Опасные чары (1984)

Продолжая методичную, но аккуратную критику позднесоциалистической болгарской действительности, Андонов предлагает нам сюжетную схему, которая является инверсией по отношению к его же «Белому танцу». Если там к главному герою автоинструктору дамочки сами летели, как бабочки на свет, что позволяло реализовывать сатирическую функцию, буквально не выходя из машины главного героя, то в «Опасных чарах» выведен герой, типичный для авантюрной поэтики, динамичный, не сидящий на месте, дамский обольститель, эстет и многоженец.

Конечно, это классический родственник Остапа Бендера. Однако характерно, что если Бендер буквально последний классический авантюрный герой, могущий существовать на изломе эпохи НЭПа, а дальше только исключительно плановая экономика и полное отсутствие хоть каких-то оснований для авантюры, то болгарский авантюрный герой актуален как ни в чем не бывало даже после 40 лет тамошнего социализма. Разница в том, что, несмотря на всю схожесть соцстран, отличия между ними вполне существенны: герой ловит золотых рыбок в мутной воде частных кооперативов, не гнушаясь и мелким масштабом, ему одинаково выгодны и крупные вкладчики, что захотели квартиры по собственному плану в невероятном по своей квазиархитектуре строительном проекте, и скромные работники провинциального кооперативного быта, производящие гобелены или кукол. С последних, кстати, проку даже больше, потому что в Болгарии та же психология, что и в России. Достаточно самой милицейской формы, чтобы навести ужас без всякой проверки документов и включения здравого смысла.

При этом герой Методи Андонова вовсе не негодяй. Если что его и роднит с Бендером по-настоящему, это своеобразный идеализм. Он и взаправду не Корейко, достаточно вспомнить гротескную сцену в баре в начале фильма. Он артистичен и по-своему культурен, да и женщины для него не всегда объекты манипуляций, как показывает скромный мелодраматический мотив в середине фильма. Дело скорее в отсутствии всяких перспектив. На словах общество идет к местному варианту светлого будущего. На деле оно уже практически готово переродиться в мелкобуржуазный «рай» по западному образцу. Тем не менее механистичность и приземленность аннулируют видимую разницу противоположных систем. Может, поэтому герой и представляется то Орловским, а то и вовсе Буревестниковым, ведь он не мелкий интриган, а скорее человек не своего времени и места, не могущий реализовать те амбиции, которые в это самое время и место просто не вписываются?

7 из 10