Герника (1978)

Сегодня я впервые познакомился с югославским и сербским режиссером Эмиром Кустурицей, а именно его дебютом (дипломным короткометражным фильмом «Герника»).

30-е годы 20-го века. Европа. Еврейская семья. Отец пытается объяснить своему маленькому сыну почему они так презираемы. Как аргумент, папа приводит их «большие носы» и после этого мальчик вырезает на всех фотографиях в доме носы и составляет коллаж.

Режиссер преподносит нам идеи, направленные против антисемитизма, с помощью проведения метафор и аллегорий. Возьмем к примеры следующие моменты. Сын спрашивает у отца: «Папа, куда прячется тьма, когда утром выходит Солнце ?», на что получает ответ: «Когда одна из них освещена — другая может оставаться в темноте. Свет и тьма. Это день и ночь. И так все время.„В следующей сцене мы их видим уже в музее, где мальчику приглянулась картина Пикассо «Герника“ и тут мы получаем аллегорию на нацистов, а так же создает ощущение их присутствия в фильме (хотя физически они отсутствуют).

За семнадцать минут короткого метра ощущаешь отчаянье и понимание всего предстоящего кошмара родителями мальчика, а в противовес беспечность и буквальное восприятие ребенком, в силу возраста, происходящего, а отсюда вытекает невинность.

Подводя черту, скажу, что эта кинокартина — поразительный дебют Эмира Кустурицы, решившего донести до зрителя такую жестокую тему, исключительно искусством. От меня

8 из 10

Пабло Пикассо с уважением относился к газетным фотографиям. Ему нравилась их скупая черно-белая палитра, которая поразительно точно передавала значимость событий. Выпускать очередной номер в печать обычно приходится стремглав, на тщательные выверки времени нет, тем более в условиях войны. Редакторская спешка в сочетании с патриотическим надрывом определили для Пикассо феноменально быстрое написание его знаменитой «Герники». Огромное полотно вобрало в свое монохромное пространство многочисленные свидетельства смерти, хаоса и разорения. Испанский кубист вложил в свою работу ужасы войны небанальным и при этом очень понятным для его страны способом — через корриду. На картине Пикассо лошадь приносится в жертву ради зрелища, матадор погибает мучительной смертью, а бык мрачно торжествует. Под рогатым зверем угадывается фашистская машина смерти, которая открыла свои отсеки для массивной бомбардировки баскской Герники. Разглядеть подобный взрывной символизм способен лишь взрослый созерцатель, а чешский мальчик из дебютной ленты Эмира Кустурицы оказался потрясен картиной на метафизическом уровне. Лишь под влиянием непонятных ему поступков родителей он смог найти свою трактовку работе Пикассо.

Самой смерти в короткометражке молодого автора нет, но ее приближение ощущается через тревожные музыкальные аккорды и короткие диалоги отца-еврея со своим сыном. Мальчику Роджеру проще воспринимать все происходящее игрой — вчера папа рассказывал ему, чем отличается день от ночи, а сегодня мягко просит носить желтую ленту на рукаве. Юное сознание чувствует подвох — отец придумал какие-то странные шарады, а узнав, что их семейная неполноценность связана с формой носа, Роджер вспоминает странную черно-белую картину неизвестного ему художника. Он ощущает единство страха, исходящее от сюрреалистичного изображения и отцовских слов. От тревоги до смерти один короткий шаг, и он будет сделан незаметно, когда ничего уже не изменить.

Кустурица опирался на рассказ Антоние Исаковича, для него эта печальная история оказалась точно таким же заказом, что получил Пикассо от испанского правительства на создание своей «Герники». Но у двух творцов, легендарного и на ту пору лишь начинающего, было одно очень важное различие. Художник был ведом страстной ненавистью к фашизму, которая достигла такой величины, что неожиданно уберегла его от неминуемой расправы после обращенной к немцам реплики: «Это сделали вы!» Кустурица создавал свое творение, когда итоги войны были подведены многократно, и цену Холокосту дополнительно определять не требовалось. В том и уникальность короткометражной ленты, что она путем простых средств доносит всю бесчеловечность битвы, которую вел фюрер против ненавистной ему нации. Это после ленты «Невесты приходят» югослав прослывет экстравагантным режиссером, смело обращающимся с моралью, а «Герника» наполнена духом патриотизма, который вполне можно считать космополитным.

