Перемена мест (1981)

Для съемок своей дипломной работы «Дорога безумного грома» молодой и даровитый постановщик Сого Исии назанимал довольно крупную сумму денег — по его подсчетам, чтобы расплатится с этими долгами ему бы потребовалось пару лет. Однако свободный от съемок по завершению «Дороги…» остаток этих денег он по ходу дела решил вложить в постановку другой своей, на сей раз менее амбициозной, работы. Ею оказалась тридцатичетырехминутная лента получившее название «Перетасовка». Взяв за основу сюжет манги Кацухиро Отомо «Run» и, не гнушаясь использовать материал без ведома автора, Исии решает экранизировать историю о неудачливом преступнике-бегуне, практически не внося в нее увесистых изменений.

Уводя в себя, лента движется вперед с помощью единственного знакомого ее главному герою пути — посредством бега. Она, как и оригинал, сюжетно воссоздает очень короткий, но довольно содержательный и поворотный отрезок жизни протагониста. Он, Хироси Кобаяси, озлобленный и разыскиваемый, бежит мстить некоему Кимуре. Собственно на этом можно остановиться: остальные нюансы маловажны для упоминания и раскрываются, заполняя собой повествование, по ходу действия за счет сюжета и флешбэков главного героя. Подобно персонажу Тома Кортни в британской ленте «Одиночество бегуна на длинные дистанции» Кобаяси на протяжении всей первой половины «Перетасовки» совершенно механически бежит или убегает, тем самым цепляясь за последнее, что у него осталось — жажду отмщения «злодею» Кимуре. Параллельно он погружается в собственные воспоминания. Интересно, что злодейства Кимуры на экране так и не были показаны, а лишь косвенно обрисовывались в диалогах, подобная «косвенность» скорее всего и имела место быть в происходящем, и тот собственнолично не виноват в случившейся трагедии. Кобаяси попросту вешает ярлык злодея и переваливает всю вину на него. Стремясь воздать по заслугам он не вспоминает свою роль в случившимся — поскольку фактически убийца это он.

Бег в фильме выступает одновременно и как локомотив сюжета, способствующий дальнейшему развитию ленты, и как обременяющая Кобаяси действительность, последний его рывок к справедливости. Преследование полицией его изнуряет, и местами даже обесценивает стремление добраться до Кимуры. Преследующий его полицейский с самого начала становится не отстающей обузой, которая также как и он не хочет упускать своего «злодея». Стряхнуть обременяющий хвост Кобаяси так в итоге и не удается, а заполненная под завязку гитарной музыкой погоня становится плацдармом для второй, заключающей, половины ленты. Поставленная в свойственной для раннего Исии быстрой, даже суетливой, манере пешая погоня в городских пейзажах, ближе к своему логическому завершению начинает пробуксовывать динамикой. Бег становится все более бессмысленным, а вымотанность обоих героев передается зрителю усталостью затянувшейся сцены. Когда в конечном итоге перестает помогать и саундтрек и монтаж, Исии внедряет последний яркий элемент, внося тем самым новизну в излишне долгой погоне — цветной фантасмагорический флешбэк главного героя. Погружая его в подобную цветную сюрреалистическую вклейку, режиссер как бы одновременно и обрисовывает биографию Кобаяси и персонализирует происходящее за счет его всплывших воспоминаний и ассоциаций — бег продолжается, но в восприятии Кобаяси он становится длиною в жизнь.

Интересно, что после достижения квартиры Кимуры преследуемым и преследующим, оба персонажа не разлучаются практически до самого финала, чему способствует своеобразное стечение обстоятельств. Не смотря на явную отчужденность главного героя детектив не испытывает вражду и выходит просто, что так получилось. В конце концов перенеся действие в полицейский участок Исии дает совершить Кобаяси еще один шанс сделать рывок и восстановить справедливость. Причем дает он такую возможность на тех условиях, на которых он играл в первой половине ленты, которые и предполагают в своей перспективе тяжеловесное поражение.

Отойдя от сюжетных изысков, заданных печатным оригиналом, можно выделить характерное для того периода творчества Исии преображение главного героя в самом начале фильма. Перед тем как побриться налысо он будто бы специально сначала выбривает себе ирокез, и только после этого окончательно обривает голову. Подобное малое но значимое сюжетное вкрапление Исии завершает образ героя, наполняя его заочно уже готовой «панк» идеологией, которая по мере развития сюжета лишь подтверждается, и одновременно с этим романтизирует созданного персонажа. Мелькающие воспоминания в конечном итоге как бы реабилитируют его, подчеркивая его несостоятельность и отверженность остальными. Именно эта жизненная несостоятельность в конечном итоге преображается из обиды в ненависть к Кимуре: «Конечно Кимура лучше тебя — ты хуже всех». Наверное поэтому при выпуске и продвижении фильма этот переходный образ «панковского» Кобаяси из начала станет частью промо-материалов «Перетасовки», олицетворяющих собой ленту. Можно даже пойти дальше и предположить, что подобные образы встречаются в каждом фильме Исии тех лет. Каждый из них воплощает собой скорее и жизненный уклад героев его фильмов, и его личный образ творческих свобод. Подобные «панковские» элементы отразились и в его стиле постановки, коренным образом в своеобразной монтажной технике, где трясущаяся камера, в конце концов, становилась находкой в общей динамике, а музыка — ярким и неотъемлемым художественным штрихом.