорят практически шёпотом, и нет никакого саундтрека. «Праздник» мне напомнил триллеры Альфреда Хичкока (типа «Верёвки»), где напряжение и саспенс создаются не за счёт хоррора и скримеров, а за счёт диалогов и ситуаций между героями.

По поводу комедии. Многие обвиняют «Праздник», что он не смешной. Да это так, но в этом и юмор. В «Празднике» действительно нет ситкомовских гэгов, все герои говорят с максимально серьёзными лицами. Юмор тут достигается за счёт того, что на идеальную и богатую (казалось бы) семью скатываются обычные проблемы, и они не в состоянии их разрешить, и всё это на фоне приближающегося Нового года и напряжения из-за потерянных ключей отца семейства. В итоге, смешно становится от абсурда происходящего. Знаете такое чувство, когда тебе плохо, и ты начинаешь истерично смеяться от напряжения? Вот «Праздник» такую атмосферу создаёт. Тем самым «Праздник» мне напомнил фильм Кубрика «Доктор Стрейнджлав или как я полюбил бомбу».

Кто смотрел комедию Кубрика, тот знает, что там командование США пытается предотвратить ядерную войну с СССР, которую развязал свихнувшийся генерал. И хотя это комедия, но всё действо максимально серьёзное, а юмор строится на чёрном абсурде происходящего. Вот «Праздник» из этого же разряда.

Только вот самая концовка с разрушением четвёртой стены Бабенко, это как по мне лишнее, поскольку не вписывается в сам фильм, где нет намёков на 4-ую стену.

И если что, в фильме нет никакого глумления над блокадниками. Герои обсуждают тяготы города, но над этим никто не смеётся. Наоборот, герои стыдятся того факта, что кто-то может узнать что они живут вольготно пока другие люди голодают в бомбоубежищах. И на этом строится сюжет. При этом, как уже сказано, на них падает куча неразрешённых проблем, которые выглядят как заслуженная карма, которой не было, если бы они не занимали такое высокое место. В конце, «Праздник» напоминает натуральный «пир во время чумы».

И нельзя не упомянуть про посыл. Как уже говорилось, кульминацией фильма является новогоднее застолье, где происходит шедевральный диалог, обсуждающий природу богатства одних и бедности других.

Мать семейства говорит Маше, что они заслужили свой паёк, поскольку приносят пользу государству, а такие как Маша нет. Маша замечает, что они могли бы делиться со всеми. На что Маргарита замечает, что еды для всех всё равно не хватит, а со всем голодным миром не поделишься. Параллельно, сын семейства возмущается, почему они богатые, но вынуждены скрывать от всех свой статус, если ничего плохого они не делают.

- Мне смешно, глядя на вас, как вы притворяетесь теми, кем не являетесь.

В этом диалоге отлично поднимается проблема богатства и бедности. Кроме того, здесь видна явная сатира на утопичность коммунизма и мечт о всеобщем равенстве. Я не знаю, планировалась ли эта сатира на коммунизм, но она есть.

Вывод: Я сам в шоке, но «Праздник» мне очень понравился. Самое главное, тут нет высмеивания ветеранов и блокадников. Фильм смеётся над подобными людьми, которые из-за своего богатства оторваны от окружающего мира и получают за это по заслугам. Блокадный Ленинград лишь фон, так действие фильма могло быть где угодно.

А смеётся фильм очень удачно. В фильме очень интересный сюжет, превосходная актёрская игра и максимальная интрига, как герои справятся со своими проблемами. Главное смотреть фильм с начала и до конца.

10 из 10

У этого фильма была очень неудачная рекламная кампания и позиционирование в целом. Конечно, это никакая не «чёрная комедия», как писали повсюду (в т. ч. и сами создатели фильма). Это нечто среднее между трагикомедией и драмой, между «Резнёй» Романа Полански и «Гуд бай, Ленин» Вольфганга Беккера. Камерное кино о том, как собравшиеся в одном доме люди пытаются сохранить иллюзию нормальной жизни в ненормальных обстоятельствах. Здесь тоже очень разные люди заперты друг с другом, здесь тоже начинается неизбежное выяснение отношений, и здесь тоже всё оборачивается совсем не так, как казалось в начале.

