Сижу на ветке, и мне хорошо (1989)

Конец войны. Дороги переполнены людьми, возвращающимися домой. Судьба сводит авантюриста Пэпе и мечтателя Пренгеля. Случайно они находят золото, которое принадлежало евреям. Богатство объединяет их, но превращать его в деньги они не торопятся, тем более что за этим кладом охотятся бандиты.

Пэпе некуда идти, поэтому новоиспечённые знакомые направляются в деревню Пренгеля и обнаруживают, что вся его семья была истреблена

фашистами. Двое никому не нужных людей поселяются в доме еврея Малера, который когда-то пёк хлеб для всей округи и слыл богачом.

'Здесь лопнула человечность', - произносит Пэпе, переступая порог когда-то богатого и счастливого дома. Теперь им предстоит печь хлеб и пряники, а ещё пытаться найти общий язык с Эсфирью, дочерью Малера, которая внезапно вернулась домой.

Этот фильм очень запоминается. И мягкой картинкой со множеством деталей и символов, и характерами героев, каждый из которых имеет чётко очерченную судьбу; и искромётными диалогами; и тем, как по-разному люди ведут себя в критические моменты, как вообще воспринимают жизнь...

Позади горнило войны, но, даже пройдя сквозь него и выжив, далеко не все поняли, как мало в жизни значат секс, власть, деньги.

В самые драматические моменты, когда сердце ужасно болит, герои задаются вопросом 'Может быть, мы родились на свет именно для этой минуты?..'

Фильм Юрая Якубиско, классика словацкого кинематографа, о том, что действительно в жизни важно. И, кажется, дело вовсе не в счастье.

Итак, что же мы, сидящие на своих собственных хрупких веточках, увидим в этом фильме со сказочно-забавным названием и очаровательным ярким постером? Кем же заселил своё кинополотно Юрай Якубиско? Скажу сразу: те, кто не хочет простой нормальной жизни, будут довольны — на эти 108 минут компания подобралась что надо.

Непутёвые чудаки, ангелы, карнавалы со сливовицей, краюхи хлеба в виде сердец, пряничный Сталин, деревенский дом, кривоватый любовный треугольник с рыжей полубезумной красоткой, речёвки оголтелой брюнетки-коммунистки, чёрный кот и козочка Лиза, — прекрасный набор для уютного вечера, не правда ли? Но это только то, что видно сразу, этакий первый слой, но, несмотря на подчас обманчивую комедийно-абсурдистскую составляющую, перед нами всё-таки драматичный рассказ о непростой судьбе людей в конце Второй мировой войны. Здесь есть насилие, лагерный номер на руке циркача Пепе, дети, играющие с автоматами, мины среди пасторальных пейзажей и разрушенный дом Пренгеля. И всё это сплетено воедино: трагическое с комическим, возвышенное с низменным, платоническое с эротическим, магическое с обыденным. Такой тугой сплав невольно вызывает ассоциацию с балканским кинематографом (и не только, конечно, с фильмами Кустурицы). Сплошной смех сквозь слёзы.

Тем, кому по душе такая направленность, фильм «Сижу на ветке, и мне хорошо» определённо придётся по душе.

8 из 10

После войны, когда, если верить газетам, на одного мужчину приходится 20 женщин, а если не верить — то и все 50, два здоровых мужика обрекают себя на платоническое поклонение неземной красоты женщине с библейским именем. Она жестоко обижена войной, не в своем уме, а в ее роскошных рыжих волосах завелись вши. Но это-то заставляет их, забывая о себе, заботиться о ней, как не заботятся о самом близком человеке. Нежная любовь мужчин к Эсфирь-дочери понятна. Как иначе можно относиться к ребенку, который с рождения рос на твоих руках? Но как объяснить чувство этих разных, но одинаково изголодавшихся по женской ласке и огрубевших людей к девушке, сошедшей с картины? Может, они выжили в войне потому только, чтобы было кому оберегать ее израненную душу в трудные первые месяцы мира? Или они родились в то время лишь для того, чтобы удостоиться счастья любить ее именно так, как всегда хотелось Богу (да только его своевольные создания никогда этого не понимали). Наверно, только пережившие войну обретают такое сердце, как у этих двух чудаков. Но в слепом обожании легко совершить глупость. Мужчины осыпают девушку случайно доставшимся им золотом. Золотом, которое однажды и на всю жизнь сдружило их, висело над ними смертельной опасностью и сыграло злую шутку. Это золото погубило и объект их любви.

После этого фильма споры о том, спасет ли мир красота, могут закончиться. Якубиско доказал, насколько прав был наш великий классик.

Сравнивая «Сижу на ветке…» с первым фильмом трилогии режиссера «Птички, сироты и блаженные», можно сказать, он более зрелый, с более широким взглядом на мир. Финал «Птичек…„сильнее шокирует, но не каждый зритель его примет. Может, потому его надолго положили на полку. В «Сижу на ветке“ Якубиско не стал рисковать и закончил картину так, как понравится зрителю. Зрителю, который каждый раз при виде притаившейся в траве мины, приходил в уныние от предчувствия трагедии. И которого глубоко ранила гибель Эсфирь-матери. Но в концовке он получил столько бальзама на сердце, что простил режиссеру даже финал „Птичек…“