Макс (2002)

В течение долгого времени я очень хотел посмотреть этот фильм, но, увы, никак не доходили руки. Наконец, удалось выкроить время и посвятить субботний вечер «Максу». И как бы ни хотелось по окончании называть это творение «сильным», но не получается.

Кино с идеей (хотя и не слишком глубокой) и смотрится, как говорится, взахлёб. Но назвать его серьёзной психологическо-символической арт-хаус-драмой (на что наверняка претендовали авторы «Макса») мешают два разляпистых штампа. Они очень режут взгляд, даже учитывая всю вымышленность сюжета.

Первый штамп — это изображение Гитлера как развинченного, закомплексованного неврастеника, что вообще характерно для фильмов, где показывается его молодость. Как человек, получивший историческое образование и чьи исследовательские работы в годы учёбы были посвящены как раз-таки Третьему рейху, я могу с уверенностью говорить об ошибочности подобного видения личности Адольфа Гитлера. В подробности пускаться не буду, но опровергнуть мнение о том, что Гитлер в быту, в повседневной жизни был психованным придурком, который чуть что пускался в крик и брызгал слюнями, очень легко — достаточно прочесть воспоминания близко знавших его людей (кому интересно, найдут и прочтут сами).

Второй штамп — это концовка. Более предсказуемого, читаемого ещё где-то с середины фильма финала и придумать невозможно. И это в фильме, показывающем вымышленный сюжет (хотя и из жизни невымышленного человека). Это его обесценивает очень и очень сильно.

Итог: фильм интересный, не занудный, но с весьма банальной идеей, которая ещё и подана очень слабо. О потраченном на просмотр времени особо не жалею, но пересматривать вряд ли когда-нибудь захочу.

«Осенью 1918 года в ночь с 13 на 14 октября англичане начали обстреливать южный участок имперского фронта газовыми снарядами. Они пустили в ход газы „жёлтый крест“, действия которых мы ещё ни разу до сих пор не испытывали на своей шкуре. Около полуночи часть товарищей выбыла из строя, некоторые из них — навсегда. Около 7 часов утра, спотыкаясь и падая, я кое-как брёл на пункт. Глаза мои горели от боли, затем я перестал видеть. Меня отправили в госпиталь, в местечко Пазевальк…. И вот в один из ноябрьских дней внезапно разразилось несчастье. На грузовиках приехали матросы и стали призывать к революции…. Моё здоровье за последнее время стало несколько улучшаться. Нестерпимая боль в глазах уменьшилась, я начал чуть-чуть видеть и мог уже различать окружающее меня. Врачи обнадёживали, что зрение вернётся ко мне в такой мере, что впоследствии я всё-таки смогу найти себе работу. О том, чтобы я опять смог когда-нибудь рисовать, конечно не могло быть и речи.»

Итак, к чему это вступление и кто его автор надеюсь понятно. Если нет, поясняю: это говорит Адольф Гитлер о себе любимом во время своего заключения в тюрьме. Я подчёркиваю, именно ГОВОРИТ, а под диктовку записывают. У будущего диктатора после октября 1918 годы были проблемы со зрением, разумеется он мог читать, правда только если текст был набран достаточно крупным шрифтом. О том, чтобы снова рисовать и речи быть не могло.

Теперь о фильме: он начинается с ноября 1918 года и некого Макса Ротмана (по видимому вымышленного персонажа), с которым Гитлер при всём своём желании уже общаться не мог. Полу-слепой художник это знаете ли нонсенс даже для такого как Адольф. Работы Гитлера, показанные в начале и середине фильма действительно принадлежат ему. Правда, это скорее баловство, которым он пытался отвлечься на войне от постоянной стрельбы и груды трупов вокруг. То, что показали в конце — полный бред, никогда он не рисовал ничего подобного. По-настоящему красивые вещи относятся к довоенному времени, особенно хорошо у него получалось изображать здания. Но эти рисунки были всего лишь заработком для него, так как в 18 лет он остался фактически без денег. А простым рабочим ему быть не особо нравилось. Так что когда в 1914 году началась война, он вздохнул с облегчением и пошел туда добровольцем, наконец-то в его жизни начинал появляться смысл (как тогда казалось). Что касается своих работ как художника, то он их трезво оценивал. Конечно одно время ему хотелось встретить действительно талантливого творца, чтобы учится у него, но жизнь распорядилась иначе. И потом запросы у Гитлера были весьма нескромные. Арнольд Бёклин, вот его любимый художник, но Адольф никогда бы не смог так писать картины, и он это без сомнения понимал. А тут еще зрение подводит, революцию в стране и полный разброд в армии.

И почему на роль молодого Гитлера выбрали именно Ноа Тейлора? Больше никто не согласился? Это я не к тому, что он плохо сыграл, может слегка переигрывал, но это не страшно. Его глаза… хоть бы линзы вставили, они же жёлто-зеленого цвета. В лице Гитлера не было ничего особенно симпатичного (хотя, после того, как ему стукнуло 33 года, женщины от него в прямом смысле слова с ума сходили), но его глаза были небесно-голубого цвета, это подтверждают все, кто его хоть раз видел. Не знаю, можно ли назвать их красивыми, но они производили неизгладимое впечатление на людей, в совокупности с его голосом.

