Малыш Джо (2019)

Вообще окситоцин является нейропептидом, который не может существовать в газообразной форме как это продемонстрировано здесь в виде основного объяснения идеи фильма. Для многих он также может являться синонимом счастья и заботы о детях, но на этом его функции не ограничиваются.

Джессика Хауснер попыталась создать фантастический мир, в котором окситоцин выделяется как будто при выбрасывании пыльцы у высших растений, на которые закреплен этот нейропептид также, как с помощью жира насекомых фиксируют аромат некоторых духов.

Это выглядит как будто аплизия выпрыскивает фиолетовые чернила на чужеродный организм, которые, попадая через вомероназальный орган в лимбическую систему мозга (который мы видим в журнале Nature со статьей «Pathways to the Brain»), которая отвечает, кратко говоря, за поведение человека или животного и которые работают словно фитонциды Черемухи Маака при длительном «употреблении». После чего у человека меняется его сознание и он, словно зомби, управляемый корнеголовыми ракообразными рачками, покоряясь инстинкту выживания растения, пытается сохранить жизнь последнего. Примерно так я это вижу.

В фильме также открыто окно на научный мир, мир гонок за научными достижениями, которые принесут победителю коммерческий успех. Достаточно вспомнить историю своей научной карьеры Джеймса Уотсона и Фрэнсиса Крика с Розалинд Франклин, например.

Не нова, конечно, и сама идея наделения растения сознанием, не имеющего нервной системы, однако, заманчивой выглядит сама параллель стерильности (поначалу даже закрадывалась мысль о использовании полиплоидии, но она быстро испарилась вследствие образования пыльцы, которая погибает на рыльце пестика) и транспортирующегося вместе с пыльцой окситоцина, который во время беременности и при рождении ребенка у женщин вырабатывается в большом количестве в гипоталамусе, то есть растение не может вырабатывать самостоятельно природный окситоцин и при его присутствии он бы означал наличие у растения нервной системы. Можно лишь сказать, что генная инженерия и селекция такого уровня достойны чего-то более, чем Нобелевская премия.

Оставив растение позади, можно отметить наличие и у окситоцина разумного начала, работающего на основе рачков, внедряющихся в нервную систему хозяина и превращающих их в зомби с заданной самой природой окситоцина целью размножения посредством распространения и ухода за своим «растением-ребенком». Генетикой объяснить такой процесс можно при помощи экспрессии специализированных белков, которые должны были бы сформироваться эволюционно в самом растении, либо как было сказано в самом фильме при помощи ЭР-вируса, способного ножницами-ферментами вырезать часть ДНК хозяина и присоединить свою и непредсказуемо мутировать. Так, растение при помощи этого нейропептида меняет приоритеты, обрывая связь ребенка и матери (и муравьев) на нечто большее в данный момент — другого ребенка общего для всех. Переезд лишь способ распространения этого явления.

И еще одно важное послание от автора фильма, которое гласит, что психолог — не биолог, но лишь человек, формирующий умозаключения (часто основанные не на эмпирике) о страхе, агрессии, памяти и т. д., страх, например, имеет место быть благодаря миндалевидным телам лимбической системы, как и память при участии коры, таламуса и гиппокампа (осцилляции, веретёна и ряби).

«I was born to make you happy» -

вспоминается нетленка конца 90-х от Бритни Спирс. И комментарий, к сожалению, не мой, о том, что прежде чем пытаться сделать кого-то счастливым, спроси у этого человека — а хочет ли он этого? Мы все потихоньку воруем чужие идеи, умозаключения. Джессика Хауснер занимается тем же — воровством, вот только говорить в открытую ей об этом стремно, и весь фильм она занимается лишь одним делом — пытается замести следы.

Современный арт-хаус это хорошая разминка для памяти. Прошло уже лет пять, как я слезла с кинематографической иглы. Смотреть по шесть фильмов за день, о, такое обжорство для меня сегодня непозволительная роскошь. Прелесть кинематографа в том, что, если ты его по-настоящему любишь, он не проходит бесследно. Сквозь года посторонних мыслей и непредвиденных обстоятельств, однажды увиденные кадры и заложенные в них идеи пробьются в настоящее. И это будет как озарение. Если и обозначать плюсы от просмотра «Малыша Джо», то именно это — связь с кинематографическим наследием в моих глазах преобразуется в положительную реакцию.

Да, «Вторжение похитителей тел» Дона Сигела, — я нашла от чего отталкивалась Джессика Хауснер и что так тщательно пыталась осовременнить, даже больше — закамуфлировать. Вопрос напрашивается сам — зачем? Попытка сбежать от жанра сделает твой фильм умнее? Наоборот. Фильм лишился цельности, главного героя, проблемы, которую принято обсуждать после завершения картины. А Хауснер куда-то спешит. На середине фильма, сместив акценты на второстепенные персонажи, она бросается вести дискуссии о том, что еще не завершила рассказывать.

