До Нового года осталось… (2019)

— Я не могу снимать снег без снега. Половина сегодняшней смены элементарно не монтажна (может, «монтируема»?).

— Я что могу сделать?

— А я знаю?

— Если мы будем ждать снега, мы не закончим никогда!

© Диалог из фильма

Наверное, стоит обладать недюжинной смекалкой в намерении сварганить дебют без громких имён, оригинальной идеи и внушительных бюджетов, но сразу ловко метить в ту или иную тематическую подборку, например, сугубо праздничную, тем самым будто планируя быстрее попасть в обозрение среднестатистической публики. Так и вышло с единственной на данный момент лентой некоего Алексея Бажанова: здесь практически не за что уцепиться, чтобы мимоходом упомянуть о фишке замысла (даже «Ёлки» с правилом шести рукопожатий в зачатке имеют такой выдающийся кейс) или найти выделяющиеся на общем фоне элементы. Аннотация предсказывает, что на нас свалится обычная житейская хандра москвичей (да и людей в целом) в преддверии боя курантов: всем надо что-то срочно разрешить либо сбежать от важных решений. По традиции, ситуации столь бытовые, а типажи и характеры — ординарные, что звёзд с неба хватать нет мороки, да и усилий лишних прилагать не обязательно, дабы быть в разы понятнее для масс, жаждущих расслабиться перед тарелкой оливье. Трейлер же обещает малобюджетную, почти любительскую поделку, снятую вроде и симпатично, а вроде совсем без судорожной скрупулёзности.

На поверку всё оказывается ещё проще.

Одним из определяющих чувств при просмотре не грех назвать тот незабываемый диссонанс, когда ты не сосредоточен полностью на происходящем, а параллельно размышляешь, как придумывали и ставили каждую мизансцену. Иногда это мотивирует испытать неподдельное восхищение, но обиднее, когда до ужаса легко предугадать сценарную и режиссёрскую мотивацию, ибо форма её подачи преступно банальна. Завязка проходит с пресноватым представлением героев и простенькими музыкальными перебивками, призванными обозначить соответствующее настроение промеж монтажных склеек. Тут у нас и рядовая официантка, коих тысячи, неряшливо пытается налить кофе деловой бизнесвумен; и мама, трудящаяся Снегурочкой, перед уходом из дома раздаёт стандартные указания супругу, самозабвенно пялящемуся в компьютер; и мужчина, сидя в машине, говорит по телефону женщине приятные слова. Зевота подступает постепенно, но суть даже не в том, что что-то из этого воссоздано плохо или нелепо, ибо для такого нужно специфическое старание — старание всё запороть. Загвоздка в отсутствии понимания у автора, как вообще интересно зафиксировать тот или иной эпизод, ввиду неопытности и бережливости ресурсов, потому возникающая нерасторопность вкупе с мизерными потугами оператора, рассчитывающего, что не заваленная камера на штативе — уже достижение, а большего не требуется, вызывает невозможность эмоционального подключения.

Тем не менее, пока отсутствуют внятные конфликты, спустя примерно четверть сеанса преподносится сюрприз, касающийся вкрапления съёмочного процесса в основное повествование, благодаря чему условность картины даёт трещину, смешиваясь с реальностью его постановки. Обособленные линии скрещиваются с помощью персонажей, ранее фигурировавших автономно друг от друга: таким образом, одна из актрис теперь исполняет две роли, а зритель периодически заглядывает за завесу художественного облачения, пребывая в ней вместе с киношниками, снимающими это же кино. Увы, трюкачество ограничивается лишь подобной авантюрой, ведь, возвращаясь к драматургическим дилеммам, сюжет даже спустя полфильма топчется на месте. Мы уже успели узнать о проблемах, надеждах и разочарованиях присутствующих, однако ни то, ни другое, ни третье не требует чрезмерной вовлечённости, маяча фрагментарной чередой сиюминутных событий.

И всё же ключевые поворотные реверансы однажды тихонько проявляются, дабы поменять отношение каждого к собственной жизни или осторожно подвести к исполнению скромных зимних чудес. Очевидно, что карьеристке предстоит осознать, что круглосуточное пребывание в офисе с бесконечным подписанием выгодных контрактов — путь, ведущий к одиночеству; её коллеге из френдзоны — что сломать чужую холодность не слишком сложно, если не сдаваться; верной жене — бессмысленность тягостного брака с зависимым мужем и великую силу прощения, ещё более обесценивающего предыдущее озарение. Настеньке из кофейни повезёт встретить доброту строгого, но эмпатичного начальника; Дэнчику, что пробует поскорее открыть бар, несмотря на задержки и отмены поставок — преданность посетителей питейному влечению и папино благодушие; бравым солдатикам кинематографа — любовь, не терпящую отлагательств. Ничего не ускользнёт от взора внимательной аудитории, разве что удержать её у экрана Бажанову удаётся весьма слабо, ибо на кону стоят вопросы чересчур мелкого пошиба и решаются они нехотя, крайне медленно, не пойми как.

Спасением, на крайний случай, послужил бы юмор, но его нет, не считая то ли одной, то ли парочки секундных шуток. Вызволить из болота могла бы особая рождественская атмосфера, но высота снежного покрова тут еле лижет подошвы ботинок, а количество развешанной мишуры и гирлянд едва ли перекроет качество света в лампочках: скудная визуальная мешанина, прикрывающаяся вынужденным минимализмом, вгоняет в смертную тоску. Влить кровь в стынущие жилы норовила нарочитая мелодраматичность, да вот не хватило ей ни тонкости, ни вычурности, ни напыщенности, ни слащавости, ни своеволия. Рассказанные истории не способны ничем удивить ввиду блеклости и нестройности изложения, хотя занятно порой сталкиваться с тем, что лица, пребывавшие в разных ипостасях, иногда внезапно пересекаются — тогда ты догадываешься, кто кому и кем приходится. Между тем сия прерогатива — капля в море, не то чтобы затхлом или заплесневелом, а, что временами хуже, вопиюще никаком. Либо сонном — вот правильная трактовка. Снотворном океане подражания жанровым штампам.

«До Нового года осталось…» — исключительно фоновое зрелище, мгновенно выветривающееся из головы по прошествии финальных титров. Крохотные дольки сопереживания, присущие сентиментальным домохозяйкам, безусловно, прорываются через стремление режиссёра продемонстрировать чистое и светлое произведение с нарядными нотками, но пульс при этом ровен, как колея, сердцебиение — в полной норме, а глаза — суше пустыни.

Да отметьте вы уже его и успокойтесь.

4 из 10