Сыны Норвегии (2011)

В фильме «Сыны Норвегии» очень много разных текстов и подтекстов, в нeм масса различных уровней передачи информации, образов цитат и так далее. Упакованы все эти элементы достаточно самобытным образом. Общая сумбурность стиля повествования, при этом, как нельзя лучше соответствует сюжету. На мой взгляд, у этого кино нет выраженных начала и конца — это скорее колоритный отрывок, фрагмент. А открываться лента начинает как бы с середины, пограничной зоны переплетения (как лента Мeбиуса), что также усиливает описанный выше эффект.

Полагаю, искать сюжетный и идейный «стержни» этой картины — заведомо бессмысленная задача. Но кино от этого вовсе не становится бессмысленным. Наоборот: после просмотра я ощутил приятное чувство интеллектуального подъёма и послевкусие лeгкой недосказанности — как после искреннего, умного и доверительного разговора.

Искренность, подлинность, чувственность, свобода и осмысленность, пребывание на грани, падение, единение, анархия — вот слова, которые можно было бы назвать «метками» этого фильма.

Лично я для себя выделил в этом произведении следующую линию. По настоящему честным (искренним, свободным, открытым, etc.) можно быть только тогда, когда ты — содержательная личность: у тебя есть цель, свои мысли и свои собственные слова. В противном случае — при отсутствии внутреннего содержания, целей, сильных личностных качеств — свобода для тебя превращается в примитивную анархию и оборачивается вольницей бессмысленного бунта.

Анархия… панковская вольница конца 1970-х. Песня «God Save the Queen» («Боже, храни Королеву») — гимн «свободного» поколения панков-бездельников, представители которого могли назвать фашистом любого и тут же в буквальном смысле плюнуть ему в лицо. Песня очень важна для понимания фильма. Таких людей «железная леди» Тэтчер в Британии прессовала за тунеядство и асоциальность, стремилась лишить социальных выплат. За что и стала в преданиях гопников, панков, шахтeров и прочих люмпен-пролетариев Королевства «врагом общества номер один».

Главные герои фильма — два ребёнка: большой — папа-архитектор и маленький — его старший сын-школьник. Аморфные и бессодержательные парни — их нянчит прекрасная любящая мама. В песнях Sex Pistols такие именуются весёлым словечком «faggot».

Серьёзный жизненный вызов в один роковой момент полностью выбивает «ребят» из колеи. Да, тут любой может не выдержать. В моменты приближения трагических развилок люди ломаются, теряют и без того малые силы, путаются в собственных проблемах — вплоть до полной утраты рассудка. Отца в этой ситуации ждёт профнепригодность, потеря работы и депрессия (к слову замечу: участь разочаровывающегося во всём на свете архитектора-неудачника воспроизведена с удивительной профессиональной достоверностью); сына ждёт пучина панковской культуры с наркотой, тупняком, прозябанием, отрывами, отъездами и отвисаниями.

Но несчастье может сближать — с неожиданной силой. Да и сам Джонни Роттен не возражает против этого, особенно — когда за окном идёт тихий норвежский снежок.

Духовная близость в фильме показана очень трогательно. Может быть, последнее — и есть тот самый «стержень»? Свет в конце тоннеля есть — сообщает фильм. Кстати, в застройке микрорайона, где стоит дом героев кинофильма, а часть зданий в этом жилмассиве, по сюжету, спроектировал папаша-зодчий, есть один тоннель-проход между блочными домами. Ох уж эти крупноблочные и крупнопанельные модернистские кварталы 1970-х… Там, в тоннеле — можно испытать свою судьбу… нарваться на придурков-старшеклассников, а в какой-то момент — пройти через него как через портал в нарко-реальность. А с торговым центром можно сражаться как с Люцифером (или как с ветряными мельницами?).

Фильм сделан замечательно, и не оставит Вас равнодушными. Рекомендую!

Наткнулась на фильм в Кинопоиске. Искала что-то артхаусное. После просмотра «Сид и Ненси» с довольно жестком переводе Гоблина я хотела посмотреть что-то похожее, но не такое дерское. Я разделила фильм на несколько частей:

1 часть «Семья». Я всегда поддерживала принцип «жить так, как хочется тебе, долой стереотипы». Семья из четырех человек вам покажется странной, но безгранично счастливой. Папа с лохматой рыжей шевелюрой, не вынимающий трубку из рта. Мама, обладающая даром исцеления, похожая на хиппи, светлый и добрый человек. И их два ребенка. Семья устраивает банановое рождество. Разве это не мило? У всех индейка, а у них бананы.