Простите, но о фильме я так ничего и не сказала. Изначально я рассчитывала, если не расширить свои знания об этом человеке (или нет), то по крайней мере посмотреть что-то интересное. Картина действительно заслуживает внимания, но только как фантазия автора о двух вымышленных людях, одного из которых зовут Макс, а другого Адольф. Тогда я готова поставить 8 из 10 баллов и сказать, что в целом мне понравилось. Но только на этих условиях, потому что я не понимаю зачем вводить людей в заблуждение и рассказывать небылицы о том, о ком просто необходимо говорить правду. Ужасы Второй мировой войны не должны повториться, а для этого нужно знать правду о людях, которые писали историю того времени. Ну или диктовали… как забавно (или печально?), Адольф Гитлер, известный диктатор, действительно диктовал историю, писать ему было трудно…

Всё человечество с момента окончания Второй Мировой пытается найти оправдание содеянному, промотать плёнку назад, нарисовать в воображении другой исход. Появление данного фильма вполне закономерно, но небезынтересно. Любой образованный человек знает, что Гитлер — до того как стать Великим и Ужасным — пробовал себя в искусстве и казался многообещающим художником. Поразмышлять над тем, что бы было, если бы детали сложились чуть по-другому — дело не лишнее и вполне любопытное.

Режиссёр строит фильм на противостоянии двух личностей — продавца картин Макса Ротмана и молодого Гитлера. Оба прошли через войну, оба питали в себе желание приблизиться к музам. Ротман потерял руку в сражении, и больше никогда не сможет писать. Гитлер — хоть и имеет обе руки — кажется таким же бессильным перед холстом бумаги. Ротман не позволил негативным чувствам взять верх. Несмотря на инвалидность, он хозяин галереи, отец двоих детей, любящий муж и сердцеед. Последнее никак не нарушает гармонию его личности, а лишь добавляет некий романтический налёт. Сердце художника склонно к чувственным переживаниям, а Макс Ротман остался именно художником в душе. Человеком, наслаждающимся красотой жизни, живущим в воображаемом мире, не способным на насилие.

Гитлер — гораздо более нетерпеливый, резкий, категоричный. Вся горечь непризнанного гения вырывается из него яростными ругательствами в сторону евреев, которые, кажется, здесь вообще ни при чём. Просто Гитлер нашёл громоотвод, а партия использовала его энергетику.

Сожалеть о глупых совпадениях не имеет смысла. Грубо говоря, Гитлер сам запинал своё творческое будущее в кровь. Это оно лежало там, в соседнем дворе, издавая последние скрипы, когда Адольф окончательно капитулировал перед своей гордыней. Великий и Ужасный, несомненно, был человеком из ряда вон — но не человеком искусства.

Таков вывод режиссёра, и у меня нет причин ни спорить, ни соглашаться с ним. Я тоже часто размышляла над тем, как мог Гитлер быть художником, но меня здесь больше интересовало сочетание двух начал: созидательного и разрушительного. Каждый художник по-своему убийца и каждый убийца по своему творец (так как берёт на себя Право). Эти вещи практически неотделимы, но Мейес пытался нащупать грань и провести черту. На его Нюрнбергском процессе Гитлер отправлен в мясорубку веков, хотя, может быть, не всё так однозначно…

Фильм талантливо разыгран, и наблюдать за актёрами — одно удовольствие при условии, что вы готовы замечать нюансы и различать оттенки серого. А вот недостатком можно считать, на мой взгляд, отсутствие аутентичного немецкого духа. «Макс» слишком меланхоличен и неоднозначен, чтобы отразить грубую арийскую волю.

В целом, один просмотр точно не повредит, но сильного впечатления фильм не произвёл.

7 из 10

Гитлер в этом фильме не историческая фигура, а лишь показатель того, как коллективная бессознательность сводит с ума, и убивает миллионы.

Два военных — один нищий ефрейтор, другой состоятельный буржуа.

У одного нет — руки, у другого нет возможности раскрыть свой талант. Гитлер хочет власти, а Макс Ротман?

Вот такой вот расклад, так все и начинается. Гитлер, мечется от исскуства к политики, с каждым разом пытаясь понять кто же он, сможет ли он достичь чего нибудь. Или же будет волочить жалкое существование, пока не умрет где нибудь, «тихой» смертью. Напротив же него стоит, состоятельный «продавец» искусства Макс Ротман, он абсолютная противоположность Гитлера — уверен в себе, имеет друзей, детей, жену. Также у Макса есть желание не только продавать искусство, но и создавать его, посредствам чего угодно.

Данный фильм проводит явную «черту» смысла:

У меня есть все! Желание, Талант! Но нет одного возможности. (это о Максе Ротмане)

У меня нет ничего! Возможно есть талант. Я боюсь раскрыть его (ну а это о Гитлере)

Желание и возможности вот противоборствующие стороны этого фильма. Что сломит тебя первое, твои возможности или же победит желание. К сожалению в данном фильме победили возможности. Он хотел власти и достигнул её, весь фильм показывает что достижение чегото меньшего, но тем неменее более возможного, чем то что желанное — приводит к ненависти к самому себе.

Фильм очень сложен. Его воспринимаешь не так легко и «уверенно» как многие не менее «нагруженные» фильмы, поэтому рекомендовать его для просмотра я не буду, уж очень он специфичен и может разочаровать даже маститого киномана.