Киото, город моей матери (1991)

«Возвращение домой — забавная штука: знакомые картины, звуки, запахи... единственное, что изменилось — ты сам»

«Киото, город моей матери» – один из последних фильмов великого японца Нагисы Осимы, всю карьеру снимавшего яростные картины, подвергавшие большому сомнению не только развитие послевоенной Японии, но и ее многовековой уклад. Фильм сделан по заказу BBC и в нем японец впервые за 37 лет возвращается в город, который так и не стал для него родным, но давший кров его матери. Кино почти исповедальное, как будто снятое под присмотром духов больших гуманистов и сторонников многовековых японских ценностей Ясудзиро Одзу и Кэндзи Мидзогути.

Нарядившись в кимоно, Осима задумчиво бродит по улочкам Киото во время праздника Ямура-мацури, вспоминая эпизоды из далекого детства в родном доме с садиком цубо-нива, рассматривая величественную архитектуру и беседуя с двумя подругами недавно скончавшейся матери. Киото – древняя столица Японии, пребывавшая в этом почетном статусе до самого конца XIX века и получившая название Хэйан-ке – столица мира и спокойствия. Осима легко сохраняет баланс между обязательным, во многом образовательным документальным повествованием и потаенным, глубоко сокровенным желанием понять себя и причины своего многолетнего бунта против родины матери.

«Киото, город моей матери» – ключ ко всему творчеству Осимы, тесно связанного с непростой историей Японии, в которую юный Нагиса погрузился полностью. Вот промелькнуло воспоминание, как режиссер зачитывался во мраке дома Кё-Матия легендами о самураях и позже нашел в них самую любимую – об Ода Нобунага. который почти смог разрушить под корень Киото, видевшийся молодому Осиме, которого стать жителем города заставила судьба, символом старой Японии.

Киото – властный город, заставлявший своих жителей подчиняться многовековым традициям и форматировавший под себя даже чужаков. Плотно застроенный домами с бумажными стенами, он легко становился мишенью для болезней и пожаров, поэтому неписанные правила безопасности должны были выполняться всеми, иначе провинившихся настигала жестокая кара. Город, где ценность имущества была во много раз выше ценности ремесла, которое так почиталось в Эдо. Женщины Киото, навсегда запертые в городе учением о трех послушаниях – сандзю-носиэ, где они должны сначала слушаться родителей, потом мужа в браке, а затем в старости своих сыновей. Почитай власть, помогай соседям, не создавай распри, будь крайне осторожен с огнем и будь терпелив во всем – иначе тебя отторгнут. Киото – сначала ставший полем битвы двух кланов Гэндзи и Хэйкэ, а затем борьбы между самураями и императором. Место, которое нужно было разрушить, но столь притягательное для оставшихся там.

Пытливый взор Осимы чаще всего останавливается на многочисленных храмах и святилищах. Будто зачарованный, режиссер и сам незаметно вовлекается в торжественные действия, чтобы в самый ответственный момент взять в руки носилки микоси – подобие переносного храма. В этот момент мы осознаем, что Осима, рожденный в Киото, но носящий имя, переводящееся как «берег моря», примиряется со своим прошлым, принимает его и осознает, что все киотское, от которого он так долго бежал, было у него глубоко внутри, сформировав как личность и режиссера. Его многолетнее оппонирование многовековому укладу было поиском ответов на вопрос, почему он таким стал. Мама Осимы, уехавшая по настоянию сына на север воспитывать его сыновей, поняла магию города гораздо раньше, и ради его благословения сильно поменявшая уклад своей жизни. И главный итог ленты заключается в том, что, приняв и поняв ее решения, у режиссера находятся силы попросить у матери прощения. Пусть даже и после ее смерти.

В кадре часто возникает старое потертое фото юной матери и ее одноклассниц. Осима вглядывается в него, словно пытаясь понять причину поступков женщины, так ценившей спокойную жизнь в Киото. Город, заставивший ее стать такой, какой она была всю дальнейшую жизнь и тосковавшей о нем на далеком севере, город, вытолкавший в большую жизнь юного бунтаря, ставшего одним из главных японских режиссеров XX века.