Мировой парень (1971)

В свое время кино смотрелось с интересом, но не более — идеалогические ценности так уже набили оскомину, что от очередного сранения образов жизни «наши — ихние» уже плеваться хотелось. Причем — после фразы «Вы едете за границу… — Ой, Вы знаете, это совсем некстати…» этот плевок хотелось сделать на рекордную дистанцию — желательно, чтобы попасть в физиономию дебила-сценариста и режиссера-коньюктурщика. И после этого фильм дальше не смотреть. НО- время идет, и еще большее раздражение вызывают герои америкосовских идеологических трешаков — которые, при всем многообразии внешних спецэффектов, на порядок примитивнее. Наш «мировой парень» в исполнении Олялина, при всей своей вылизанной одногранности (ну, действительно, почему бы ему не напиться в баре с Дарлингтоном после смерти Паркера, не выматерить от души по-русски Хоннера, чтобы привести его в себя после сцены спасения, не закрутить, наконец, командировочный роман с Делией) — все-таки является цельным персонажем, в отличии от очередных янки, демонстрирующих превосходство своей расы во множестве современных поделок под фильмы. И вот смотрю я на это американское убожество (снятое при бюджете, который Беларусьфильму и не снился) и понимаю: «Мировой парень» имеет право на жизнь — хотя бы потому, что герой не был крепким орехом, ему не кричали с энтузиазмом «я знаю, ты сможешь!» (после чего он бы, смог, например, превратить свой МАЗ в гиперболид формулы-1 — наподобие того, как блондинки в их фильмах при необходимости могут посадить лайнер), он не наносил из последних сил решающего удара главному злодею в финальном поединке (после чего непременно слегка окровавленными губами целовал бы свою любовь и судьбу), он просто был самим собой — пусть наивным, пусть кастрированным цензурой, но все равно — олицетворением целого поколения людей, которые РАБОТАЛИ, а не геройствовали… А много ли еще найдется фильмов, где преимущество одного строя над другим доказывается не на ристалище или в битве со злобными террористами, а в трудовом повседневном подвиге?

Считаю, что при всех недостатках, обусловленных требованиями цензуры, режиссеру удалось сделать плоского персонажа, не умеющего в общем-то и двух слов связать, привлекательным и мужественным — без показушности, спецэффектов и словесной демагогии, и данный фильм приятно посмотреть по второму, пятому, и даже десятому разу.

Как говорится, «слова не мальчика, но МУЖА», то бишь главного героя в исполнении невозмутимого Николая Олялина — своего рода, советского Чарлтона Хестона ни больше, ни меньше. А окажись в действительности наш фактуристый «рыцарь без страха и упрёка» в Голливуде, то был бы там просто нарасхват, удачно вписавшись на роли эпических красавцев и библейских героев, исторических правителей и легендарных завоевателей всех времён и народов, получив там более многообразное применение своему широкому актёрскому диапазону. Однако в родном отечестве он, как и большинство других талантов, остался недооценённым и не до конца реализованным в кино, которое только и могло предложить как бесконечную череду однотипных наших современников, «ночных мотоциклистов» да прочих «мировых парней» в многочисленных, порой однообразных военных балладах или призванных поднимать народный дух коллективистских соц-поделках, сдобренных изрядной долей пафоса вперемежку с пропагандой идеологических ценностей. Как ни странно, но в этих типичных и заранее предсказуемых кинообразцах ушедшей эпохи Олялин своим одухотворённым немногословием сумел, задев самые тонкие струнки души, отразить нечто такое, отчего хочется пересматривать их только ради того, чтобы вновь не силах оторваться от его нереального лика, завороженно утонуть в бездонных Олялинских глазах. Можно не помнить его персонажей, но лицо его невозможно забыть!…

Что же до оды национальному характеру в «Мировом парне» (1971г.), то почему, собственно и нет?! Вон американцы испокон века и по сей день практически в каждом фильме пропагандируют, причем «неприкрыто», исключительно американский образ жизни с доминированием расового превосходства, но никто что-то не пеняет им на «перебор»!… И совсем уж не редкость услышать с экранов из уст каких-нибудь радикально настроенных персонажей что-то типа: «Я бы не советовал вам плохо говорить про американцев, мистер!…», — подкреплённое недвусмысленным намёком отвесить пару «ласковых» (см. «Окаменевший лес» — 1936г., «Великий Уолдо Пеппер» — 1975г. и др.). Чем мы хуже?! Тем более, что гордиться в бывшем СССР было чем и помимо «демонстрации мощи отечественного автопрома»!… И дело здесь, конечно, не в рекламе или гос. заказе «конкретно взятого предприятия», а в воспевании честного соревновательного духа (без поддавков) и здоровой конкуренции. В том-то и состоит уникальность данного художественного фильма, что это типичное для тех же американцев «ROAD MOVIE», когда всё действие разворачивается в пути, и абсолютно не типичное зрелище для советских кинозрителей уже по манере съёмки, сопровождающейся динамичной сменой картинки — характерной приметой наших дней, а для того времени — совершенное новаторство. Бесспорно, на экспорт такое кино, в котором наличествуют все составляющие от интриги, зрелищности визуальных эффектов, увлекательности до нотки мелодраматизма и масштабности подачи — самое то! Посему «Мирового парня» можно смело считать популяризатором «правильных ценностей, положенных во главу угла»! И чего-чего, а «лубка», больше свойственного пырьевской и прочей идеализаторской «стряпне» — здесь нет и в помине.

Пожалуй, единственным минусом картины является совершенно нелепое и неубедительное исполнение Валентиной Сперантовой — актрисы, чье имя сегодня известно, разве что, знатокам «Что? Где? Когда?», — с её исконно славянской внешностью и соответствующей фильмографией, роли американской жены одного из героев. Непонятно, как и зачем она затесалась в этот фильм, и куда смотрел режиссёр!? Вероятно, теперь уже эта загадка навсегда останется тайной, покрытой мраком!…

В свете сказанного отчетливо ясно, что если в былые времена советский кинематограф пусть и не без помощи пропаганды, но мог достойно конкурировать как с Европой, так и Америкой, то современному кино отчетливо недостаёт идеологического «зерна», национальной гордости и патриотизма, как бы высокопарно это не звучало, поскольку в этом состоит «потребность сознания широких слоев населения»!

Кстати, «массовая доля правды» в кино будет всегда «условна», поскольку это, прежде всего, субъективный образец искусства изображения того или иного художника. Как сказал Федерико Феллини: «Я снимаю фильмы для своего собственного удовольствия, и ничего не пытаюсь ими сказать. Я вообще не передаю послания Человечеству!»…

7 из 10