Весь фильм, как и в случае с той же «Резнёй», меня не покидало чувство стыда за героев — и именно оно не даёт оторваться от экрана. Тем чиновникам, что воевали с «Праздником» после его выхода, стоило его для начала посмотреть. Может, запрещать не расхотят, но хоть знакомые лица увидят. Вообще после просмотра возникает чувство непонимания: фильм же отлично укладывается в провластную идейную канву. Дескать, были там всякие отщепенцы и предатели, которые и в блокаду норовили побольше урвать да оборону развалить — и сейчас такие тоже есть среди нас. Единственная проблема — то, что этим отщепенцам все их богатство дало государство, но они, в конце концов, и государство обмануть могли, на то они и хитрые мерзавцы.

Положительных героев в фильме нет вообще — что не мешает с интересом следить за происходящим. И актёрская игра, и сценарий вызывают гордость за независимый (не хочу обидеть словом «любительский») кинематограф нашей страны. В фильме есть несколько деталей, сомнительных с исторической точки зрения, но даже с ними нельзя быть до конца уверенными — это промах создателей или сознательный намёк. Финальная сцена тоже оставляет большое пространство для трактовок. В общем, фильм увлекательный, поучительный и порой страшный — такая страшная старая сказка, где смерть постоянно бродит где-то рядом даже посреди рождественского застолья. Пересматривать вряд ли захочется, кроме как ради деталей, но один раз посмотреть точно стоит.

8 из 10

Претензии к этому фильму делятся на эстетические и концептуальные: те, кто предъявляет первые, утверждают, что перед нами кино низкого уровня, даже не кино, а театральный капустник, вторые — что перед нами ложь и клевета на блокадный Ленинград. Однако, попробуем пригасить эмоции и постараться объективно поразмыслить, что представляет собой «Праздник» Алексея Красовского. Дебютировав в полнометражном кино блестящей лентой «Коллектор», этот постановщик демонстрирует высокий уровень профессионализма при работе с материалом, сценарии он пишет сам, то есть в полной мере его картины — его детище.

То же можно сказать и о «Празднике»: снятая на собственные средства создателей, картина скромна и камерна, но при этом обличительный пафос ее столь очевиден, что противники ленты не могли смолчать. Во-первых, конечно, это не комедия, в «Празднике» нет ни малейшей насмешки над подвигом ленинградцев, потому те, кто утверждает, что фильм Красовского — это глумление, смотрели либо не ту картину, либо вообще ее не смотрели. Это очень страшное, мрачное кино в стиле черной карикатуры на тех, кто жировал, когда остальные умирали. Те, кто утверждает, что этого не было, видимо просто не могут себе вообразить, что высшие партийные чиновники не голодали вместе со всем городом. Но, господа, вернее, товарищи, помилуйте, неужели вы думаете, что номенклатура, прекрасно чувствовавшая себя в 30-е (конечно, та, которую не коснулись чистки), в годы войны отказалась от своих привилегий?! Я, лично, не могу себе такого вообразить.

Вы скажете, что и привилегий не было? А как же, хотя бы, шикарный дом красного графа Алексея Толстого? Или и его не было? «Праздник» впервые открывает в нашем кино табуированную тему спецпайков и партийных привилегий, которые на фоне голодающего города, выглядят чудовищно. У режиссера не было другого способа показать всю отвратительность своих персонажей, кроме как окарукатурив их до невозможности. Сами подумайте, дорогие критики фильма, как было в нем без иронии, не трагическими же персонажами изображать этих тварей? Единственный подлинной трагический персонаж «Праздника» — это Маша, вестница блокадного ада в благополучного пятикомнатном двухэтажном доме, где и разворачивается действие картины, ни разу не выходя за ее пределы. Над ней режиссер не подтрунивает ни разу.

Что касается игры актеров, утверждать, что они исполняют свои роли плохо, — значит не понимать замысла ленты Красовского, а это страшный, жуткий гротеск, в котором есть реальная боль и сочувствие жертвам блокады и жгучая ненависть к партийным трупоедам. Конечно, порой замкнутость декораций заставляет подумать о театре, есть в «Празднике» нечто театральное, но это не самодеятельность провинциальной труппы, а высокий уровень хороших актеров. Мне было тошно смотреть на персонажей Бабенко и Цапника, особенно, когда Рита возмущается тем, что Маша сушит стельки у камина, и тогда, когда она выдумывает целую историю, чтобы оправдать роскошный новогодний стол.

