Коровы (1992)

События фильма охватывают более чем полувековой период (1875—1936), представляя три поколения двух соседских крестьянских семей, находящихся друг с другом в многолетней кровавой вражде. В стране басков, на живописных лесных холмах провинции Гипускоан, многие годы никак не могут примириться семейства Иригибель и Мендилусе. Глава одного из них, будучи юношей, струсил во время сражения и чтобы спастись, притворился мёртвым, измазавшись кровью своего заклятого врага-соседа, смертельно раненного на поле боя. Благодаря этому он остался жив и вернулся домой.

Спустя годы их наследники ещё больше обостряют отношения. Сначала сын погибшего уступает в турнире на скорость рубки дров сыну спасшегося труса, а тот в свою очередь соблазняет сестру проигравшего, которая рожает внебрачного сына. Но когда ещё через 20 лет уже для следующего поколения Иригибель-Мендилусе приходит время любить друг друга, в Испании начинается новая гражданская война…

Рассказ о непримиримом соперничестве двух семей строится на столкновении строгой исторической хронологии и глубоко эмоциональных личных отношений. При этом глобальные исторические катаклизмы интересуют режиссера в куда меньшей степени, оставаясь на периферии повествования. Несмотря на трагичность событийного ряда, сам фильм «пышет здоровьем», выгодно выделяясь смелостью авторских метафор, компенсирующих размытость причинно-следственных связей.

Благодаря этому богатая визуальная образность «Коров» обретает почти что витальную силу. Коровий глаз становится здесь чем-то вроде магического кристалла, волшебной замочной скважиной, позволяющей переноситься во времени и в пространстве. А сами коровы, которых одержимо рисует трусливый патриарх одной из семей, являются чем-то вроде символа смирения, поскольку вынуждены молчаливо сносить бесконечные людские страсти на поле брани и в саду любви.

Опоэтизированный почвенный реализм без явного насилия сочетается здесь со своеобразным авторским сюрреализмом, образуя нечто третье, быть может, тот самый «магический реализм», что был лучше всего отражен как раз в испано-язычной литературе, у того же Маркеса. Несмотря на то, что кино по природе своей является искусством более конкретным и даже натуралистичным, Медему уже с первой попытки удаётся успешно приживить на делянке десятой музы образцы своих необычных селекционных опытов.

Взрывательный эффект мозгов посредством некоторых фильмов уже известен довольно хорошо в современном кинематографе. Не исключение оказался и фильм « Коровы» режиссера Хулио Медема.

Сам сюжет фильма основан на реальных событиях. Вроде и война, и жизнь обычных сельчан, и их странные состязания лесорубов- все нормально, адекватно и понятно. Возникает вопрос: А чего же тогда здесь такого мозговзрывательного? А вот и ответ, дело в том, что через всю картину красной нитью проходят коровы. Да, да именно коровы.

С первых кадров нас сопровождает этот удивительный персонаж. Удивителен он тем, что не говорит, не показывает нам чудеса сообразительности не свойственные типичному животному, в общем ничего такого не делает, просто живет так, как есть. Это и удивляет. И возникает новый вопрос: причем здесь эти коровы?

Но на самом деле все гораздо проще, и все « непосвященные» уже к половине фильма понимают, зачем режиссер ввел этих, или этого персонажа, потому что по всей видимости в картине фигурирует одна и та же персона, в лице коровы. Здесь и заключается вся задумка и новаторство режиссера. На фоне войны, всего того, что делает человек, коровы, как бы присутствуют и наблюдают за всем происходящим, но им по барабану от того когда убивают человека, до того когда главные герои «развлекаются» друг с другом. И остается сделать вывод. Что режиссер посредством введения коров, как бы дает зрителям тему для раздумий, а именно: что все все все, что делает человек настолько ничтожно и не нужно, что люди просто навсего жалки в своих деяниях. Что они те же коровы, которым все по барабану, кроме, конечно, своей шкуры. Так оно на деле и оказывается.

