Ничья земля (2001)

Этот фильм я решил посмотреть после блога одного путешественника, который объездил ряд балканских стран и писал в числе прочего о незаживающих ранах, оставшихся с 90-ых. Распад Югославии был намного более кровавым, чем распад СССР, но при этом прослеживается ряд параллелей. Я заинтересовался темой балканских войн 90-ых, и набрёл на этот фильм. Посмотрел. И каковы мои впечатления? Сильные впечатления. Ну во-первых, режиссёр не встаёт на чью-либо сторону. Представители обоих народов ведут себя одинаково. Даже попав в такую нелепую ситуацию, требующую примирения, они продолжают собачиться. И здесь-то и вылезает первобытная сущность «у кого ствол, тот и прав». В ходе действия «правыми» оказываются попеременно то босниец, то серб, но в итоге победителей нет. Также показаны действия ООН и журналистов из западного мира. ООН изображает бурную деятельность, но реально всем пофигу на этих «грязных балканцев». И только отдельные офицеры пытаются хоть что-то предпринять, идти против начальства, но система оказывается сильнее, и нуждающиеся остаются без помощи. Репортёры — отдельная тема. Можно ли в погоне за сенсацией сохранить человеческое лицо? Ну… вроде как отдельные люди пытаются. Но получается не очень. Опять же сквозят фразы про «грязных балканцев». Кто-то писал про юмор. Я не заметил юмора. То, что человеку, лежащему на мине, извиняюсь, по большому захотелось? Не смешно. Или то, как лысый мужик «причёску» поправляет? Тоже не смешно. Фильм очень серьёзный, и смеяться тут не над чем. Ах да, французы-ООНовцы раскатывают на югославском бронетранспортёре «BOV». Аналог нашей БРДМ-2. Не знаю, считать ли это ляпом, или им действительно могли дать технику какая подвернётся, в том числе местного производства? Из сумбурных мыслей могу высказать ещё две. Первая: самым адекватным оказался лежащий на мине босниец. Он, похоже, единственный, кто считает эту войну бессмысленной. Вторая: даже не верится, что все эти народы ещё недавно жили мирно бок о бок в процветающей благополучной стране. Герои и сами помнят мирные годы, девушку-блондинку, с которой оба учились вместе, и теперь вот друг на друга смотрят волком. Как так? А вот так… у нас тоже есть параллели таких вот «волчьих» взглядов между ещё вчера братскими народами. Грустно это всё.

Диагнозом прозвучат слова «ничего не изменится» в драме «Ничья земля» боснийского режиссера Даниса Тановича. Сам участник и свидетель боснийской войны Данис снял кино, заслуженно получившим множество наград.

Режиссер, как художник обрамил свою картину рамкой, дымкой тумана в начале и увлекающего своей безмолвной красотой заката в финале. Это неслучайно. Контраст природы и событий, произошедших в фильме, показывает отталкивающую бессмысленность войны и неизменное ее повторение на протяжении всей истории с момента сотворения мира. Современное политическое мироустройство таково, что гражданские войны стали обыденностью. Злость, ненависть, нетерпимость. Пока главы государств, всевозможные политические и общественные организации наверху делают вид, что договариваются и решают проблему, ежедневно с обеих сторон конфликта гибли, гибнут и будут гибнуть люди. Никакие войны не прибавили сознание человечеству. Этнические чистки не ушли в прошлое вместе с окончание второй мировой войны, они получили новые зловонное дыхание в прогрессивном обществе.

В центре сюжета трое. Чики боснийский солдат в футболке с логотипом Роллингов, чей высунутый язык смотрится, как ироничная насмешка над происходящим вокруг. Нино новобранец из сербской армии, нелепо навязывающий свою вежливость в виде протягивания руки для приветствия. И самый здравомыслящий из них Цера, боснийский солдат прикованный лежать неподвижно на земле из-за «прыгающей бомбы» заложенной под ним. Милая компания для чудесного проведения времени в течение одного из многочисленных дней гражданской войны.

Как все эти люди оказались вместе вы сможете узнать посмотрев фильм. Я же хотела сделать акцент на том, что в фильме были охвачены все нюансы гражданской современной войны.