Постановщик располагал лишь необходимым минимумом времени, чтобы руками юного героя «решить проблему». Печальная ирония скрыта в одержимом желании мальчика вырезать «неправильные» носы на семейных фотографиях. Как известно, сам Пикассо создавал образы из простых элементов. Та же лошадь, застывшая в пляске смерти, написана посредством сочетания человеческих черепов. Вновь и вновь возвращая зрителя на Всемирную выставку, где красовалась картина «Герника», режиссер подталкивает к выводу, что гениальный художник способен отобразить боль целой нации. Эмир Кустурица своей аскетичной постановкой последовал за Пикассо и не оставил даже намека на какую-либо противоестественность. Кучерявые волосы, горбатые носы, желтые ленты и звезды — отличия можно перечислять до бесконечности. Каждое из них будет свидетельством звериного стремления уничтожать себе подобных. Память о жестокой войне у каждой страны своя. Фильм Кустурицы не имеет четкой принадлежности к Чехословакии. Эта скромная по постановке, но не по значимости лента хранит саму надежду. То единственное, что так и не сумел отнять фюрер, и что остается жить, пока не выцветут все краски памяти.

Первая задача для политика вознамерившегося уничтожить определённую группу людей, это «расчеловечить» её. Для начала на словах. А когда люди привыкнут, можно сделать и следующий шаг — «окончательно решить вопрос». Тоже хороший эвфемизм, не «убить» же.

Именно об этом первом шаге и сделал свою дебютную короткометражку тогда мало кому известный Эмир Кустурица. Делал как дипломную работу, а получился фильм вне времени. Позднейшие фильмы принёсшие всемирную славу режиссёру затмят собой эту незатейливую, простую историю о том, как вчера ещё респектабельные члены общества превращаются в изгоев, вся вина которых заключается «что носы у них не той системы». Всё просто и ясно. Чёрно белая съёмка, почти хроника. Отец, мать и сын. И фотографии как тени прошлого. Минимализм в чистом виде. Ничего лишнего, как и советовал великий Микельанджело. Всё остальное будет потом.

P.S. Есть легенда что когда Пикассо в 15 лет написал автопортрет для поступления в Королевскую академию, он воскликнул «Я — гений !» Эмир Кустурица после «Герники» имел полное право воскликнуть также.

9 из 10

Прежде чем надеть донельзя заплатанный пиджак с карманАми, хватиться трубы и, пускаясь в пляс первобытной радости, опрокинуть арбузную лавку, Кустурица до кровавой мякоти полоснул наивные сердца своей дипломной работой — «Герника».

Под музыку воспоминаний непростительно юный герой беззатейливо вырезает «анатомические дефекты» провозглашенных режимом унтерменшей. А в это время над провисшим небом увечной Европы ножницы нацизма кромсают судьбы, души и тела. Эти неуклюжие движения маленьких детских ручек есть надсознательное желание воспротивиться, «вправить» вывихнутую реальность. «Я просто не знаю, как объяснить такую вещь ребенку»- сколько родительских голов выбуравили подобные мысли? Но эпоха вовремя рождает непризнанных сказословов: тех самых родителей, творивших добрую магию в уродстве гетто. Разве не это годами спустя прочтется в лентах подобных «Жизнь прекрасна», «Лабиринт фавна» и т. д. — о волшебных желтых ленточках («Желтый… это ведь цвет солнца»), автоматной очереди цветных салютов, забавных военных пятнашках и просто задремавших людях.

Герникой Пикассо навсегда застил худой глаз кровожадного режима. Герникой Кустурица вживил в общественную память неистребимость минувшего, ведь склероз истории всегда оборачивается кровавыми рецидивами.

В этой звучной, столь акустуричной прелюдии к дальнейшему творчеству режиссера мне видится своеобразное завещание ненависти. К порожденному и породившему ненависть феномену фашизма, к войне. Совершенно особенная, ритуализированная ненависть, за преемственность которой из поколения в поколение мы ответственны.

