Святая кровь (1989)

Алехандро Ходоровски, искусный маг, непревзойденный вуду сюрреалистического киноязыка на радость поклонникам в пятый раз берёт в руки камеру и снимает картину, обнажающую с помощью символов и метафор душевное бытие человека. На глазах маленького Феникса его мать выплеснула на мужа кислоту за то, что тот изменял ей с татуированной работницей цирка. Муж, в порыве ярости, отрубил ей обе руки и перерезал себе горло. Феникс после случившегося попал в психбольницу. Спустя много лет доведённый врачами до животного состояния он выходит на свободу. Безрукая мать соглашается взять его к себе. Изо дня в день Феникса посещают кошмары с участием его матери. Сможет ли он освободиться от преследующего его прошлого и обрести себя?

Взяв на вооружение феллиниевскую барочность, Ходоровски отрекается от своего многоуровневого метафоризма и безграничной символики, которой был забит каждый кадр в его предыдущих работах. В его стиле появляется определённость происходящего, позволяющая более осмысленно вложить идеи в кинообразы. Про метафоры режиссёр не забывает: из могилы взлетает белая птица, в сарае кричат сотни куриц, а из могилы выходит татуированная лошадь. Змей, вылезающий из штанов Феникса, символизирует его сексуальное влечение к женщине. Как всегда в кадре человеческие уродства, будь то карлик или трансгендер. Становление Феникса происходит с раннего возраста в атмосфере цирка. Клоуны, метание ножей, выступления под шатром. Отец, хладнокровно выжигающий татуировку в виде орла на груди совсем маленького сына, заботится о похожести Феникса на себя. Мать, неистово верующая в свою религию, основанную на культе безрукой девушки и её крови, в итоге сама оказывается в таком же состоянии. Кажется, только глухо-немая девочка способна полностью понять Феникса.

Становление Феникса, безусловно, имеет существенную связь с птицами. Курицы в ангаре, несколько раз повторяющиеся видения Феникса с лебедями, олицетворяющими вознесение, показывают изменение души молодого человека. Даже имя главного героя происходит от названия птицы, которая по легенде возрождается из пепла. Нельзя не вспомнить великого Андрея Тарковского, чей голубь в «Зеркале» натурно вылетал из окна родительского дома. Не нужно брать в руки лупу, чтобы увидеть многочисленные изображения американского флага на цирковых шатрах, на автомобиле-вагоне. Образ орла, с которого начинается фильм, часто появляется в кадре и тоже отсылает к Соединенным Штатам. По большому счёту цирк — это развлечение, а Америка является мировым центром производства и распространения развлекательного продукта. Превозмогая порочные желания, Феникс выпутывается из паутины кошмаров прошлого, преследовавших его с момента смерти отца. Ходоровски изображает первоэлемент человека, который оказывается, по мнению режиссера, важнее всех религий. Чилиец смешивает идеи христианства, иудаизма, мусульманства с восточными религиями, добавляя своё неповторимое видение мира. Религиозные категории Ходоровски приводит к единому знаменателю: искусственность, заложенная природой в человеке, неизменна, однако каждый должен пытаться доказать своим разумом естественность и неповторимость собственной духовности.

Маэстро отдаёт дань уважения фильмам ужасов: эксперименты Феникса в одежде человека-невидимки; эпизод встречи на улице глухонемой девушки с человеком, оторвавшим себе ухо, явно отсылает к «Синему бархату» Дэвида Линча. Сцена смерти и похорон слона является отсылкой к неудачному фильму Ходоровски «Бивень».