Мне было бы интереснее узнать историю Элис (Эмили Бичем), научного сотрудника, которая разрабатывает новый проект по глобальной осчастливизации людей и ее сына Джо, входящего в стадию подросткового дестроя, более детально. Но, драматургией здесь и не пахнет. Прописывать характеры для современного авторского кино дело скучное, можно сказать, архаичное. Лучше добавить побольше современной паранойи, а зрители сами все придумают и разложат по полкам. Поэтому Джессика Хауснер отвлекается на героиню Кэрри Фокс и ее собаку, а после на маловыразительного (как обидно!) Бена Уишоу. Мотивы их персонажей сотрясают экран подобно грому среди ясного неба — их неадекватное поведение не подпитывается никакими предпосылками. А вот мотив главной героини укладывается в одну, нет, в две фразы, надиктованные психоаналитиком Элис — трудоголик; боится признаться, что связь с сыном ее больше обременяет, чем мотивирует на новые свершения. Психоделика в виде футболки разукрашенной в технике тай-дай и эмбиент колокольчики, позаимствованные у гуру современного звучания Four tet не способна озадачить или ввести в состояние тревожности. Дзынь! — наоборот, из-за слабой истории, она утомляет и вводит в зону легкого отупения. Что бы этому фильму пошло на пользу — психологическая встряска в виде парочки шикарно снятых убийств. И дело не в моем извращенном вкусе. Режиссер сама все время крутится вокруг насилия. Стерильные персонажи так тщательно пытаются скрыть свои потаенные желания, что, когда наступает момент открыться — делать и говорить то, что хочешь и в результате этого становиться счастливыми, их стерильность становится местами пугающей, даже агрессивной.

Со стороны режиссера было бы куда честнее оставить желание объять необъятное, весь спектр современных проблем, и побольше сконцентрироваться на прекрасной Эмили Бичем. То, что она бриллиант этой картины, Джессика Хауснер понимает слишком поздно — финал «Малыша Джо» вышел наивным и пустым. Нехватка времени, хаос в голове — у женщины может быть сотня оправданий, но ни одно из них кинематограф не простит. Надеюсь, Джессика Хауснер это поймет и когда-нибудь снимет свой шедевр.

Этот фильм похож на эксперимент в пробирке. Зрителя встречают симметричные отчуждённые пространства, формальная строгость движений и скупость речи. Идея картины и техническое выполнение на высоте, но глухая пропасть между зрителем и главной героиней, неспособность по-настоящему сопереживать, делают просмотр тяжелым.

Если это хоррор, то экзистенциальный. В лаборатории-оранжерее выводят цветок, способный сделать человека счастливым. Цветку нужен постоянный уход, поддержание температуры и даже общение, иначе он погибнет. Интересная деталь в том, что размножаться естественным путём опыления он не может, поэтому цветку нужно как бы «осмыслить» способ сохранения своего вида. Конечно, по канонам жанра, всё в этом эксперименте должно пойти не так. И цветок, может быть, действительно осчастливит обладателя, но в то же время изменит его. А как именно — это ключевой вопрос фильма.

Чего не хватает фильму, если идея хороша, визуально всё прекрасно, а актёры на уровне? К сожалению, создатели хватаются сразу за множество тем, ни одну не доводя до вразумительности или логического завершения. Тут вам и мысль о том, как могут воздействовать на человека антидепрессанты, и проблемы межличностных отношений, воспитания детей и их взросления. Фильм говорит также об ответственности учёных за свои изобретения, об этичности вмешательства в личность, что актуально на фоне проводящихся уже в наше время попытках редактирования генома человека. Так что случится, если вдохнуть аромат этого необычного цветка? Он сделает счастливым, позволяя быть настоящим собой, или же сделает тебя странным изломанным гуманоидом?

Увы, все внутренние метания героини проговаривает вслух прямым текстом её психотерапевт, что ужасно неизобретательно и точно на пользу не идёт. Фильм захлёбывается в пространственной пустоте, а трактовок слишком много. Но это не тот случай, когда разнообразие выводов создаёт глубину, а наоборот, смысл распыляется здесь. Персонажи действуют скорее как функции, и картина не способна вызвать достаточный эмоциональный отклик. Квалифицировать как хоррор «Малыша Джо» тоже сложно, потому что пугают здесь разве что неуместная атональная музыка, похожая на сопровождение к японскому театру, и режущие слух шумы.

Весь фильм не могла отделаться от мысли, что смотрю своеобразный ремейк малоизвестной французской картины «Рай для всех» 1982 года. Там людям, страдающим от депрессии, предлагали пройти процедуру, которая сделала бы их абсолютно счастливыми, без боли и побочных эффектов. Технически этот старый фильм довольно беден, но сделан гораздо живее, с каким-то болезненным надрывом. Абсолютное счастье, как покажет нам фильм, может искалечить не меньше, чем самая глубокая депрессия. Даже финалы у обоих этих фильмов оказались схожи, но эффект совсем разный. «Малыш Джо», к сожалению, оказался просто холодно красив, не задевая чувств.

5 из 10