Жизнь богемы (1992)

Перед нами черно белый Париж, и не трезвый человек блуждающий вокруг мусорки. Кто же это? Один из главных героев — писатель, талант которого в очередной раз не признали.

Три представителя богемы: художник, композитор и писатель. Три, пока еще, не признанных гения. Они живут в атмосфере творческого поиска, каждый в ожидании признания и своих почитателей.

Не где жить, нет денег на еду — все это пустые мирские сложности — они не волнуют наших героев праздно проводящих свои дни за сложными интеллектуальными беседами и за стаканчиком красного вина. Вот она жизнь богемы — все вокруг реализации своих творческих замыслов…

В жизни встречаются женщины, они любят, терпят и ждут своих гениев. Они готовы жить в нищете, они надеются на то, что их гении наконец-то обратят свои глаза на простые мирские потребности и проблемы.

Мужчины творят, а женщины ждут… Сможет ли что-то вернуть наших героев в реальность жизненных забот и простого человеческого участия? Куда приводят прожекты и творческие замыслы? Как сказываются они на близости?

Необычный фильм, он очень легкий и непринужденный, как будто даже воздушный в том, как главные герои скользят сквозь все жизненные сложности.

Настоящее искусство выше тривиальных забот, в нем вся жизнь и метания в поисках Музы…

Может ли что-то вернуть их в реальность?

И даже не понятно, как относится к жизни главных героев. Их отрешенность вызывает удивление, их не привязанность к атрибутам успеха, их способность ускользать от ответственности и забот — вызывает местами даже восхищение.

Но то, что грустно — это потери, которые с одной стороны невосполнимы, а с другой стороны дают нашим героям инициацию в зрелость. Вот как-то так… легко, неуловимо… и даже без морали.

В Париже неопределенного времени живут трое человек: бездарный художник Родольфо, ужасный музыкант Шонар, и писатель Марсель, хоть с его произведениями познакомиться нам не удается, но они тоже наверняка плохи. Волей обстоятельств эти трое однажды встречаются, да так и остаются друзьями.

Сюжет не представляет из себя цельной непрерывной истории, это скорее набор отрывков, объединенных общей темой и героями. Хочешь жить — умей вертеться, и так как трое творцов не слишком популярны, и у них постоянно проблемы с деньгами, то вертеться им приходится на регулярной основе, и ситуации подобного рода — решение ежедневных проблем прозябающей богемы и ложатся в основу мелких историй, показанных в фильме. Выкручиваются герои за счет своего ума, счастливого случая, привычки, но по большей части выручая друг друга. Одного выселили из квартиры — пошел к другу переночевать; нет денег на еду у всех трех — картежник-музыкант, поскребя по карманам у всех, выиграет средства на ужин, и так далее в том же духе. Не имей сто рублей, как говорится.

До просмотра фильма, прочтя описание, и увидев кадры и постер я настроился на что-то мрачное, унылое, но кино во многих моментах комедия, выполненная к тому же в интересном стиле: все выхолощено до уровня декораций — сюжет, актерская игра, постановка кадра и света режут глаз своей «картонностью». Но вот в чем фишка: несмотря на то что стилистически жизнь из фильма вытравлена, всё в целом смотрится убедительно, а не фальшиво. Хотя поначалу, конечно, непривычно, особенно когда неподготовлен или ожидаешь другого, как вышло в моем случае.

«У нас нет денег,

Но плевать…

У нас повсюду долги,

Повсюду…»

(Жорж Гетари «Жизнь богемы»).

Албанец Родольфо считает себя художником. Француз Марсель — писателем. Ирландец Шонар — композитором. Все трое — непризнанные творцы, которые достигли вершин парижского дна. Все трое проявляют чудеса изобретательности, чтобы снять угол и не заплатить за него. Все трое верны своему творчеству и мужской дружбе, мечтают о женской ласке и готовы немедленно спустить редкие деньги, понимая, что не в деньгах счастье. Успех — он на расстоянии протянутой руки. По крайней мере, так им кажется.