Рассматривая «Святую кровь» на фоне предыдущих работ Алехандро Ходоровски, в частности, «Крот» и «Святая гора», отчётливо видно, что она проигрывает им в экспрессии, в яркости цветовой палитры, в сложности декораций, в количестве находчивых операторских приёмов и ракурсов и, безусловно, в многоуровневости образов. Видимо, прибегая к крайностям в прошлых картинах, как, например, употребление актёрами наркотиков, изнасилование актрисы для реалистичности сцены, убийство нескольких сотен кур, достигался результат, формирующий особенный неповторимый стиль постановщика с его фирменными приёмами, которые позволяли максимально расширить сознание и получить на выходе абсолютные шедевры мирового кино, наполненные смыслами под завязку. «Святая кровь» ушла немного в сторону от ни на кого не похожего концентрированного Ходоровски: немного творческой цирковой манеры Федерико Феллини, эпизоды хтонического ужаса, похожие на Дэвида Линча, перекличка некоторых сцен со стариной Альфредом Хичкоком. Не настолько вольная, красочная и открытая для всевозможных трактовок, но, тем не менее, наполненная духовно-религиозными идеями обретения человеком самого себя картина «Santa sangre» занимает важное место среди представителей авторского кино.

7 из 10

В бродячем цирке «Гринго» подрастает маленький погонщик слонов, который водит дружбу с немой девочкой-мимом. Его отец мечет ножи в развратных статисток, имитируя половые акты. Привязанная волосами к трапеции мать выделывает акробатические трюки, а в свободное от основной работы время принимает ванны из святой краски и поклоняется самопровозглашенной безрукой богине. Это служение символично кастрированной святой с ходу указывает на неодобрительное отношение к полигамной мужской природе. Примерно на то же намекает слон, истекающий перед смертью кровавым медом из хобота. Но развеселому толстяку Орго все ни по чем: проведя инициацию сына через татуаж на его груди орла, он сладострастно падает в расписные объятия змеевидной гимнастки, получает от разъяренной супруги порцию кислоты на гениталии, а потом делает из нее Венеру Милосскую. Наблюдающий за всем этим кордебалетом маленький Феникс переносит сильнейшую душевную травму и оказывается в психиатрической клинике, где скатывается до полуживотного состояния. Собственно, фильм и начинается с его возвращения к человеческой жизни: иисусоподобный юноша спускается с дерева, чтобы перекусить рыбой, символом, опять же Христа, и тут же ему омывают ноги. А предшествует тому увенчанный кокетливым поглядыванием в объектив полет рисованного орла, который олицетворяет все то же воскресение.

Строго говоря, такое нагромождение однотипных символов для Ходоровского вовсе не характерно. Как не характерна для него продемонстрированная в «Святой крови» внятность высказывания. Если вам показалась чрезмерной здешняя эстетика, значит, вы просто не видели ранних фильмов возжелавшего воскресить сюрреализм режиссера. Грязный дикий эрос, бесконечный парад убогих, цирковая атрибутика, восходящая к Феллини и подарившая вдохновение де ла Иглесиа, обязательные «пятисоткилограммовые Офелии» и дождь из куриц — все то, что запросто может вызвать ощущение усталости и пресыщения, находится на своем месте. Если девушка по имени Альма растерянно бродит по грязным темным улицам, значит, душа героя ищет путь к свету; если из могилы выходит татуированная лошадь, можно быть уверенным, что совсем скоро Феникс одновременно и обретет самость, и разбудит спящее либидо; если юношу начинает душить питон, это мужская сила его рвется наружу. История безумна ровно настолько, чтобы казаться правдоподобной. Никаких мертвых кроликов и закормленных ЛСД артистов, никакой эклектики и хождений туда, обратно и еще разок вокруг горы. «Святая кровь» — тяготеющая, скорее, к «Рукам Орлака» Вине, чем раннему Бунюэлю экранизация всей библиографии Юнга, где бонусом идут клоуны и народные мексиканские песнопения. Впрочем, с таким же успехом фильм можно рассматривать как краткую историю христианства или как глумливый упрек ему же, где в авторитарном образе матери религия заходится фанатизмом и истребляет неверных чужими силами. Символика «Святой крови» действительно разворачивается бесконечной смысловой перспективой, однако Ходоровский с ранними эпатажными заявлениями выплеснул в мир слишком много своего авторского «Я». Да, он не сильно жалует христианство, как и любое другое вероисповедание, стремящееся узурпировать Бога. Да, вто второй половине ХХ века то самое христианство перестало удовлетрять общественным запросам, и все дружными рядами пошли на восток, в дзен, мистицизм и оккультизм. Такие настроения прослеживаются и у Ходоровского, но было бы печально констатировать, что человек, целью жизни выбравший самопознание, свой последний по-настоящему сильный фильм посвятил обыденному критиканству.