Репортеры. Стервятники со снующими везде камерами и тыкающими в солдат микрофонами. Им нужна сенсация, а не суть и последствие. «Там нет ничего примечательного» и уже можно ехать дальше за новой темой.

Миротворцы ООН. Капитан с безупречным английским, немецкий сапер, французские солдаты. Безмолвные наблюдатели, того как люди друг друга убивают. И только личные качества небольшой части солдат еще показывают человечность. «Ничего не изменится», как приговор произнесет один из них, и дальше продолжит свое бездейственное наблюдение.

Непримиримые враги. Они ищут только способ убить друг друга, чтобы доказать свою правоту, отомстить, проучить. Как мяч они перекидывают поочередно фразу «Кто начал войну? Кто?». В зависимости от расстановки сил, они показывают свою первобытную сущность, констатируя «потому что у меня есть ствол, а у тебя нет». А слова «мы не такие, как они» прозвучит дико на фоне смертей вокруг.

Солдат. В бумажнике он бережно хранит фотографию любимой жены. Смерть в буквальном смысле лежит рядом с ним. Но он не теряет присутствие духа и с надеждой смотрит ввысь. Именно его глазами мы видим дымку тумана в начале, чистое голубое небо в самый разгар событий и завораживающий закат в конце. С осуждением он бросает в лицо озлобленных и кричащих друг на друга серба и боснийца фразу «Какая разница кто начинал. Все равно в одном дерьме сидим». Он единственный среди всего этого хаоса Человек.

Туман рассеется, открыв взору, голубое небо на смену которому придет закат. Ничего не изменится. «Бессмысленная война продолжается, принимая все более странные формы».

Осадок тяжелый после финала. И мне на время захотелось стать Шошанной Дрейфус, когда понятно за что мстишь и за что умираешь.

Дебютная работа Даниса Тановича в своё время собрала большую копилку кинонаград, отметившись практически на всех маломальских значимых фестивалях и завоевав, в конце концов, Оскар за лучший иностранный фильм. Конфликты на бывшей территории СФРЮ в то время как раз начали сходить на нет, актуальность войны ещё висела в воздухе и не спешила выходить из обсуждений. Трагикомичное очеловечивание боевых действий подходило в этот момент наилучшим образом — тут тебе и миротворчество, и посыл, и трагедия на фоне обычной человеческой души и присущей ей глупости. Конечно, боснийскому режиссёру пришлось выслушать критическую драму про конъюнктуру и приспособленчество, поскольку никаких углов в ленте действительно нет, даже с учётом такого финала. Именно из-за него фильм и угождает практически всем, давая шанс к обычному человеческому примирению и тут же лишая благодаря душевным порывам в сторону ошибок. Однако, в данном случае следует рассматривать это как попытку сказать. И очень хорошо, что Данис Танович в своей попытке оказался услышанным.

Конечно, основной успех фильма лежит в самой истории, в сюжетной канве, которая обладает столь необходимой загадкой, центральным противостоянием-конфликтом, второй «миротворческой» линией и яркими характерами героев. Собственно, если рассматривать в целом текст, увидеть сценарий ещё до съёмки этой ленты, можно детально разобраться во что это выльется, поскольку структурно в этом сценарии соблюдено всё, вплоть до финала, открытого, но откровенно понятного в своём умозрительном закрытии. В этом фильме практически нет изъянов, поскольку всё, что собрано в комплекте — всё работает буквально чисто механически. Пусть одних не жалко, но другим, загнанным или открытым, сострадаешь. Пусть героями движет вера в правду и совесть, для каждого свою, во многом — ошибочную. Пусть решения как такового нет, и его не будет до тех пор, когда конфликты будут иметь исключительные методы борьбы силой. Здесь высмеивается любая точка зрения на войну, и даже миротворцы, несмотря на своё громкое обозначение, не могут нести добро туда, где это добро никоем образом не предусмотрено.

Конечно, работа Тановича отличается от прочих балканских фильмов, которых принято смотреть не только на территории нашего государства, но и во всём мире. Отличается литературной иронией, отличается движением, взглядом свободного художника, не имеющего в своём реноме статуса демонстранта радела географической культуры. Если проще — разница между Тановичем и Кустурицей колоссальная, темперамента ждать не стоит. Стоит лишь уворачиваться от намёков на политкорректность, которая будет сыпаться зрителю в глаза. И то, только при том, если вы видите политкорректность в каждом шаге, ратующим за проявление человечности и любви к ближнему.

