Дополнительные данные | |
оригинальное название: |
Сороковой день |
год: | 1988 |
страна: |
СССР
|
режиссер: | Олег Ерышев |
сценарий: | Александр Шарымов |
видеооператор: | Роман Черняк |
композитор: | Юрий Симакин |
художник: | Лариса Луконина |
жанр: | драма |
|
|
Дополнительная информация | |
![]() |
не указано |
![]() |
1 ч 5 мин |
Была у одного законоведа дочь, удивительно некрасивая. Вошла она в возраст, но несмотря на приданое и богатство, никто не хотел брать её замуж.
В конце концов выдал её отец по необходимости за слепого. Передают, что в это время приехал из Серендина один врач, который умел возвращать зрение слепым. Спросили у законоведа: «Отчего не полечишь зятя?» — «Боюсь, — отвечал тот, — что прозреет и разведётся с моей дочерью».
Суфийская притча
Неожиданная тема предложена автором. С первых кадров квартирный поминальный обед. В суете сервировки — с выпуклостями, касательно ожидаемого.
Не спрашивая одобрения, она приходит нежданно. Метит болезнью или совестливым укором выжигающим жертву в месяцы, годы. Она за поступком и за отчаянным шагом в надежде, под покровом ночи и в предрассветном тумане. В войне и мире буден, однобока и многолика. В образе девицы — за малышом, младенцем или старухой за истлевающей в жизни плотью. Идёт, бредёт по бездорожью и гулкими автострадами. Всматривается, прокалывая сердца внезапным щемлением. Медлительная, — и предоставление отсрочки уготовано. Порой наоборот, — в нетерпении испить, иссушив мгновенно — разрывом аорты, внезапным спазмом, оторвавшимся тромбом — знать заглянула в чьи то глаза, отразилась в них и, ужаснувшись себе, махнула косой. Да, это смерть. Она самая.
Мгновение, и то, что повелевало телесной оболочкой, двигало её, шевелило, исчезает. Куда то уходит тот внутренний хозяин и обездвиженное тело способно содрогнуться лишь мышечным нервом. Застыло, замерло, безразлично. Ко всему.
Сороковой день. О нём говорят разное. И что душа в последний раз, невидимо для окружающих посещает дорогие места, и что все эти россказни ни что иное, как байки архаичной старины, и что глупости непросвещённой поры в этом больше, чем правды. Как бы то нибыло, покойник оплакан, гулкие стенания иссушили временем слёзы и в застолье, последняя, прощальная тризна. Самые близкие. Очерченный круг лиц. В степенности выпивают, закусывают, бряцают воспоминаниями. Соотечественники. Костюмы и галстуки в гармонии с ухоженными туалетами барышень. Ножи и вилки как атрибут воспитанности с манерами. Но время идёт, рюмочное возлияние делает своё дело, «…и тянет поговорить». Не Бог весть какое, но наследство, оставлено усопшем. И как быть? Согласно букве закона и руководствуясь Гражданским кодексом? Или «полюбовно», через жертву одних во благо другим? Совесть и порядочность им судья. Вот здесь то режиссёр и морализирует над благодушествующими в застолье. Оказывается, у каждого есть своя собственная история. И свой собственный взгляд на вещи. Пьяненькие они вдруг всколыхнулись нетерпением, стали высказывать мысли без сдерживающих тормозов. Без выбора слов помягче. Трезвая чопорность в испуге прячется, бежит, затыкая уши.
Но вопросы требуют своего ответа. А здесь ещё и виновник смерти «забрёл» на огонёк в извинительном непонимании как мог человек попасть под машину, выскочив на автостраду? Разве что слепота, виной…
За час с небольшим решение зрителю предоставить необходимо. И персонажи укладываются в регламент.
7 из 10
6 сентября 2018