Аки Каурисмяки рассказывал, умирал от скуки, сидя в почтовом отделении, и тут друг дал ему почитать книгу Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы». Будущий «финский годар» понял: он должен стать режиссером, чтобы эту экранизировать книгу. Пятнадцать лет и девять фильмов спустя его мечта осуществилась.

Это — выдержанная в серых тонах меланхолии история о человеческом достоинстве, поисках и ожидании любви, дружбе, компромиссах и принципах творца. «В «Жизни богемы» ни один из героев не соглашается продать свое искусство, свою душу. Никто не вступает в сделку с дьяволом. Таким образом они сопротивляются», — говорит сам режиссер.

Цитаты:

«У меня кончился кофе, но я могу сварить суп».

«- Большое спасибо, что ты меня проводил, но я живу далеко отсюда.

- Я бы хотел, чтобы ты жила в Москве, тогда я смог бы провожать тебя еще дольше».

8 из 10

Почему смотрел: Аки Каурисмяки — один из самых авторитетных и значительных представителей европейского авторского кинематографа и поэтому все его фильмы сами по себе вызывают большой интерес. Этот фильм помимо этого также получил приз ФИПРЕССИ на Берлинском Фестивале, а артисты Матти Пелонпяя и Андре Вильм — европейские «Оскары» — смотреть !

Сюжет Этот фильм — вариация на тему известного произведения французского писателя середины 19 века Анри Мюрже, по которому поставлена известная опера «Богема». Каурисмяки перенес действие в современность, хотя эта современность несколько особая.

В центре фильма — истории трех друзей, трех деятелей искусства: ирландского музыканта Шонара, французского драматурга Марселя (Андре Вильм) и албанского художника Родольфо (Матти Пелонпяя). Все они бедны и едва сводят концы с концами, все поглощены своим искусством, все не обращают внимания на реальную жизнь вокруг, все не умеют зарабатывать деньги, но умеют их тратить и все они — настоящие друзья, которые в трудную минуту приходят на помощь.

Как это сделано: При просмотре, несмотря на частичное совпадение названия, я не распознал классического произведения в качестве фундамента, но тем не менее нарочитая вневременность истории, педалируемая Каурисмяки, не могла и мне не броситься в глаза. Как он добивается выпадения истории из временных рамок? Во- первых, цвет. Фильм не просто черно- белый, он черно- серый, все затемнено, красок нет. Это первое приближение к миру скудости, изображенном в фильме. Далее, Каурисмяки вообще отказывается от панорам. Бывает, что видны закопченные стены и крыши Парижа, пару раз вдалеке мелькает Эйфелева Башня, как признак места действия, но даже и она выглядит какой- то грязной. Все сцены сжаты и в их центре — бедность и скудость. Действие не разворачивается наружу, оно сжимается внутрь бедных жилищ, третьеразрядных кафе, старых развалюх. Под стать месту действия и бедно одетые герои с вечными проблемами нехватки денег, еды, страхом перед квартиросъемщиком, поиска заработка, нищеты, болезни. Этим Каурисмяки добивается интересного и сильного эффекта — он переводит проблемы героев во вневременной статус, как бы подчеркивая, что настоящий художник — почти всегда изгой в обществе. И это сочетание современности и вневременности фильма даёт очень сильный резонансный эффект.

Артисты: Все артисты сыграли хорошо, хотя среди них (кроме эпизодического Жана- Пьера Лео) известных мне нет. Но хочется выделить исполнителя центральной роли Родольфо Матти Пелонпяя. Он сыграл свою роль просто великолепно. Его Родольфо сдержанный, самоироничный человек, стоически сносящий удары судьбы и не сдающийся до конца. Его глубокий магнетический взгляд под «горьковскими» усами часто работает вместо слов и говорит больше слов. Прекрасная роль.