Первая короткометражка Эмира Кустурицы (и вообще моё первое знакомство с творчеством сербского режиссёра) поразительна, только вряд ли это поймёт человек, привыкший к мейнстриму. Дело в том, что Кустурица придерживается нелюбви к голливудскому массовому кино и очень хочет процветания искусства, а не коммерческой прибыли продюсеров. Думаю, такая позиция у него была всегда, ибо «Герника» больше напоминает скучные чёрно-белые советские фильмы, где надо сопереживать и думать. Режиссёр в данном сюжете выражает через мироощущение ребёнка собственное отношение к нетерпимости евреев и понятии «войны» как таковом. Он чётко и кропотливо, без единого намёка на насилие с чьей-либо стороны, без истерик и слёз показал зарождающееся безумие в фотоколлаже, сделанном мальчиком. Не нужно было снимать историческое полотно про войну, когда стало можно всего лишь создать маленькую короткометражку про её отражение в ребёнке.

«Герника» является своеобразным римейком «короткометражной иллюстрации» с одноимённым названием, сделанной Робертом Эссенсом и Аленом Рене в 1950-м году. Но одно и другое совершенно различно, ведь в оригинальной «Гернике» фашистский ужас прослеживается через трагичное нагнетание в сочетании закадрового текста, картины и скульптур Пабло Пикассо, а также музыкального фона. В кустурицевской версии скорее преобладают грусть, депрессивность и совсем ещё незрелый протест против нетерпимости. Здесь так же есть сюжет таков, каким мы привыкли его представлять, с присутствием актёров и внятных сцен.

Сравнивать две короткометражки будет полным кощунством: каждая по-своему великолепна. Что касается этой, то её стоит посмотреть в качестве познания именно чувственно-эмоциональной реакции юного человека, его искреннего и чистого непонимания нужности глупых сражений и рока праведных смертей в пролитой крови. Всё самое жуткое скрыто за полотном Пикассо и переделанным под него коллажем сына главного героя, как под слоем застывшего времени.

«Герника» Эмира Кустурицы вполне подходит для первого ознакомления с его работами, потому что, насколько я знаю, примерно такой концепции и методики съёмки стоит ожидать при дальнейшем просмотре фильмов неординарного режиссёра. Тем более, что сеанс длится совсем недолго, хотя на самом деле за этими минутами скрыта целая история сломленных судеб…

8 из 10

Это нетипичная картина Эмира Кустурицы по совместительству является его дипломной работой, той, которая заставила людей говорить о нем, как об одном из самых перспективных молодых режиссеров.

Герника… невероятная картина, пугающая, отталкивающая, во «всей красе» показывающая то, что сделали нацисты. И картина у Кустурицы получилась очень глубокая, трагичная. Все невысказанные и невыказанные эмоции создают эту внутреннюю драматичность.

Сюжет фильм прост и понятие. К власти пришли нацисты, евреи объявлены ущербной расой. Папа-профессор пытается объяснить сыну новый порядок. Но разве можно объяснить такое маленькому ребенку? Вот и отец придумывает историю про клуб людей с большими носами, члены которого носят желтые ленточки, согласно главному правилу. Ложь, действительно, дорого обходится, но правда обходится еще дороже. И, возможно, они бы даже сыграли в эту игру, напомнив «Жизнь прекрасна», но это короткометражка. А значит она априори тяжелее. А значит, трагикомичности ждать не приходится.

И, действительно, новая Герника, Герника маленького еврейского мальчика, она куда более драматична, чем ее знаменитая тезка. И очень тяжело наблюдать за процессом ее создания, когда ребенок пытается изменить ту реальность, которую еще не может понять. Ведь, кажется, так просто взять и отрезать всем носы на фотографиях, переклеить фотографии, и все… можно не вступать в клуб, не одевать желтых ленточек, не быть жидом. Но жизнь это не картина, и ее не перечеркнешь просто так, ее не разрежешь, убрав все ненужное. Жизнь ставит перед фактами, и родители это прекрасно понимают. Вот только делать нечего. Нужно просто принять эту новую жизнь, которая очень похожа на Гернику. Такая же пугающе правдивая.

Герника Кустурицы, наверное, как и Герника Пикассо каждым воспринимается по-своему. Но кое-то в ней остается неизменным, и это сам факт реальности произошедших кровавых событий.