«Святая кровь» — это все же метафора пути к себе, причем лишенная самолюбования просветленного гения. Есть мальчик, нормальное развитие которого прерывается в детстве: он не успевает освободиться от материнской власти, что усугубляется невозможностью идентифицировать себя с отцом, похоть которого привела к трагедии, потому сознание Феникса подавляет любые проявления сексуальности. Конечно, было бы интересно увидеть какой-то иной расклад, но режиссер решает извлечь из волшебной шляпы коллективного бессознательного именно Эдипов комплекс. И Фениксу ничего не остается, как постепенно принимать свою телесность, учиться воспринимать как должное сексуальные инстинкты (ибо что может быть прекраснее очерченного ножами изгибающегося женского тела). Естественно, дается это все с трудом, мать стремится властвовать, жаждет заполучить себе источник жизни, визуализированный в фаллической символике рук. От нее, от желания забыться в безопасной утробе самообмана можно избавиться, лишь приняв сначала свое животное естество, а затем пробудив и душу, Аниму, Альму. Так обретается целостность, так внутри нас рождается Бог. Не иудейский, не христианский, Бог — как аппроксимация недоступного нам знания. То внутреннее самоощущение, которое позволяет заглянуть за край. Ходоровский приглашает избавиться от маски человека-невидимки, обратиться и к темному своему началу, и к светлому, найти инстинктивное в возвышенном и возвышенное в инстинктивном, победить свои комплексы, принять заложенное в нас искусственно, но понять, что и этой суммой своих частей мы не определяемся в полной мере. С победы своих демонов, приведения внутреннего мира в порядок только начинается постижение себя. Хотя и это уже не мало. В конце концов, чтобы на тебя посмотрела бездна, нужно иметь пристойный вид. Ходоровский, возможно, сумел придать такой вид своему самосознанию, но никому ничего не рассказал о последствиях, оставив зрителя стоять с протянутой в божественный эфир рукой.

Наконец-то просмотрена вся трилогия Алехандро Ходоровски. Сказать, что я поражена до самых кончиков мозговых извилин — ничего не сказать. Больше всего понравился «Крот», но он и проще для понимания, и тема художественного переосмысления Библии мне ближе, чем экзотическая смесь всевозможных явлении восточной культуры, каковая встречается в двух последующих фильмах. Думаю, что в этом разноликом мире гениального режиссера каждый видит то, что ближе ему, поэтому все мои размышления — исключительно субъективны, ни в коем случае ничего не навязываю.

«Святая кровь» — история о становлении человека в юном возрасте, о том, с какими соблазнами он борется, как, грубо говоря, встаёт на ноги. В отличие от других фильмов режиссера, в этом затрагивается достаточно много символов из древнегреческой культуры, и это немудрено — именно там, в разнообразном пантеоне, представлены все возможные казусы, связанные с воспитанием и рождением детей. Множество богинь — от Геры до Гекаты, и простых женщин в «Святой крови» перевоплощаются в «невест» героя, своеобразных преград, или, напротив, ступеней, на его пути к взрослению. Здесь представлен широкий, так сказать, спектр: от самой сильной великанши до слабой и беспомощной глухонемой, от «жриц любви», в полной мере наслаждающихся своей женственностью, до почти андрогина — самого «жениха». Эта его двойственная природа, гипертрофированный Эдипов комплекс мешает юноше перерасти в мужчину, библейского праотца, коим был его отец, не равнодушным к женщинам, мужественным, «орлом».

