Июньский змей (2002)

В современном мире многие люди стараются окутать себя аурой благополучия, чтобы скрыть от общества свои переживания и «скелеты в шкафу». Благодаря этому, окружающие могут даже не догадываться, что у человека, особенно такого, как успешный психолог Ринко Тацуми, работающей на телефоне доверия, имеются серьезные проблемы в личной жизни. По иронии судьбы она помогает другим, но не может помочь себе. Её брак превратился в рутину, муж не обращает на неё внимания и постоянно спит в другой комнате, избегая интимной близости, но вместо того, чтобы попытаться заново разжечь огонь страсти, найти общий язык с любимым, Ринко тихо страдает и периодически занимается самоудовлетворением, не подозревая, что в эти моменты ее снимает некий фотограф, решивший необычным способом помочь супругам наладить отношения.

Японский авангардный режиссер Синья Цукамото сделал из «Июньского змея» многослойную неонуарную, эротико-психологическую триллер-драму, усеянную различными символами, одним из которых становится постоянно идущий дождь — привычное дело для Японии в июне. Постановщик считает сезон дождей самым сексуальным временем в году и это недалеко от правды, ведь происходит столкновение двух областей высокого давления (холодного влажного климата и теплого влажного климата), а значит можно вообразить, что они совокупляются и постоянно оргазмируют, орошая своим эйякулятом землю. Это своего рода призыв к тому, чтобы главные герои вновь сблизились и победили засуху в отношениях. Вообще, воды и её образов в картине очень много, хоть выжимай. Порой на экране появляется улитка, символизирующая в Японии духа, именуемого Хозяином воды, а также демонстрируются гортензии, которые являются очень влаголюбивыми растениями и на языке цветов, по одной из трактовок, означают — «Вспомни обо мне», скромность, надежду. Вот и тихая, скромная Ринко, подобно гортензии, хочет как можно чаще увлажняться и чтобы муж вспомнил о ней, обратил внимание, но он предпочитает драить раковину и ванну, причем режиссер делает упор на сливных отверстиях, намекая на то, что мужчина сублимирует, направляя свою сексуальную энергию в иное русло.

В «Июньском змее», как и во многих других работах Цукамото, прослеживается тема научно-технического прогресса и его влияния на людей. Конечно, здесь она не настолько ярко выражена, как в знаменитом «Тэцуо, железный человек», но всё равно имеет значение, потому что некоторые образчики технической мысли играют не последнюю роль в картине, например фотоаппарат, благодаря которому можно вторгнуться в частную жизнь человека, сделав компрометирующие снимки, а затем шантажировать, дав понять, что некто знает его гораздо лучше близких и «видит насквозь». Решив выразить эту мысль, режиссер выполнил весь фильм в серо-голубой гамме, словно снимал на синечувствительную рентгеновскую пленку, чтобы создать ощущение, будто истинная суть главной героини просвечивается через внешнюю оболочку, а также передать атмосферу холодной безысходности и незащищенности от скрытого наблюдения. Отсюда вытекает мотив вуайеризма, который в определенные моменты изображается в психоделической манере. Еще одним ключевым прибором в истории является вибратор, отражающий одиночество и неудовлетворенность Ринко. Ей проще искусственно ублажать себя, чем объясниться с мужем, а всё потому, что развитие технологий привело к значительному упрощению жизни и подавлению природного начала в людях, отдалившему их друг от друга.

Помимо научно-технического прогресса, японского режиссера волнует тема урбанизации, превращающей мегаполисы в самодостаточные организмы, не нуждающиеся в людях, но в «Июньском змее» город служит просто локацией, на деталях и обстановке которой практически не делаются акценты, как, например, в «Токийском кулаке», поскольку внимание в основном сосредоточено на персонажах, их действиях и лицах, снимаемых крупным планом, чтобы каждая эмоция была отчетливо видна. Отлично владея ручной камерой, Цукамото без особого труда передает паническое состояние главной героини в одной из сцен посредством дрожащей съемки. Он показывает её беспомощность, воплощая излюбленный образ многих кинематографистов — психолога с проблемами. Не зря же говорят, что каждому психологу нужен собственный психолог, и для Ринко вместе с мужем таковым становится загадочный фотограф, этакий змей искуситель, который поможет им раскрепоститься, принять себя и заново обрести друг друга, после чего супруги наконец-то сольются в сладострастном акте любви.