Впечатления Это великолепный, талантливый фильм, настоящий гимн мужской дружбе и творческим личностям со всеми их недостатками. У них есть главное — моральные принципы и огромная внутренняя свобода — важнейшие составляющие творчества. Интересно, что мы так до конца и не уверены в объективных дарованиях героев. Очевидно самым талантливым из них является как раз Родольфо. Его полотна содержат искру, хоть и ирония режиссера тоже заметна. Просто он начисто лишен коммерческой жилки и продает их по случаю, в неотложных ситуациях, а полученные деньги быстро уходят. По поводу двух других друзей есть сомнения. Большие пьесы Марселя и их помещение в журнал мод не вызывают особого доверия, да и музыкальные экзерсисы Шонара на фортепиано, а также на иных предметах домашнего обихода довольно таки сомнительны. Но Каурисмяки как бы говорит «А какая разница ? Главное — внутренний огонь, пылающий в них, неподвластный буржуазному торгашеству. А слава — слава она так капризна и в любом случае достается не всем». Но вот это художническое торжество над повседневным бытом и умение без громких слов прийти на выручку другу — вот что важно. И тут опять хочется вспомнить об универсальности фильма. Где происходит действие ? Сейчас ? А может это тридцатые и это три товарища Ремарка в автомобиле спешат на выручку ? Или это герои Достоевского конца девятнадцатого века испытывают нищету и болезни, не теряя при этом себя ? А может это еще дальше, и мы попали во время героев Мюрже ? Опять же неважно.

Все огни — огонь, и богема — всегда богема. Богема навсегда.

На полях Отдельное спасибо за собаку Бодлера, проходящую весь путь вместе с героями. Почему в конце Родольфо снимает ее с поводка ? Просто дает погулять или отпускает ее в большой мир, увеличивая свои утраты и потери ? Мы не знаем. Просто сидим и смотрим в эту дальнюю аллею, куда уходит герой, которому сейчас нужно побыть одному под печальные слова прекрасной финской песни.

Очень хорошо. Событие.

9 из 10

Подающий надежды писатель Марсель создает драматичные романы, живет на широкую ногу и аристократично не платит за жилье. Вдохновенный художник Родольфо величественно малюет портреты своей собаки и любит порассуждать о высоком. Перспективный композитор Шонар … просто существует на заднем плане, а узнать о нем больше не предоставляется возможности. Образы героев романа Анри Мюрже в фильме Аки Каурисмяки претерпели радикальные изменения, — смешались имена и профессии персонажей, сюжетные линии и отношения между героями. Ироничные сцены из жизни нищей парижской богемы превратились в сатиричные истории похождений претенциозных маргиналов. И, несмотря на франкоязычность, место действия и Орден Почетного легиона, врученный Каурисмяки за фильм, это кино стало по-настоящему скандинавским — неспешным, холодным и грустно смешным.

Троица главных героев пьет, тоскует по упущенным возможностям, тратит последние деньги и изредка творит. В эпоху панка и рок-н-ролла они предпочитают классическую музыку, в эпоху упрощения всего на свете — умные разговоры, в эпоху свободной любви — трогательную преданность любимой. Каурисмяки помещает героев в чуждое и негостеприимное время за десять лет до Вуди Аллена. Свободолюбивые артисты могли бы реализоваться не в сумбурных 60-х, а в конце XIX века, когда в Париже творили Дега и Тулуз-Лотрек, или в 20-х — бок о бок с Хемингуэем и Дали. Три товарища смутно напоминают ремарковское потерянное поколение — не нужное для своего времени, слишком рано осознавшее бренность бытия. Но у героев «Жизни богемы» нет видимых поводов для грусти, — они не были свидетелями войны, они просто родились лишними или сами стали таковыми. Картина финского режиссера так же чуждо выглядит в родных 90-х. Такое лаконичное, интерьерное черно-белое кино могли бы в свое время снять кумиры Каурисмяки — Фассбиндер или Брессон.