Общая обстановка фильма — сумасшедший дом, цирк предоставляет создателю возможность показать разнообразие живых существ, окружающих его героя, как впрочем, и в других лентах. Необычайно колоритные и поэтому кажущиеся совершенно естественными, эти декорации буквально заставляют верить во всё происходящее на экране.

Нельзя не сказать и о «птичьем» лейтмотиве фильма — так же, как и женщины, разные птицы показывают разные составляющие человеческого существа. Два этих мотива объединяются в образе Леды — древнегреческой Богоматери в образе лебеди, постоянно мерещащейся герою. А петух — символ выздоровления, поэтому против него настроена женщина, существующая в мыслях юноши, мешающая взрослению.

И, наконец, имя Феникс — тоже из легенд Древней Греции, внушает надежду на неизбежное возрождение из пепла, что тоже очень и очень важный символ.

И только две вещи напоминают нам о библейском подтексте, непременно присутствующим здесь: победу одерживает самый слабый, согласно заветам Христа. И, конечно, название, говорящее не только об ереси, которой принадлежит мать героя, но и об единственном пути к истине в христианском учении.

Разумеется, это далеко не всё, что сокрыто в фильме, но тем и замечательны шедевры Ходоровски, что их можно смотреть и погружаться в образы-загадки, из которых вырос, по сути, современный кинематограф «не для всех». Настоящее наслаждение для искушенного ума. За это всем фильмам высший балл.

Знакомство с творчеством Ходоровского многие начинали именно с этого фильма, поскольку благодаря видеопиратам он был в своё время довольно широко у нас тиражирован. Да и на уровне сюжета он оказался самым внятным его творением, если к этому режиссеру вообще можно применять понятие сюжетной внятности.

В «Святой крови», последнем, достойным внимания фильме маэстро, привычный сюжет как обычно играет вторичную роль, и событийный ряд напоминает, скорее, сновидение, наполненное жутковатыми барочными картинками, главным действующим лицом которых является юноша Феникс, родившийся в бродячем цирке…

Однажды в детстве Феникс стал невольным свидетелем отцовского изуверства: папаша, являвшийся хозяином шапито, был застукан женой во время утех с любовницей. За это он изуродовал супругу, а сын получил в итоге серьезную психическую травму. Лишь через двенадцать лет Феникс смог выйти из психушки на волю. И теперь он страдает раздвоением сознания, поэтому принимает призрак собственной матери за реального человека. Однако благодаря девушке Альме у него появляется шанс избавиться от недуга…

Как и все работы Ходоровского, уникального по самобытности режиссера, не так уж часто выходящего на съемочную площадку (перед этим проектом он вообще 10 лет не снимал), эта лента получилась такой же неординарно-изысканной. Хотя Ходоровского логично было бы считать продолжателем традиций испанца Луиса Бунюэля, который долгое время жил и работал в Мексике, и также активно задействовал в своих картинах элементы сюрреализма, но применительно к Santa Sangre, в первую очередь, напрашивается сравнение с фильмами Феллини и с «Вечером шутов» Бергмана.

Мир цирка, наполненный чудесами и яркими впечатлениями, помогает размыть границы между реальностью и вымыслом. Изложение событий, напоминающее одну нескончаемую галлюцинацию, является ключевым методом режиссёра. Мистификации, обильно сдобренные символикой (порой несколько претенциозной), а то и чрезмерным натурализмом, здесь преумножает присущая автору страсть к нетривиальным особям. Так наряду с обычными актёрами тут присутствуют люди с синдромом дауна и карлики, задействуемые режиссёром в каждой картине.

Если добавить сюда изобилие самых изысканных смертей и льющейся с экрана крови, то в совокупности всё это будет, скорее, испытывать терпение зрителя, нежели доставлять ему удовольствие. А всё потому, что причудливые видения создателя, более похожие на кошмары, как и раньше активно питаются его подсознанием. Меж тем эта картина, перенасыщенная визуальной экспрессией и необычным образным рядом, стремится к утверждению простых и вечных истин, главная из которых будет заключена в финальной строчке из «Евангелие»…

Впрочем, латиноамериканский «алхимик от кино» всегда балансировал на грани допустимого. И всякий раз оставлял после своих экспериментов осадок того самого неповторимого авторского кича, за который особо ценим до сих пор.