Образ постоянно стучащей в потолок бабушки — это метафора неизжитого прошлого, непохороненные мертвецы репрессий и зверств, наш «груз 200», который мы продолжаем нести, так и не раскаявшись в преступлениях коммунизма. Этот груз постоянно дает о себе знать, его так просто не сбросишь, это идеологические зомби, нуждающееся в пище и человеческих жертвах (финал показывает, как они живучи). Тюфяк-микробиолог и его верховодящая жена, дочь, ведущая жизнь золотой молодежи, даже сын (наименее живой и проработанный образ, чью неубедительность усугубляет маловразумительная игра Павла Табакова — единственного слабого звена в цепи актерских удач «Праздника»), стремящийся сочувствовать ленинградцам, но не способный на это из-за сытой жизни, наконец, Виталий — карикатура-архетип на всех трусов и мерзавцев, избегнувших по своей воле опасной участи, — все они гадки и за их страхами следить неприятно, как и за всей их жизнью — жалким, сугубо материальным прозябанием в тылу, Полностью, согласен с мнением кого-то из кинокритиков, что у героев — не лица, а маски, которые и есть их собственные лица.

Скажем несколько слов о финале — поздравлении героини Бабенко зрителей в камеру. Зачем это было нужно? Чтобы провести параллели между блокадой и сегодняшним днем, фильм Красовского — обличение любых привилегий: советских, феодальных, неофеодальных, то есть современного жирования «нового КПСС», как эту партию называют в народе, в то время, когда бюджетники живут на десять тысяч в месяц. Режиссер сам говорил о том, что бучу вокруг фильма подняли чиновники руками квасных патриотов и иных борцов с «очернением прошлого». Бедные патриоты так и не поняли, что их использовали в идеологической игре. Уважаемые господа-товарищи, поливающие фильм грязью, я, в отличие от большинства, фильм смотрел и не увидел в нем ничего кроме плевка в сторону партийных боссов прошлого и настоящего.

За этот благородный плевок омерзения, искренней, праведной ненависти ко злу (кстати тем, кто считает фильм комедией отсылаю к разговору Риты и Маши за столом ближе к финалу — это почти декларация взглядов автора на проблему, сама ее обжигающая суть). Когда героиня Бабенко восклицает в противовес гуманистическим доводам Маши: «А вы что дали миру?», — в этом весь смысли социал-дарвинистских утверждений современных партийных функционеров, их презрения к простым людям. И еще. Тем, кто считает, что мы живем в постсоветское время, посмотрите этот фильм. Из него вы узнаете, что ничего не изменилась, война правительства против своего народа как велась, так и ведется, расслоение на имущих и неимущих как было, так и есть. У современного олигархического капитализма, построенного в России, лишь экономический уклад иной, чем в СССР, а идеология (с небольшими изменениями) и власть политических тяжеловесов все та же. Ведь нами управляют бывшие комсомольцы и партийцы, не забывайте об этом, господа-товарищи.

«Праздник» Алексея Красовского — мужественный акт сопротивления социально-политическому злу привилегий, насилующих страну вот уже сотни лет. Это было и при царе, и при коммунистах, и сейчас. Кто-то должен был плюнуть в зарвавшиеся морды власть имущих, на это решались кинематографисты и до Красовского (Быков, Звягинцев, Акопов и многие другие), но он сделал это наиболее радикально, за что ему низкий поклон от всех, у кого есть совесть.

Фильм гениальный и является аллюзией на современное российское общество. Фразы можно выдирать из контекста и писать на плакатах. В части сюжета «Праздник» невероятно правдив. Новый Год, 31 января 1941 года за столом человека со спецпайком является репродукцией с картины «Пир во время чумы». Январь 1942 года был самым ужасным в блокадном Ленинграде, хотя прилагательное «ужасный» здесь малоприменимо, потому что оттенков у него в данном случае миллионы.

Понятно, что в этот фильм не прокралось ни одного актера являющегося доверенным лицом или как-то еще запятнавшего собственную честь на благо родины и чего-то там еще. Павел Табаков крупным росчерком замазал косяк своего папы, которого в коматозном состоянии записали в комсомольцы. Бабенко и Трибунцев, как всегда, на уровне. Ян Цапник — как-то не обращал раньше на него внимания, стоит присмотреться. Эти люди сделали кино настоящим.

Песни по поводу этого фильма продолжаются, но достаточно представлять ситуацию в нынешней стране, чтобы понять, что «Праздник» находится далеко за границами предложенной темы. Другое дело, что фильм исключительно для тех, кто это понимает. Остальные упрутся рогами в хронологическую пыль бытописания земли и будут по заданию родины блистать послушною слезой.

