Монахиня-лейтенант (1987)

Бывают хорошие актеры, способные сыграть любую роль, чтобы у зрителя не осталось ни малейшего сомнения — этот персонаж должен был выглядеть так, и никак иначе. А бывают гениальные — те, кто полностью освобождается на сцене или на съемочной площадке от своего «я», превращаясь в совершенно другого человека. Первых много — они узнаваемы, популярны, «фирменны». Вторые — почти всегда остаются в тени, не создавая стиля и не запоминаясь зрителю, который будет помнить только образ, но не того, кто его создал. Все помнят «Гамлета» Высоцкого и «Гамлета» Смоктуновского. Спорят, который из них лучше, восхищаются, возносят на пьедестал… Но, положа руку на сердце — в том и другом случае, это прежде всего хорошие актеры в образе принца Датского, и только потом уже — сам Гамлет.

Испанка Эсперанса Рой каждую из своих ролей играла так, что зрителю в памяти оставался только ее персонаж. Не ее не слишком запоминающееся лицо, не яркие монологи, не индивидуальность, которую она всякий раз тщательно вычищала из кадра — только существующий полтора-два часа экранного времени человек, не имеющий в своем целлулоидном обличьи ни следа чужого присутствия. Зато созданные актрисой образы оставались в памяти даже в самых проходных фильмах, а уж когда ей доставалась роль, подобная несчастной Росалии из фильма «Гусеницы шелкопряда», то облик слабоумной девушки, ставшей заложницей амбиций собственной семьи оставался перед глазами долгие годы.

Когда испанский режиссер Хавьер Агирре приступал к экранизации мемуаров конкистадор-девицы Каталины де Эрасо, самой сложной задачей для него было выбрать исполнительницу главной роли. Ведь прижизненные портреты знаменитой авантюристки демонстрировали образ крепко сложенного человека с грубыми чертами лица, безжалостным взглядом и полным отсутствием женственности. Иначе говоря, портреты изображали сурового мужчину, способного в рукопашной схватке уложить нескольких врагов, в одиночку вырвать из рук неприятеля полковое знамя, убить на дуэли десяток противников, безжалостно избить в кабацкой драке неосторожного оппонента — словом делали все, чтобы подтвердить то, о чем оставила свидетельство сама Каталина и немногочисленные дошедшие до нас, преимущественно судебные, документы.

Каталина де Эрасо была женщиной лишь биологически. Что, собственно, подтвердила уникальная булла Урбана VIII-го, дозволявшая ей носить мужскую одежду и называться мужским именем. То есть, фактически папа своим указом объявил Каталину мужчиной! Самым простым выходом было бы поступить также, как и предстоятель Святого Престола, отдав эту роль актеру мужского пола, как, собственно, сделали создатели одного из более поздних фильмов. Но самое простое — далеко не самое правильное, и Эсперанса Рой доказала, что настоящему актеру по плечу даже невероятные задачи.

Не будучи в силах даже с помощью гримеров изобразить портретное сходство со своей героиней, не обладая физической силой Каталины, ее ловкостью одного из лучших фехтовальщиков своей эпохи, ее брутальностью актриса выбрала единственно правильный выход — стать легендарной воительницей ментально… И не прогадала. Только первые несколько минут кажется, что находящийся рядом с экранной Каталиной легко опознает в ней женщину — и то лишь потому, что зритель видел предшествующую первым приключениям солдата удачи Алонсо Диаса де Гусмана экспозицию. Но уже через пару сцен это ощущение уходит. Исчезает и женщина из образа конкистадора, авантюриста и бретера, забирая с собой легкий флер романтизма начальных кадров.

Не было в жизни Каталины / Алонсо никакой романтики, как бы ее не пытались втиснуть в сюжет создатели фильма, придумывая историю подростковой любви между юной Каталиной и выросшей вместе с ней в монастыре послушницы Инес. Девушка умирает от туберкулеза на руках своей подруги, которая затем тщетно ищет ее образ в своих многочисленных романах. Все это, конечно, жутко сентиментально и неизбежно в претендующем на кассовость историко-приключенческом фильме, в котором настоящая Каталина, подвизавшаяся в том числе и на поприще брачных афер, выглядела бы не слишком презентабельно. Вот только едва ли в светлом образе юношеской любви монастырской послушницы есть хотя бы доля истины.

Конечно, было бы интересно, если бы создатели фильма попытались расшифровать психологический портрет своей героини, не оставляя его на откуп пусть и безумно талантливой, но все же одной-единственной актрисы. Никакой режиссерской руки, к сожалению, здесь не чувствуется. Агирре снимал приключенческий эпик в духе классики «плаща и шпаги», а учитывая, что список дуэлей Каталины поражал воображение, то простор для фехтовальных поединков, драк и баталий открывался богатейший. Где там было психологией заниматься! Светлый образ безвременно ушедшей Инес в кульминационные моменты — и вся недолга.

А ведь как интересно было бы попытаться понять причины, заставлявшие Каталину доказывать свое физическое превосходство над окружающими раз за разом. И даже когда одним из этих доказательств стал ее родной брат, павший, как и десятки других, от ее клинка — реальная Каталина лишь досадливо поморщилась. Опять бежать от правосудия! Экранная, собственно, тоже. Но почему? Нет ответа. Просто одно приключение сменилось другим — в котором трое путников бредут по пояс в снегу через горные перевалы в поисках неведомого Эльдорадо. Эсперанса Рой честно показывает свою героиню тем, кем она была — адреналиновой наркоманкой с нарушенной гендерной самоидентификацией. А режиссер отчаянно пытается найти во всем этом какую-то д’артаньяновскую романтику. И в этом несовпадении уровня таланта актрисы и постановщика кроется причина того, что картина не получила должной известности. Она все равно остается добротно снятой историко-приключенческой лентой с претензией на достоверность. Но только с претензией. До уровня снятого двумя годами раньше «Плоти и крови» Верховена Агирре дотянуться не удалось.