Алехандро Ходоровский — один из безусловных гениев мирового кино, снимавший очень странные, абсурдистские и весьма страшные фильмы, рассчитанные на узкий круг зрителей. Фильм ужасов «Святая кровь» 1989 года я посмотрел совершенно случайно и картина поразила меня на многие месяцы.

Этот сюрреалистичный фильм рассказывает зрителю жуткую историю Феникса(Аксель Ходоровский), без того необычное детство которого было омрачено попыткой матери, акробатки Кончи, убить Орго, его отца, являющегося метателем ножей. Вскоре причиненная психологическая травма станет для Феникса началом самого настоящего кошмара, ибо с возвращением в родной город, к безрукой матери, вернутся и воспоминания прошлого.

По своей худпжественной структуре фильм напоминает необычную смесь лучших фильмов Альфреда Хичкока(«Психо» и «Марни») и сюрреализма, смешанного с абсурдизмом в стиле Сальвадора Дали. Каждый кадр фильма, снятый оператором Даниэле Наннуцци, наполнен символикой, ибо лента является настоящим погружением в мир человеческого безумия. Алехандро Ходоровский, отдавший дань в этой картине и классике европейского хоррора, снял очень жуткий и очень жестокий, проникающий в подсознание фильм, являющийся настоящим шедевром в жанре артхоррора.

Актерская игра в ленте воистину гениальна, ибо Ходоровский всегда требовал от актеров невозможного в актерском мастерстве, игры на струнах нервных окончаний.«Святая кровь» исключением не стала и, помимо визуальной составляющей, фильм потрясает игрой актеров.

Я рекомендую этот удивительный и страшный фильм всем поклонникам авторского кино и необычных фильмов ужасов. Всем остальным особо рекомендовать не буду, ибо картина свой рейтинг NC-17 полностью оправдывает.

10 из 10

Это, хоть и довольно изощренное, но все-таки искусно закрученное, кино Алехандро Ходоровски мне понравилось Как-то сразу, без раздумий и переосмыслений. Многие из картин-попыток с прочими подобными элементами разных авторов ничего из себя не представляют, воспринимаются просто как трэш, которым по сути и являются, а что-то и вовсе выглядит нелепым и смешным, совершенно не настоящим. Кино Ходоровски — настоящее, фантазия от души, без преследования какой-то ясной цели.

Что же здесь все-таки можно увидеть? Пациента психбольницы, безрукую женщину, мертвого слона, вечно печального мима, полный бассейн крови, и, непонятно чей, культ в довершении. Бред, скажет какой-нибудь нормальный человек. Но — нет! Фильм интересен, полон аллюзий, ассоциаций, символов, сюжетные повороты довольно неожиданны. По эстетике же, если сравнивать с известным фильмом режиссера «Фандо и Лиз», с его поражающими сюрреалистическими кадрами и фразами, будто взятыми из притч, то «Святая кровь», конечно, несравнимо уступает. Ну и потом — сама идея, лично мне «Фандо и Лиз» намного ближе. Но «Святая кровь», между тем, тоже очень хороша своим насыщенным сюжетом, персонажами, да и выразительными сценами тоже не обделена.

Не знаю, у кого как, у меня тема цирка иногда вызывала какую-то глухую тоску, даже небольшой испуг, и клоунов не люблю я, с их нарисованными физиономиями, и животных жалко, и за акробатов страшно, вижу я скорее грусть в этих представлениях, нежели веселье и смех. Цирк — очень подходящее место действия для фильмов ужасов. А Ходоровски, в своем цирке, создает совершенно инфернальное закулисье, вовлекая в него довольно большое число персонажей. Главный герой Феникс, будучи ребенком, попадает в эпицентр, после чего к нормальной жизни ему уже никогда не вернуться. Такая вот штука. Но Феникс уже незадолго до этого начинает воспринимать жизнь, с ее болезненными странностями, что фильм очень насыщенно иллюстрирует. А любовь к матери делает его впечатлительным. Только и всего, как может показаться.