10 из 10

Начальные шаги в киноискусстве будущего мастера кинематографического письма, любимчика жюри самых известных мировых кинофестивалей! В возрасте 18 лет Эмир Кустурица уехал из родного Сараево (на тот момент являвшейся столицей Боснии и Герциговины, входившей в состав Югославии), чтобы получить образование. Местом его обучения стала престижная на тот момент Академия исполнительских искусств FAMU в Праге, выпускником которой являлся Милош Форман. Любительский фильм «Герника», снятый на третьем курсе режиссером на 35-миллиметровую камеру по рассказу югославского писателя Антоние Исаковича, получил главный приз на фестивале студенческого кино в Карловых Варах в 1977 году.

Дипломная работа Кустурицы «Герника» — это 25-минутная короткометражная черно-белая картина о маленьком мальчике из еврейской семьи в оккупированном фашистами городе Прага с пришедшими новыми порядками, провозглашающими только одно: арийская раса вместе со своим диктатором Адольфом Гитлером — самая чистокровная раса, а евреи, нечистоплотный и неполноценный народ с их большими, горбатыми носами, — главные враги! Непонимание, смятение, подчас страх, но одновременно и надежда, — чувста родителей, наложенные на детскую непосредственность восприятия происходящей действительности: характерные черты Кустурицы — будущего, которые уже проявились в любительской картине. Так при чем же тут «Герника»?

Действие короткометражного фильма разворачивается в конце 30-ых годов двадцатого века. Отец — профессор и его сын Роджер посещают выставку (вероятнее всего это Всемирная выствка в Париже в 1937 года). Внимание ребенка привлекает картина под названием «Герника» — уникальное полотно, созданное Пабло Пикассо в кубистическо — сюрреалистической элементной гамме после бомбардировки немецкой и итальянской авиацией одноименного города басков. Отец рассказывает сыну знаменитый диалог великого испанского художника с нацистами:

Когда нацисты спросили у него недавно, он ли нарисовал эту картину, он им ответил: «Нет, не я. Это была ваша работа!»

Под влиянием искусства и рассказов отца ребенок на детском интуитивном уровне создает свою небольшую картину подобия «Герники», в которой царит неминуемый хаос, охвативший через несколько лет всю Европу: «Большие носы были не у всех, но лучше их со стен убрать… Папа, я исправил все носы.»

Картина, направленная против нацизма и антисемитизма, в которой Кустурица затрагивает тему еврейского народа в мировой истории, а также вопросы семейных ценностей и человеческой жизни. В «Гернике» еще пока что нет того искрометного, неповторимого стиля режиссера, который известен миллионам его поклонников. По сути — это отдельные пражские картины со знакомыми нам, славянам, словами, монотонной неспешной музыкой, прекрасной передачей эмоционального ряда за счет укрупненных планов лиц в кадре.

Отличный дебют молодого Эмира Кустурицы, выступившего в роли режиссера, сценариста и оператора.

P.S. «Убежать? Это выглядит примерно так: Земля безустали вращается, и подставляет Солнцу разные стороны своего лица. Когда одна сторона освещена, та, другая, останется в темноте. Свет и тьма. Это день и ночь. И так все время.»

Короткий метр Кустурицы рассказывает об аристократичной семье в тот момент, когда пролетарская революция разрушила старые устои и едко и топорно начала насаждать новые. Зритель не найдет в ней ни шумного балагана, ни сокрушительно-оптимистичного юмора, ни сексуального и душевного безумия, ни яркого южного колорита, — словом, всего того, чем славится балканский Феллини.

Напротив, «Герника» — это долгие общие планы, короткие диалоги героев, медиативное наблюдение за жизнью старого класса, показанного на примере одной семьи. Идиллия, погружение в искусство, грубость, цинизм, терпение и, наконец, бегство — вот, казалось бы, и вся канва этой драмы. Если бы ни одно но. Кустурица ненавязчиво делает главным героем ленты маленького мальчика, который живо реагирует на чары искусства и от скуки имитирует полюбившуюся картину, разрезая на куски старые фотографии. Он создает неясный, абстрактный и страшный коллаж. На нем и акцентирует свое внимание режиссер в конце короткометражки. Как на фотографии, на которой перемешались части людей, так и в мире царит неспокойствие и хаос, созданный бездумно и опрометчиво.

Таким образом, в конце короткого метра режиссер подходит к центральной проблеме своего творчества — жизненный хаос и попытка его обуздать.