Очень смелый фильм, невероятно глубокий и страшный своею изящной красой. Спасибо режиссеру и всем тем, кто помогал ему.

p.s. Фильм, конечно, низкобюджетный (понятно, что на него денег никто бы не дал), но тем смешнее читать про саундтреки, которых не хватило некоторым людям, запотевшим от трансформеров.

10 из 10

Блокадный Ленинград. Тихое семейное закулисье 31 декабря.

Люди делятся на Первую категорию, Вторую, Третью, Четвёртую, Пятую и все остальные. По положению чиновничьего сана, по близости к закромам Родины, по неприкосновенной неприкасаемости, по родству и связям обеспечивающим проход «в дамки», по интеллекту, по работоспособности и умению быть полезным, по умению дружить, по умению служить…, да, ещё по пониманию, — как угодить. Это тоже важно. Эх, да разве ж вот так сразу всё охватишь? Тут масштаб размышления нужен…

Хотя, кто-то усомнится в подобном высказывании. И возразит, как это на Первую и тире Пятую, а затем всех остальных? Что это за градация такая? Есть только Первая и все остальные. Ну, может быть стоит здесь ещё Вторую выделить, для особо приближённой челяди. Для «обслуги», так сказать. Без которой жизнь сложна. Это они, носы подтирают, пелёнки стирают, двери открывают, пыль и полы в доме протирают, а также варят, готовят, ходят по магазинам, на машине возят… Когда они утомляют или старательность теряют, их с лёгкостью меняют. Как изношенные вещи. Выбрасывая. За ненадобностью. А из тех самых, «всех прочих, остальных категорий», берутся новые люди. Порой у них и имён то нет. Так, человек. Крикнешь бывало, — эй, человек, — и он понимает, что зовёшь его, надобность в нём появилась. Да, определённо, Вторая категория есть. Это, стало быть, так называемые Слуги. Привыкаешь к ним. Как же их можно ровнять со всеми прочими? Они отличаются… Их лица знакомы уже. Да. Знакомы.

Мы не пашем, не сеем, не строим,

Мы гордимся общественным строем.

Мы бумажные важные люди,

Мы и были, и есть, мы и будем.

Наша служба трудна изначально,

Надо знать, что желает начальник.

Угадать, согласиться, не спорить,

И карьеры своей не испортить.

Чтобы сдвинулась с места бумага

Тут и гибкость нужна и отвага,

Свою подпись поставить иль визу

Всё равно что пройти по карнизу.

Нас не бьют за отказы, запреты,

Мы как в танках в своих кабинетах,

И сгораем, когда разрешаем,

И поэтому всё запрещаем.

Нет прочнее бумажной постройки,

Не страшны нам ветра ускоренья.

Мы бойцы, мы службисты, солдаты

Колоссальнейшего аппарата.

Равны ли люди? Ага, как же? Где это ты видел равенство? Как где? В бане и в морге. Голыми пришли в мир, голыми уходим. Без обручей счастья и довольства. И грязь одинакова у всех. Разве нет?

Наверное, именно эти мысли подвигли Алексея Красовского на создание фильма. Фарс, трагикомедия с обращением к историческим страницам Родины. Почему именно блокадный Ленинград выбран местом действия? Обострённые инстинкты людей в замкнутом пространстве препарируются перед зрителем. Истинность человеческого существа подаётся к столу. Голод и смерть вокруг. А ты благоденствуешь. Нет элементарного у людей. А рядом сытость и довольство всем необходимым. Кто-то без тепла, воды, света. Кто-то с двумя ванными комнатами, изобилием застолья, шубами и пальто без счёта… И «те», и «эти» несут все тяготы лишений от положения. Лишений… А ведь после Великой Отечественной они станут «блокадниками» с наделением их от государства ещё и рядом привилегий. Верно? Ну, речь, само собой о тех, кто выжил. А кто в подобной мясорубке выживет? Выжил? Люди из Первой категории. Вне сомнения. Из Второй. Тоже. Если правильно себя вели. А остальные что же? В лучшем случае на Пискарёвском мемориальном кладбище их место.

В застольном «Празднике» перед нами «люди как люди». И закуски, и напитки как до войны на столе. Заботы? Переживания? Отнюдь. Благие порывы разделить сытость пайка с «неимущими»? Гибнущими? Измождёнными? Нет этого. Со случайными гостями, сегодня и сейчас, да. И не более. Да и гости то оказывается, тоже не без греха. Смех, да и только. Или плач?

