Связанная (2009)

Увязнув в клейкой поверхности, бабочка отчаянно трепыхалась. Паук не замедлил появиться и толстыми лапками перевернул жертву, закатывая ее в кокон, полностью обмотав ее, чтобы спрятать в углублении стены, в предвкушении грядущего пиршества. (Тьерри Жонке, «Тарантул»)

После трагической и во многом необьяснимой смерти жены известный пластический хирург Артур впал в депрессию и, отправив свою единственную дочь Люсилль в заточение в странный монастырь, погрузился в омут одиночества и вероятного безумия, возникшего на почве утраты любимой. Но, вскоре после неудачной попытки суицида Люсилль, практически до неузнаваемости изуродовавшего ее некогда прекрасное и невинное лицо, Артур возвращает дочь в родные пенаты, создав для нее необычный кожный трансплантат, который медленно и неумолимо начинает трансформировать ее черты по материнскому образу и подобию. За Люсилль присматривает таинственная медсестра Джоан. С каждым днем жизнь этого странного трио становится все более порочной и греховной.

Известная в узких кругах заядлых БДСМ-щиков, весьма успешная постановщица ряда садомазо-порнографических авангардных короткометражек, венесуэльский режиссер Мария Битти, в 2009 году дозрела до своего полноценного режиссерского дебюта — фильма «Связанная», ставшего на выходе своеобразным логическим завершением художественных, кинематографических и идеологических изысканий Битти в ее предыдущих кинотворениях, включая и оставшийся вне пределов доступа ее действительный первый полноформатный дебют — фильм «Мальчик в ванной» 2006 года. Успешно прокатившийся по ряду крупных престижных ЛГБТ-фестивалей и кинофестивалей авторского авангардного кино, фильм «Связанная», тем не менее, ввиду определенной его специфики остался практически незамеченным широкой зрительской аудиторией, несмотря на великое множество достоинств, наличествующих в этой нестандартной, но весьма притягательной ленте.

В конце концов, может, так оно и лучше — умереть? Тебе никогда не хватало смелости покончить с собой. Он подавил в тебе всякую тягу к сопротивлению. Ты стал его вещью! Ты стала его вещью! Тебя больше не существует! (Тьерри Жонке, «Тарантул»)

Фильм «Связанная» является ни много ни мало фактическим перифразом культового скандального романа Тьерри Жонке «Тарантул» и неформальной его экранизацией, мотивы которого отчасти были использованы в малоизвестном фильме ужасов 2010 года «Жертва» режиссерского дуэта Мэтта Эскандари и Майкла А. Пирса, но в большей степени картина Марии Битти имеет немало общего по своей стилистике с самой заметной экранизацией этой книги — фильмом «Кожа, в которой я живу» Педро Альмодовара.

Можно говорить о том, что Педро Альмодовар при экранизации данного произведения успешно и ловко позаимствовал немало общих моментов из картины «Связанная», которая выглядит куда как более радикальным и мрачным творением, сюжет в котором, безусловно, не закручен лихо, однако на всем протяжении фильма в нем царствует мрачная безысходная атмосфера и дух порочной страсти и изысканного декаданса и авангарда. По сути Мария Битти в «Связанной» пытается встать на один уровень с знаменитым хоррором «Глаза без лица» Жоржа Франжю, без которого, по правде, не было бы и романа «Тарантул», и фильмов «Жертва» и «Кожа, в которой я живу».

Тебе хотелось вжаться в стену, уменьшиться до размеров насекомого, чтобы не было видно тебя, не было слышно твоего дыхания; стало понятно, как ощущает себя таракан, на которого вдруг направили луч яркого света. Да, тебе довелось стать не кем иным, как насекомым, пленником насытившегося паука, который оставил тебя про запас, для будущего обеда. Он захватил тебя, чтобы полакомится в полном спокойствии, когда у него проснется желание отведать твоей крови. (Тьерри Жонке, «Тарантул»)

Время действия в картине Марии Битти неопределенно, как и место. Рассказанная в фильме странная и во многом жуткая история порочной любви, в которой нашлось место как инцесту, так и лесбийской связи и намекам на Lamour de trois невольно приобретает оттенок аллегоричности, эстетствующего символизма, потому и ждать от сюжета ленты неожиданных и шокирующих поворотов не следует. Игнорируя основные законы большинства триллеров и фильмов ужасов, Мария Битти создала не столько явный прямой жанровый образчик, сколь очередное и крайне удачное полноформатное продолжение своих витиеватых короткометражек, восхваляющих женские игры в Доминатрикс и Раба.