Что же сказать о работе оператора, то здесь он постарался. Блеклые, псеводнатуральные краски делают свое дело. И картина становится не только мраченной, но и оставляет небольшой осадок негодования после просмотра. Но исходя из сюжета режиссер явно добивался того исхода. По этому, можно сказать, что оператор справился со своей задачей.

Работа актеров тоже не плохая. Она не то, что не плохая она скорее никакая. И это не в плане плохо, а в плане сыгранно очень натурально. Потому что актером., по большей части, приходилось играть сельских обывателей. А с этим они неплохо справились.

На счет музыки точно сказать ничего нельзя, потому что музыка здесь скорее использована в качестве фона и ее не так уж и заметно с течением фильма.

Так, в общих чертах, фильм более чем странный. Но все становится на свои места, когда фишка с коровами наконец разгадывается. И, хотя картину нельзя назвать гениальной или, допустим, шедевром, все равно она неплохая. Или, можно сказать, что это неплохое странное кино. Но оно не для всех. Просто его не все поймут.

9 из 10

Это, пожалуй, самая масштабная и обстоятельная лента Медема с самым запутанным и насыщенным сюжетом, который умудряется уместиться в 1,5 часа экранного времени, не вызывая нареканий к цельности полотна. Единственный на сегодняшний день фильм режиссера, обращенный лицом к историческим событиям прошлого, составляющих его контекст, и с местом действия, далеким от современного урбанистического окружения последующих работ. Течение фабулы охватывает период с 1875 по 1936 года, разрывы между основными действиями в несколько лет образуют временные дыры, позволяющие разделить историю на 4 главы (не считая пролога).

Зарисовки характеров и непродолжительные описания событий и традиций составляют движущую силу повествования, где максимально сжато и с помощью емких образов создается групповой портрет двух соперничающих семей, Мендилузе и Иригибель. Аналогия с недавним эпиком «Баария» так и напрашивается, хоть второй фильм и младше «Коров» на 17 лет. Только то, что Джузеппе Торнаторе запихал в три часа хронометража, Медему удалось уместить в полтора, пусть и с меньшей помпой. Думаю, не будет преувеличением добавить, что ноги обеих картин растут из романа «Сто лет одиночества» Маркеса.

Здесь много вещей, заключающих в себя концентрированные образцы баскской культуры (не зря же в Испании эту область называют отдельной страной), например, соревнование в искусстве рубки топором толстых поленьев. Отдельные мифы семейства стареющего Мануэля Иригибеля тоже чем-то да навеяны, образы их жизни, модели поведения, их горячая кровь. Что касается образа, вынесенного в заглавие картины, то вероятнее всего, корова в этом фильме представляет собой немого наблюдателя, который, как и человек, уже не является частью дикой природы, но все же ближе к ней, чем люди, ибо она не наделена разумом. Все три поколения семьи держали коров. Люди меняются, коровы — нет. У них нет индивидуальности, нет свободы выбора. Кроме того, старший член семейства Иригибель, Мануэль, был буквально одержим коровами. Во-первых, именно корову из всех живых существ он повстречал первой на земле своих предков. Потом он стал изображать коров на холстах и досках. Его картины были полны печали и скорби, а сами животные выходили страдальцами. Например, отрубленные коровьи головы в окопе символизировали войну, а соединенное тело двух коров (как мифическое существо) с двумя рогатыми головами — дружбу. Закончилось это помешательство для Мануэля не слишком хорошо: отравив одно из болевших животных, дабы оно не мучилось, он отрезал ей ноги, как на одной из своих картин, и вымазал в ее крови некий ритуальный пень — часть своего вымышленного мира.