2 часть «Одиночество». Могут ли люди, находясь в одном доме, быть очень одинокими. Могут. Ушел из жизни светлый и добрый человек, и семья в одночасье стала «черно белой». Трагедия совпала с опасным возрастом взросления старшего сына Николая. У отца жуткая депрессия после смерти жены, младший сын отдан на воспитание родственникам. Николай предоставлен сам себе. Не смотря на проделки сына, отец не берется за ремень. Он старается понять панк культуру, которой сильно увлекся Николай. В итоге сам для себя открывает забытую свободу. С этого момента начинается сближение поколений.

3 часть «Вместе». Отец показывает сыну место, где, видимо, они с супругой проводили раньше много времени. Это пляж для нудистов. Не смотря на обилие обнаженных тел, сюжеты на пляже не кажутся вульгарными. Обычные люди без одежды. Они продают свой этнический фургончик и покупают мотоцикл, который переделывают по- своему. Постепенно начинают жить, учатся понимать друг друга. Принимают потерю любимого человека и понимают, что надо жить дальше.

Социальная часть картины- это протест против стереотипов общества, в лице Николая и его отца. Чего стоит идея о черной воронке, которая высасывает из людей все! Папа выдвинул теорию, а сын решил уничтожить воронку, в лице большого торгового центра в центре города, въехав ночью в стеклянную стену на мотоцикле.

Я не очень хочу подробно рассказывать о фильме, потому что его нужно смотреть. Впечатления остались очень глубокие, зацепил. Особенно фраза панк- музыканта «Когда ты поймешь, что весь мир и все вокруг дерьмо, то можешь делать все что угодно». Могу не точно цитировать.

Молодежь — она такая, она стесняется своих родителей, стремится к разрушению всего, что кажется нудным, не понимает, что делает, не задумывается о будущем… Подростки, что с них взять?

Но ведь на пути подростков встречаются такие же трудности, как у взрослых, и еще не известно, кто с ними стравляется с большим достоинством.

Так и у Николая, милого мальчика, почти ребенка, с округлыми щеками и длинными волосами, в жизни случается трагедия, буквально перевернувшая всю мирную, веселую жизнь в прекрасной (пусть и странноватой) семье с ног на голову. И старшему сыну приходится взять на себя заботу о младшем брате и отце, рыжем бородатом мужчине, который, кажется, навеки застрял в пубертатном периоде, ведь иначе и не скажешь — он совершенно не походит на взрослого человека, его выходки не уступают, на мой взгляд, выходкам его сына. А порой даже превосходят их: ну как можно сравнивать пирсинг в домашних условиях и поездку вместе с сыном в лагерь нудистов? Они оба, отец и сын, мятущиеся и, наверное, слишком легко поддающиеся влиянию.

Честно говоря, мне очень понравился персонаж Осмунда Хёэга (надеюсь, я верно написала его имя), сыгравшего Николая. Это один из немногих героев этого и других фильмов, которым я действительно сочувствовала и желала лучшего. Актер отлично справился со своей ролью, мои ему аплодисменты.

Но говоря о нем, нельзя забывать и про остальных персонажей, пусть второстепенных, но все они, я считаю, хорошо сыграли.

Музыкальное сопровождение.

Да, вот так и напишу, отделив от остального текста. Оно великолепно. Нет, правда, раньше я не слишком обращала внимания на это, но здесь… Пусть вас не смущает «Катюша» в самом начале — дальше будет лучше. О, эти удары на низких частотах сразу напомнили мне сирену в фильме «Сайлент Хилл»: после этих жутковатых звуков все тоже менялось, становилось хуже, больнее, отвратительнее. И остальная музыка, от песен группы «Sex Pistols» до третьесортного панк-рока, который играет Николай и его друзья.

В целом, фильм мне очень понравился. Да, он не заставил меня рыдать, заламывать руки и размышлять о судьбах таких людей, о конфликте условных «отцов» и условных «детей», но, как это принято говорить, зацепил, поэтому ничего другого я поставить не могу.

Даже дикое количество обнаженки не смогло испортить впечатление.

10 из 10

«Сыны Норвегии» — замечательная картина, посвященная отношениям между поколениями и бунтарской природе человека. Здесь детально показан романтический конфликт, происходящий в душе Николая. Мальчик пытается найти своё место, выразить себя в самых радикальных формах, создавая свой собственный мир, абстрагируясь от жестокой реальности. В один ужасный момент в его душе возникает пустота, которая жадно затягивает всё вокруг, словно абсолютный вакуум. Николай не видит разницы между добром и злом, он лишь стремится заполнить эту давящую изнутри пустоту. К сожалению, рядом нет никого, кто мог бы ему помочь. Мы же видим, что из этого получается.