Земля действительно никому не принадлежит. И не только кусочек, использованный в данном фильме. Приобретая себе тот же дачный участок, Вы по сути становитесь лишь арендатором. Ведь с собой землю в могилу не утащишь…

Парадоксально, что тысячелетия именно за земляной ресурс проливалось больше всего крови. Войны, ядерное применение оружия, экономические блокады — везде первоисточник проблем надо искать в земляном вопросе. И это при том, что тысячелетия назад людей было чуть ли не в миллионы раз меньше! То есть толком землями даже и не пользовались! Просто правителям (хозяевам) нравилось чувство обладания.

Теперь вернемся к фильму, суть конфликта которого вряд ли кто-то помнит. И еще меньше людей смогут толком объяснить причины вражды между воюющими группировками. Зато цель — это земли.

Авторы кино интересно передали именно эффект возникновения вражды между двумя людьми. На пустом месте рождаются смерти, когда, казалось бы, и причин-то особых нет. Неужели это в наших генах, мозгу, в менталитете: хотеть вражды и победы над всяким, кто нам не понравился чем-либо?

На сам фильм наткнулся совершенно случайно — друг подкинул мне скримера под видом объяснения принципа работы мины-лягушки, вокруг которой и крутится основной сюжет фильма. Потом я неплохо так посмеялся, подсовывая этого скримера некоторым особо чувствительным или просто имеющим хорошее чувство юмора друзьям, но это — уже совсем другая история.

Я бы попробовал раскрыть суть, да боюсь обронить спойлер, ибо режиссёрская мысль просвечивает в каждом кадре этого фильма. Придраться, сразу скажу, кстати, не к чему, так что описаний минусов не будет. Так вот, большинству, скорее всего, суть фильма представлялась в том, что босниец и серб были вынуждены сидеть в одном окопе, держа друг дружку, периодически, на прицеле. В этом можно согласиться: фактически, из-за этой ситуации и разрослась основная шумиха. Причём, замечу, что объективно хочется принять сторону боснийца: они и в самом деле не развязывали никаких войн, а отделиться захотели именно из-за шовинизма сербов — ну не похожа была Югославия Слободана Милошевича на Югославию Йосипа Броза Тито, ибо первый видел Югославию, как упомянутую «Великую Сербию до Тихого Океана», а второй — именно как социалистическую Республику с отсутствием национальных и религиозных различий. С другой стороны, с человеческой точки зрения, безоговорочно, приоритет отдаётся сербскому солдату. Не знаю, что именно повлияло на это — несколько стереотипный (хотя и донельзя жизненный) образ новичка-ботаника, пытавшегося вести себя по-доброму, но вечно получавшего и от своих, и от чужих, уставшего от бесконечных напастей, или то, что этот Нино вечно оказывался в положении, когда собеседник прав, ибо «у него есть ствол, а у Нино — нет». Поверхностно, конечно, но Тановичу и правда удалось показать ситуацию без правых и виноватых.

Однако, есть и другая сторона фильма. Я уже говорил, что вокруг этой мины и возникла огромная шумиха. Так вот, горькая ирония этого фильма (и, видимо, войны вообще), что, сколько не драматизируй и не пытайся где-то что-то исправить, коса всё равно найдёт на неизменный камень: знание — на незнание, мир — на конфликт и т. д. и т. п. В итоге, пошумели — разошлись, а воз и ныне там: враги ищут схватки, а необходимый вес так и останется необходим, дабы не пришёл в действие взрывной механизм.

Напоследок скажу вот что: выжгите калёным железом из головы у себя этот идиотский штамп о том, какая война «больше всего» страшна. Гражданская или между государствами, война остаётся войной, и методы её ведения всегда — одни и те же, и воюют с обеих сторон, какой бы национальности они ни были, представители вида homo sapiens. Как бы иронично то не звучало, но именно те, кто считает, что «братоубийственная» война хуже, и развязывают бессмысленные войны по типу той, что нам показали в этом фильме.