Посмотрите на них, — говорит автор. Подумайте. Поразмышляйте. Поставьте себя в их рамки. А как поступили бы Вы? Что подсказывает совесть? Или переход из одной категории «человеков» в более высокую, нивелирует этот рудимент?

Хорошо, что по прошествии времени мы всё больше и больше узнаём. И о Блокадном Ленинграде тоже. И себя самих узнаём глядя в «закрытые страницы». Как это там было у У. Шекспира? «Как люди не хитри, пора приходит — и всё на воду свежую выходит». Замечательно.

А сказанное теперь, — Мы пережили Блокаду, — пониманием, как именно можно было ЭТО пережить. Вожди, номенклатура, элита (научная, творческая), слуги… «Сливки» общества.

Фарс и трагикомедия. Перебор эмоций в чувства и лица. Но всё равно, весьма интересно.

Люди делятся на Первую категорию, Вторую, Третью, Четвёртую, Пятую и все остальные…

Перед нами «другое» лицо Блокады. В стране, с декларируемым равенством. Где бедных, в 1917 году, освободили от богатых.

7 из 10

Я обращаюсь к тем, кто понимает, что фильм — о сегодняшнем расслоении общества. Большинство из вас говорит о слабине посыла. Беззубости.

У самого были мысли и о вторичности, и о лечившемся от ожирении Жданове; и возникало возмущение: почему главгерыч — тюфяк-ученый, по большому счету заработавший свой не-такой-уж-и-сверх паёк, а не трутень-ПАРТИЕЦ?! Вот где бы полыхнуло! (ОК, остается огромный вопрос: каким местом к пайку присосались приживалки, но это вопрос второго сорта, уводящий от проблем сверхприбылей).

И вдруг, понимаю: второй слой. Нас, друзья, нынче стравливают с такими вот растерянными полезными«элитами», чтоб злоба наша вылилась на них и не досталась реальным тварям божьим (за слово «бог» с маленькой буквы ещё не сажают, нет?): олигархам-партейцам, бездельникам-чиновникам и прочим кровососам. В фильме этот второй слой реализован короткой фразой: «есть семьи, которые живут лучше», но ВСЕ МЫ знаем о Жданове, чего же боле?..

О самом фильме: режиссура и операторская работа соответствуют камерности и очень качественны. Игра актёров — великолепна! смотрел с удовольствием. А финал, безусловно, скомкан. Куча нитей тупо оборваны… Или я чего-то недопонял?

Перед просмотром фильма боялся, что впечатление будет тем же, как после «Смерти Сталина»: скучно и затянуто. К счастью, страхи не оправдались, так как в отсутствие больших бюджетов у создателей просто не было ресурсов для создания проработанных декораций и погружения в атмосферу. Все декорации — это одна квартира, мало чем отличающаяся от современного загородного дома. В итоге все силы пустили на проработку главной составляющей любого фильма — история, и она хороша.

Задумка для сюжета мне кажется не столько прорывной, сколько интересной. Про блокаду в принципе почти ничего не снимают, а в комедийном ключе так и вовсе ничего не было. Плохо, когда столь резонансная тема остаётся освещённой лишь пропагандой в СМИ и документальными очерками. Поэтому пройти мимо я однозначно не мог.

К счастью, проект явно удался. И актёры нашлись, и сыграли они хорошо, и сценарий вышел органичный, цепляющий, и даже шумиху в СМИ подняли, так что ура, товарищи, ждём новых творений от Алексея Красовского.

Как известно (и уже сказано выше), бюджет у фильма приблизительно равен нолю. Обычно в подобных случаях пробуются в коротком метре, чтобы запала энтузиазма точно хватило. Полнометражный фильм был очевидно авантюрой, не всё получилось и фильм есть за что поругать.

Во-первых, ожидаешь хоть небольшой демонстрации окружения: война, голод, пропаганда, сплетни и стукачество, анекдоты про Сталина и страх загреметь в лагеря. Тем более раз уж фильм провокационный, всё это тем более должно было присутствовать. Однако по факту фильм повествует не о блокаде, а о социальном расслоении. Так что на первом плане бытовые споры, которые легко могли бы происходить в наше время, и весь антураж кажется немного надуманным.

В эту же копилку можно отнести голодную Машу, которая ведёт себя слишком ровно. Она, конечно упала в обморок пару раз, но это было больше похоже на гэг в ситкоме на СТС, чем на реальную драму. Впрочем, всё это можно списать на то, что авторы понимали, что тема болезненная для общества, и старались сделать фильм как можно менее натуралистичным.

