Плоть (1991)

Что является центром мира, источником всякой жизни, света и радости на земле, что дарует нам жизнь и самим своим существованием смягчает все ее тяготы и невзгоды. В чем может мужчина найти последнюю отраду и надежду на этой опустевшей земле, что является будущностью человечества? По мнению итальянского режиссера Марко Феррери: «Будущее — это… женщина». С годами его уверенность в собственной «теореме» о спасении наших душ посредством прекрасного пола становилась все основательнее. Хоть можно заметить, что так было не всегда и преклонение перед вечной женственностью начиналось с острой критики (Пчеломатка, Семя человеческое, наконец, Диллинджер мертв, где собственная жена предстает главным врагом свободного существования). Со временем, полностью раскрыв тему отчаяния, одиночества и отчуждения мужчины в современном обществе, Феррери обнаружил, что самцы в качестве объекта исследования исчерпали себя (показав не лучшие результаты), и тогда экспериментатор человеческих душ перешел к еще совершенно неизведанной, вечно таинственной и необъятной женственности.

Каждый следующий фильм — неприкрытое восхищение красотой и грацией дам, какими бы они ни были — девочки или старухи (История Пьеры), никогда не рожавшие (Истории обыкновенного безумия), уже кормящие (Последняя женщина) или только вынашивающие (Будущее-это женщина), наконец даже те, кто избавился от ребенка (Плоть). Преклонение, доходящее до исступленного фетишизма (Я тебя люблю) — вот основной тезис позднего Феррери.

Сравнивая же эту картину с его ранней работой «Лиза» нельзя не поразиться — сколь схожи истории, но различна форма.

Итак, сходства: мужчина и женщина живут совместно вдали от общества на берегу океана, проводя время исключительно в любовных утехах и поглощении пищи. Мужчина — разведен, имеет двоих детей, которых обеспечивает посредством творчества. Женщина — одинокая, бездетная, чрезвычайно (крайне!) сексуальная, будто являет собой материализацию самой глубокой и потаенной мечты мужчины.

Различия: Если раньше мужчина владел женщиной как полноправный хозяин, седлая ее сверху как кобылку, то теперь он оказывается полностью зависим и подчинен ей (показательная сцена с параличом всего тела, кроме члена), мужчина на коленях молится на ее солнечную красоту, упрашивая вечно освещать его жизнь. Ранее персонажи улетали в лазурные небеса с этой грешной земли на самолетике розовой мечты. Концовка же «Плоти» носит совершенно противоположный характер — в противовес (чуть ли не христианскому) воспарению в мир сказки, это совершенно земное почти что языческое жертвоприношение во всем его неприкрытом натурализме.

Что же у Феррери совсем не изменилось, так это постоянное присутствие символов (привольно раскинувшийся океан, архаичные фигуры динозавров), образов и знаковых фигур, порой порождающих, впрочем, определенное непонимание. Например, зачем татуировка аиста (детородный символ) на плече у героини, сделавшей аборт, почему она сравнивает себя с куклой (слепой на один глаз), а мужчина в ярости разбивает ее о стену, обнаружив у пластиковой игрушки отсутствие половых органов? Что это за таинственные склеп на берегу, к которому постоянно наведывается Франческа? Какую роль во всем этом играет первое причастие, о котором вспоминает главный герой? Все это может сложиться в целостную картину лишь ретроспективно, после неожиданного финала, который я не вправе описывать, дабы сохранить целостность истории.

Итак, возвращаясь к истокам, режиссер несколько переосмысливает свои прошлые взгляды, кардинально их не меняя. Страсть — как последняя истинная и искренняя часть души человеческой вновь служит краеугольным камнем, прочным фундаментом для очередной визуально-поэтической оды во славу жизни, красоты и любви.

Один из последних гимнов плоти и очередное посвящение Женщине и её тайнам, снятое великим уроженцем Италии Марко Феррери. Маэстро умел снимать фильмы и делал это крайне по-своему, следуя своим личным инстинктам и бессознательному. Кстати, не зря во многих феррериевских картинах присутствует как некий неофициальный актёр океан, символ нашего бессознательного. «Плоть» — не исключение.

Странное, причудливое, похожее на сон кино про мужчину, который удаляется от мира с великолепной красавицей в домике на берегу. На грани порнографии Феррери снял какой-то свой «Сало или 120 дней Содома». Только главные герои картины как будто бы и слыхом не слыхивали о христианстве и его догматах. В фильмах Феррери над всем властвует женщина, женщина создаёт атмосферу, женщина — это первобытный океан, в котором мужчина плавает, исследуя самые потаённые и скрытые глубины. Женщина — сама природа, само язычество, если хотите, идол Феррери. И Феррери ему поклоняется, но не по-христиански слепо и раболепно, а по-язычески хитро и внимательно, со скепсисом и человеческой теплотой, а иногда и гневом. Сам Феррери говорил о себе как о «феминисте и женоненавистнике в одном флаконе». Именно этой двойственностью, а скорее дуалистичностью проникнуты его работы.

«Плоть» — кино о любви, но не о той трагической любви или же сентиментальной, к которой мы привыкли. Нет, о страсти, банальной и вечной. Страсти, которая не подразумевает ни жертвоприношение, ни вину, ни брак. Феррери — не еретик, он язычник. Он верит в мир, в природу, в её непогрешимость, безвиновность. И этой природе нет конца, даже смерть для неё не трагедия, а обычный ход вещей. Для Феррери нет трагедий, есть особая печаль, такого эротического свойства, интимная — и только она является исходной для человека. Не грех, не любовь, не Бог. Все мы всего лишь дети, словно говорит своими картинами режиссёр, играемся с этим миром, купаемся в нём и повинуемся своим первобытным инстинктам. И ничто не способно нас поменять — ни религия, ни технический прогресс, ни любовь.

10 из 10