«Сыны Норвегии» — социальная картина, которая показывает, насколько большая ответственность наступает с обретением свободы. Только достойный человек может трезво распоряжаться своей свободой, используя этот дар во благо себе и окружающим.

«Сыны Норвегии» — тонкая психологическая картина. Когда ничто не ограничивает бунтаря, когда нет вещи, на которую может быть направлен протест, только тогда протест принимает свою самую радикальную форму — бунт против бунта. Так протест превращается в покорное смирение. Так обретается гармония. Все мы должны через это пройти: кто-то раньше, как Николай; кто-то позже, как его отец; кто-то попросту не успевает этого сделать, как один из новообретённых друзей Николая.

И, наконец, «Сыны Норвегии» — очень своеобразная и нестандартная картина. Сейчас такое кино принято называть артхаусным. На протяжении ленты зритель будет с интересом следить за поступками героев и недоумевать: «что же ими движет?». Необычный саундтрек вызовет ещё больше вопросов. Ответы, тем не менее, обязательно придут по завершению просмотра. Обязательно смотрите этот фильм, если вы хотите немного пофилософствовать или просто отдохнуть от массового голливудского продукта.

7 из 10

P.S.: Один из тех фильмов, после просмотра которого в голове не остаётся ощущения пустоты. Ни рациональной, ни эмоциональной.

Это история об отношениях отцов и детей. История о детях, которых жизнь, словно птенцов из гнезда, вытолкнула из уютного мира любящей семьи, чтобы с безразличием посмотреть на их беспомощные барахтанья. Это история о том, как в сонной норвежской провинции где-то на краю света появляются настоящие бунтари и панки. История, в основе которой лежит «ложная автобиография», рассказывающая о юных годах одного из наиболее успешных норвежских писателей и сценаристов Николая Фрабениуса, проведенных в маленьком городке Рюккинне на исходе восьмидесятых.

Фильм, снятый по его книге «Теория и практика», с самого начала поражает своим музыкальным сопровождением: вот вы слышите знакомую мелодию и не верите своим ушам и глазам — это действительно норвежское кино? — а в следующий миг вступает хор, и вы не можете сдержать улыбки. Да, это она, наша «Катюша». Не совсем представляю, что хотел сказать этой песней режиссер, ведь с сюжетом она никак не связана, но, думаю, что выбор пал на нее исключительно по причине мелодичности — все-таки мы с норвежцами вкладываем в это произведение слишком разные смыслы.

Однако авторы стремятся поразить не только слух, но и зрение зрителя. Поэтому одной из первых в фильме становится сцена с панками, швыряющими пивную бутылку в голову мэра, выступающего на митинге по случаю Дня Конституции. И тут же сюжет откатывается на 5 месяцев назад, и зритель узнает того самого панка с бутылкой в милом аккуратном мальчике с длинными волосами. Мальчика зовут Николай, он счастлив и окружен любящей семьей: родители не чают души друг в друге и настолько обожают своих детей, что готовы поддержать их самые безумные начинания. Почему бы не поддержать детей, скандирующих «Долой независимость от взрослых! Долой патриархат!»? Мы ведь всего лишь обезьяны, позволившие себе роскошь быть самими собой!

Еще у Николая есть друзья и музыка: он играет на подаренной родителями электрогитаре и слушает панк-рок. На дворе 1978 год и, значит, каждый, кто считает себя панком хотя бы в душе, слушает Сида Вишеса и Sex Pistols.

«No future, no future, no future for you».

Но отрываясь под залихватский мотив, Николай и представить себе не мог, что скоро эти слова зазвучат для него по-новому. Темный вечер, лихач на дороге… Врачи говорят, что ничего нельзя сделать…

Казалось, вчера они сидели за праздничным столом всей семьей, а сегодня на этом столе стоит урна с прахом матери. Всегда веселый, похожий на моряка дальнего плаванья бородатый отец с вечной трубкой в зубах утратил смысл жизни и не желает обращать внимания на боль детей. Младшего брата забрали сердобольные дядя с тетей, а Николай словно и не нужен никому в этом мире.

К черту их всех! У него есть музыка! Весь мир дерьмо, все вокруг враги! Круши замшелое старье! Punks not dead! Мы — сыны анархии! И вот Николай с выкрашенными в зеленый цвет волосами и английскими булавками в ухе и щеке вместе с парочкой таких же отвязных друзей организовывает настоящую панк-группу. Да здравствуйте рок-н-ролл! Что там после него? Секс? Нет, слишком рано. Да и та, кто ему нравится, целуется с другим. Дальше по списку? Наркотики! Вот это подойдет, после них на душе становится так легко, и восставший из небытия либеральный отец уже не так сильно раздражает своим пониманием и всепрощением.