Словно способная ученица Альберто Каваллоне, Педро Альмодовара и немецких киноавангардистов, Битти в «Связанной» намного превзошла своих учителей, создав камерный, чрезвычайно стильный, завораживающий своей атмосферой фильм, в котором грех и только он присутствует и он сладок от причиняемой горькой боли, от страданий и ощущений глубинной, атавистической и ирредентистической страсти, в многочисленных мирах которой живут все трое необычных персонажей данной ленты, прекрасно сыгранные актерским трио Жанны Лизы Домбровски, Сусанны Захсе, ярко исполнившей роль загадочной Джоан(классический тип «роковой женщины») и Ганса Писбергена, воплотившего в фильме роль Артура, героя, своими корнями уходящего в классические образы зловещих профессоров из хорроров класса В. Но при этом Артур в исполнении Писбергена является куда как более неоднозначным персонажем, нежели Ледгард Бандераса из «Кожи, в которой я живу».

«Связанная» — фильм, синефильски отождествляемый с «Кожей, в которой я живу» Альмодовара и «Глазами без лица» Франжю. и намного превзошедший ленту Альмодовара. Странное, нестандартное и порочное кино, которое будет без всякого сомнения интересно многим киноманам и ценителям авторского кино с явно радикальной и выходящей за рамки общепринятых норм начинкой. Кино для садистов и мазохистов, а также для всех, им сочувствующим.

О, как я желаю

Успокаивающего дождя

Все, о чем я мечтаю — это снова мечтать

Мое любящее сердце

Заблудилось во тьме

Я все отдам ради надежды

/Nightwish — Nemo/

Народная мудрость гласит: «сколько волка не корми — все равно в лес смотрит». Тяга к свободе заложена самой природой и не зависит от классификации животных видов. Пойманный в вольер зверь будет злиться и никогда не перестанет рваться наружу. Крохотной птичке, несмотря на все удобства ее клетки, все равно хочется видеть мир за окном. Взрослый человек ощущает себя хозяином собственного ареала, зачастую ему невдомек — отчего родное дитя не может мыслить в унисон и тянуться с тем же идеалам. Человек науки — не просто звание или должность, прежде всего это образ мысли. Тяга к знанию приобретает вид быстро текущей горной реки, в которой тяжело удержаться на плаву. Мужчина, считающий, что овладел тайной жизни, часто не видит дальше своего носа. Подлинным откровением способно стать известие, что его единственная дочь желает совсем иной судьбы, в которой не будет места микроскопам и колбам.

Библия учит остерегаться греха. Моисей заставил евреев до дыр зачитать десять заповедей на деревянных скрижалях. Но рафинированная детская душа, с малолетства лишенная широких жизненных горизонтов, неумолимо тянется к греху, видя в нем спасение от тиранической воли отца. Юная Люсиль — прекрасная канарейка, которую суровый отец-хирург обратил в воплощение собственной грусти по усопшей жене. Девушка мечтает о поэзии, но не находит поддержки Артура. Она хочет видеть мир за пределами надоевших стен, но и в этом праве ей отказано. Господь способен простить многое грешникам, но только не самоубийство. Несчастная Люсиль не нашла иного выхода, кроме как наложить на себя руки, но точно сам нечистый уберег ее от преждевременной гибели. Это была забота о юном создании? О, нет, дьяволу чужда благодетель. Несостоявшуюся поэтессу ждала пучина греха, которой она сама распахнула нежное сердце.

Имя Марии Битти тесно связано с БДСМ-жанром порноиндустрии. Подобное реноме по определению не может способствовать привлечению широких зрительских масс. «Связанная» базируется не на порнографии и даже не на эротике. Прежде всего, это экзистенциальная драма, где центральным лицом выступает несовершеннолетняя девушка. Отец считает ее домашним цветочком, у которого неожиданно выросли колючки. Но сколько не дави заложенных в человеке инстинктов, а однажды они найдут выход. Неудачливой самоубийце нужен неусыпный уход, пока Артур оперирует с экспериментальным кожным имплантатом. Должность сиделки выпадает ничем с виду непримечательной даме средних лет Джоан Генуя. Вокруг женщины клубится нехорошая аура, и при всей приветливости, не покидает предчувствие страшной тайны, ею хранимой.