Как ни странно, героям-неудачникам сложно сопереживать, как не жаль клоуна, по лицу которого медленно стекает белый крем. Это не реальные люди, а собирательные образы, высмеянные с плохо скрываемым презрением. Если присмотреться, можно заметить, что их талант надуман, искусство безвкусно, дружба случайна и не стоит выеденного яйца, а любовь — лишь мимолетное увлечение. Заляпанный пиджак еще не делает художником, одна рукопись не превращает в писателя, а наличие расстроенного пианино не говорит о наличии таланта. До богемы героям как от серого спального района, где они живут, до Эйфелевой башни, иронии ради показанной на постере. Да и Париж тут не яркий и туристический, а скучный, серый и не отличимый от других городов. Перед нами — буффонада, бесконечная галерея кривляющихся неудачников, говорящих чушь с серьезным лицом. Здесь нелепы все — и сами герои, и заказчики их творений, и наивные домовладельцы, и расчетливые дамы сердца. Каурисмяки высмеивает весь мир тонко, с присущим ему мрачным изяществом, насыщая фильм красноречивыми символами и ироничными эпизодами.

Но все не так однозначно. В «Жизни богемы» за наигранностью и фальшью приходит честность, с афористичным началом контрастирует драматичная концовка. Даже финальная песня звучит на финском, будто в знак того, что автор в чужой стране остался собой. Фильм не идеален, — начиная с непривычно большого для режиссера хронометража и заканчивая противоречивыми персонажами. Впрочем, основная идея здесь кристально чиста — под миной шута всегда скрывается настоящий человек.

Когда то у меня была идея открыть «Кино-аптеку». Допустим, приходит в нее посетитель имеющий определенную проблему и милый консультант дает наиболее точный совет, благодаря каким картинам он может пересмотреть и переоценить собственные проблемы. Конечно же, в этой роли нужен весьма прагматичный и хитрый человек, со способностями Карла Густава Юнга в идентификации проблем бессознательного, ведь пациент сможет принести только проблему, а не ее решение.

Существует множество фильмов от весьма распространенных болезней и это относительно покрывает заболевшее общество некоторым слоем исцеления. Но есть более сложные и глубокие случаи, которые сами в этом не виновны: вряд-ли можно обвинить обладателя редкой группы крови в преднамеренном усложнении жизни.

Они не виновны, что не могут увидеть себя в зеркало. Когда мир, нарисованный Мане и Бодлером, Моне и Верленом, и, конечно же, доведенный до субъективного совершенства тобой, вдруг тает перед глазами, медленно заменяясь на картину твоей зашарпанной комнаты, твоя тупая бритва кажется вполне пригодной. Только немного позже, ведь пока еще не иссяк тихий голос чего-то планетарно родительского, теплого и родного. Где-то глубоко в недрах небритой, с просаженными почками, веры.

Благодаря давно начатому самоубийству, проявляющемуся в обилии алкоголя и сигарет, в отвращении к «социальной стабильности» и добровольной бедности, они тонут в отсутствии веры, прикрываясь псевдо-авангардистским искусством, которое можно оправдать чем угодно. И даже продать. Но в тишине остается только плакать. Искусство не требует бедности, бедности требует комплекс непризнанного гения. Меня удивляют рецензии выше тем, что персонажей считают гениями. Они — творческие импотенты, которые заблудились конкретно в импотенции действия. Они не видят смысла в нормальном и здоровом действии. И только их голод видит смысл в крупицах действия, которые просто протянут стерильность медленного самоубийства еще на некоторый отрезок времени. И только их голод симулирует их самих. Их, которым сложно признаться что они — голограмма.

Это — болезнь. А следовательно, это нормально. Я лично знаю 57 летнего режиссера драмы, который похож на героев как две капли воды. Он имел просто зашкаливающий потенциал, он работал в центре Гротовского и лично общался с Битовым, его называли украинским Арто и его молодой театр когда-то вырвал из под носа академических практически все премии фестиваля, но сейчас он практически мертв. Каждый день он делает верный шаг к смерти. Расстоянием литр/день.