Эротика. В «Коровах» всего одна откровенная сцена, длится она совсем недолго — около 30 секунд — и являет собой завершение 2-й главы. На самом деле трудно назвать ее в полном смысле откровенной, так как в нескольких кадрах нет ни обнаженки, ни смакования деталей. В монтаже этой сцены используются классные наработки оператора Карлеса Гуси, включая панорамный план папоротниковой поляны в лесу, где все происходит, и обзорного движения камеры мимо двух шевелящихся в едином ритме тел любовников из враждующих семей, Каталины Мендилузе и Игнасио Иригибеля. Обрамлено все отрывистыми вздохами обоих и тихой, почти незаметной музыкой, заряжены эти несколько кадров такой страстью и реализмом, что можно даже мысленно перенестись туда, на этот ковер из папоротниковых листьев, где порыв животной похоти овладевает человеческим разумом. Это далеко не ключевой эпизод, но он двигает историю вперед. Сразу за ним нам показывают, как рождается теленок у коровы, тем самым намекая на рождение сына Игнасио и Каталины, о котором мы узнаем чуть позже.

Сюрреализм. Здесь еще нет тех выбросов в другое измерение, которые появляются в более поздних фильмах режиссера — «Беспокойная Анна» и «Люсия и секс», а совершенно иная направленность тематики «Коров» приводят к тому, что секс и «над-реальность» внутреннего мира героев картины практически существуют в разных плоскостях. Здесь сюрреализм проявляется только благодаря фантазиям единственного героя — Мануэля, того самого дезертира, выползшего из груды нагих мертвых тел в начале истории. Среди деревенских жителей обоих семейств он как инопланетянин, человек не от мира сего с богатым внутренним миром, чудаковатым поведением и привычкой строить объекты, не имеющие отношения к реальности — кукла-косильщик, соломенный ловец кабанов в лесу, уже упоминавшийся пень и, конечно, его странная живопись.

Сюрреализм заключается еще и в том, что даже если для картины позируют люди, он видит и изображает корову. Есть еще пара моментов, в которые мир не совсем то, что кажется, но они мало относятся к истории, ведь, не считая эпизодов прекрасного чистого кино, — это самое реалистичное произведение Медема.

Стоит добавить, что два актера в этом фильме играли разных персонажей на протяжении всех лет, о которых повествует история: Кандидо Уранда играет Кармело Мендилузе в 1875 и его маниакально-депрессивного сына Хуана вплоть до гражданской войны 1936 года. Кармело Гомес играет Мануэля Иригибеля, его сына Игнасио, и сына Игнасио Перу (сына режиссера, кстати, тоже зовут Перу). Между прочим, Кармело Гомес сыграет еще в двух фильмах Медема — «Рыжая белка» и «Земля», вместе с задействованной тут же актрисой Эммой Суарес.

После выхода «Коров» на большой экран Медем сразу же получил признание на киносмотрах в Токио, Турине, Александрии, а также получил премию Гойи Испанской Академии кино как лучший начинающий режиссер. Этот забытый фильм сегодня смотрится мощно и захватывающе, в своем дебюте режиссер проявил себя зрелым мастером с собственным стилем и богатым воображением, которое помогло ему создать почти эпическую историю жизни трех поколений двух баскских семей.

Есть люди, которые могут продемонстрировать чудо даже в чём-то абсолютно банальном и приземлённом. При этом они не используют каких-либо хитростей и зарекомендовавших себя проверенных искусственных приёмчиков. Медем один из таких кудесников. В его картинах нет буйства экшена и ряда других проверенных коммерческих ходов, однако причислять его к категории арт-хауса я бы тоже не стал. Медем снимает глубинку, деревню, глушь лесную. Вы думаете в деревне твориться бурная светская и иная жизнь? Да полно вам. На селе события, когда гражданин П съел курицу гражданки Б уже является нескончаемой темой дня, а то и недели. Это знаю, потому как сам живу примерно в такой же пластилиновой местности, когда темп вязок, как смола.

Однако, даже такие дебри оказываются в выигрыше пред таким многовариант-ным городом, главное — уметь это всё подать. Фильм однозначно не понравиться тем, кто не любит ждать. Представьте себе, что, скажем час ничего не происходит. Вы как будто смотрите Клуб Кинопутешественников, но при этом попали не в экзотическую страну. А к себе на дачу, при этом комментатор, который мог бы разбавить действо, ну например, анекдотами, отсутствует. Скушно? Для кого как. Впрочем, этих для кого может оказаться явное большинство. Это минус не столько фильму, сколько деревенскому быту.