10 из 10

Не помню уже кто это сказал, но это выражение прям является миниатюрой сценария данной картины. В ней много ненависти, и есть мина, которая может взорваться в любой момент, и уничтожить тех, кто так люто ненавидит друг-друга. Волею судьбы в окопе на нейтральной территории между двумя противоборствующими сторонами, оказались серб и два боснийца. Они ранены, а один из них лежит на «лягушке» — противопехотной мине, которая взрывается, подпрыгивая, на высоту 1 м, и начинена поражающими элементами, разлетающимися в радиусе 50 метров, убивая все живое в зоне поражения. Так что они повязаны накрепко, оказавшись в «одной лодке», и усугубляет ситуацию то, что «свои» с той и другой стороны не прочь уничтожить их что бы быть полностью уверенным, что это не враги. Такая ситуация заставляет на время примириться заклятых врагов, и искать сообща выход из сложившегося положения. Однако, эмоции контролировать очень трудно, тем более, что у каждого из них есть автомат, и закончить жизнь «друга по несчастью» кажется порой непреодолимым соблазном.

В общем, сюжет нетривиален. Режиссер Данис Танович босниец, но он не занимает ничью сторону в данном конфликте, а вместо этого пытается разобраться в его коренных причинах. Это необычное киноисследование заводит зрителя в дебри психологии, которая приводит в движение механизм машины войны — ненависть. Он показывает ясно какую разрушающую силу она имеет. Если запустить этот механизм, то его уже не остановить, как ту мину, которая приведена в действие. Ненависть не щадит никого, ни друзей, ни врагов. Она убивает всех. Эта настоящая психологическая драма, очень талантливо поставленная и сыгранная. Снять это мог только тот, кто видел оскал войны лично. Очень интересный фильм! Любителям жанра военной драмы смотреть настоятельно рекомендуется.

9 из 10

Порой тема фильма становится более мощным средством воздействия на зрителей, нежели драматургия или стиль. Поэтому общечеловеческая мораль, постулирующая бессмысленность войны, выраженная через балканский конфликт Боснии и Сербии в фильме «Ничья земля», во многом определила и внимание к этой картине, и ее успех. Режиссер благоразумно отказался от тошнотворного пафоса и никому ненужного нравоучения, направив творческие усилия на облачение повествования в ироничные формы и развитие художественной идеи по законам трагикомедии. А критическое содержание оказалось обращенным в иносказание, срифмованным с забавным сюжетом и растворенным между словами, которые оборвались печальными взглядами и безмятежным закатом. Впрочем, фильм легко удержится между глубокой метафоричностью и осязаемой жизненностью, поэтому подтекст скорее аккомпанирует истории, а ведущим мотивом выступает сама бессердечная реальность военного времени, смехотворная в своей безумной жестокости.

Сюжет парадирует трагедию народов, и страшная бойня вдруг уменьшается до случайного происшествия, которое житейской курьезностью, пронизывающей общее драматическое полотно и незаметно высыхающей до немого страдания, олицетворяет парадоксальность масштабной исторической ошибки. Так режиссер, используя классический арсенал искусства, способного образностью усилить ощущение реальности, и онтологическую сущность кино, показывающего действительность и время в их фактических проявлениях, распространяет проблему за пределы политики и проникает в сферу нравственного сознания, предлагая зрителям во всем мире сопереживать троице главных героев. Почувствовать тугой узел противоречий, сплетенный из пороков, гуманистических стремлений, личных терзаний и национальной борьбы, в которой люди оказываются ничтожными винтиками, теряя свое человеческое величие и подменяя его мелочной яростью.

Вручение этой ленте награды Каннского фестиваля за лучший сценарий и тогда, в 2001-ом году, и сейчас кажется неизбежным, ибо режиссеру удалось создать произведение, органичное во всем своем построении, сконструированное словно по закону золотого сечения, когда любая сколь угодно малая часть отражает общую форму. И здесь комичность сюжета перетекает в жанровую парадоксальность, соединяющую серьезность с юмором. Отрешенное, печально бессильное ощущение финала находит себя в фигуре одного из героев, вынужденного быть похороненным на мине, и растерянности ООН, благие намерения которой упираются в невозможность что-либо изменить. А в тирах из художественной ткани фильма неожиданно возникает критика всего западного общества: как и создатели фильма, многочисленные международные организации способны лишь констатировать, говорить праздные слова, но война не останавливается и, подобно киноэкрану, оставляет им пассивную роль зрителя.