Это — болезнь. А следовательно, это излечимо. Когда вы придете в мою виртуальную кино-аптеку, то это прекрасное снадобье, которое даст возможность увидеть насколько жалкой является жизнь подскользнувшегося интеллигента будет стоять на полке «От сигарет и Сартра».

Блистательный фильм! Наверно лучший фильм великолепного финского режиссера Аки Каурисмяки.

Мне он привиделся этаким переложением, очень вольным, пьесы Горького. «Жизнь»-то «богемы», но фактически это жизнь «низов». Как и было сказано, выходцы из трёх разных мест по стечению обстоятельств, оказываются вместе и пытаются вообще как-то прожить, пытаясь помогать друг другу. Пока что у Каурисмяки я просмотрел только четыре фильма (и наверное к счастью) и как видно из его работ — он пытается показать простых, обыденных и даже где-то недалёких людей (как в фильме «Юха»).

Очень трогательная любовная линия Рудольфо (Матти Пелонпяя) с Мими.

О жанре. Это именно ТРАГИкомедия. Несмотря на то, что в фильме есть определенны моменты, которые могут заставить улыбаться, в фильме улыбок какого-то из персонажей дождаться не удастся. Юмора в фильме не очень много и он очень тонкий и тоже пронзительный как и вся картина.

У меня есть в голове небольшой список картин, которые, как мне кажется, не могут не понравиться человеку, который любит кино. И здесь не обязательно быть «опытным» кинолюбителем и смотреть сложные работы Висконти, Бергмана, Тарковского или не очень мной любимого Антониони. И если ты, зритель, любишь кое-что посерьёзнее, чем «Трансформеры» и «Железный человек», то этот фильм не оставит тебя равнодушным. Мне думается что просто он может сильно понравиться или просто заставить улыбнуться или же прослезиться кого-то.

В этом и есть гениальность такого разного, но прекрасного финского мастера!

10 из 10

«Жизнь богемы» Аки Каурисмяки рассказывает историю трёх непризнанных творцов, познакомившихся в центре культурного мира — Париже. Албанский художник Родольфо, французский писатель Марсель и ирландский музыкант Шонар — представители разных сторон искусства и разных сторон света, столь схожи в своём отношении к жизни и творчеству, что неизбежно становятся друзьями.

Женщины приходят и уходят, деньги появляются и исчезают — эти творцы живут от удачи к удачи (или скорее от одного перерыва между неудачами — к другому), от случая к случаю. Они не идут на обычную работу, что бы исправно платить за квартиру и обеспечить себе пропитание, они — богема, пусть пока не признанные, но гении и их отношение к своему существованию — восторженно возвышенное, при всей его бедственности.

Они не имеют ни франка в кармане, но всегда немного пьяны, кажется, они ничего не делают, но всегда находятся в движении и их беспрерывное творчество, граничащее с праздностью, присущей, кажется, уже состоявшимся авторам, превращает их одержимую увлечённость своим творческим миром, миром «богемы» — в стиль, способ, а может и средство жизни. Скачкообразное, непривычное обычному человеку существование, полагаться в котором можно лишь на свой талант или хотя бы на веру в него, ведёт трёх творцов по жизни и они, эта Парижская богема, кажутся при всём своём контрастном отличии, очень похожими на всё тех же старых персонажей Аки Каурисмяки — людей, потерянных в мире, оторванных от него. Их жизнь, кажется, не согласуется с окружающей действительностью — они живут в своём собственном рваном ритме, словно забытые сами в себе, и пытающиеся хоть как-то наладить контакт между бесконечной массой людей, их не понимающих, и своим гением.

И именно здесь главное отличие персонажей «Жизни богемы» от привычных жителей Хельсинки Каурисмяки — в них нет смирение перед своим существованием — да, они смиряются и с бедностью и с неудачами, но не потому, что принимают такое положение дел как неизбежность, а потому, что видят мир по-своему — этот мир ещё готовиться принять их, понять их, и они дрейфуют до времени в этом бесконечном океане, пока, наконец, их не заметят и «глас народа» не обессмертит их имена. Они не пытаются подстроиться под окружающую реальность, они ждут, претерпевая её капризы, когда она смирится с тем, что ей самой придётся подстроится под них.

