Пансионат (2006)

Но пока на старте я,

И карман мой пуст,

Я прошу прощенья

У людей без чувств.

Наверное, человечество не зря ввело в обиход такое понятие, как «душа».

Во-первых, очень обидно уходить из этого мира бесследно. А, во-вторых, нужно же в конце концов дать название тому, что постоянно где-то внутри вас фонтанирует, и не дает покоя.

И, должно быть, именно поэтому человека, умеющего управлять своими эмоциями, порой называют бездушным.

Я это все к тому, что «Пансионат», как мне показалось, в первую очередь не фильм ужасов, и не драма о взрослении и отношениях (хотя, по большей части, именно этим картина и является), а рассказ об одиноких душах. Не людях, а именно их душах.

Ведь в данной постановке, как нигде больше, персонажи представляются только оболочками, ежедневно и ежечасно механически совершающими какие-либо действия — неосознанно проживающими отпущенное им время.

А что же души?

А души, кажется, то единственное поистине живое, из всего, что показывают на экране. Однако все они заперты в телесных оболочках, как Чатрии в пансионате.

Такую ассоциацию немного сложно объяснить.

Но если давать характеристику непосредственно жанру фильма, то я бы назвала «Пансионат» — драматической психографией.

Две одинокие души (Чатрии, отправленный родителями в закрытую школу, и злой на весь белый свет; и Вишин — мальчик, утонувший в школьном бассейне) встречаются, но им невероятно сложно раскрыться друг перед другом. А найти общий язык, и подружиться с живыми, Чатрии еще сложнее.

Познать себя, свои поступки, принять за них ответственность — для человека трудно. А показать свой мир другому, да еще найти при этом взаимопонимание — практически невыполнимая вещь.

Однако именно в этом и заключается философская сторона нашей картины. Вот то, что сто десять минут экранного времени прячется от зрителей за блеклой, практически не цветной картинкой и нечеткостью светотеней.

Но если зритель замечает муравья, ползущего по решетке, огораживающей злосчастный бассейн, он замечает и это.

В итоге «Пансионат» — необычайно сложное, многочастное, глубокое и непривычное для такой страны, как Таиланд произведение.

Но удивляет то, что авторы добиваются подобного эффекта вовсе не игрой актеров (их лица не особо мимически подвижны) и не сюжетом, который все же, как бы мне не хотелось прибегать к этому сравнению, напоминает «Хребет дьявола». Действительно, не назвала бы фильм сам по себе особым кинематографическим шедевром. Но есть в нем действительно что-то задевающее за живое.

Что ж, оставляю разгадывать эту загадку другим.

Зато теперь я знаю, что в Таиланде есть и кино, а не просто развлекательное муви.

P.S Любителям азиатских девочек-призраков фильм к просмотру не рекомендуется.

10 из 10

Призрак в школьном общежитии, конечно, может напомнить о громком творении Гильермо Дель Торо, но это единственное, что роднит тайский драматический триллер с кошмарами «Хребта дьявола». Всё остальное — иначе. И тема, и результат.

В картине перекликаются истории двух парней: когда-то погибшего в бассейне Витчи и новичка Тона, которого отправил подальше от дома строгий отец. Подстёгиваемое ночными рассказами, воображение мальчика находит его одиночеству товарища в лице не успокоившегося призрака, не покидающего друга, как и не уходящая от него тоска.

Кино даже не пытается быть ужастиком, так, самые крохи саспенса, переходящего в необычное для тайцев глубокомысленное кино, серьёзный психологический триллер, почти без страха, разбавленный бодрым юмором и усиленный лёгкой актёрской игрой.

Призрак Витчи — это сам Тон, переживающий внезапную разлуку с домом и роднёй, их пути пересеклись не случайно, потому, как отчаяние одного грозит повторить путь другого, но именно тот, другой, может помочь живому преодолеть тоску и печаль, став другом и проводником, делясь личным опытом, чтобы уберечь от ошибок, открывая правду, мучающую совесть тех, кто винил себя за то, что когда-то недосмотрел.

Временами начинаешь сомневаться, «был» ли этот призрак на самом деле или же расстроенный мальчик, от огорчения, просто разговаривал сам с собой, представляя себе единственного, кто мог бы понять и поддержать его в отсутствие друзей, которых не нашлось, чтобы спасти тогда его от смерти, а теперь в такую же беду может попасть и сам Тон.

Забавные приключения весёлых ребят перемежаются горькими упрёками, а упрямая обида Тона уходит в заботу о друге, разрушая эгоизм одиночки попыткой взаимопомощи и поддержки бестелесного существа, горячим стремлением помочь ему обрести душевный покой, как того хочет его душа, отрывающаяся от тела, чтобы избавить от вечности пригрезившийся дух, не зная, что вернуться обратно ей могут помочь лишь настоящие, живые друзья.