Йенс Льен и Николай Фрабениус показали, как идеальные, на первый взгляд родители, способны отравить жизнь подростка не хуже каких-нибудь садистов. Коммуны хиппи остались в далеком прошлом, но Магнус словно этого не замечает: он с завидным упорством пытается пристрастить сына к вечеринкам на нудистском пляже и полной свободе, которую тот трактует как холодное безразличие к своей судьбе. Панкам не ужиться с хиппи. И иллюзии Магнуса рушатся словно конструируемый им стеклянный дом, когда Николай попытается достучаться до него, чтобы рассказать о своей боли. Видимо, старик Ницше ошибался, и мы больше, чем просто обезьяны, хоть и меньше, чем сверхлюди. Да здравствует патриархат!

7 из 10

Беспокойная юность Николая совпала с трагедией, общей болью расчленившей дружный семейный круг любящих родителей и дружных детей, весело встречавших «банановое» Рождество, где бесшабашный отец славил прародителей — приматов, украшая тропическим фруктом торжественный стол.

Протестный дух и внутренняя напряженность подростка прорываются импульсивными попытками самоопределения личности, зажатой в тиски болезненных переживаний из-за гибели матери и последовавшей за ней разлуки с младшим братом, которого отдали на воспитание к родне, оставляя старшего сына вместе с горюющим отцом, чьи рабочие неурядицы накладываются на бунтарский характер школьника, пробующего, что попало, да и со всеми подряд.

Кумирами неугомонного мальчишки становятся буйные «Sex pistols», подчинившие себе юность художника, в кокаиновом дурмане пытающего гитару, сменив невинность мирного ребёнка на провокационный лик хулигана, плюющего на общество, отвечающее ему плевком на плевок.

Николай Фробениус сам написал сценарий для этой картины, единственный, кто точно знает, что правда в ней, а что ложь. Проколотые уши, застёгнутая булавкой щека, окрашенный зелёным волос и рваньё на плечах: адреналиновый росчерк по сердцу, секс, наркотики и… Что ещё?

Правдой оказывается близость. Близость с отцом (запредельно разгулявшийся Свен Нордин), терпеливо выслушивающего своего взволнованного сына, ждавшего наставлений, а получившего поддержку, не давление старшего, а диалог на равных, общение вместо крика, дающие ему критически оценивать собственные решения, позволив посмотреть на них с разных сторон, сведя с приверженцами иных идей, чтобы усомниться в истине, коротая, было, взяла уже верх.

Проясняющийся взгляд и отрезвляющие мысли в сочетании с переоценкой ценностей и выбором приоритетов — в своей работе режиссёр стремится следовать стилистическому своеобразию литературного творчества Фробениуса, поддерживая содержательную насыщенность текста динамичным саундом, подхлёстывающим хулиганский экшн, находчиво склеивая молодёжные эксцессы и драматичную печаль, крайний риск и болезненное исступление, выливающиеся в опасное приключение, где легко можно расстаться с жизнью, так и не обретя себя.

Захватывающая история взросления, представления в формах драматической комедии, построенной на шокирующем сочетании прямоты речи и контрастных сцен, поддерживающих ещё не усмирённый либерализм ранней вольности с не вытоптанными лугами свежих цветов, где всем хватало солнца, и каждый рассчитывал на свой шанс.

Своим шансом воспользовался Асмунд Хёэг, проникнувшись противоречивыми порывами юношеского мятежа, выходящего на поверхность легким безумием отчаяния, спонтанным романтизмом и здравым рассудком, которым его заражает упорный отец, заряжающийся диалогом с сыном, не восставая против него.

Грустная задумчивость молодого актёра отмеряет нешуточную обстоятельность исполненной им роли, требующей наивысшей сосредоточенности в переходах от споров с ордой нудистов к возбуждающим панк-оргиям и комичным провалам, которыми усыпан путь подростка, совершающего переход от детских шалостей к мудрым решениям, болью расплачиваясь по выставленным счетам.

Пронизанное эпизодическим юмором изобилие обнажённой натуры, а с ним — изящно снятое сексуальное напряжение разогнанных тел, стоят в ряду порывистой любви и несдержанной искренности, оттеняющих откровенно трагичный контекст, позволяя, отбросив условности, объединиться за общим просмотром поколению умных отцов и их неглупых детей, готовых принять чужой опыт, чтобы не грешить на своём.