Всё, чем ты владеешь (2012)

Я уже не говорил с ними ни об удавах, ни о джунглях, ни о звёздах. Я применялся к их понятиям. Я говорил с ними об игре в бридж и гольф, о политике и о галстуках. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком.

Наверное, у каждого человека есть та особенная мечта, ради которой он готов многое принести в жертву. Есть она и у обычного профессора Пьера, давно уставшего от ежедневных и бессмысленных ритуалов, позволяющих ему плыть по течению жизни без особых проблем и сложностей. Даже не жизни, но безликого существования в рамках стерильных лекций, маленькой квартиры и нечастых свиданий со своим единственным другом, позволяющей ему время от времени сыграть мимолётную роль любовника. И только страсть к переводу стихов никому неведомого польского поэта, которому Пьер посвятил всю свою юность — вот та единственная тонкая нить, что способна изменить привычный порядок вещей для очередного мечтателя, вознамерившегося открыть для себя новые и пугающие двери.

«Всё, чем ты владеешь» более всего напоминает исповедь маленького принца, запертого в позолоченной клетке собственных иллюзий, где безвестный польский аналог Артюра Рембо играет роль единственного связующего ключа с бренной и тошнотворной реальностью. Фанатичный перевод от крошечного, совершенно непримечательного человечка, который сознательно обрывает последние нити, будь то дилемма с грязным наследством умирающего от рака отца или пришествием ранее отвергнутой дочери. Нет ничего, что помешало бы Пьеру Ледюку в поисках магического театра, открывающего свои двери лишь единожды. Из раза в раз серая явь сковывает свои объятья над тихим канадцем, принуждая его к очередной жертве для поддержания огня в чреве столь желанного и недостижимого мира поэзии, которому ты и без того отдал всего себя с последними потрохами. Сознательный остракизм с бегством от полых студентов, надоедливых коллег и последних ирреальных попыток стать частью этого мучительного круговорота банальностей, претендующих на то единственное, что все еще тебе важно. Вынужденная распродажа литературной коллекции в ближайшем букинистическом магазине, хотя достаточно нескольких слов и ты будешь избавлен от подобных мирских сует… И, наконец — время, уходящее сквозь пальцы вместе с надеждой, что работа всей твоей жизни будет хоть кем- то достойно оценена.

Режиссер сознательно не создает интригу и никоим образом не пытается оправдать столь фанатичную борьбу с мельницами, оставляя главного героя наедине с его поэтичными демонами. Отсутствие некой поучительной истины, требующей незамедлительного катарсиса пред пришествием титров или разобранного на составляющие эпилога идет фильму только на пользу, так как лишает зрителя последних иллюзий касательно мотивов персонажа Патрика Дролета. Все инструменты на своих местах; образы отца и дочери уже готовы броситься в объятия всепоглощающего прощения для потерявшегося в сладких грезах мечтателя, а местный второстепенный аналог Гермины — вновь полюбить своего канадского Гарри Галлера. Вот только сам мечтатель, в конечном итоге, решает пойти по несколько иной, менее проторенной тропинке и именно подобное решение и его замечательнейшая в своем абсолютном эгоизме честность — вот, что впечатывается в память, заставляя из раза в раз пересматривать отдельные сцены этого крайне простого, но от этого еще более восхитительного кинополотна. Фильм Бернара Эмона не отличается особой оригинальностью формы или режиссерского посыла, но он честно пытается найти ответ на извечно риторический вопрос творческого самоопределения и связанных с ним жертвами, которые, так или иначе, но придется бросить пред дверьми диковинного театра, созданного только для сумасшедших. Бросить и взмолиться о том, дабы не услышать в ответ только тишину и понимание того факта, что это все, чем ты отныне владеешь.

Как наконец-то стать по-настоящему взрослым?

Канадец Пьер Ледюк преподает филологию в университете, но неожиданно для всех бросает работу и пытается сбежать от этого мира. От тех рутинных обязанностей, что он с нарастающим раздражением вынужден исполнять изо дня в день, прививая молодому поколению вечные, но на самом деле мало кому нужные ценности. Он ещё далеко не стар, но про этого 35-летнего человека при всем желании не скажешь, что это «мужчина в самом расцвете лет». Он с горечью и даже отчаянием ежедневно ощущает ту пропасть, которая всё дальше отделяет его от студентов. Разница в возрасте в 10—15 лет кажется ему многовековой.

Пьер из тех людей, которые рождаются не в своё время. Он озабочен странной идеей — переводом на французский язык стихов никому не известного польского поэта. И эта работа, даже в сравнении с никчемной преподавательской деятельностью, уж точно никем не будет востребована. Ну, разве что коллегами-филологами, и то вряд ли. Однако Пьер как одержимый движется к своей цели — совершенному переводу поэтических строчек, в которые беззаветно влюблен и бесконечно цитирует, пытаясь найти польскому оригиналу абсолютный эквивалент на родном языке.

Его переводческий экстаз — не что иное, как редкая форма эскапизма, стремления укрыться от скучной действительности в мире словесных образов. Жан-Батист Гренуй, как вы, наверно, помните, длительное время жил в пещере, погружаясь в мир своих иллюзий. Наш хрестоматийный Илья Ильич Обломов ежедневно купался в мечтах о своей будущей жизни и вполне ими довольствовался. Такое рода бегство от действительности — самая лёгкая форма зависимости в век почти тотальных аддикций. Но Пьер Ледюк — это редкое сочетание «вечного мальчика» с синдромом Питера Пэна и «вечного старика».

В эскапизме Ледюка можно увидеть положительный смысл: таким вот образом он пытается справиться с депрессией, выставившей ему своего рода эмоциональный счёт за напрасно прожитые годы. И тут вдруг мир, из которого Пьер отчаянно стремится сбежать, начинает делать попытки вернуть его обратно, устраивая его идеалам и принципам проверку на прочность. Сначала он узнает, что умирающий отец готов оставить ему миллионное состояние при условии, что Пьер подпишет бумаги о принятии наследства. А потом в его жизни неожиданно появляется дочь-подросток, из-за возможного рождения которой Ледюк расстался со своей подругой много лет назад. И если к денежному искушению Пьер отнесётся почти так же как Григорий Перельман, то с дочерью всё будет обстоять куда как сложнее…

Франкоязычное канадское кино, производимое в провинции Квебек, является серьёзной альтернативой даже не столько англоязычному канадскому кино, сколько североамериканскому кино в целом. Фактически самые достойные фильмы, производимые в Канаде, снимаются именно в Квебеке. Долгое время участь их была незавидна, в том смысле, что при почти тотальном отсутствии зарубежного проката за пределами страны их успех ограничивался в лучшем случае фестивальными призами. Но теперь благодаря интернету и в России появилась возможность убедиться в том, что в Квебеке есть люди, которые снимают кино совсем не ради денег.

Например, местный классик Бернар Эмон, который в свои 62 года закончил всего шесть картин. Но таких, которые именно необходимы для жизни, поскольку вопросы о правильности сделанного выбора будут неизбежно вставать перед каждым, кто пытается осознано смотреть на свои поступки, кто продолжает развиваться и приближается к собственной сути. Ведь на самом-то деле это и есть «всё, чем ты владеешь».