«Ничья земля» каким-то неведомым способом иллюстрирует очевидное, однако одним лишь изображением позволяет разглядеть сущность явления. Посему так предсказуема и вопреки всему заслужена награда Американской киноакадемии, которая, отличаясь известной конъюнктурностью, осознает и принимает на себя гражданскую роль, стремясь отметить те фильмы, которые имеют, может быть, приходящее значение, однако настолько важное в данный момент, что на него нужно сделать особый акцент. И если на художественном поле «Амели», соперничавшая тогда с боснийской картиной, равна ей или даже обыгрывает ее, то с точки зрения общественного мышления, «Ничья земля» занимает совершенно иную позицию. Французскую ленту, безусловно, и без помощи киноакадемиков смогла бы увидеть вся западная аудитория, однако ее куда более камерный противник был обречен на ограниченный прокат. Поэтому выбор «оскоровского» жюри кажется достаточно разумным, ведь таким способом оно затрагивают неудобные, кровоточащие проблемы современности, которые должны быть решены в том числе и с помощью искусства.

«Ничья земля» отличается от всех известных мне картин о войне, прежде всего, тем, что сценарий, диалоги и музыка созданы самим режиссером Данисом Тановичем. Он ушел в боснийскую армию с кинокамерой с мизерным опытом учебы в Киноакадемии в Сараево — и годы войны отснял 300 часов материала на линии фронта для киноархива боснийской армии, которым руководит до сих пор.

В эту первую свою полнометражную картину он вложил личный опыт и переживания, которые знает не из рассказов очевидцев, поэтому в фильме напрочь отсутствует даже флер фальши, вторичности и плакатного пафоса. Однако сама фабула выдумана и, хотя в нем нет компьютерных примочек, фильм изобилует художественными метафорами и символами. Их понимаешь на интуитивном уровне.

По окончании продолжаешь думать о причинах этого характерного для нашей современности конфликта. Что такое нейтралитет ООН и какова роль великих держав в разруливании подобных конфликтов? Как должны вести себя журналист на современной войне и для чего они туда едут? Можно ли, снимая самые вопиющие ситуации для новостей и концентрируясь на настройках камеры, не утратить чувств сопричастности происходящему за объективом?..

В каком-то интервью Танович признался, что испытывал куда больше страха, отсматривая материал. Во время съемки камера была как бы фильтром между ним и реалиями войны, а типично боснийское чувство юмора, близкого к цинизму, густо перемешанного с самоиронией, — единственной защитой психики…

Все остальное гораздо лучше расскажет вам сам фильм-победитель в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» на «Оскаре», «Золотом глобусе». Данис Танович награжден также «Сезаром» за «Лучшую дебютную работу», номинировался на «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале, где получил главную награду за «Лучший сценарий» — редчайший случай, когда такую награду получает режиссер.

Однозначно, это лучшая трагикомедия о гражданской войне, которую я видела в жизни.

Глубокий, умный и, по большому счету, очень серьезный фильм, который приобретает особую силу воздействия, прежде всего, потому, что вызывает живые эмоции. Смех помогает сопричастности происходящему, а после просмотра острее осознаешь всю трагичность войны.

И больше я вам ничего не скажу. Хотя очень хочется…

10 из 10

Для боснийцев тема гражданской войны до сих пор настолько острая, что они только о ней фильмы и ставят. И Кустурица, и Ясмила Жбанич со своей Грбавицей, а вот и Данис Танович тоже отличился. И, надо сказать, хорошо. Тут нет никакой романтики и абсурдизма как в «Жизнь как чудо» и никаких семейных кризисов как в «Грбавице».

Нет, тут другое. Тут кризис и абсурд во всем мире, который весь погряз в бюрократии и жажде наживы. Фильм показывает нам, что польза гуманитарной помощи, миротворческих контингентов и т. п. сомнительна, так как должна перестроится сама природа человека. Дружба невозможна. Любовь невозможна. Так как каждый считает себя правым. Нам сложно признать победу другого, даже победу третьего лица. Даже ничью победу. Победа нужна нам самим, но не каждая победа приносит счастье.

10 из 10