Если бы природа латентной гомосексуальности была разгадана наукой — никакого ЛГБТ-сообщества скорее всего бы не существовало. Не поддается осмыслению странная, противоестественная связь, довольно быстро вспыхнувшая между пациенткой и сиделкой. Люсиль отделяет от Джоан огромная разница в годах, но находятся они на одной волне, которую настраивает сам дьявол. С пугающей скоростью эволюционируют устремления творческой девушки. Она достаточно насиделась в полумраке, не подозревая, что солнечный свет теперь не для нее. Искусственная кожа не способна полноценно заменить живую, но не только в этом дело. Даже со своей подростковой восторженностью Люсиль не может не понимать: ни отец, ни бабушка никогда не поймут и не примут ее страсти к Джоан. Глупо рассчитывать, что чужой враждебный мир вдруг откроет свежеиспеченным любовницам свои объятия.

Битти не указывает ни год разворачивающихся в ленте событий, ни точное место действия. Это далеко неслучайно. Находящимся во власти сладкого порока женщинам безразлично, что твориться за унылыми стенами. Они мечтают о солнце, но не о скучном быте. У таких отношений не может быть настоящего будущего, но разве об этом думаешь, если голова кружится от чьей-то ментальной близости? Люсиль взрослеет даже слишком быстро. Проведя долгие годы в жутком монастыре, она и понятия не имела о плотских утехах. Встретив Джоан, девушка с надломленной душой обнаруживает в себе властные инстинкты. Да, канарейки больше нет. Вместо нее вернулась молодая орлица. Страстная любовь, поглотившая невольных затворниц — конек Марии Битти. В показе обнаженного женского тела — доблести немного. А вот переместить сознание зрителя в спаленку, превратившуюся в алтарь соития, с которого по доброй воле не уйдешь — подлинное искусство. Что за человек эта Джоан? Можно ли верить ее словам о собственной непорочности, когда весь вид кричит об обратном? Итальянку роднит с Артуром отталкивающая улыбка. О схожести со звериным оскалом и речи нет, но есть неумолимый страх перед человеком, который заглотил удила и не уступит своего без боя. Понимания от деспотичного хирурга женщинам ждать не приходится. Камерная обстановка рождает сходство со спасательной капсулой, из которой выбраться удастся не всем.

Несмотря на повсеместные призывы к толерантности и долготерпимости, совершенно очевидно: «Связанная» — кино для узкого круга ценителей. От темы садомазохизма не уйти, ибо она салютует шрапнелью по полотнищу картины. Доминантность и сабмиссивность овладевают обеими героинями и уносят их в водоворот демонической страсти, из которого нет пути обратно. Обреченные оставаться непонятыми, люди совсем не несчастны, как может показаться на первый взгляд. Найти нужного человека, завлечь его в мир, сотканный из своих правил — это и есть счастье для таких как Джоан и Люсиль. Если решиться на просмотр «Связанной», то безразличию не останется места в душе. Интернациональный ансамбль под водительством Марии Битти вывел на свет страстное произведение, которое вполне можно назвать культом пороку. Можно не разделять взглядов роковых любовниц, но необходимо уважать их право строить интимную жизнь, как они того желают.

Сильнейшая картина, которая проникает до самого дна человеческого сознания. Кино, которое оставляет след в неравнодушной душе. История, для которой никогда не будет однозначной трактовки.

10 из 10

P.S. Посвящается Артуру, без которого мне бы вовеки не знать об этом восхитительном фильме.

Увязнув в клейкой поверхности, бабочка отчаянно трепыхалась. Паук не замедлил появиться и толстыми лапками перевернул жертву, закатывая ее в кокон, полностью обмотав ее, чтобы спрятать в углублении стены, в предвкушении грядущего пиршества.

(Тьерри Жонке, «Тарантул»)

После трагической и во многом необьяснимой смерти жены известный пластический хирург Артур впал в депрессию и, отправив свою единственную дочь Люсилль в заточение в странный монастырь, погрузился в омут одиночества и вероятного безумия, возникшего на почве утраты любимой. Но, вскоре после неудачной попытки суицида Люсилль, практически до неузнаваемости изуродовавшего ее некогда прекрасное и невинное лицо, Артур возвращает дочь в родные пенаты, создав для нее необычный кожный трансплантат, который медленно и неумолимо начинает трансформировать ее черты по материнскому образу и подобию. За Люсилль присматривает таинственная медсестра Джоан. С каждым днем жизнь этого странного трио становится все более порочной и греховной.

Известная в узких кругах заядлых БДСМ-щиков, весьма успешная постановщица ряда садомазо-порнографических авангардных короткометражек, венесуэльский режиссер Мария Битти, в 2009 году дозрела до своего полноценного режиссерского дебюта — фильма «Связанная», ставшего на выходе своеобразным логическим завершением художественных, кинематографических и идеологических изысканий Битти в ее предыдущих кинотворениях, включая и оставшийся вне пределов доступа ее действительный первый полноформатный дебют — фильм «Мальчик в ванной» 2006 года. Успешно прокатившийся по ряду крупных престижных ЛГБТ-фестивалей и кинофестивалей авторского авангардного кино, фильм «Связанная», тем не менее, ввиду определенной его специфики остался практически незамеченным широкой зрительской аудиторией, несмотря на великое множество достоинств, наличествующих в этой нестандартной, но весьма притягательной ленте.