Можно предположить, что история Феникса — своеобразное видение мифа об Эдипе. Мать — его идол, он согласен быть ее руками, думать ее головой, быть целиком в ее власти. Она — манипулятор, в его мыслях — она вершит его судьбу. Очень сильным получился редкий отрицательный, даже дьявольский, образ матери у Бланки Гуэрры, хорош и Аксель Ходоровски в роли человека, с незаживающей травмой. Его герой — и жертва, и марионетка, и палач. Однако итог всего этого театра психоделии на миф совсем не похож, он скорей даже ему противоположен. Если Эдип, под конец своей истории, слепнет от ужаса, его постигшего, то Феникс, будучи всю дорогу слепым, наоборот, прозревает, благодаря обретению вновь своей настоящей любви, некогда утраченной.

Ходоровский- это волшебный мир, в котором растворяешься, попадая в дивный край эзотерического символизма. Он всегда умело соединял мифическо-философские и религиозные учения, на стыке которых воссоздавал изысканнейшие полотна латиноамериканского искусства. Всегда выразительные по картинке и барочные по содержанию, его ленты, оставляют после их просмотра мистическую недосказанность и полное ощущения пребывания в сказке(эмоции cхожие c детскими).

Вот и этот его фильм, можно назвать сказкой. Сказкой жестокой и злой… Но дон Алехандро всегда был таким, жестоким и злым сказочником, в противовес схожему ему по духу(они оба свои детские комплексы сублимировали в целлулоид, опять же объединяющая их- тема цирка)- сеньору Феллини, который был сказочником добрым и грустным.

В «Святой крови» тема зависимости сына от матери приобретает масштабы древнегреческой трагедии. А образ распутных женщин, как символа греха, преломившись в сознании героя, нанесённой детской травмой, приводит к чудовищным последствиям. В этой работе мастер отошёл от авангардного к более традиционному стилю повествования, приблизившись к жанровому кино. Что было спровоцировано почти десятилетним простоем в профессии. Здесь уже можно сказать, синтез европейского и латиноамериканского стилей кинематографа. Ритмичная структура композиции не даёт зрителю заскучать, при всей пресыщенности сюжета сюрреалистическими символами. Так было и в предыдущих работах режиссёра, только они были более изощрёнными по форме.

В главной роли великолепно выступил сын режиссёра Аксель, отлично отрефлексировав безумие и раскаяние своего запутавшегося героя. Его манера игры напомнила «великого безумца» Клауса Кински(с которым они даже внешне похожи). Ну и Ходоровский не был бы собой, не введя в стилистику ленты, составляющую искусства мима(одна из действующих лиц фильма-немая девочка), всё же его учителем был сам Марсель Марсо. В одном из эпизодов герой Акселя со своей матерью разыгрывают знаменитую пантомиму французского гения «Сотворение мира». Ну и конечно обычный для картин режиссёра антураж. Перед нами проходит вереница калеченой фактуры: карлики, великаны, инвалиды-ампутанты, дауны…

Сам автор хотел чтобы его фильмы были похожи на стихотворения. Наверное любой настоящий поклонник Ходоровского, воспринимает его творчество, не иначе как поэзию…

9 из 10

«Вот открыт балаганчик

Для весёлых и славных детей….»

Если точно не знать, что «Святая кровь» — фильм Алехандро Ходоровски, то в какой-то момент можно предположить, что авторство принадлежит Кену Расселу. Те же абсурдные картинки и невменяемые люди. Впрочем, здесь всё по-другому.

