Öyle Bir Kadin Ki (1979)

В крестьянский дом, скрываясь от полицейского преследования, вламываются четверо бандитов во главе с брутальным Кемалем. Переночевав за счет добродушного старика-хозяина, на утро Кемаль сотоварищи жестоко с ним расправляются, а его несовершеннолетнюю дочь Зеррин насилуют. Спустя некоторое время в Стамбуле появляется красивая девушка Айсель, единственной целью в жизни которой является месть насильникам.

Реформаторская политика Мустафы Кемаля Ататюрка оказала чрезвычайно благотворное влияние на турецкий социум на протяжении всего 20 века и к 70-м годам Турция была еще более светским государством, нежели сейчас. Стремление к западным стандартам и европейским жизненным ценностям, аккуратное вытравливание из общества радикальных исламских течений, политика сдерживания и противовесов в обществе, безусловно, не могли не отразиться и на турецком кинематографе, который в период 70-х годов тоже захлестнула всемирная эротизация. И, хоть тогдашнее турецкое кино в широком доступе не было и оставалось сугубо локальным, кинематограф Турции 70-х годов мастерски впитал в себя основные веяния «эротических 70-х» с их откровенностью, бесцензурностью, подчас переходящей в порнографичность, и грандхаусной жестокостью.

Одним из последних чувственных вздохов турецкого эротического грайндхауса стал вышедший в 1979 году фильм режиссера Наки Юртера «Месть женщины», представляющий из себя римейк культового рэвенджа «День женщины» Мейра Зарки 1978 года. Буквально следуя по сюжетным тропам оригинальной американской ленты, фильм Наки Юртера все же выглядит куда как скромнее. Скромнее — так как сцены изнасилований и вообще секса в фильме Юртера тянут скорее на легкую эротику, чем на выходящую за рамки разумного порнографию, а праведная месть главной героини шок у зрителя вызвать не способна, ибо фантазия сценариста Реджепа Филиза явно успела иссякнуть на эротических сценах, потому любителям садизма ловить в турецком варианте «Дня женщины» попросту нечего. Скучным же фильм не является, ибо его лаконичный хронометраж в чуть больше 50 минут не позволяет зрителю заскучать. Нет излишне затянутых и не несущих абсолютно никакой смысловой нагрузки сцен, а все события в фильме сжаты донельзя и поданы зрителю в концентрированном виде под аккомпанемент весьма ритмичного и мелодичного саундтрека.

Как и в ленте Мейра Зарки, в турецком римейке ощутима и четкая режиссерская позиция, выражающаяся в праве человека на справедливое правосудие, а при его явном отсутствии и на месть. Для фактически глубоко патриархальной Турции идея женской мести представителям сильного пола, выставленным в ленте сплошь или садистами, или глупцами, была смела и по сути ревизионистской по духу и Наки Юртер как один из представителей нового турецкого кино того времени высказал эту идею наиболее громко. Впрочем, через некоторое время все вернулось на патриахальные круги своя и турецкий грайндхаус, регулярно бросавший вызов обществу, с концом 70-х годов исчез и вовсе, как и многие его режиссеры, оставшиеся в безвестности, а ныне и вовсе забытые. Также нельзя не отметить довольно таки терпимый, учитывая первозданную безродность картины, уровень актерской игры в ней, но особенно удачными и убедительными в художественной структуре ленты являются персонажи актрисы Зеррин Доан(она же Зеррин, она же Айсель), главного секс-символа той вольнолюбивой поры, актера Казима Картала, блестяще сыгравшего зловещего Кемаля и второстепенный герой Сэма Эсера.

Итак, «Месть женщины» — раритетный и немного экзотический фильм, турецкий вариант «Дня женщины» Мейра Зарки и Ко, выглядящий как достаточно скромная копия оригинала, однако для мусульманского государства периода 70-х годов являющийся откровенно вызывающим и скандальным продуктом. Мораль та же, что и в ленте Мейра Зарки, только поданная зрителю в непривычной оболочке. Поклонникам киноредкостей и нестандартного грайндхауса к обязательному просмотру фильм рекомендуем.