Второй минус это ряд очень сомнительных в целесообразности сцен. Они как-то на мой взгляд выбивались из общей канвы, например, эротическая сцена а-ля Превед-Медвед. Может я, конечно. Чего недопонял, но… вот как-то так.

Третий минус скорее очень субъективная придирка. Местами. На мой взгляд автор слегка запутывался и потому ряд моментов кажутся уходом в сторону. В рамках и без того неторопливого фильма они здорово озадачивают. Иногда попросту создавалось впечатление, что автор зашёл в тупик и снимает просто что-то, потому что нужно перейти к следующему фрагменту.

НО. Но тем не менее НО. Фильм мне понравился. И в принципе именно это кино подтвердило желание найти иные фильмы режиссёра (первой была земля). О других фильмах отпишусь в другой раз, ибо настала пора орденов и медалей.

Во-первых, отмечу картины, рисуемые одним из героев. Пожалуй эти картины составляют 50 а то и 75% скелета кино. Этакого позвоночника, к которому крепятся остальные компоненты.

Второе. Пейзажи. Лес и природа это своеобразная кожа, которая всё чувствует и должным образом реагирует на прикосновения.

Третье. Картинка в целом и для скриншотов в частности. Зелени и харизматичных персонажей хватит на все случаи. Очень ярко и сочно.

Четвёртое — диалоги. В них нет зауми. Но в них есть мудрость. Сельские жители вообще просты и понятны, но нигде вы не встретите такую простоту, которая умней самого мудрого мудреца.

Пятое. Элементы авангарда. Повторюсь, что не причисляю Медема к авангардистам, но такие решения как чучело(?) с косой или не менее эпохальное нечто в лесу с топором, да и сами коровы…

Шестое. Коровы. Как же без них. Вот только кажется, что это не мир, глазами коров. Это мир, отражённый в глазах коров, но увиденный людьми. То есть как бы есть люди, которые смотрят через очки или иные технические решения. Здесь этим решением были коровы.

Седьмое. Масса мелочей, благодаря которым фильм собирается как замысловатый паззл, при этом каждая из этих мелочей уникальна как в фильме, так и для этого режиссёра. Взять ту же щепку, удачно отлетевшую в нужном направлении и сравните её с самолётом из «Любовников Полярного круга». И таких мелочей много, хотя Медем иной раз ими немного злоупотребляет.

Итог 7 из 10. Добротный фильма о сельской местности. С низким темпом и массой поводов для раздумий.

Просмотрев великолепную, на мой взгляд, «Беспокойную Анну» Медема, я загорелся желанием ознакомиться со всеми его работами, и естественно начал с самой первой полнометражной ленты «Коровы»,1992г.

Повествование этого фильма состоит из трех временных отрезков, охватывающих 60 лет и протекает в стране басков, начиная с гражданской войны 1875 года и заканчивая гражданской войной 1936 года. Каждый отрезок времени охватывает жизнь одного поколения двух баскских семей Иригибель и Мендилусе, разделенных огромным лесистым холмом и живущих в малопригодной для жизни, затерянной у границы с Францией высокогорной долине Гипускоан. Казалось бы, такое соседство и уединение должно располагать к крепкой и большой дружбе, взаимопомощи между семьями. Но у Медема свое виденье данного соседства, и эта близость у него ведет к настоящей кровной вражде, безграничной ненависти и соперничеству, Медем разворачивает перед нами их жизнь и взаимоотношения в таком цвете, что шекспировские Мантеки и Капулетти остаются в стороне…

Начало фильма показывает процесс рубки колоды в лесу, что сразу задает нешуточный тон и атмосферу всему действу. С быстротой молнии топор взлетает и падает в сантиметрах от босых ног дровосека, который стоит на этой самой колоде, при этом рубит он настолько быстро, лихо и виртуозно, что кажется вот-вот и его рука нечаянно дрогнет, и вместо щепок вверх полетят пальцы его ног…