«Святая кровь» — страшный фильм. Нет, это не те эмоции, которые возникают в семь лет при просмотре тупых ужасов, после чего не спишь и боишься заглянуть под кровать. Ходоровски наводит страх по-другому — образами, картинами, молчанием и словами. Умирающий слон, заливающий кровью площадь; кидающиеся, подобно муравьям, на его мертвую тушу голодные люди; абсолютно настоящие дети-дауны, пугающие своей реальностью; чертовски натуралистичный процесс нанесения татуировки; зверские сцены убийств — волосы встают дыбом, мурашки бегают по коже, но страшно пропустить даже минуту этого адского циркового представления.

Главный герой этой своеобразной фантасмагории Феникс — классический пациент Фрейда со всеми прилагающимися комплексами, проблемами и поступками. Ответа на вопрос «Кто виноват?», зритель, разумеется, не получит, но вот результат этой вины пожинать придётся. Нельзя сказать, что сюжет непредсказуем, но финала ждёшь как долгожданного освобождения из длительного заключения.

Феникс — птица, сгорающая в свой смертный час, и возрождающаяся из пепла. Вот и Феникс сгорел, не выдержав ужаса семейной драмы. И непонятно — то ли он жертва собственного разума, то ли жизненных обстоятельств. А Альма — глухонемая девочка-гимнастка, а по сути — классический мим — тот самый пепел, такая чуткая, ранимая и нежная — дунешь, и разлетится во все стороны. Она — единственный вид терапии, способной помочь клиническому больному.

«Святая кровь» по своей структуре, актёрской игре и декорациям больше всего напоминает жуткое театральное действо, хотя фильм снимался максимально приближенно к реальности. И легче ни от первого ни от второго факта не становится.

Впрочем, «Святая кровь» — это самое что ни на есть авторское кино. И такие фильмы категорически заслуживают того, чтобы их смотрели.

9 из 10

Наш мир кончается там, где начинается цирк. Там, где на место настоящему приходят трюки, иллюзии и превращения, где легко быть обманутым и нетрудно обмануться. Здесь разум верит глазам, а глаза видят то, во что поверил разум.

Ходоровски делает цирк местом действия своего фильма, он выводит цирк на улицу, он перемешивает цирк с жизнью, а жизнь мешает с цирковыми представлениями. Он размывает границы между ареной и улицей, представляя урода-коротышку на арене цирка и гипертрофированного гиганта на улице города, он устраивает потешные слоновьи похороны с клоунской похоронной процессией и яростный налёт голодной толпы с выбеленными лицами.

Режиссёр морочит голову, заставляя нас смотреть глазами главного героя и видеть мир сквозь призму его болезненного сознания, он незаметно, без всяких спецэффектов, а только за счёт искусно выстроенного визуального ряда подменяет сознание зрителя сознанием серийного убийцы. Постепенно, кадр за кадром, грань между иллюзией и реальностью стирается, превращаясь в единый поток сознания, идущий вслед за туманным взором главного героя, вслед за его памятью, по следам его кровавых представлений.

Картина наполнена символами и аллюзиями, отсылающими к библейским текстам, легендам, мифам и сказочным историям, далеко не сразу понятным, но дающим большую пищу для размышлений и толкований увиденных превращений. Актёры, будто специально, играют в подчёркнуто-картинной манере, свойственной больше артистам цирка, нежели драматическим актёрам, этому сильно способствует присутствие в числе персонажей немой девушки-канатоходца, чья связь с главным героем закольцована в сюжете этой картины от первой встречи в начале, до последнего свидания в конце.

Многое из увиденного, заставляет ассоциировать Алехандро Ходоровского с образом Орго, отца мальчика Феникса, ножом татуировавшего грудь своего сына, так производя его в мужское сословие, тогда как в этой картине режиссёр безжалостно поставил исполнять главную роль двоих своих сыновей, рискуя, что жестокий перформанс может оказаться опасным для нормального сознания.

Глядя на младшего, задумываешься: не применял ли папка к нему мер физического воздействия (очень выразительно выглядел в сценах насилия), как тяжело было старшему? Но ведь справились. Дурные мысли — вон, несомненно, способности у них врождённые, как и талант самого Ходоровского — старшего, сконструировавшего и представившего настоящее чудо искусства, разламывающее голову надвое, заставляя думать, думать, думать и размышлять.