В конце концов, может, так оно и лучше — умереть? Тебе никогда не хватало смелости покончить с собой. Он подавил в тебе всякую тягу к сопротивлению. Ты стал его вещью! Ты стала его вещью! Тебя больше не существует! (Тьерри Жонке, «Тарантул»)

Фильм «Связанная» является ни много ни мало фактическим перифразом культового скандального романа Тьерри Жонке «Тарантул» и неформальной его экранизацией, мотивы которого отчасти были использованы в малоизвестном фильме ужасов 2010 года «Жертва» режиссерского дуэта Мэтта Эскандари и Майкла А. Пирса, но в большей степени картина Марии Битти имеет немало общего по своей стилистике с самой заметной экранизацией этой книги — фильмом «Кожа, в которой я живу» Педро Альмодовара.

Можно говорить о том, что Педро Альмодовар при экранизации данного произведения успешно и ловко позаимствовал немало общих моментов из картины «Связанная», которая выглядит куда как более радикальным и мрачным творением, сюжет в котором, безусловно, не закручен лихо, однако на всем протяжении фильма в нем царствует мрачная безысходная атмосфера и дух порочной страсти и изысканного декаданса и авангарда. По сути Мария Битти в «Связанной» пытается встать на один уровень с знаменитым хоррором «Глаза без лица» Жоржа Франжю, без которого, по правде, не было бы и романа «Тарантул», и фильмов «Жертва» и «Кожа, в которой я живу».

Тебе хотелось вжаться в стену, уменьшиться до размеров насекомого, чтобы не было видно тебя, не было слышно твоего дыхания; стало понятно, как ощущает себя таракан, на которого вдруг направили луч яркого света. Да, тебе довелось стать не кем иным, как насекомым, пленником насытившегося паука, который оставил тебя про запас, для будущего обеда. Он захватил тебя, чтобы полакомится в полном спокойствии, когда у него проснется желание отведать твоей крови. (Тьерри Жонке, «Тарантул»)

Время действия в картине Марии Битти неопределенно, как и место. Рассказанная в фильме странная и во многом жуткая история порочной любви, в которой нашлось место как инцесту, так и лесбийской связи и намекам на Lamour de trois невольно приобретает оттенок аллегоричности, эстетствующего символизма, потому и ждать от сюжета ленты неожиданных и шокирующих поворотов не следует. Игнорируя основные законы большинства триллеров и фильмов ужасов, Мария Битти создала не столько явный прямой жанровый образчик, сколь очередное и крайне удачное полноформатное продолжение своих витиеватых короткометражек, восхваляющих женские игры в Доминатрикс и Раба.

Словно способная ученица Альберто Каваллоне, Педро Альмодовара и немецких киноавангардистов, Битти в «Связанной» намного превзошла своих учителей, создав камерный, чрезвычайно стильный, завораживающий своей атмосферой фильм, в котором грех и только он присутствует и он сладок от причиняемой горькой боли, от страданий и ощущений глубинной, атавистической и ирредентистической страсти, в многочисленных мирах которой живут все трое необычных персонажей данной ленты, прекрасно сыгранные актерским трио Жанны Лизы Домбровски, Сусанны Захсе, ярко исполнившей роль загадочной Джоан(классический тип «роковой женщины») и Ганса Писбергена, воплотившего в фильме роль Артура, героя, своими корнями уходящего в классические образы зловещих профессоров из хорроров класса В. Но при этом Артур в исполнении Писбергена является куда как более неоднозначным персонажем, нежели Ледгард Бандераса из «Кожи, в которой я живу».

«Связанная» — фильм, синефильски отождествляемый с «Кожей, в которой я живу» Альмодовара и «Глазами без лица» Франжю. и намного превзошедший ленту Альмодовара. Странное, нестандартное и порочное кино, которое будет без всякого сомнения интересно многим киноманам и ценителям авторского кино с явно радикальной и выходящей за рамки общепринятых норм начинкой. Кино для садистов и мазохистов, а также для всех, им сочувствующим.