В крестьянский дом, скрываясь от полицейского преследования, вламываются четверо бандитов во главе с брутальным Кемалем. Переночевав за счет добродушного старика-хозяина, на утро Кемаль сотоварищи жестоко с ним расправляются, а его несовершеннолетнюю дочь Зеррин насилуют. Спустя некоторое время в Стамбуле появляется красивая девушка Айсель, единственной целью в жизни которой является месть насильникам.

Реформаторская политика Мустафы Кемаля Ататюрка оказала чрезвычайно благотворное влияние на турецкий социум на протяжении всего 20 века и к 70-м годам Турция была еще более светским государством, нежели сейчас. Стремление к западным стандартам и европейским жизненным ценностям, аккуратное вытравливание из общества радикальных исламских течений, политика сдерживания и противовесов в обществе, безусловно, не могли не отразиться и на турецком кинематографе, который в период 70-х годов тоже захлестнула всемирная эротизация. И, хоть тогдашнее турецкое кино в широком доступе не был и оставалось локальным, кинематограф Турции 70-х годов мастерски впитал в себя основные веяния «эротических 70-х» с их откровенностью, бесцензурностью, подчас переходящей в порнографичность, и грандхаусной жестокостью.

Одним из последних чувственных вздохов турецкого эротического грайндхауса стал вышедший в 1979 году фильм режиссера Наки Юртера «Месть женщины», представляющий из себя римейк культового рэвенджа «День женщины» Мейра Зарки 1978 года. Буквально следуя по сюжетным тропам оригинальной американской ленты, фильм Наки Юртера все же выглядит куда как скромнее. Скромнее — так как сцены изнасилований и вообще секса в фильме Юртера тянут скорее на легкую эротику, чем на выходящую за рамки разумного порнографию, а праведная месть главной героини шок у зрителя вызвать не способна, ибо фантазия сценариста Реджепа Филиза явно успела иссякнуть на эротических сценах, потому любителям садизма ловить в турецком варианте «Дня женщины» попросту нечего. Скучным же фильм не является, ибо его лаконичный хронометраж в чуть больше 50 минут не позволяет зрителю заскучать. Нет излишне затянутых и не несущих абсолютно никакой смысловой нагрузки сцен, а все события в фильме сжаты донельзя и поданы зрителю в концентрированном виде под аккомпанемент весьма ритмичного и мелодичного саундтрека.

Как и в ленте Мейра Зарки, в турецком римейке ощутима и четкая режиссерская позиция, выражающаяся в праве человека на справедливое правосудие, а при его явном отсутствии и на месть. Для фактически глубоко патриархальной Турции идея женской мести представителям сильного пола, выставленным в ленте сплошь или садистами, или глупцами, была смела и по сути ревизионистской по духу и Наки Юртер как один из представителей нового турецкого кино того времени высказал эту идею наиболее громко. Впрочем, через некоторое время все вернулось на патриахальные круги своя и турецкий грайндхаус, регулярно бросавший вызов обществу, с концом 70-х годов исчез и вовсе, как и многие его режиссеры, оставшиеся в безвестности, а ныне и вовсе забытые.

Также нельзя не отметить довольно высокий уровень актерской игры в фильме, но особенно удачными и убедительными в художественной структуре ленты являются персонажи актрисы Зеррин Доан(она же Зеррин, она же Айсель), актера Казима Картала, блестяще сыгравшего зловещего Кемаля и второстепенный герой Сэма Эсера.

Итак, «День женщины» — раритетный и немного экзотический фильм, турецкий вариант «Дня женщины», выглядящий как достаточно скромная копия оригинала, однако для мусульманского государства периода 70-х годов являющийся откровенно вызывающим и скандальным продуктом. Мораль та же, что и в ленте Мейра Зарки, только поданная зрителю в непривычной оболочке. Поклонникам киноредкостей и нестандартного грайндхауса к обязательному просмотру фильм рекомендуем.

4 из 10