Затем этого самого дровосека (глава одного из семейств) призывают на войну, насколько он бесстрашно рубит дерево, настолько же он труслив, боится войны и смерти. Его полк, попав в переплет на фронте, полностью погибает, выживает лишь наш дровосек, измазавшись кровью, он прикинулся мертвым. Со всех убитых испанцы снимают одежду, дровосек лежит голым на пыльной дороге, его переезжает труповозка, при этом дробя его ногу и оставляя на всю оставшуюся жизнь калекой… Очутившись в той самой труповозке, заваленный горой окровавленных и обнаженных трупов, насмерть перепуганный, но живой дровосек начинает откапываться из этой горы… При этом Медем вырисовывает картину не для слабонервных: все в крови, обнаженная плоть, мухи, кажется, что через экран до зрителя доходит даже аромат зловония и разлагающихся тел, запах смерти…

Выбравшись из этой «адской» повозки дровосек сразу же сталкивается с коровой, причем она ему видеться если не воплощением самого Бога на земле, то знаком свыше уж точно. Интересно показаны глаза этой коровы, бездонные и огромные, облепленные мухами, они напоминают сюрреалистический образ глаза, разрезаемого лезвием ножа из «Андалузского пса», тем более, что Бунюэль и Дали человеческий глаз в съемках заменили коровьим…

Не будучи и до этого эпизода смелым, после всех пережитых лишений и ужасов кровавой бойни, в которой он побывал, трусливый дровосек начинает потихоньку съезжать с катушек — сознание осталось цельным, а подсознание получило огромную пробоину, теперь он начинает рисовать и фотографировать коров, привлекая к общей экспозиции и членов семьи. Рисунки эти отображают его переосмысление прошлого, виденье настоящего и пророчество скорого будущего, причем сюрреализм в этих картинах бьет через край, и поражает своей силой… Трусость его начинает передаваться по наследству, и хоть выражена она слабо, но в трудные минуты дает о себе знать не понаслышке (последний эпизод с фоторепортером)…

После такого интенсивного и обескуражущего начала, на фоне междоусобных разбирательств, холодной войны между семьями и яростных противостояний глав семей, ритм и накал страстей несколько падают, но ощущение некого страха, ужаса и тревоги не покидает уже до самого конца. Постоянно рядом с людьми мелькают топоры, косы и огнестрельное оружие, более того Медем обрушивает на зрителя обильную волну символизма и мощного сюрреализма, большая часть, которых лежит на поверхности, но внимательные и интеллектуально развитые люди без труда найдут еще целый пласт посылов режиссера и растлумачат их…

В нужные моменты накал нарастает до предела, а происходящее немного пугает и отталкивает:

- рождение теленка и его совместное вытаскивание посредством веревки и рук;

- огромное бездонное старое дупло посреди леса, оставшееся от сгнившего огромного дерева, которое постоянно появляется по ходу фильма и уж больно напоминает мистические врата в преисподнюю, очевидно, что все жители испытывают к нему трепетный страх и ужас, не даром туда отправляют целые туши мертвых животных и грозятся скинуть туда врагов;

- смертоносные чучела-капканы, с топорами и косами, расставленные в лесу, которые самопроизвольно начинают работать орудиями смерти;

- сам лес. Мне он сильно местами напомнил лес из «Антихриста», и еще не факт, что фон Триеровкий лес выглядит ужасней и мистичней, у Медема он завораживает красками и величием, постоянно таит в себе скрытую угрозу и дышит смертью, несмотря даже на постоянное присутствие людей.

