История русского кино от Сергея Сельянова (1995)

Сельянов не стал рассказывать нам о стилистических нюансах развития советского кинематографа, а предложил свое личное его осмысление с позиций 'Русской идеи' Бердяева. Символично, что отрывки из этого нетленного произведения озвучиваются в ленте как авторская позиция. Автор необыкновенно смел. Он цитирует Бердяева, а потом в заданной стилистике транслирует собственные выводы о советском кино:

'Русская идея не знает, не любит и не ценит обыденности. Частная жизнь, семья, любовь мужчины и женщины лежат за пределами русской идеи. Отдельная личность не имеет никакого значения. Для личности возможен только один путь — путь жертвы.

Тема жертвы в русском кино имеет особый смысл. Герой спокойно, осознанно и достойно гибнет ради светлого будущего'.

Сельянов смотрит на кино как нечто единое. Уже с самого начала он предлагает нам интеллектуальный квест - догадайтесь, какой фильм собирается посмотреть героиня 'Третей мещанской' Абрама Роома. Сельянов не стремится отделить работы Дзиги Вертова от Эйзенштейна, а Довженко от Барнета. Куда важнее показать кратер в 'Окраине' и отметить в нем истинно христианскую символику. Впрочем, тут есть одно исключение. Особое внимание отводится 'Ивану Грозному' Эйзенштейна - 'Иван Грозный — последний фильм Эйзенштейна стал последним фильмом русской идеи'.

Это ключевые моменты. Сельянов выявляет особый нерв советского кино в части религии. Рассуждая про моменты атеизма и неприятия веры в кинематографе Сельянов обильно насыщает фильм кадрами разрушения храмов. И в то же самое время: 'Русская идея — прежде всего религиозная идея... Россия никогда не была буржуазным царством. У русских всегда было сомнение относительно стяжания богатства'...

Это зрелый, глубокий фильм. Тут нет ни капли осуждения. Лишь попытка понять, выявить противоречия и неимоверное восхищение истоками. Лаконичная подача текста тут будет помножена на обилие экспрессивных кадров. Пожалуй, перед нами наиболее самобытный авторский 'путеводитель' по национальному кино демонстрирующий действительно хороший вкус режиссера Сельянова

7 из 10

Первый раз я увидел этот фильм случайно ещё в девяностые, ещё по телевизору. Тогда, не будучи искушённым киноманом, я был буквально сражён нарезкой эпизодов классических русских фильмов, приправленных мыслями великого русского экзистенциалиста Бердяева (коренного киевлянина, кстати). Тогда, такие фамилии, как Эйзенштейн, Вертов, Ром, Пудовкин для меня не значили практически ничего. Однако монументальные кадры раннего советского кино, положенные на идеи Николая Александровича, не могли оставить безучастным.

На самом деле, 'История русского кино от Сергея Сельянова' снята в рамках проекта 'Век кино' Британского киноинститута. В проекте принимали участие Скорсезе, Фрирз, Осима и Годар. Запомнилась богатая кейсами 'История американского кино от Мартина Скорсезе', сами англичане и японцы сняли добротные документалки, Годар так вообще откровенно схалтурил. Зато малоизвестный русский режиссёр Сельянов (всё-таки больше продюсер) забабахал такую концептуальную вещь, которую раз в месяц по Культуре крутить надо.

По сути, это классический постмодерн (в девяностые это ещё не было ругательством), созданный на стыке кино, литературы и социологии. Сельянов не просто миксует эпизоды русских киноклассиков, он складывает из них свою самостоятельную историю по мотивам 'Русской Идеи' Бердяева. И без того кричащие кадры Довженко, Барнета, Тарковского, иллюстрируя идеи философа свободы, складываются в самостоятельное произведение и ведут зрителя от зарождения государственности в России к её апокалипсису. И эта работа совсем не о кино, как изначально задумывалось кураторами проекта, она о русской идее и русской трагедии.

'Русская идея не признаёт государства, её не интересуют нации, границы, власть земных царей. Она ищет не царства, а Царства Небесного. Государство как часть реальности, как самая большая реальность, должно быть отменено, разрушено. Но в русской идее всегда существовал имперский соблазн. Казалось, что можно построить просто царство, а там рукой подать до Царства Божьего. Русские коммунисты, в полном соответствии с русской идеей, начали именно с разрушения государства, но едва разрушив, тут же приступили к его восстановлению. Уже скоро коммунистическое царство стало крепким как никакое другое в истории России. Имперский соблазн заслонил русскую идею'.