Во-вторых, семья элиты, которая в итоге должна оказаться плохой, с каждым эпизодом лишь больше нравится зрителю, и к концу даже забываешь, что тут кого-то надо ненавидеть. Это хорошо, когда в картине есть двойное дно, но здесь без контекста получается вообще, что фильм про обыкновенную семью с типичным конфликтом поколений. И тут уже сложно оправдать автора деликатностью: плохих персонажей можно сделать плохими и без всяких скабрезностей. Впрочем, возможно, они и правда ни в чём не виноваты по мнению режиссёра, и я не понял задумку.

Так как Праздник всё же не такой захватывающий, очень камерный и скорее даже похож на телеспектакль, чем на фильм, то мне кажется,

8 из 10

PS: смотрели вместе с женой, перевёл 500 рублей Алексею Красовскому на карту. Денег нет, но вы держитесь!

Фильм снят в стиле телевизионных спектаклей, некогда очень популярных в СССР. Понравилась игра мужской половины актёров и Чистяковой-Маши. Бабенко-Маргарита неплоха, но для советской дамы тех лет капельку не хватает выдержки, слишком дёрганная. Резкая и неуправляемая Лиза смотрится совершенно по-современному.

Неплохо проехались по сопоставлению народа со слугами народа. Фильм актуален для любого общества, где есть где есть бюрократия, но тема блокадного Ленинграда верней сгодилась бы в перестроечном времени, и очень жаль, что этот фильм запоздал аж на 30 лет. Может быть тогда мемориальную доску в Питере установили бы не Маннергейму, а, к примеру, Ивану Ефремову (реплика Маргариты о борьбе с причиной голода, а не с последствиями: «Не мы начали эту войну» ассоциируется с компрадорской сутью сливок общества, дорвавшихся в эпоху перемен). Для троллинга современного положения дел, если конечно творческая группа ставила себе именно такую задачу, лучше было бы выбрать антураж из 90-х с беженцами, людьми, годами не получавшими зарплату, голодающими военнослужащими и жирующими дикими капиталистами вместе с представителями власти.

Как только уже не поливали грязью этот фильм и каких только «прекрасных» слов не звучало в адрес авторов этого произведения. Одного не могу понять, где в этом кино, эти самые «поливатели» нашли оскорбление памяти про ВОВ и блокадный Ленинград? Эту весьма трагикомичную, но по сути конечно очень трагичную историю можно перенести в любое место дислокации воевавшего тогда советского союза и принципиально ничего не измениться. А название и камерность всего происходящего, как бы намекают, что подобного рода события, так или иначе затронутые в фильме, происходили на всей территории страны. Конечно, именно эта история могла случиться только в голове автора, т. к. в той реальной, трагичной вехе нашей истории, были куда более ужасающие и совсем не придуманные истории. Только про блокадный Лининград их можно рассказывать тысячами и такие рассказы, как и многие с детства, я слушал, смотрел, читал предостаточно. Так вот, даже просто думать или тем более представлять то, что происходило тогда с людьми и что вообще могли делать люди друг с другом абсолютно не хочется. Авторы, как мне кажется постарались максимально «мягко» поднять волнующие и острые темы человеческой несправедливости, глупости, бессердечности, жадности и прочие присущие всем людям «качества». И то, как эти самые качества живут в людях в такие «тяжёлые времена» или наоборот отмирают, и постарались передать в фильме. Конечно, многие увидели здесь реалии на современное общество, но думаю подобного рода сравнения всегда будут искать в подобного рода произведениях. Моя основная претензия к фильму — это актёры, только пара человек играют хорошо, тогда как у остальных чувствуется большой непрофессионализм и не достаточный опыт. В любом случае фильм имеет право на существование и должен рассматриваться прежде всего как художественное видение автора, без 100% совпадения с исторической правдой, ибо кино совсем не документальное и не историческое.

6 из 10

Из-за плохой игры и местами слабого сценария.

Праздник Красовского, безусловно, провокация, зная, какое трепетное в России отношение к ее истории, особенно к таким сакральным темам как Блокада и Великая Отечественная. Поэтому, стоящие рядом слова «Черная комедия» и «Блокада» сработали как щелчок и вызвали прогнозируемое слюноотделение еще до того как появилась возможность фильм посмотреть. На деле же оказалось, что «Праздник» мало имеет отношения и к комедии и к Блокаде, а жанр его можно определить как кинопритча с элементами фарса на материале вполне уже мифологизированной Блокады. Отсюда смешными кажутся упреки противников «Праздника» в том, что если это комедия, то не смешная, а если это «про блокаду», то не соответствует историческим реалиям того времени: профессор не мог жить за 15 км от города, дети профессора не могли вести себя так вызывающе в то время и т. д.