9 из 10.

«Это уже сам Его Величество Кинематограф». (с)

«Я хочу от кино того, что другие требуют от психологических наркотиков…Кинофильмы, как я их понимаю, это ключи к расширению сознанию». (с) Алехандро Ходоровский.

Мистерия, замаскированная под триллер, хоррор, психологическую драму… Христос- Феникс как убийца, пытающийся освободиться от своей матери. Под простым сюжетом, сложная оккультная символика.

Наверное, самый простой (у данного режиссера! а то дико звучит), но от этого не менее гениальный фильм Ходоровского.

Психоаналитическая история серийного убийцы было восторженно встречена критиками, показывалась во многих странах, включая и Россию, и стала, пожалуй, самым популярным фильмом Ходоровского, опять же не в последнюю очередь благодаря своей внешней(!) простоте и доступности для массового зрителя, чего никак не сказать о «Кроте» и «Священной горе».

Попытаюсь сказать, о чем данный шедевр, если конечно это возможно. В первую очередь об обретении искупления на многих уровнях. Фильм — как утонченный психоанализ. Мораль (главная) фильма, увиденная мной, такова: на примере Феникса, режиссер пришел к выводу, что сам Феникс (а может и все преступное общество) может искупить свои грехи. Люди убивают не из-за насилия, а из-за безумия!

Что-то рассказывать, в общем, бесполезно. Его обязательно надо посмотреть, если вы считаете себя мыслящим человеком. Но обратить внимания на Акселя Ходоровского (Феникс) хотел бы. Не знаю, что с ним сделал его отец. Загипнотизировал (как делал Херцог со своими актерами) или что-то еще. Не знаю. Но итог просто поражает — Гениальнейшая роль. Не земная роль.

«Крот» все-таки я считаю лучшим фильмом Ходоровского из тех, что видел. (Священную гору, правда, не смотрел). Но о нем чуть позже, скоро буду пересматривать.

Шедевр. Я не буду говорить великого режиссера. Знаете почему? Замечу, что Ходоровский не любимый мой режиссер, он один из любимых. Но чисто субъективно скажу. Талант и мощь режиссуры у Ходоровского выше, чем у Кубрика, Чаплина, Феллини, Тарковского, Бунюэль, Эйзенштейна. Выше, чем у моих главных любимчиков — Линча и Джармуша. Алехандро Ходоровский второй Режиссер в истории Кинематографа. Первый — Орсон Уэллс. Я не говорю Великий. Я говорю — ЛЕГЕНДА! И не важно, что живая.

Немного фактов.

- Сценарий Ходоровский писал целых 6 лет.

- Идея возникла из собственных отношений Алехандро со своей матерью.

- Фильм основан на реальных событиях. Прототипом главного героя был Годжо Кардинас.

- На роль отца планировался Денис Хоппер, но он отказался, сославшись на маленький гонорар. После этого Ходоровский перестал считать его своим другом.

- Продюсером выступил Клаудио Ардженто.

- Бланка все время держала в руках член Акселя Х., когда тот «изображал» ее руки.

- В фильме снялся не только Аксель Х., но и все его братья.(3 или 4)

- Люди, которые дрались из-за слонового мяса, это настоящие голодные люди.

- Дети-дауны — это настоящие дауны.

- Кокаин, который нюхали дети не настоящий, это сахар.

- Фильм снимался на так называемых «опасных» улицах. Район проституток — настоящий.

- Человек без уха был действительно, без уха. (Не в «Синем бархате» ли бархате высмотрел это режиссер?!)

- Ходоровский сам признался, что в фильме ощутимо влияние фильмов ужасов. А именно «Человек-невидимка». Но добавил, что находки он обыграл по-своему.

- Сцена похорон слона было личным «прощай» неудачам, связанных с фильмом «Бивень».

- Метатель ножей был настоящим, лучшим в Мексике. Сцену снимали дважды. Актрисы были в панике.