По ходу фильма постоянно появляются огромные, мясистые коровы — безмолвные свидетели всех происходящих конфликтов и страстей, они единственное постоянное, что есть в этой картине, могучие кормилицы людей, подобны святыне, они чтятся и оберегаются хозяевами, они у Медема представлены в необычном свете, потрясают величием и даже, как бы странно не звучало — харизмой…

Фильм, хотя местами и завораживает, очень динамичный и сияет красками. Блестяще подобрана музыка знаменитым испанским композитором Альберто Иглесиасом, музыку которого ценители испанского кино могут знать по многим фильмам Альмодовара, она волшебна и всегда попадает в такт происходящему, усиливая впечатления.

Фильм о прописных истинах: что война это плохо, что любовь не знает границ и препятствий, о цикличности жизни (типичная тема испанского кинематографа), о сексе, как начале новой жизни, о рождении и смерти, о жизни, которая их разделяет и, прежде всего о небольшом, гордом, вспыльчатом и независимом народе горцев (басках) — об их жизни, которую надо достойно прожить и из которой надо красиво и достойно уйти, с высокоподнятой головой, оставив после себя потомство…

В первой большой работе Медему сходу удалось создать очень тонкий и глубокий фильм, насыщенный отменным сюрреализмом и символизмом, фильм о любви, о жизни горцев, тернистой и суровой, такой, как она есть. Пустым и нудным этот фильм я бы точно не назвал… Почитателям испанского кинематографа и творчества Медема в частности — к просмотру рекомендуется. Может кому-то покажется, что моя оценка немного завышенна, но я ставлю:

9 из 10

Возможно, это мое признание. Возможно, я передумаю. И это будут называть трусостью, побегом. К чему было снимать что-то еще, после «Коров». Все сказано. Я ничего не хочу знать. Я хочу жить в глухой деревушке. Не уметь писать слова. Не смотреть на серые кнопки моей клавиатуры. Мне безразлично, герой ты или трус. Откуда выбрался, и что увидел. Просто обними меня крепко и прошепчи что-нибудь ласковое на ушко. Больше ничего не имеет значения. Все неважно. И все — равно одному. Ты со мной. Мы сбежим туда, где нет войны. Кто не воюет? Может, моя Бразилия? Неважно, главное с тобой.

Жизнь проста. И я хочу быть простой. Моя совесть чиста, потому что я люблю тебя. Я не хочу рисовать всю жизнь коров. Однажды одна из них подсмотрела, увидела меня голой, бегущей от смерти — к жизни. Но это было несколько жизней назад. Прошлое дарит нам историю. Семью. Воспоминания. И нас самих. Старые, потертые временем, фотографии. Но к чему мне эти фотографии? Я хочу видеть тебя перед собой. И это жизнь.

Я хочу жить. Даже когда рядом со мной упадет бездыханное тело, только что бывшее человеком, превратившееся в кусок мяса, в Ничто, даже если их будут сотни — тел, сотни жизней, я совру, я сбегу, не оглядываясь. Моя совесть чиста. Потому что я люблю тебя. Я бегу к тебе. И никто не посмеет забрать наше счастье — просто выстрел — просто пустота.

Но я буду продолжать писать слова. Думать. Сочинять. Усложнять, скучать, молчать. Также, как и Медем, снявший «Коров» — беспристрастную оплеуху мне, продолжил снимать, сочинять, усложнять. Значит, мое время — оставить это бестолковое ковыряние-копошение — не пришло. Еще не пришло. Только я на мгновение представлю, что жизнь для меня сможет стать простой. Спасибо, Медем. Спасибо.

10 из 10

Коровы-первый фильм режиссера Хулио Медема, и на мой взгляд самый удачный. Это такой взгляд изнутри на окружающий мир. Взгляд глазами коровы. Этот взгляд, как камера фотоаппарата. Он более точно запечатляет все мелкие детали, которые кажутся на первый взгляд, уж не так и важны. Но на самом деле из этих мелочей складывается целая жизнь, со всеми ее прелестями, воспоминаниями, переживаниями, ошибками, и поражением.

Не хочу пересказывать содержание фильма, я предлагаю его лучше, просто, посмотреть. Возможно, у вас возникнут новые мысли на этот счет.

8 из 10