Однако в решающий момент они не пожалеют ни книг, ни картин ни последнего франка, ради чуда жизни, какой бы она тяжёлой не представлялась.

Фильмы финского режиссера Аки Каурисмяки сравнимы с повестями раннего Достоевского — «Бедные люди», «Белые ночи», «Униженные и оскорбленные». «Жизнь богемы» — один из самых точных сюжетов существования творческого «дна» — не гламурных звезд шоу-бизнеса, а настоящих, но непризнанных творцов.

Главный герой драмы — художник, его картины часто покупают богатые бездельники, а он на эти деньги может хотя бы раз в жизни сводить девушку в ресторан. Правда, деньги у него тут же крадут, а он оказывается в полиции. Другой герой — писатель, который никак не может издать свой роман. Искренне верящие в свою гениальность, но при этом очень трогательные, подчас наивные люди. Они могут отдать последнюю рубаху, чтобы спасти умирающего человека.

Киноязык Каурисмяки далек от метафор и различных аллюзий, это отрывки из реальной жизни. Поразительно точно режиссер изображает творческий конфликт — он у Каурисмяки полностью лишен внешних выражений, глубоко спрятан за старыми сюртуками героев.

Прекрасная стилизация под быт 50-х годов — черно-белое изображение, послевоенные автомобили, маленькие квартирки с убогим убранством, дешевое вино в таких же дешевых и тесных кафешках. А за всем этим — трагедия творческих людей, но трагедия, соседствующая с комедией…

Превосходный, атмосферный и чуткий фильм. Настоящий образец гуманизма.

10 из 10

Соблюсти жанровые рамки удается только настоящим мастерам, к которым, несомненно относится и Аки Каурисмяки, который давно вошел в число культовых режиссеров.

«Жизнь богемы» — это блистательно остроумная трагикомедия в чистом виде, в 1992 году отмеченная Призом ФИПРЕССИ Берлинского кинофестиваля.

Грустное и смешное происходит здесь практически одномоментно, хотя в жизни мы, к сожалению, часто этого не замечаем.

В «Жизни богемы» все по большому счету и все настоящее: и дружба, и любовь, и одержимость страстью к Искусству, и счастье, и горе…

А многим ли это дано: так убедительно декларировать и доносить до зрителя свое видение главных жизненных ценностей? И часто ли мы встречаем все это в жизни?..

На мой зрительский взгляд, «Жизнь богемы» безукоризненная картина: высший пилотаж режиссуры по оригинальному сценарию, в котором нет даже намека на вторичность и тем более — плагиат, отменный актерский ансамбль, удивляющий органичностью каждого персонажа, включая эпизодические роли, великолепное музыкальное оформление, выверенность каждого кадра.

Впрочем, все это понимаешь только по окончании просмотра. Потому что во время фильма с удовольствием погружаешься в его редкостную атмосферу: хохочешь до слез, умиляешься, восхищаешься, сопереживаешь.

10 из 10

Три друга. Три творческие личности. Три жизни идущие рядом и чертовски похожие друг на друга…

Этот фильм, далёкий от голливудских проблем, возвышенный до Богемы, не оставит равнодушным внемлющего зрителя. Я был один из них. Эта картина, оголяющая реальность настоящих творцов, заставляет и смеяться и плакать.

Рассказывать бесполезно. Это маленькая фреска, на стене Привычного Кинематографа, состоит из кучки мелочей, ситуаций, сцен, объединённых в одну историю с надеждой, которая постоянно витает в воздухе и в головах главных персонажей. Ну а в конце мы видим ситуацию, которя настолько известна и распространена, что легко касается даже Мира Гениев: всё-всё-всё, всё, любая мечта, любое золото, за самое сокровенное — за женщину…

10 из 10