10 из 10

Фильмом «Перевязанная» Мария Биттти фактически дебютировала в большом кино. До этого она была известна как автор неоднозначных, декадентски-эротических андеграундных фильмов, воспевающих эстетику фетишизма, лесбийского BDSM и опиумного дурмана. Само собой, в широком прокате картины, подобные, например, «Экстазу в Берлине, 1926» появиться не могли. Впрочем, определенное внимание кинобогемы они все-таки привлекали — дескать, что это за стилизация под Дрейера! В конце концов, признаваться, что вы смотрите порно — несколько не comme il faut, а вот говорить, что наслаждаетесь эротическим арт-хэппенингом — совсем другое.

Но как бы там ни было, а в узких рамках эротического представления госпоже Битти стало тесно. И она попробовала себя в роли автора психологического триллера, не забыв при этом взять в новый для себя жанр фирменную декадентскую атмосферу и стиль европейских борделей 20-х годов. Благо, что посетителей подобных культурно-просветительских учреждений того времени уже не осталось в живых, и никто толком не знает, что же это за зверь такой.

Время действия «Перевязанной», впрочем, точно не обозначено. Одно ясно — это не современность. Здесь и сейчас Мария Битти не видит ничего интересного. А вот 40-е, 50-е, 60-е годы — тогда мир был еще не испорчен, и в нем находилось место для подлинного греха. Так что своих героинь она помещает именно туда. Героинь, поскольку единственный мужской образ в этом фильме нужен режиссеру, чтобы показать, что все мужчины — сво…

Вот и полусумасшедший профессор Артур (а где в триллерах и хоррорах вы видели нормальных профессоров?) помешан на том, чтобы создать из своей дочери образ недавно умершей жены. Спасаясь от чрезмерной опеки девушка пытается покончить с собой, но только уродует лицо. Но ведь доктор у нас не просто доктор — он хирург, одержимый манией. Артур решает воссоздать лицо своей супруги, используя дочь как модель. А ухаживать за запертой в его поместье девушкой нанимает помогавшую уходить из жизни безнадежным больным медсестру, которая под страхом разоблачения должна молчать о всем увиденном.

Впрочем, перипетии триллера, в котором сходящий с ума профессор делает из собственной дочери копию умершей жены, Марию Битти интересуют не слишком. Образ Артура постоянно маячит где-то на периферии внимания, поддерживая минимальный саспенс и напоминая о грядущей развязке. А вот отношения между юной Люсилль (Янна Лиза Домбровски) и медсестрой Джоан (Сюзанна Заксе) позволяют режиссеру вытащить из саквояжа все то, что она принесла с собой из мира андеграунда. Тут и откровенный фетиш неузнаваемой маски и беспомощного тела. И эфирная связь между женщиной-доминантом и женщиной-сабом, полностью доверяющей первой свое «я». И чувственно вонзающийся в вену стеклянный шприц (пластиковый — это совсем не то): пусть на этот раз не с наркотиком, а всего лишь с лекарством, но атмосфера декаданса, столь любимая Битти, выдерживается ею до мельчайших подробностей. До последней чашки из кофейного сервиза. Точность деталей в «Перевязанной» поражает — в кадр не допущено ничего из современной эпохи. Все, чем пользуются герои, что попадает в объектив камеры, выглядит подлинным. Так, словно фильм на самом деле снимался тогда — в 40-е, 50-е, 60-е… Внутри этих рамок могут быть анахронизмы: автомобиль конца 60-х соседствует с телевизором начала 50-х годов и тому подобное — но это входит в правила игры.

Время действия фильма условно — оно просто не принадлежит дню сегодняшнему. Потому что в условном «тогда» отношения между Люсилль и Джоан выглядели декадентским, эстетичным грехом, а сегодня — они просто переспали бы друг с другом, не вызвав никаких особых эмоций. Это неинтересно. Да и безумный ученый, стоящий за спинами грешной пары, тоже не выглядел бы столь мрачно. Правда, необходимый для развития сюжета, но явно мешающийся под ногами при создании фирменной для Битти атмосферы профессор в эту картину вписывается с трудом. Но что поделаешь — приходится терпеть. Хотя, похоже, что режиссер с радостью бы сделала с ним что-нибудь нехорошее.

Так или иначе, а первый блин для Марии Битти комом не получился. Ее специфическая эстетика царит в кадре с первой до последней минуты. В ущерб, правда, привычному для триллера саспенсу. Но тут уж ничего не поделаешь — декаданс понимаете ли. И вообще, мужской части аудитории придется смириться, что ее здесь игнорируют самым наглым образом и вообще за людей не считают. Но можно ведь иногда побыть и мазохистом…

А наркотики, кстати, употреблять все-таки не стоит. Пусть на экране это и выглядит необыкновенно красиво.