Я не хочу тут говорить ни о режиссуре, ни об актерской игре, ни об операторской работе — хотя такой именитый оператор как Сергей Астахов и не мог снять плохо, — потому что рассматриваю этот фильм именно как высказывание художника в предлагаемых обстоятельствах. А таковыми обстоятельствами являются наша российская действительность, которая все больше напоминает жизнь в осажденном городе. Собственно, про что и «Праздник». И я не удивлюсь, если некоторая фальшь в игре актеров и в диалогах, окажется режиссерской установкой, помня, пародией на кого является семейство Воскресенских.

Если ты заключаешь сделку с совестью ради сытой жизни, то будешь вынужден всегда жить в страхе, вслушиваться и вздрагивать от каждого стука — не за тобой ли это пришли те, кому ты обязан «праздником»?.. По-моему, это абсолютно гениальная находка Красовского — бабушка семейства, которая своим стуком мешает семейству «праздновать». Это одновременно и стук совести и стук от чекистских каблуков. И заглушить его не получится.

Единственной обоснованной «претензией» к Красовскому от патриотически настроенных зрителей могло бы быть отсутствие положительного героя из народа. Хотя в фильме присутствует голодающая девочка и торговец на черном рынке, назвать их «положительными» не получится даже с большой натяжкой и поправкой на время. Но так как в «Празднике » вообще нет положительных героев, в строгом смысле, то и об очернении народа говорить не приходится — все персонажи писаны одной серой краской.

В общем, «Праздник» Красовского ждет своего вдумчивого и беспристрастного исследователя.

Всех с праздником!

Очень понравился фильм, это не бессмысленное кино про танковые баталии.

Тема фильма оказалась удивительно актуальна для сегодняшнего дня. Это ведь не про войну, не про блокаду — а про общую систему лицемерия, которая является для людей, живущих в тоталитарном государстве, обязательным условием существования. Любая жизненная ситуация, любая мелочь вынуждает героев громоздить все новые и новые слои лжи, чтобы оправдать ложь вчерашнюю. И только в самые критические моменты — на грани жизни и смерти — герои способны сказать правду. Но и эта правда настолько выдублена постоянным враньем, что оказывается возможна только в форме крайнего цинизма (примерно как у сегодняшних чиновников, напоминающих, что «государство не просило вас рожать»). В конце фильм демонстрирует нам в полной мере сложившуюся круговую систему лжи, замкнутый круг лицемерия. Все вынуждены врать, но главное — все готовы ко лжи. Тут нам представлены все типы врущих — кто врет самозабвенно, кто цинично, кто лишь по необходимости. И венчает все это замечательный кадр, иллюстрация известного тезиса «зато песни у нас были хорошие».

Конечно, этот фильм — описание нынешнего психологического состояния киноиндустрии. Невидимая зрителю, но важная героиня фильма — бабушка на верхнем этаже, которая стучит палкой в пол, подавая сигналы родственникам: поесть, попить, вынести мусор. Это в точности система нынешних взаимоотношений художника и власти. Художник силится разгадать смысл сигналов, посылаемых сверху, пытается упорядочить их, привести в систему — и каждый раз ошибается. Логики никакой нет. «Что же ей нужно? — Не знаю. Готовым нужно быть ко всему».

Фильм этот при иных обстоятельствах выглядел бы тем, что называется «работа с травмой», с травматической памятью о сталинизме, о системе насилия, страха и недоверия. В сущности этим и должно было заниматься постсоветское кино, если бы стало в итоге субъектом экономических отношений, а не его заложником; но наше кино предпочло на костях одного мифа соорудить новый — сказку о «небесном СССР». «Праздник» — это уже и о травме сегодняшних поколений. Собственно, тут даже не бунт, а какой-то физиологический протест — против невозможности быть собой, реагировать естественным образом, не сдерживая и не одергивая себя при всяком слове и жесте. Против запрета свободно говорить и размышлять — на сакральные темы, которых становится все больше. Против стандартов патриотизма, на самом деле лишающих способности чувствовать самостоятельно. Бунт против цензуры и самоцензуры, попросту говоря. Не в каком-то там либеральном смысле — а вполне во фрейдистском; цензура — одно из главных понятий психоанализа.

Как на фоне недоедающих жителей блокадного Ленинграда на «особом пайке» роскошно живут главные герои, так живет и современная Россия, где чиновники покупают себе часы за 40 миллионов рублей, пока люди всей страной собирают деньги в фонд помощи семьям погибших в Магнитогорске.

Очень точно показана номенклатура со своей бесконечной ложью в попытках оправдать роскошь, в которой они купаются. Особенно круто показано желание номенклатуры при любом удобном случае выставить напоказ свое «особое положение» (в сцене с наградным пистолетом), причем это желание выставить напоказ свое богатство находится в слиянии с попытками за нее оправдаться. Это желание в итоге скатывается в кичливость, потому что, как говорит жена главного героя: «Знаешь, откуда у нас такое изобилие? Потому что государство нас ценит. Оно заботится о нас. А за что вас любить? Что вы дали этому миру», несмотря на то, что она, вообще-то, этим изобилием обязана своему мужу, при том что сама ничего полезного для страны или людей не делает.

При любом упоминании героями бога кто-то обязательно подчеркивает: «Вы же в него всё равно не верите», что напоминает разглагольствования власти о скрепах, на которых стоит национальное самосознание, и в которые никто из них, очевидно, не верит.

Красовский хорошо играет на контрасте между детьми обычных людей и детьми номенклатуры, которые с детства находятся в достатке. Им не приходит в голову, что для кого-то еда вообще может быть ценностью, а не обыденностью (сцена с хлебом). При этом режиссер не скатывается в противопоставление черного и белого. Представительница народа Маша, видя богатство героев, ворует у них целый мешок вещей, при этом крадет она не еду, а какие-то безделушки, например, пудреницу или точилку, то есть это не кража от безысходности или голода.

Интересный момент со сценой, где герой пытается скрыть, что работает над биологическим оружием, мол, «его же запретили, Женевская конвенция, все дела, о чём вы…', а потом все персонажи, участвующие в этом разговоре, начинают безудержно хохотать, «Ну не умеете вы врать!». Напоминает чьи-то слова про «их там нет», не правда ли?

Финал, правда, на мой взгляд очень скомканный. Не вижу особого смысла ни в твисте с пистолетом, ни с финалом. Тем более не могу понять, зачем нужно было в концовке ломать четвертую стену.

Посмотреть на новый год какой-нибудь фильм про этот самый НГ является традицией для русского зрителя. И с нашим, вновь воспрянувшим кинематографом, таких фильмов выпускают к празднику далеко не один. Знаете, при всех недостатках «Праздника», а их хватает, для меня он был значительно более смотрибельный, чем, скажем, «Елки 8, Последние». Кинопроизводство наше дрянное именно потому, что из-за фильма, типа «Праздника» шума больше чем само значение фильма. И кто тут больше пиарится, создатели фильма или чиновники минкультуры с тремя классами, совершенно неважно, ибо мы с вами подхватываем.

Сюжет прост и скорей соответствует действительности, что и задело поддерживающих скрепы на неприкосновенность тем, типа блокадного Ленинграда. Из-за этого его с удовольствием будут смотреть те, кто в корне не согласен с сегодняшними хозяевами жизни. Воплощение же совсем не трогает, поскольку формат спектакля на уровне советского сериала про знатоков, ну хоть бы морозную дымку из двери пустили. Конечно, про бюджет мы все видели! Но все-таки несколько раз было смешно без натяжки, несмотря на то, что автор монологов не Г. Горин.

Игра актеров вполне предсказуемая. В наших фильмах и сериалах всегда все держится на игре нескольких артистов (если не на одном). Но здесь молодежь все-таки тянулась за Трибунцевым и Бабенко. Жаль с бабушкой не сложилось, она явно не последний персонаж, и с ней связана львиная доля шалостей, вообще это удачная находка авторов.

Идеи доставались из рукава одна за другой и, не успев оформится в видимый образ, исчезали также быстро, так и не сконцентрировавшись на чем-то значимом. Но это тоже скорей плюс фильма, поскольку идеологической подоплекой он явно не страдает, несмотря на стойку чиновников. Побольше бы таких вот, легких фильмов на запретную тему, и все запреты рассеялись бы сами по себе. Я считаю, что подобные ленты должны выходить десятками за месяц, тогда бы их качество улучшалось само собой, а мы отдыхали бы на просмотрах, а не искали причины для конфликта.

7 из 10

Для русско-советского кинематографа без натяжки.